«Вы меня убили. Мерзавцы, вы меня убили! В небе еще пылает жаркое солнце, а я умираю!»
Записано в пятый день недели чач месяца бетаб 1171 года за 10 секунд до смерти. Наблюдался темноглазый солдат тридцати одного года. Образец считается сомнительным.
Пять лет спустя
– Я умру, да? – допытывался Кенн.
Бывалый ветеран глянул на Кенна. У старого воина была густая, коротко подстриженная борода. На висках серебрилась седина.
«Я умру, – подумал Кенн, сжимая скользкое от пота древко копья. – Я умру. О Буреотец. Я умру…»
– Сынок, тебе сколько лет? – спросил ветеран.
Кенн не помнил, как зовут этого мужчину. Было тяжело вообще хоть что-то вспомнить, наблюдая за тем, как по ту сторону усеянного камнями поля строится армия противника. Враги действовали аккуратно и организованно. Воины с короткими копьями в первых рядах, за ними – те, что с длинными и метательными; лучники с флангов. Обмундирование темноглазых лучников было почти таким же, как у Кенна: короткие кожаные колеты и юбки до колен, простые стальные шлемы и такие же нагрудники.
Светлоглазые, в большинстве своем в полных доспехах и верхом на лошадях, были окружены гвардейцами в нагрудниках. Последние отсвечивали пурпурным и темно-зеленым. Имелись ли среди них владельцы осколочного оружия? Светлорд Амарам им не обладал. А его люди? А что, если Кенну придется сразиться с таким противником? Обычные солдаты не убивают тех, кто вооружен осколочным клинком. Подобное происходило так редко, что каждый случай превращался в легенду.
«Это взаправду», – подумал он, ощущая растущий ужас. Их не собираются муштровать. Не погонят на учебный бой в полях, с палками. Это по-настоящему. Перед лицом фактов – его сердце колотилось в груди, точно испуганный зверь, ноги едва слушались – Кенн внезапно понял, что он трус. Не стоило ему покидать стада! Не стоило ему…
– Сынок? – строго напомнил о себе ветеран. – Сколько тебе лет?
– Пятнадцать, сэр.
– И как тебя зовут?
– Кенн, сэр.
Похожий на гору бородатый воин кивнул:
– Я Даллет.
– Даллет, – повторил Кенн, продолжая пялиться на другую армию. Сколько же их там! Тысячи. – Я ведь умру, да?
– Нет. – Грубоватый голос Даллета почему-то успокаивал. – Все с тобой будет в порядке. Не теряй голову. Держись ближе к отряду.
– Но я и трех месяцев не проучился! – Кенн мог поклясться, что слышит далекий звон вражеского оружия или щитов. – Я и копье-то держу с трудом! Буреотец, я труп. Я не могу…
– Сынок, – мягко, но твердо перебил Даллет, потом положил руку Кенну на плечо. Край большого круглого щита, висевшего у ветерана за спиной, сверкал на солнце. – С тобой все будет в полном порядке.
– Откуда вы знаете? – Это больше походило на мольбу.
– Оттуда, малый. Ты в отделении Каладина Благословенного Бурей.
Воины поблизости согласно закивали.
Позади них ряд за рядом выстраивались солдаты… тысячи солдат. Кенн стоял прямо в авангарде, с отделением Каладина, включавшим примерно тридцать человек. Почему Кенна в последний момент перевели в другое отделение? У тех, кому подчинялся лагерь, имелась на это какая-то причина.
И почему это отделение направили в первые ряды, где потери всегда самые большие? Маленькие спрены страха – пузырьки багрянистой слизи – начали проступать на земле и собираться вокруг ног Кенна. На миг поддавшись панике, он чуть было не выронил копье и не бросился бежать. Рука Даллета крепче сжала его плечо. Посмотрев в уверенные черные глаза ветерана, Кенн остался на месте.
– Сходил в туалет перед построением? – спросил Даллет.
– Не успел…
– Давай сейчас.
– Прямо здесь?!
– Не отольешь, потечет по ноге в бою, ты отвлечешься и, может быть, погибнешь. Давай.
Сбитый с толку Кенн вручил Даллету копье и помочился на камни. Закончив, он искоса поглядел на стоявших рядом. Никто из солдат Каладина не ухмыльнулся. Они спокойно ждали, с копьями на изготовку, со щитами на спине.
Армия врага почти закончила приготовления. Два войска разделяла плоская каменистая пустошь, на удивление гладкая и ровная, лишь кое-где покрытая камнепочками. Из этого поля вышло бы отличное пастбище. Теплый ветер дул Кенну в лицо, принося сырые запахи Великой ночной бури.
– Даллет! – крикнул кто-то.
Вдоль строя шел юноша – может, года на четыре старше Кенна – с коротким копьем, к древку которого были привязаны два ножа в кожаных ножнах. Воин оказался высоким, даже выше Даллета на несколько пальцев. На нем было обычное кожаное одеяние копейщика, но под юбкой – темные штаны. Кенн раньше полагал, что это запрещено.
Кудри парня, черные и вьющиеся, как у алети, достигали плеч; глаза у него были темно-карие. На плечах его колета Кенн увидел белые шнуры с узлами и понял – перед ним командир отделения.
Три десятка мужчин вокруг Кенна встрепенулись, приветственно вскинули копья. «Это и есть Каладин Благословенный Бурей? – недоверчиво подумал Кенн. – Этот юнец?»
– Даллет, у нас скоро появится новый рекрут, – произнес Каладин сильным голосом. – Я хочу, чтобы ты… – Он замолчал, заметив Кенна.
– Сэр, он добрался сюда несколько минут назад, – сказал Даллет с улыбкой. – Я как раз его готовил.
– Отлично. Пришлось раскошелиться, чтобы забрать мальчика у Гэра. Этот человек настолько бестолков, что с тем же успехом мог бы сражаться за наших противников.
«Что? – изумился Кенн. – Зачем платить, чтобы забирать меня?»
– Что думаете о поле? – спросил Каладин.
Несколько ближайших копейщиков, прикрывая ладонями глаза от солнца, начали разглядывать равнину.
– Может, впадина за двумя валунами далеко справа? – предложил Даллет.
Каладин покачал головой:
– Место слишком неровное.
– Хм. Возможно. А как насчет невысокого холма вон там? Достаточно далеко, чтобы не попасть под первую волну стрел, но достаточно близко, чтобы не слишком вырваться вперед.
Каладин кивнул, хотя Кенн не видел, на что они смотрят.
– Вроде ничего.
– Эй, обормоты, все слышали? – крикнул Даллет.
Воины вскинули копья.
– Даллет, следи за новичком, – приказал Каладин. – Он не знает сигналов.
– Конечно, – ответил Даллет с улыбкой.
Улыбка?! Как он мог улыбаться? Во вражеском войске запели горны. Это означало, что они начинают? Хотя Кенн только что облегчился, он почувствовал, как по ноге побежала струйка мочи.
– Будьте готовы, – бросил Каладин и быстрым шагом направился вдоль первой шеренги, чтобы поговорить с командиром следующего отделения.
За Кенном и остальными все еще достраивались десятки рядов. Лучники во флангах намечали цели.
– Не переживай, – сказал Даллет. – Все будет хорошо. Командиру Каладину сопутствует удача.
Солдат, стоявший по другую сторону от Кенна, кивнул. Это был долговязый, рыжеволосый веденец, с кожей темнее, чем у алети. Почему он сражался в алетийской армии?
– Это правда. Каладина буря благословила, как пить дать. Мы потеряли… э-э-э… одного в прошлой битве, да?
– Но кто-то все же погиб, – пробормотал Кенн.
Даллет пожал плечами:
– Люди все время умирают. Наше отделение несет меньше потерь, чем остальные. Сам увидишь.
Каладин закончил совещаться с командиром соседнего отделения и побежал обратно к своим людям. Его короткое копье, с которым следовало управляться одной рукой, держа в другой щит, было на ладонь длиннее, чем у прочих воинов.
– К бою, ребята! – приказал Даллет.
В отличие от прочих командиров, Каладин не встал со всеми в строй, но держался чуть впереди.
Вокруг Кенна началось возбужденное шевеление. Звуки расходились по всей огромной армии, спокойствие уступало место нетерпению. Сотни ног шаркали, щиты звенели, пряжки щелкали. Каладин сохранял неподвижность, устремив взгляд на вражеское войско.
– Ребята, спокойно, – проговорил он, не поворачиваясь.
Позади промчался верховой, светлоглазый офицер:
– Будьте готовы сражаться! Мне нужна их кровь! Сражайтесь и убивайте!
– Спокойно, – повторил Каладин, когда офицер скрылся из виду.
– Приготовься бежать, – сказал Даллет Кенну.
– Бежать? Но нас учили маршировать! Держать строй!
– Конечно, но у многих солдат опыта не больше, чем у тебя. Тех, кто хорошо сражается, в конце концов посылают на Расколотые равнины биться с паршенди. Каладин пытается подготовить нас для тех битв, чтобы мы смогли отомстить за короля. – Даллет кивком указал на шеренгу солдат. – Большинство из них сломают строй и бросятся в атаку; светлоглазые недостаточно хорошие командиры, чтобы удержать людей на местах. Поэтому будь рядом с нами и беги.
– Взять щит на изготовку?
Все ряды вокруг отряда Каладина отцепляли щиты. Но его люди оставили свои щиты на спине.
Даллет не успел ответить – позади раздался сигнал горна.
– Вперед! – гаркнул он.
Кенн так ничего и не решил. Армия начала движение, земля задрожала от солдатских сапог. Как и предсказывал Даллет, стройными рядами они маршировали недолго. Кто-то заорал, и остальные подхватили. Светлоглазые призвали их бежать и сражаться. Строй распался.
И как только это произошло, отделение Каладина рвануло вперед, обгоняя остальных солдат в первой шеренге. Кенн едва поспевал, объятый паникой и ужасом. Земля была не такой гладкой, как ему казалось, и он чуть не упал, споткнувшись о камнепочку, втянувшую лозы в раковину.
Кенн выпрямился и помчался, сжимая в руке копье, и щит хлопал его по спине. Армия в отдалении также двигалась, солдаты бежали по полю. Ничто в происходящем даже близко не напоминало боевое построение или аккуратную шеренгу. Все было совсем не так, как им говорили на учениях.
Юный копейщик даже не знал, кто их враг. Какой-то властитель посягнул на земли светлорда Амарама – земли, в конечном счете принадлежавшие великому князю Садеасу. Это была приграничная стычка, и Кенн считал, что они воюют с другим алетийским княжеством. Зачем же им сражаться друг с другом? Возможно, король мог бы это остановить, но он вершил возмездие на Расколотых равнинах за убийство короля Гавилара, случившееся пять лет назад.
У врага было много лучников. Паника Кенна достигла пика, когда в воздух взлетела первая волна стрел. Он попытался достать щит и опять споткнулся. Даллет схватил его за руку и потащил за собой.
Сотни стрел рассекли небо, и солнце померкло. Они взмывали и падали, точно пикирующие на добычу небесные угри. Солдаты Амарама подняли щиты. Но не отделение Каладина. У них защиты не было.
Кенн заорал.
Стрелы угодили в середину войска Амарама, позади них. Они падали у него за спиной, ломались о щиты и лишь несколько случайно попали куда-то в первые ряды. Кенн оглянулся на бегу. Солдаты истошно вопили.
– Почему? – закричал он Даллету. – Как вы узнали?
– Они целятся туда, где больше всего народу, – пояснил здоровяк, – чтобы наверняка подстрелить кого-нибудь.
Несколько других отделений в авангарде не подняли свои щиты, но большинство солдат бежали неуклюже, заслоняясь ими от неба, в страхе перед стрелами, которые не могли их достать. Это их замедляло, и они рисковали оказаться затоптанными теми, кто следовал позади и в кого действительно попадали. Кенн изнывал от желания поднять щит; казалось совершенно неправильным наступать без него.
Их накрыла новая туча стрел, и раздались крики боли. Отряд Каладина несся на полной скорости к солдатам врага. Там уже кто-то умирал от стрел лучников Амарама. Кенн слышал боевые кличи солдат, различал их лица. Внезапно отряд Каладина затормозил и перестроился в очень плотный клин. Они достигли того небольшого склона, который Каладин и Даллет выбрали заранее.
Даллет схватил Кенна и запихнул в самый центр построения. Люди Каладина опустили копья и выставили щиты, готовясь к встрече с приближающимся врагом. Атакующие не использовали какой-то боевой порядок, не удерживали длинные копья позади, а короткие – впереди. Они просто мчались и орали как безумные.
Кенн тщетно пытался снять щит со спины. Когда отряды сошлись, воздух зазвенел от сталкивающихся копий. Людей Каладина атаковали вражеские копейщики, возможно желая захватить высоту. Три десятка нападающих действовали слаженно, хотя и не в таком тесном строю, как отделение Каладина.
Нехватку боевых навыков враги возмещали рвением: они вопили от ярости, кидаясь на отряд Каладина. Люди Благословенного Бурей держали строй, защищая Кенна, словно он был каким-нибудь светлоглазым, а они – его личной гвардией. Две силы столкнулись, металл ударил по дереву, щиты загрохотали. Юный копейщик съежился от страха.
Все закончилось через несколько мгновений. Вражеский отряд отошел, оставив на камнях двух мертвецов. В отряде Каладина потерь не было. Они держали строй ощетинившимся клином, хотя один солдат отступил с первой линии внутрь, чтобы перевязать рану на бедре. Его соратники сдвинулись, заполняя пустоту. Раненый – громила с мускулистыми руками – ругался, но рана выглядела нетяжелой. Солдат был на ногах через мгновение, но не вернулся на прежнее место, а перешел к основанию клина, на более защищенную позицию.
Поле битвы погрузилось в хаос. Две армии смешались, неотличимые друг от друга; воздух наполнился звоном, скрежетом и криками. Многие отделения рассыпались, воины бросались из одной схватки в другую. Они двигались, точно охотники, группами по трое-четверо, выискивая одиночек и жестоко с ними расправляясь.
О проекте
О подписке