Введение

Владимир Ильич Ленин произносит речь на Красной площади на открытии временного памятника Степану Разину. 1 мая 1919 года . Фотограф Г.П. Гольдштейна.

Владимир Ильич Ульянов, России и всему миру более известный под псевдонимом Ленин, в СССР ещё при жизни превратился в наиболее почитаемую икону. На протяжении семи десятилетий советская лениниана рисовала нам вождя практически лишённым не только каких-либо человеческих слабостей, но и многих страстей и чувств, свойственных всем людям. Например, любви к женщине (детей мифологическому Ленину любить дозволялось).

Один из идеологов белого движения В.В. Шульгин в своей книге «Три столицы» утверждал, что Владимира Ульянова «под именем Ленина сделали Далай-ламой, бесповоротно установив учение о ленинской непогрешимости с такой яркостью, что сам папа мог бы позавидовать! Тут совершилось то, против чего предупреждает вторая заповедь, гласящая „не сотвори себе кумира»… Союз Советских Социалистических Республик сейчас страна типичного идолопоклонства…»^[15] А российско-чешский историк Я. Шимов справедливо замечает: «Ленин был не только олицетворением, но и укротителем революции. Он оседлал русский бунт, начавшийся в феврале 1917-го в петроградских хлебных очередях, и привел к тому результату, который был, с его точки зрения, оптимальным. При этом большевики использовали стихийную жажду социальной справедливости, охватившую российские «низы», и поставили ее себе на службу. Нужно отметить еще одно их своеобразное достижение: Россия была единственной страной Европы, где из схватки социализма с национализмом, характерной для начала ХХ века, победителем вышел социализм – правда, весьма своеобразный, как и сама страна, в которой он победил».^[16]

Критик Лев Данилкин, написавший биографию Ленина в серии «ЖЗЛ», убежден, что «Ленин был бешеным путешественником», поскольку он прошел и проехал десятки тысяч километров между Восточной Сибирью и Гринвичским меридианом, забирался на десятки европейских горных вершин. Данилкин настаивает, что «ни Сталин, ни Мартов, ни Троцкий не делали ничего подобного, это его, ленинский, закидон».^[17] Здесь, разумеется, так и подмывает возразить, что большую часть своих путешествий, в том числе в эмиграции, Ленин совершал не вполне добровольно, что царское правительство предоставило ему солидный travel-grant как в Шушенское, так и для последующих европейских странствий. И что тот же Троцкий, например, путешествовал гораздо больше, чем Ленин, еще и по всем фронтам Гражданской на поезде мотался, и получил в итоге travel-grant не только от царского правительства, но и от Сталина. Но Данилкину нужен был для его замысла именно Ленин – великий путешественник. Хотя почти все путешествия Ленина были вынужденными (ссылка, эмиграция) и диктовались обстоятельствами его политической борьбы и болезни. А после Октябрьской революции и вынужденного переезда Совнаркома из Петрограда в Москву Владимир Ильич практически не покидал новой столицы, лишь изредка выезжая на отдых в подмосковные усадьбы, а также на многомесячное лечение в Горки.

Максим Горький, откликаясь на смерть Ленина, говорил о «личности одного из крупнейших представителей русской воли к жизни и бесстрашия русского разума». Он видел в вожде большевиков олицетворение ницшеанской максимы «воля к жизни есть воля к власти». Писатель признавался: «Лично для меня Ленин не только изумительно совершенное воплощение воли, устремленной к цели, которую до него никто из людей не решался практически поставить пред собою, – он для меня один из тех праведников, один из тех чудовищных, полусказочных и неожиданных в русской истории людей воли и таланта, какими были Петр Великий, Михаил Ломоносов, Лев Толстой и прочие этого ряда. Я думаю, что такие люди возможны только в России, история и быт которой всегда напоминают мне Содом и Гоморру».^[18]

Глава первая. Юность

Володя Ульянов в возрасте 4 лет со своей сестрой Ольгой. Симбирск. 1874

Семья Ульяновых: Мария Александровна, Илья Николаевич и их дети: Ольга, Мария, Александр, Дмитрий, Анна и Владимир. 1879

Владимир Ильич Ульянов родился 10 (22) апреля 1870 года в Симбирске. Его отец, Илья Николаевич Ульянов (1831–1886), был инспектором народных училищ Симбирской губернии и в 1877 году дослужился до чина действительного статского советника, что дало ему право на потомственное дворянство. После награждения в 1882 году Ильи Николаевича орденом святого Владимира III степени все его дети, родившиеся до 1877 года, и жена также получили право на потомственное дворянство. Поэтому Владимир Ильич был дворянином с 1886 года, когда он, его мать и его братья и сестры Александр, Дмитрий, Ольга и Мария были внесены в третью часть дворянской родословной книги Симбирской губернии. Сестра Анна не была причислена к дворянскому сословию «по незаявлении ею, как совершеннолетней, личного ходатайства о признании её в дворянстве и непредоставлении удостоверения подлежащего губернатора о нелишении её прав состояния и несудимости». Получить соответствующее удостоверение Анне Ильиничне было бы не так просто, так как в том же 1886 году в ноябре она приняла участие в политической демонстрации, организованной студентами Петербурга в 25-летнюю годовщину смерти Н. А. Добролюбова.

Илья Николаевич был сыном вольного крестьянина села Андросово Сергачского уезда Нижегородской губернии Николая Васильевича Ульянова (Ульянина) (1768–1836). Мать Ильи Николаевича и бабка Ленина, Анна Алексеевна Смирнова (1801–1888), дочь астраханского мещанина, по одной из версий, происходившего из крещенных калмыков.

Мать Владимира Ильича, Мария Александровна Бланк (1835–1916), была дочерью Александра Дмитриевича (Израиля (Сруля) Мойшевича) Бланка (1799 или 1804–1870), еврея, в 1820 году перешедшего в православие. А.Д. Бланк служил военным врачом. В 1838 году он получил чин коллежского асессора, который тогда давал право на потомственное дворянство. Но на дочь Марию, родившуюся 3 годами ранее, это право не распространялось. В 1847 году А.Д. Бланк вышел в отставку в чине статского советника и купил имение Кокушкино в Казанской губернии, где часто бывал Ленин. Жена А.Д. Бланка, Анна Ивановна (Иоганновна) Гроссшопф (1810–1838), была дочерью рижского немца, чиновника таможенного и почтового ведомства Йоганна Гроссшопфа и шведки Анны Эстедт. Таким образом, среди предков Ленина были русские, евреи, немцы, шведы и калмыки. То, что в роду вождя большевиков были евреи, в СССР вплоть до 1991 года оставалось государственной тайной. Точно неизвестно, знал ли Ленин о еврейском происхождении своей матери.

В 1887 году старший брат Владимира Ильича Александр был казнен по делу о неудавшемся покушении на убийство императора Александра III. По этому же делу была арестована их сестра Анна, но она отделалась 5 годами ссылки, которую отбывала в семейном имении Кокушкино, а потом в Казани и Самаре. Ленин не простил самодержавию казнь брата и стал его непримиримым противником.

В 1887 году Владимир Ульянов окончил Симбирскую гимназию с золотой медалью и поступил на юридический факультет Императорского Казанского университета. Одноклассник Владимира Ильича по гимназии Александр Николаевич Наумов (1868–1950), министр земледелия в 1915–1916 годах, так описал внешность вождя большевиков: «Маленького роста, довольно крепкого телосложения, с немного приподнятыми плечами и большой, слегка сдавленной с боков головой, Владимир Ульянов имел неправильные – я бы сказал – некрасивые черты лица: маленькие уши, заметно выдающиеся скулы, короткий, широкий, немного приплюснутый нос и вдобавок – большой рот, с желтыми, редко расставленными, зубами. Совершенно безбровый, покрытый сплошь веснушками, Ульянов был светлый блондин с зачесанными назад длинными, жидкими, мягкими, немного вьющимися волосами. Но все указанные выше неправильности невольно скрашивались его высоким лбом, под которым горели два карих круглых уголька. При беседах с ним вся невзрачная его внешность как бы стушевывалась при виде его небольших, но удивительных глаз, сверкавших недюжинным умом и энергией». А «способности он имел совершенно исключительные, обладал огромной памятью, отличался ненасытной научной любознательностью и необычайной работоспособностью… я не знаю случая, когда „Володя Ульянов” не смог бы найти точного и исчерпывающего ответа на какой-либо вопрос по любому предмету. Воистину, это была ходячая энциклопедия, полезно-справочная для его товарищей и служившая всеобщей гордостью для его учителей». Но уже тогда «по характеру своему Ульянов был ровного и скорее веселого нрава, но до чрезвычайности скрытен и в товарищеских отношениях холоден: он ни с кем не дружил, со всеми был на „вы», и я не помню, чтоб когда-нибудь он хоть немного позволил себе со мной быть интимно-откровенным. Его „душа» воистину была „чужая», и как таковая, для всех нас, знавших его, оставалась, согласно известному изречению, всегда лишь „потемками»».^[19] Своего гимназического друга Наумов назвал «гениальным разрушителем».^[20]

В университете Владимир Ульянов впервые окунулся в политику. Он вступил в нелегальный студенческий кружок «Народной воли» и уже через три месяца после поступления был исключён из университета за участие в студенческих волнениях, вызванных новым уставом, ограничивавшим права студентов. Был выслан в деревню Кокушкино Лаишевского уезда Казанской губернии, где жил в доме своей тетки Любови Александровны Ардашевой (Бланк). Осенью 1888 года Владимиру Ульянову было разрешено вернуться в Казань, но в университете его так и не восстановили из-за политической неблагонадежности. В Казани он вступил в марксистский кружок, созданный Николаем Евграфовичем Федосеевым (1871–1898), где познакомился с трудами К. Маркса, Ф. Энгельса и известного теоретика и пропагандиста марксизма в России, основателя первой в стране марксистской группы «Освобождение труда» Г.В. Плеханова. В 1889 году он познакомился с русским переводом первого тома «Капитала» Карла Маркса, популярного у русской демократической общественности. Тогда же Владимир Ульянов прочитал работу «Наши разногласия» Г.В. Плеханова.

В мае 1889 года М.А. Ульянова приобрела имение Алакаевка в Самарской губернии, и семья переехала туда. Владимир попробовал управлять имением, но не преуспел в этом. Уже осенью 1889 года семья Ульяновых переехала в Самару. В 1890 году Владимиру было разрешено готовиться экстерном к сдаче экзаменов на юриста, и уже в ноябре 1891 года он успешно сдал экзамены за курс юридического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета.

В 1892–1893 годах Владимир Ульянов работал помощником самарского присяжного поверенного Андрея Николаевича Хардина (1842–1910), симпатизировавшего социалистам. Хардин также был известным шахматистом, игравшим преимущественно по переписке. Владимир Ильич провел в Самаре всего 16 уголовных дел (в одном он был не защитником, а частным обвинителем) и 4 гражданских дела, причем чаще всего был адвокатом по назначению, т. е. защищал тех крестьян и горожан, которым нанять адвоката было не по карману. Из 16 уголовных дел он выиграл 5, а для остальных подзащитных сумел смягчить наказание по сравнению с тем, что требовал прокурор. Из 4 гражданских дел до конца были доведены только 2, и оба Ульянов выиграл. Разумеется, все эти дела не были резонансными даже в масштабе Самарской губернии, да и сам Владимир Ильич был уверен, что его призвание – отнюдь не адвокатура. И рвался в столицу, полагая, что именно там делается история.

В конце августа 1893 года Владимир Ульянов приехал в Санкт-Петербург, где устроился по рекомендации Хардина помощником к присяжному поверенному Михаилу Филипповичу (Моисею Фишелевичу) Волькенштейну (1859 или 1861–1934), который также рекомендовал Ульянова в Петербургскую коллегию адвокатов. Волькенштейн был очень известным адвокатом и придерживался либеральных взглядов. Ульянов же ни в одном крупном процессе в Петербурге в качестве адвоката так и не выступил, больше занимаясь литературной деятельностью. Он писал марксистские работы по экономике России и по истории русского освободительного движения. Вообще же о деятельности Ленина в Петербурге как адвоката до сих пор известно очень мало.

Его сестра Мария Ильинична Ульянова вспоминала: «Владимир Ильич был от природы крепким, жизнерадостным человеком. До переезда в Петербург, осенью 1893 года, он редко хворал и из серьезных болезней перенес в 1892 году в Самаре только брюшной тиф… и в 1893 году малярию. Весь этот период своей жизни он провел в семье, пользовался хорошим домашним столом, не был перегружен нервной работой, имел возможность проводить лето за городом… Большое влияние на здоровье Владимира Ильича в положительном смысле оказывал и правильный образ жизни. Он не любил нарушения его (например, обеда не вовремя и т. п.), и в дальнейшем, особенно в заграничный период его жизни, распорядок во времени питания был введен самый строгий. Обедать и ужинать садились в точно назначенный час, не допуская в этом никакой оттяжки. На эту точность влияло и то обстоятельство, что за границей все учреждения, в том числе и библиотеки, закрываются в определенные часы дня на обед и ужин, а также и то, что все время у Владимира Ильича было точно рассчитано, уложено в определенные рамки».^[21] Педантом Ленин оставался всю жизнь.