Часть первая

Военный атташе посольства Никарагуа генерал-майор Сысков поднял трубку закрытой связи с Москвой.

– Добрый утро, Григорий Яковлевич.

– Это у вас доброе утро, а у нас давно поздний вечер, – зарокотал хорошо поставленный начальственный голос в трубке, который действительно был начальником для атташе, а также старинным товарищем по далёкой юности, когда оба учились на одном курсе военного училища.

Генерал Сысков добродушно рассмеялся в трубку: – Никак не могу привыкнуть к такой разнице во времени. Я бы не стал тебя, Григорий Яковлевич, беспокоить в столь позднее время, да уж причина больно уважительная.

Вольно сидевший напротив майор Загорский, молчаливо закрыл глаза и тут же открыл, как бы подтверждая, что причина столь позднего звонка в Москву действительно важная и неотложная.

– Ничего, ты меня просто опередил. Я сам собирался тебе звонить. Но интересно – одинаковая ли у нас причина или у тебя другая? Давай, ты первый…., – с азартом спорщика предложило начальство на противоположной стороне земного шара.

– Тут у меня пошла информация и сразу из нескольких независимых друг от друга источников. Очень достоверная. Ну, ты знаешь о грядущих событиях между Никарагуа, Кубой и нашей страной. Так вот по этому поводу 20 числа, а это через десять дней, состоится встреча между послами СССР, Кубы и правительства Никарагуа, где окончательно будут утрясаться вопросы поставки тяжёлого вооружения армии Никарагуа. В связи с этим появилась следующая информация, что сразу после встречи, как только уедут представители Никарагуа, произойдёт нападение на послов СССР и Кубы и их сопровождающих лиц, с целью уничтожения. Смысл этого в осложнении отношений между Кубой, СССР с одной стороны и Никарагуа с другой. Срыв или в крайнем случаи оттянуть сроки поставки вооружения, тем временем закончить создание условий для крупномасштабного вторжения контрас в Никарагуа и свержение правительства Даниэля Ортеги. Вот такой сценарий.

– Ха…., ты меня опередил. У меня, Сергей Иванович, точно такая же информация пришла, только более конкретизированная. Я знаю место, где на территории Гондураса уже сосредотачиваются контрас и зелёные береты, последние и будут участвовать в силовой акции. Их девять человек. И мне, как твоему начальнику, хочется услышать – Какие у тебя предложения будут по этому поводу?

Сысков вздохнул и задумчиво потёр ладонью подбородок, одновременно посмотрев на Загорского, как бы обращаясь к нему за помощью и после непродолжительной паузы ответил: – Конечно, логично было бы перенести время и место встречи. Но по некоторым политическим соображениям, этого делать нельзя. Так что, мне, Григорий Яковлевич, нужна группа спецназа. Как только они прилетают, выбрасываем их на объект. Пусть осматриваются, знакомятся с обстановкой вокруг и местностью. И вычисляют этих зелёных беретов. Нам нужно переговоры провести в спокойной, деловой обстановке.

– Хочу тебя, Сергей Иванович, слегка огорчить. Нету сейчас под рукой ни одной группы. Тут тоже делов и задач важных полно. Но давай поступим по пословице – «Утро вечера мудренее». Я сейчас ставлю задачу своим орлам, а утром…. У тебя как раз будет поздний вечер, я тебе доведу своё видение решения данной проблемы. Так что давай до утра, то бишь до вечера…

Генерал положил трубку и внимательно посмотрел на своего зама: – Сам то, что скажешь, Геннадий Петрович?

Майор, когда-то, что было совсем недавно, всего каких-то пять лет назад, был поджарым, волевым и смелым сотрудником. Но та, бесшабашная молодость в ГРУ, когда он был сильным и уверенным в себе, когда в бою мог мгновенно принимать решения, прошла. На взлёте карьеры перспективного спецназовца, предложили ему военно-дипломатическую стезю. На что он с удовольствием согласился, считая это вполне заслуженным. За эти годы он неплохо поработал в аппарате военного атташе сначала одного небольшого африканского государства, потом его перекинули в Никарагуа и намекнули, что если он и здесь отметится, то перестанет ошиваться на дипломатических задворках и его переведут в посольство крупной европейской страны в качестве поощрения и дальнейшего движения вверх. Но относительно спокойная посольская жизнь с минимальными физическими нагрузками, сделали своё дело и Загорский слегка оплыл, покрывшись жирком, в движениях появилась некая вальяжность и значимая медлительность. Хотя, если он захочет или к этому принудят обстоятельства, он в течение месяца снова войдёт в былую физическую форму. Гораздо хуже другое. Оказавшись на военно-дипломатической службе, по-армейски это всё равно что с линейной роты перевели сразу в штаб дивизии, да ещё на неплохую должность, на которую чего греха таить стояла очередь и ждала не очередного его повышения, чтобы тут же её занять, а банального прокола по службе. А Загорский совершенно не собирался падать вниз и мечтой его была эта крупная европейская держава, которая может послужить хорошим трамплином для дальнейшего движения вверх. Поэтому и появилась некая неуверенность в принятии решений, но на фоне решительного и опытного военного атташе Сыскова, эта неуверенность была незаметна. Генералу Сыскову тоже совсем недавно намекнули, что его после Никарагуа хотят передвинуть на очень перспективное место, где он уже полноправно будет командовать подчинёнными отделами и офицерами. Поэтому сейчас Загорский ответил нейтрально, как бы размышляя вслух.

– Сергей Иванович, ни мне, ни вам сейчас головняков совсем не надо. Конечно, Григорий Яковлевич крутой мужик, но надо всё дело поставить так, чтобы кто-то другой отвечал за результат работы в случаи неудачи….

– Ну ты, товарищ майор, и молодец…, – деланно возмутился генерал, – в случаи неудачи, моя голова и твоя, только так полетят. Хорошо если нас с тобой убьют зелёные береты… Хоть похоронят с салютом и оркестром… А если живыми останемся…? Мы тогда пожалеем, что нас не убили. А если удача? Ты что, это хочешь в чужие руки отдать?

Генерал прищурился и на мгновение ушёл в себя, представляя последствия удачной операции, туда же сходил и Загорский и даже замотал головой, так ему не хотелось делиться с кем бы то ни было.

– Воооо…, – удовлетворённо протянул атташе, – и я об этом думаю.

– Ладно, – генерал решительно хлопнул ладонью по столу, как бы подводя итог обмена мнениями, – особо голову не забиваем и ждём вечера. Что-то мне подсказывает, что Григорий Яковлевич найдёт нормальное решение. Знаешь, как в армии говорят – Не можешь сделать – доложи начальству, пусть оно думает. Сделал – доложи два раза, чтобы подумало, как тебя поощрить….

…. Вечером, но уже втроём сидели в кабинете генерала и курили сигары, пуская вкусные, сизые клубы дыма в потолок. Третий был капитан, тоже из ГРУшников. Это было его первое посольство, был он ещё зелёный, необкатанный на этом новом поприще и ничего ему в ближайшем будущем не светило, поэтому сидел на краешке стула и завистливо наблюдал за старшими начальниками. Сысков для себя определил: если ещё полчаса начальство с Москвы не позвонит, то тогда придётся звонить ему. А ему, старому интригану, знакомому с неформальным политесом, этого делать совсем не хотелось. Одно дело, когда ты сам звонишь начальству и спрашиваешь или же просишь о чём-то, то сразу как бы становишься в униженную позицию и расписываешься в собственном бессилии. Другое дело, когда начальство само тебе звонит, тогда другой расклад – ты как будто сам работаешь над этой проблемой и самостоятельно ищешь решение и вот-вот его найдёшь.

До контрольного срока осталось пять минут, когда телефон требовательно зазвонил. Атташе подождав, когда он звякнет пять раз, чтобы не думали что он сидит у телефона и ждёт решения, и поднял трубку.

– Генерал Сысков. – Барственным голосом сказал в трубку

– Здорово, здорово, Сергей Иванович… Ну, что квиты? Один – один. Ты меня вчера вечером озадачил, а теперь я тебя озадачу. Я то отдохнул, а вот получится у тебя отдохнуть – я не знаю. Кхе…, кхе…, – засмеялось довольное своей шуткой на том конце провода начальство.

– Доброе утро, Григорий Яковлевич. Судя по твоему игривому настроению, оно действительно для нас доброе.

– Да…, доброе… доброе. Везунчик ты, Сергей Иванович, всегда тебе везло и сейчас тоже. Ну-ка интересно, угадай – В чём тебе повезло?

– Нуууу…, – потянул в размышлении генерал, прикидывая, как легко и по юморному ответить, – наверно, случайно там…, пролетал самолёт и нечаянно уронил на американцев бомбу и всех там накрыло медным тазом….

– Ну, тоже сказанул, – донёсся смех из трубки, – чтоб так везти, я не знаю, кем надо быть или кому молиться. Нет, не угадал и далеко не угадал.

Голос поменял тональность и в нём появилась серьёзность: – Операцию проводить тебе всё равно придётся. Вчера, перед тем как уехать домой, весь свой отдел на уши поставил с задачей – Что мы имеем и что мы можем для тебя сделать? Парни у меня молодцы, ночью всё перекопали и раненько утром, когда к себе приехал, дали весь расклад. В нашей конторе, как я тебе и вчера говорил, ничего и никого на данный момент нет. Все в разгоне. Но…., но накопали следующее. Неделю назад, к тебе в Никарагуа, прибыла разведрота Кубинских Вооружённых Сил. Знаешь про это?

– Конечно знаю? Это разведрота с 9ой танковой дивизии Кубы. Они прибыли на три месяца и заменяют другую разведроту. Где они стоят – я тоже знаю.

– Оооо, молодец, не зря хлеб ешь. Так вот. Вместе с этой разведротой прибыл наш армейский спецназ. Вернее не весь спецназ, а группа. Девять человек. Одни офицеры. Сплошь майоры и капитаны, один только старший лейтенант. Короче – Зубры. Всем укомплектованы. Прибыли для обмена опытом с кубинской разведкой. То есть для них это своего рода отдых. Я с кем надо переговорил сразу с утра и все вопросы решил. Через час получишь по телетайпу приказ о переподчинении группы тебе. Ну.., и лови и другие документы. Тебе только останется, завтра с утра выехать на базу разведчиков и грамотно поставить конкретную задачу. Тут в детали не вдаюсь – сам, на месте лучше меня разберёшься – Что и как? Остаётся только проконтролировать их подготовку и послезавтра утром отправить на выполнение задачи. Идея в общих чертах следующая. Группа переходит границу Гондураса. Там от границы до базы американцев всего двадцать километров. Доходят до базы, атакуют. Уничтожают зелёноберетчиков, кроме одного-двух, их живыми надо оставить и забрать с собой. Здесь как повезёт. Забирают всю какая будет документацию и амуницию, и уходят. Я думаю, что для офицерского спецназа – это как два пальца оббоссать.

– Ну, как тебе планчик?

– Да нормальный…

– Вот и хорошо. Как отправишь группу, пусть там, у кубинцев, остаётся твой Загорский, для связи с группой и тобой. Потому что ты вернёшься обратно в посольство уже для связи с Москвой. Чтоб в любой момент мог ответить на любой вопрос. И ещё два очень важных момента. Кубинцев в операцию ни под каким соусом не посвящай. Второе, не менее важное. Ты и твой Загорский лично несёте ответственность за операцию. Там, на верху, держат всё это на контроле. И если что– то пойдёт не так, я тебе ничем помочь не смогу. Я даже больше скажу – я в этом случаи сделаю шаг назад и шаг влево, чтобы встать за твоей спиной. Ну, а если всё пройдёт, как положено – звездопад гарантирую. Но думаю, что всё будет нормально Ты стрелянный воробей и не мне тебя учить. Удачи, Сергей Иванович.

* * *

…. В лагерь к кубинским разведчикам Сысков и Загорский подъехали уже после обеда. Сам лагерь, когда-то был небольшим предприятием по переработке сельскохозяйственной продукции, где на довольно просторной территории вольготно располагалось несколько длинных лёгких дощатых зданий и пару таких же каменных. И всё это кубинцы по прибытию сюда переоборудовали в небольшую военную базу: помимо казарм, штабных, тыловых помещений и складов, здесь было много места для построений личного состава, спортгородка и ещё довольно пространства для проведения занятий. Но самое главное – оно располагалось на довольно высоком холме и за хоть и невысоким, но всё-таки приличным каменным забором, где по всему периметру были оборудованы хорошо защищённые огневые точки и позиции, в случаи обстрела, опасны будут только миномётные разрывы, а пули пройдут выше. Остальная местность – такие же холмы, но высотой пониже, покрытые жёлтой и жёсткой травой с неизменными одиночными пальмами. А если посмотреть на север-восток с крыши самого высокого здания лагеря, то можно различить тёмную полоску джунглей, тянувшихся до самой границы с Гондурасом, где хозяевами уже были контрас.

Кубинцы здесь располагались на протяжении уже полутора лет и хорошо обжили место. Да и порядок в округе навели. До их прихода здесь очень вольготно чувствовали себя контрас и другая криминальная шваль, с которыми власти не могли справится. А кубинцы, в течение пары месяцев, решительно зачистили округу и теперь сюда никто не решался соваться. Постоянно в лагере находилось три разведроты с разных кубинских дивизий и менялись они раз в месяц. То есть одна рота уходила, вместо неё приходила новая и в лагере всегда было две трети личного состава знающих местные условия и обстановку, а вновь прибывшие, на их фоне, плавно и спокойно вливались в боевые будни. Через месяц менялась другая рота и опять в лагере преобладали опытные и знающие подразделения, основным занятием которых была контр партизанская борьба. Каждую неделю, а то раз в три, четыре дня из лагеря в рейд, в джунгли, уходили группы по 12-15 человек для поисков и уничтожения баз и лагерей контрас. Уходили, как правило, на неделю, возвращались, отдыхали, приводили себя в порядок и снова в рейд. Эта была хорошая практика и наработка боевого опыта для кубинских разведчиков. Если разведчики находились здесь по три месяца, то руководство лагеря и контрразведчики работали по полгода.

Так как атташе и Загорский хорошо знали испанский язык, а каждый второй кубинский офицер неплохо владел русским, общение с руководством лагеря проходило легко.

– Да, уже неделю как к нам прибыли русские разведчики, – подтвердили кубинцы, обменявшись лёгкими ироническими улыбками, что как-то нехорошо скребануло наблюдательных генерала и майора.

– Да, ни каких проблем. Если это нужно, то конечно они в вашем распоряжении. Хотя мы их планировали через три дня отправить в рейд, вместе с нашими. Но ничего страшного…

– Да, конечно, разместим вас. У нас как раз свободна комната. Сейчас вас туда отведут, а вечером милости просим «на огонёк». Посидим, пообщаемся….

А через пятнадцать минут атташе и майор Загорский знакомились со старшим группы майором Никитиным. Он сразу понравился обоим. Высокий, поджарый, волевое лицо, хоть сразу на обложку любого журнала или на экраны кинотеатров. Также толково доложил о группе и цели их присутствия в лагере кубинцев.

– Группа девять офицеров. Двое: я, майор Никитин и старший лейтенант Скачков с Кубы, где проходим службу в разведке, – здесь Никитин слегка слукавил, так как только Скачков был разведчиком, а он сам со штаба главного военного советника. Но ему в свою очередь тоже понравились и спокойный, доброжелательный военный атташе и его помощник, и ему хотелось выглядеть в их глазах чуть лучше, – а остальные пять офицеров с Московского военного округа, а двое с ЗабВо. Группа оружием и всем остальным укомплектована. Люди готовы к выполнению поставленных задач.

– Это хорошо, что готовы. Мне сказали, что через три дня вы идёте в рейд с кубинцами?

– Так точно, товарищ генерал-майор.

– Где сейчас группа и чем занимается?

– На спортгородке. Тренируемся.

– Тогда пойдёмте и посмотрим на них.

Они вышли из помещения и не спеша направились за каменное здание к импровизированному спортгородку.

Никитин сначала насторожился, когда сказали, что его вызывают к себе приехавшие посольские, но сейчас уже успокоился, считая их банальными проверяющими. Сысков с Загорским, помня своё ГРУшное прошлое, думали что увидят сейчас офицеров в активной тренировке и мокрыми от пота. Но были слегка разочарованы. Как такого занятия спортом не было. Русские офицеры, разбившись на несколько групп, беззаботно сидели в тени чахлых деревьев на обрубках брёвен, служивших примитивной прес-качалкой. Человека три курили, усиленно пуская дым в небо, лениво перебрасываясь словами. Один, чуть в сторонке, уткнулся в книгу, двое откровенно спали в тенёчке на редкой и пыльной траве, остальные сидели около импровизированного ринга и наблюдали за спаррингом двух кубинских разведчиков. А вот два кубинских взвода разведки активно разминались, готовясь к пробежке по небольшой полосе препятствий. Никитину стало неудобно перед посольскими за откровенный балдёж подчинённых и он несколько сбивчиво доложил: – Перекур, товарищ генерал-майор….

– Чего ты всё товарищ генерал-майор, да генерал-майор….? Давай общаться, как у нас принято – по имени и отчеству. Сергей Иванович меня… А Тебя?

– Меня…, – Никитин слегка замялся, – меня Игорь Андреевич.

– Ну, вот и хорошо. Майора Загорского – Геннадий Петрович.

Увидев своё начальство и двоих гражданских с ним, руководящего вида и явно русских, группа майора Никитина поднялись со своих мест, лёгким пинком разбудив спящих, и не спеша построилась в одну шеренгу. Офицеры смотрели открыто и с любопытством. А когда майор Никитин представил приехавших, стали по очереди представляться, когда генерал начал обходить небольшой строй.

Что ж и группой посольские тоже остались довольны, даже старший лейтенант не выбивался из линейки майоров и капитанов. Люди были спокойны, отвечали уверенно.

Обойдя из здорового любопытства весь лагерь и осмотрев оборонительные сооружения, они вновь оказались в просторной комнате для гостей. Всё это время Никитин усиленно ломал голову над причиной приезда ГРУшников. Зачем? Чего им надо? Может от скуки, решили развеяться? Хорошо, если они с собой пойло привезли, а то ведь где-то сейчас самому придётся доставать и вечером накрывать стол и ублажать неожиданно свалившихся гостей с непонятными полномочиями. Впрочем, когда оказались в помещении, всё стало понятно. Атташе протянул лист бумаги, где чёрным по белому было прописано приказание – Группа майора Никитина поступает в распоряжение военного атташе посольства Никарагуа генерала-майора Сыскова С. И.

– Понятно. – Никитин бегло и по диагонали прочитал приказ, выцепив там свою фамилию, вернул бумагу генералу и мигом весело прикинул про себя. – Тоже неплохо. Сейчас наверняка соберёмся и завтра выдвинемся в посольство. Лучше там, чем здесь в глуши. Манагуа хоть посмотрим…..

– Слушаю, Сергей Иванович.

– Теперь о предстоящей задаче. Тонкостей и подробностей вам знать не обязательно. Но от успеха операции зависят государственные интересы Советского Союза и Республики Куба в этом важном для нас регионе. Задание для вас обычное. Наверняка вы такие выполняли и раньше. Выполните и сейчас, я в этом даже не сомневаюсь. Суть в следующем – надо перейти границу Гондураса, выйти к базе, где находятся группа зелёноберетчиков, уничтожить их и вернуться обратно. Ну, естественно, если повезёт взять кого-нибудь живым – это только будет приветствоваться. Это в двух словах. В ходе подготовки мы обговорим подробно остальные этапы операции. Начало – послезавтра утром. – Генерал поощрительно улыбнулся, готовый услышать некое тривиальное, типа – Ясно. Что ж сделаем – нам не привыкать…

Но на лице майора Никитина застыла лёгкая задумчивость и деревянная улыбка, потом она как-то оживилась, он ещё раз улыбнулся, но уже широко и открыто, и спросил утверждающе, кивнув при этом головой: – Это такой план учений….?

– Не…, какой план учений? Это боевая задача. – Слегка недоумённо сказал Сысков и глянул на своего помощника.

– А…., ну понятно…, – как-то опять не совсем в лад, неуверенно протянул Никитин и задумался на несколько секунд, уйдя в себя. Потом встрепенулся и начал сбивчиво говорить, – то есть. Подождите…, чего-то я не совсем понимаю. Мы должны перейти границу. То есть моя группа? Угу… Найти базу американцев и напасть на неё. А сколько там их будет? Угу…, тоже девять человек. Понятно. Мы их убиваем и уходим за границу обратно… И это не учение, а всё на самом деле? Так понимать?