Цитаты из книги «Турецкий гамбит»

Варя открыла было рот, чтобы заступиться за приверженцев однополой любви, которые, в конце концов, не виноваты, что природа сотворила их не такими, как все

Так погиб Сергей Верещагин, брат знаменитого художника. Так увял многообещающий талант, которому не суждено было расцвесть в полную силу. Так пал третий из гонцов, отправленных Соболевым к Государю…»

Отважный юноша, помня отеческое напутствие горячо любимого командира, воскликнул: «Умру, Михал Дмитрич, но донесение доставлю!»

Так погиб Сергей Верещагин, брат знаменитого художника. Так увял многообещающий талант, которому не суждено было расцвесть в полную силу.

Славный человек Эразм, не правда ли? Душой чист, как простыня. И отличный товарищ, хоть, конечно, и бука.

Теперь у Соболева забот хватало, но третьего дня его ординарец Сережа Верещагин доставил от его превосходительства пышный букет алых роз.

И, в отличие от темнилы Фандорина, тут же эту историю рассказывал.

– И все же, если в стране избирательное право уже введено, – мягко сказал он (разговор, конечно же, шел по-французски), – несправедливо обижать целую половину человечества, да к тому же еще и лучшую.

Доведись вашей сестре выбирать между Федором Михайловичем Достоевским и нашим ротмистром Зуровым – за кого голоса отдадите, а? То-то. – Господа, разве в парламент принудительно выбирают? – встревожился гусар, и все развеселились еще пуще.

– Это и есть знаменитый жандарм Козинаки? Приветствую вас, господин битая морда.