Даже наши улыбки полны политики. Смех исчез, блаженство оказалось абсолютно забытым, а быть в экстазе почти невозможно, потому что это не приветствуется. Если вы несчастны, никто не подумает, что вы сумасшедший. Если вы в экстазе и танцуете, все подумают, что вы сумасшедший. Танец отвергается, пение неприемлемо. Блаженный человек — а мы думаем, что что-то с ним не в порядке. Что же это за общество? Если кто-то несчастен, все в порядке; он в него «вписывается», потому что все общество в большей или меньшей мере несчастно. Он имеет членство в обществе, он — «один из нас». Если кто-то приходит в состояние экстаза, мы думаем, что этот человек ненормальный, что у него не все дома. Он не «один из нас» — и мы чувствуем зависть.