Что же это за девушка? Как бы Алексу хотелось услышать ее голос. Как он меняется, когда она говорит, смеется или… томится от страсти? При мысли об этом щеки Алекса запылали. Образованна ли она? Умелая ли наездница? Любит ли музыку? Внезапно ему ужасно захотелось узнать про нее все, даже то, что пока еще не мог сформулировать. Письма отца и Адама де Мариско не давали ответов на многочисленные вопросы. Складывалось впечатление, что едва помолвка их детей состоялась, друзья утратили всяческий интерес к обсуждению данной темы. Время от времени имя Велвет все же упоминалось, но информации было так мало, что составить о ней впечатление не представлялось возможным.

Алекс едва не застонал от досады. Ну почему за эти десять лет он ни разу не удосужился съездить в Англию? У него появилась бы возможность мало-помалу узнавать Велвет, и, возможно, она влюбилась бы в него, ну или хотя бы прониклась симпатией.

Алекс тряхнул головой, чтобы привести в порядок мысли. Они с Велвет помолвлены, и девушка станет его женой, хочет того или нет: дочь должна исполнять волю отца и беспрекословно подчиняться его требованиям, – и будет безропотно рожать ему наследников и подчиняться его воле. Такова женская доля. Женщин необходимо держать в узде, иначе станут совершенно неуправляемыми. Господь свидетель, его сестра Анабелла живое тому доказательство. Нет, не стоит терзаться из-за того, что все эти годы он игнорировал существование Велвет. Они помолвлены. И этого достаточно.

О, он бывал в Италии и Франции, где мужчины порой выставляли себя полными идиотами из-за любви к женщине, но шотландцы не такие. Женщина была создана Всевышним для услужения мужчине. Ее обязанность рожать детей, чтобы сохранялся род и семейное имя, дарить наслаждение и согревать мужчину в холодные ночи. Мать Алекса, само воплощение покорности, обожала мужа и с радостью исполняла любые просьбы или приказы. Алекс никак не мог взять в толк, почему, имея перед глазами такой пример, его сестра выросла столь упрямой и своевольной. Впрочем, вину за это он возлагал на Иена Гранта. Если бы с первых дней брака его зять приструнил ее и хотя бы пару раз как следует отхлестал жену, Анабелла не вела бы себя столь дерзко.

Алекс не собирался повторять его ошибки. Пусть он сам никогда и не поднимал руку на женщину, но жене сразу же намеревался указать ее место и дать понять, что хозяин в Дан-Броке только один и что в семейной жизни пальма первенства всегда будет принадлежать ему. Он не допустит, чтобы им руководила женщина.

Алекс не сводил с миниатюры взгляда своих янтарных глаз. Черт возьми, да она красавица! На последнем портрете золотисто-каштановые волосы девушки красивыми завитками ниспадали на нежные плечи и многообещающе округлую грудь. Алекс улыбнулся. Красота Велвет оказалась дополнительным бонусом. Он сегодня же напишет письмо Адаму де Мариско и завтра утром отправит с посыльным, а через несколько дней и сам будет готов к путешествию – какой смысл откладывать. В начале мая его невесте исполнится пятнадцать лет. Вообще-то их родители сошлись на том, что свадьба должна состояться летом, после того как Велвет стукнет шестнадцать, но в сложившихся обстоятельствах дату можно изменить. Безвременная кончина отца заставляла Алекса жениться как можно скорее из-за необходимости обзавестись наследником. Пришло время потребовать то, что было обещано ему солнечным летом 1578 года. Алекс самодовольно улыбнулся при мысли, что вскоре его дом украсит своим присутствием прекрасная девушка.

Вокруг башен Дан-Брока кружились последние снежинки, подхваченные порывами резкого ветра, молчаливо празднуя предстоящее торжество.

Тем временем будущую невесту совершенно не радовала уготованная ей судьба. Честно говоря, она совершенно не помнила своего нареченного, ведь была совсем малышкой, когда состоялась их помолвка и последующее празднование этого события. Не сводя исполненного гнева взгляда со своего ошеломленного дяди Конна, младшего брата матери, она громко проклинала крушение своей спокойной и размеренной жизни, вызванное приездом гонца из Дан-Брока.

– Нареченный супруг? Что за нареченный супруг? Я ничего не понимаю, дядя! У меня нет нареченного супруга! – Велвет де Мариско гневно взглянула на лорда Блисса, словно он лично был виноват в охватившем ее смятении.

Эйден Сен-Мишель успокаивающе погладила скрытую под рукавом бархатного камзола руку мужа и тихо предложила:

– Позволь мне, Конн.

Лорд Блисс вздохнул с облегчением, ибо спорить с охваченной гневом Велвет было выше его сил.

– Велвет, дорогая, – мягко начала леди Блисс, – возможно, ты не помнишь данного события, но я хочу попросить тебя напрячь память. Подумай-ка хорошенько. Когда тебе едва исполнилось пять лет, состоялась твоя помолвка с наследником графа Брок-Керна. Он давний друг твоего отца, вот они и решили, что будет просто замечательно, если их семьи породнятся. В то лето твои бабушка и дедушка как раз вернулись из Франции и привезли с собой почти всех твоих родственников. Во время празднования у Уиллоу начались преждевременные роды, и здесь, в Куинс-Молверне, на свет появился твой племянник Генри. Спустя несколько дней малыша крестили. В роли крестного выступил граф Брок-Керн, а тебе позволили нести елей. Неужели не помнишь? Говорят, праздник удался на славу!

– Вы с дядей Конном тогда что, не были женаты, – спросила Велвет, – раз на празднике не присутствовали?

По лицу Эйден пробежала тень, но тотчас же сменилась улыбкой.

– Женаты мы с Конном уже были, но, к сожалению, не смогли попасть на твою помолвку. Обо всем нам рассказала твоя мама. Неужели ты совсем ничего не помнишь?

Сдвинув брови, Велвет задумалась.

– Я помню, как родился Генри. Помню чашу с елеем и бабушку с дедушкой. Но, тетя Эйден, никакой помолвки я не помню! Наверняка это неправда! Мама всегда говорит, что я не выйду замуж без любви!

– Не сомневаюсь, что молодой граф искренне тебя полюбит, дорогая, – вступил в разговор дядя Конн, а его жена закусила губу, чтобы сдержать смех.

– А что, если я не смогу его полюбить! – воскликнула девушка. – Ну почему здесь нет мамы и папы! Они уехали почти два года назад и непременно вскорости вернутся, а до тех пор я замуж не выйду! Впрочем, в любом случае я не стану женой человека, к которому не питаю никаких чувств!

Резко развернувшись, Велвет выбежала из комнаты.

– О господи, – вздохнула Эйден Сен-Мишель. – Не стоило Скай и Адаму оставлять нас так надолго. Что делать, Конн? Если уж твоя племянница вбила что-то себе в голову, переубедить ее никому не удастся, ты прекрасно это знаешь. И что толкнуло ее родителей отправиться в столь длительное путешествие, не дождавшись, когда она обзаведется собственным домом и семьей?

– Это путешествие совсем не входило в их планы, любовь моя. В Индию они отправились по личной просьбе ее величества, чтобы обеспечить Англии возможность открыто торговать с Великим Моголом. Позиции португальцев в Индии прочны, как никогда, а богатства этой страны поистине неисчерпаемы. Почему ими должны пользоваться лишь португальцы и испанцы? Они и так богаты!

– А почему бы не послать представителей какой-нибудь торговой компании? Отчего выбор пал на флот О’Малли?

Эйден живо интересовалась такими делами, поскольку происходила из семьи лондонских торговцев.

– Подозреваю, на то было несколько причин. Небольшая, но в то же время процветающая судоходная компания О’Малли и Смолл никак не связана с именем ее величества и посему не вызовет подозрений у португальцев. К тому же тот факт, что Скай придерживается старинной веры, может дать ей преимущество. Ведь среди обитателей португальских колоний в Индии сильно влияние иезуитов. Им даже удалось стать своими при дворе Великого Могола.

– Но я все равно не понимаю, почему в Индию отправили именно Скай и Адама, – ведь на протяжении последних лет с этой миссией прекрасно справлялся Робби Смолл.

Конн одарил свою очаровательную жену полной любви улыбкой.

– Робби стареет, к тому же моя сестра не выходила в море с тех самых пор, как возвратилась в Англию, хотя до того всегда жила у моря. Вернуться из Франции ей позволили с условием, что она поселится в самом сердце Англии. Наша королева весьма коварна и больше ни за что не допустит, чтобы моя сестра снова стала для нее угрозой. И все же, когда назрела необходимость путешествия в Индию, ее величество настояла, чтобы предприняла его именно Скай. Должно быть, Бесс попросту не может без нее обойтись.

– А мне кажется, королева нарочно поставила во главе экспедиции такую красавицу, да еще благородного происхождения: наверняка решила, что португальцы попросту не воспримут ее всерьез, – заметила Эйден.

– Черт возьми, а ведь ты права! – воскликнул Конн. – Вот уж воистину наша королева и Уильям Сесил хитроумная парочка. Наверняка Скай догадалась об их замыслах, но не стала возражать, ведь ей предстояло снова ощутить под ногами палубу и вдохнуть полной грудью соленый морской воздух. К тому же моя сестра всегда обожала приключения. Одно слово, О’Малли.

– Что бы там ни было, отсутствие Скай оставляет нас один на один с проблемой, возникшей благодаря ее капризной и весьма своенравной дочери, – обреченно проговорила леди Блисс. – Так что же нам делать, Конн?

– Сходи за Велвет, дорогая, а я пока все обдумаю, – предложил ей супруг, наполняя кубок отменным бургундским из погребов замка Аршамбо и опускаясь в большое удобное кресло перед камином.

Лорд Блисс провел своей большой ладонью по волосам и тяжело вздохнул. Два года назад, когда его сестра Скай и ее муж Адам де Мариско попросили его присмотреть за их единственной любимой дочерью, задача не показалась Конну такой уж сложной. Он знал, что избалованная и ужасно упрямая Велвет будет в безопасности в поместье родителей. Большую часть своей жизни она провела здесь, в Куинс-Молверне, если не считать нескольких визитов во Францию, где проводила лето в замке отца Бель-Флер. Конну не было нужды перевозить племянницу в свой дом, поскольку его земли граничили с Куинс-Молверном. За девочкой присматривали леди Сесили, сестра Роберта Смолла, няня и множество слуг, окружавшие ее с самого детства. Все было спокойно до тех пор, пока не доставили это проклятое письмо!

Конн, допив остатки вина, рассеянно вертел в пальцах украшенный драгоценными камнями золотой кубок в попытке решить, что же делать дальше. Конн, урожденный О’Малли, крупный широколицый мужчина с черными точно вороново крыло волосами и зеленовато-серыми глазами, приехал в Англию вместе с сестрой почти пятнадцать лет назад. Самый младший представитель семейства, он оказался достаточно умен, чтобы понять: в Ирландии ему рассчитывать не на что. Не имея за душой ничего, кроме привлекательной внешности, обаяния и острого ума, он прибыл ко двору Елизаветы Тюдор. Как бы то ни было, но этих его качеств хватило, чтобы снискать расположение королевы, поскольку ее величество всегда питала слабость к привлекательным и остроумным мужчинам. Конн был сразу же определен в личную охрану королевы и начал свое восхождение по социальной лестнице. Ту небольшую сумму денег, что получил от каперских набегов своих старших братьев, он вложил в процветающую торговую компанию своей умной и дальновидной сестры Скай и довольно скоро разбогател.

Деньги и должность в личной лейб-гвардии королевы заставили английскую знать забыть о его ирландском происхождении. Королева настолько благоволила Конну, что даже позволяла называть ее фривольным именем Бесс. Будучи обворожительным и плутоватым, он никогда не переступал границ дозволенного. Жертвами чар Конна становились не только юные красавицы, но и умудренные опытом матроны. Подобно большому шмелю он предпочитал перелетать с цветка на цветок и собирать сладкий нектар, не желая при этом делать окончательный выбор.

Излишняя самоуверенность навредила немалому количеству мужчин. Вот и Конн О’Малли внезапно оказался в центре весьма нелицеприятного скандала, в который была втянута благородная леди, две ее дочери-близняшки и жена посла. Осаждаемая оскорбленными мужьями, которые требовали наказать Конна по всей строгости, королева вынуждена была лишить его своей благосклонности, но, чтобы не казаться слишком суровой, одарила любимчика последней милостью: женила на своей подопечной Эйден Сен-Мишель.

Оказавшись при дворе после смерти отца, Эйден исполняла обязанности фрейлины ее величества. Желая подыскать жену для своего любимца, Елизавета Тюдор вспомнила, что принадлежащие Эйден земли граничат с имением Куинс-Молверн, куда была сослана сестра Конна Скай вместе с мужем.

Членов семьи Сен-Мишель никак нельзя было назвать представителями голубой крови, да и на рынке невест их девушки ценились не слишком высоко. Прадедушка Эйден, состоятельный лондонский торговец, оказал в свое время большую услугу Генриху VII и был удостоен за это титула и земель. Спустя три поколения Эйден осталась единственной представительницей своего рода, именно поэтому находившийся на смертном одре лорд Блисс упросил королеву дать будущему жениху его дочери их титул и имя. Королева согласилась, поскольку подобное было не редкостью, а уж для Конна О’Малли такое решение отца Эйден и вовсе оказалось весьма выгодным. В конце концов, О’Малли вокруг слишком уж много, а посему никто даже не заметит, что стало одним меньше. Зато у Конна появится титул.

Эйден Сен-Мишель нельзя было назвать писаной красавицей. Она была выше своих подруг и обладала довольно широкой костью, но, словно для того, чтобы компенсировать эти недостатки, природа наградила ее нежной молочной кожей, медно-рыжими волосами и красивыми серыми глазами. К тому же Эйден получила прекрасное образование и в этом могла посоперничать с собственным супругом. Веселая и открытая, она всем сердцем полюбила Конна О’Малли. Первые годы брака дались им непросто, и все же они вели именно такой образ жизни, о котором всегда мечтал Конн: ни в чем не нуждались и обзавелись замечательными детьми.

Иногда Конна посещала мысль, что их жизнь стала слишком уж комфортной и размеренной. И вот в один из таких моментов он дал согласие присмотреть за племянницей, искренне полагая, что забота о капризной девочке нисколько не нарушит мирного течения их с Эйден жизни, но немного разнообразит. Ну до чего же он был наивен! Как-никак Велвет дочь Скай, а та всегда слыла возмутительницей спокойствия.

Конн поудобнее утроился в кресле. Письмо, адресованное лорду де Мариско, прибыло лишь вчера. Леди Сесили принесла его собственноручно, поскольку, узнав печать Брок-Кернов, сочла, что в нем содержится какая-то важная информация. Эта пожилая дама прекрасно помнила помолвку Велвет десять лет назад и беспокойство Скай по этому поводу. Скай никогда не забывала о собственной помолвке, завершившейся похожим на кошмар браком, и совершенно не желала, чтобы дочь повторила ее печальную судьбу, но Адаму так хотелось породниться с другом, что сдалась. К тому же муж пообещал расторгнуть помолвку, если молодые люди друг другу не понравятся. Чтобы окончательно успокоить жену, он сказал, что Велвет его единственная и горячо любимая дочь. Скай любила мужа, верила ему и знала, что он никогда не причинит вреда их ребенку.

Конн не сразу решился вскрыть не ему адресованное письмо, но Адам наверняка вернется еще не скоро, а содержащаяся в письме информация могла оказаться очень важной. Конн не сомневался, что Адам поймет его правильно, и, сломав печать, быстро пробежал глазами по строчкам. Известие о тяжелой болезни и кончине графа, его жены и младшего сына, ужаснуло настоятельное желание двадцативосьмилетнего Александра как можно скорее жениться на Велвет привело в замешательство. Поскольку он остался последним представителем мужского пола рода из Брок-Керна, ему нужен был наследник. Тон письма показался Конну резким и даже грубоватым.

Ошеломленный таким поворотом событий, Конн тем не менее понял состояние молодого графа, но все же не чувствовал себя вправе принуждать племянницу к браку с фактическим незнакомцем. Мысль, что он не отец Велвет, принесла ему некоторое облегчение. Он знал отношение сестры к данному вопросу, как и то, что Адам не станет принуждать к нежеланному браку свою единственную дочь лишь потому, что когда-то дал обещание собственному другу. Слово Конна в данном случае не имело особого значения, но все же какое-то решение принять следовало.

Молодой граф пообещал приехать в Англию в ближайшие недели. За это время Адам и Скай не успеют вернуться. Жених имел полное право настоять на немедленном бракосочетании, поскольку был официально помолвлен с Велвет. Друзья учли все, кроме одного обстоятельства: юная леди Велвет де Мариско совершенно не желала выходить замуж.

– Дядя Конн? – Девушка беззвучно проскользнула в дверь и уселась на колени к нему, как повелось с самого детства, хотя теперь – при росте пять футов девять дюймов – ее никак не назовешь уже малышкой.

– А, Велвет, детка. Только не пытайся меня умаслить, крошка: пойми, я и сам в затруднительном положении.

– Но я не желаю выходить замуж, дядя Конн! Я хочу остаться в Куинс-Молверне с мамой и папой. – Голос Велвет звучал по-детски трогательно и наивно.

– Все девушки рано или поздно выходят замуж, дорогая. Через неделю тебе исполнится пятнадцать лет, и твоя мама в этом возрасте уже вышла замуж, так что в этом нет ничего страшного.

– Мама ненавидела своего первого мужа! – взорвалась Велвет. – Говорила, что он был отвратительным животным. Вот почему я никогда не выйду замуж за нелюбимого человека, тем более в отсутствие родителей.

Конн развернул племянницу к себе лицом, так чтобы видеть ее глаза. Святые мощи господни! Изумлению его не было предела. Велвет рассуждала как ребенок, хотя выглядела взрослой барышней. И когда она успела превратиться в такую красавицу? Велвет всегда была миленькой, но теперь черты ее прекрасного лица поражали совершенством: изящный овал с высоким лбом и скулами, унаследованный от отца нормандский нос, широко посаженные миндалевидные глаза, напоминавшие цветом прозрачные изумруды, в обрамлении длинных пушистых ресниц.