Арлан Боранбаев не имел ничего общего с тем, что она ожидала увидеть. Он был отнюдь не шатен и гораздо старше, чем она представляла, – ему было как минимум двадцать семь лет, и он был поразительно высокого роста. В темноте Жибек смогла разглядеть его только в общих чертах: мощные, широкие плечи, внушающий, сильный силуэт, густые, почти черные волосы. Вместо аляпистой одежды, модной этого сезона, он был с головы до ног одет во все темное, за исключением рубашки, которая была оттенком немного светлее. Жибек подумала, что Арлан схож с большим хищным зверем, точно соответствуя своему имени, волк, оказавший в стае неповоротливых домашних животных. Раскуривая сигару, он наклонил свою темную голову к рукам, сложив благородно – длинные пальцы лодочкой, чтобы ветер не загасил пламя. Светлые манжеты высунулись из рукавов черного пальто, и в оранжевом свете пламени она увидела его руки, с проступающими на тыльной стороне ладоней венами, некий экстракт мужского характера и силы.

Жибек отпустила дыхание, которое невольно затаила, и этот тихий звук заставил его резко вскинуть голову. Глаза его сузились то ли от неудовольствия, то ли от удивления.

Чувствуя неудобство оттого, что прячется в тени и подсматривает за ним, Жибек выпалила первое, что пришло ей в голову:

– Первый раз вижу, как мужчина курит сигару. Э-э… обычно курят простую сигарету… что-то вроде “Marlboro”…

Более идиотской фразы невозможно было придумать, подумала она.

Его темные брови вопросительно приподнялись.

– Вы возражаете? – спросил он, закончив раскуривать сигару.

Жибек поразили две вещи одновременно. Первое – то, что его пронзительные глаза имели совершенно необычный цвет – совершенно черный, как ночь, и второе – его глубокий, низкий, богатый оттенками голос. От этого сочетания она вдруг ощутила странную дрожь где-то в области спины.

– Возражаю? – тупо повторила она.

– Я имею в виду сигару, – сказал он.

– Ааа… нет. Нет, не возражаю, – торопливо заверила она его. У нее сложилось впечатление, что он пришел сюда в надежде спокойно насладиться сигарой, и, если бы она сказала, что возражает против сигары, он скорее повернулся бы и ушел, чем ради ее общества отказался от этого удовольствия. В дальнем конце длинного, узкого газона, на котором они стояли, раздался девичий смех, и Жибек непроизвольно повернулась, выхватив взглядом красное платье Кымбат и платье из золотистых пайеток Жании, прежде чем они скрылись из глаз.

Поведение подруг вызвало краску стыда у нее на щеках, и когда она снова повернулась к нему, то увидела, что он внимательно изучает ее – руки в карманах, сигара в белоснежных зубах. Едва заметным наклоном головы он указал в сторону, куда убежали девушки.

– Подруги?

Ей показалось, что он догадался о том, что их встреча была заранее подстроена, и почувствовала себя ужасно виноватой.

Жибек хотела было придумать какую-нибудь отговорку, но лгать у нее получалось катастрофически плохо, и тем более сейчас, под этим пронзительным, вызывающим странное беспокойство взглядом.

– Да, подруги, – выговорила она, наконец.

Замолчав, чтобы подправить лямки от кружевного платья черного цвета, чарующе оттенявшее ее кожу нежно- сливочного оттенка, она подняла к нему лицо и нерешительно улыбнулась. До нее вдруг дошло, что они не представлены друг другу:

– Меня зовут Жибек. – Объявила она.

Насмешка угадывалась лишь в легком наклоне его головы, когда Арлан просто повторил ее имя:

– Жибек.

У Жибек не оставалось выбора, и она подтолкнула его,

– А как ваше имя?

– Арлан.

– Как у вас дела, Арлан? – спросила она и, как положено, протянула ему руку.

Этот жест неожиданно вызвал у него улыбку – обаятельную белозубую улыбку, которая непроизвольно появилась на его губах, когда он шагнул к ней и сжал ее руку.

– Спасибо, не плохо, – сказал он голосом, в котором и на этот раз звучала едва уловимая насмешка.

Жибек уже начала сожалеть, что согласилась участвовать в этой затее, и лихорадочно подыскивала способ завязать беседу. До сих пор она предоставляла эту привилегию молодым людям, которым вскружила голову ее красота. Ей не было необходимости думать, как завязать беседу, так как все отчаянно стремились вовлечь в разговор ее. Она судорожно начала вспоминать, что в таких местах больше всего обсуждалось – тема общих знакомых, обычно это люди с громкими именами, и с облегчением остановилась на этой теме.

– Девушка в красном – это Кымбат, а в золотистом – Жания.

Он ничем не проявил, что знаком с ними, и Жибек помогла ему:

– Кымбат – дочь Ержана Сейтмаганбетова.

Видя, что он по-прежнему наблюдает за ней с вежливым безразличием, Жибек добавила, начиная приходить в отчаяние:

– Это тот самый Сейтмаганбетов Ержан. Знаете, владелец “Казстройинвест”.

– Неужели? – смилостивился он.

– Да, действительно, – Жибек решила перейти к Жание, почувствовав некоторую опору под ногами, – а Жания – дочь Каната Джапарова, она известный фешн блогер. Джани_101. Это она.

– Неужели? – повторил он, насмешливо глядя на нее, и опять воцарилось опасное молчание.

Ей стало безумно стыдно от неловкой ситуаций и глупого разговора, который, как ей показалось собеседник не собирался поддерживать. Она почувствовала, как повлажнели ее ладони, и потерла их о колени, но, осознав простонародность этого жеста, отдернула руки от платья и прокашлялась.

– Мы все приехали сюда на выходные, – еле слышно закончила она.

Холодные черные глаза вдруг потеплели, теперь в них появилось сочувствие, и в его низком голосе прозвучало добродушие, когда он сказал:

– Наверное, вовсю развлекаетесь?

– Да, развлекаемся, – ответила она со вздохом облегчения оттого, что он, наконец, принял некоторое участие в беседе.

– Кымбат очень хорошенькая, хотя вы вряд ли могли заметить это с такого расстояния, – очень красивая, и у нее замечательный характер, какой только можно представить. У нее множество поклонников.

– Воображаю… и все богатые?

Жибек прикусила губу и кивнула, чувствуя высшую степень стыда.

– Боюсь, что так, – горестно признала она и, к своему удивлению, вдруг увидела, что он улыбается – медленная, дразнящая улыбка пробежала по его лицу, изменив его черты настолько, что сердце гулко бухнуло у нее в груди, и она неожиданно вскочила на ноги.

– Жания тоже красивая девушка. – Жибек вернулась к восхвалению подруг, как наиболее, как ей показалось, подходящей теме.

– Наверняка ее фотографии бьют рекорды по количеству лайков?

Жибек наконец сообразила, что он смеется, и его непочтительное отношение к вопросу, который для всех представлял такую большую важность, вызвал у нее непроизвольный смех облегчения.

– По самым достоверным источникам, – ответила она ему в тон, – число ее подписчиков исчисляется рекордными цифрами.

Улыбаясь ему, она увидела, что в его глазах тоже заиграл смех, и вдруг ее нервозность и напряженность куда-то исчезли. У Жибек вдруг возникло необъяснимое ощущение, будто они с ним старые друзья и обмениваются мнениями о каком-то предмете, к которому оба относятся одинаково непочтительно, только он высказывает это открыто, а она пытается завуалировать свое отношение.

– А как насчет вас?

– Что насчет меня?

– Сколько подписчиков у вас?

В ответ Жибек только засмеялась и покачала головой. Рассказывать о достижениях подруг было еще приемлемо, но хвастаться собственными выходило за всякие рамки приличии, и ему, без сомнения, было это известно.

– Вы смеетесь надо мной? – с притворной строгостью упрекнула она его.

– Приношу свои извинения, – он насмешливо поклонился, в уголках его рта по – прежнему играла улыбка.

Сад уже полностью погрузился в темноту. Жибек понимала, что давно пора идти в дом, и все-таки медлила, почему-то ей не хотелось покидать укромную интимность сада.

Сложив руки за спиной, она стала смотреть на звезды, которые только что появились на ночном небосклоне и тускло мерцали.

– Это мое любимое время дня, – тихо сказала она и покосилась на него, чтобы посмотреть, не наскучила ли ему своими разговорами, но он так же, как и она, закинул голову и рассматривал небо, словно находил там что-то интересное.

Жибек отыскала на небе наиболее яркие обьекты.

– Смотрите, – сказала она, кивая на особенно яркую звездочку. – Это Юпитер. Или Венера? Я вечно их путаю.

– Это Венера…Юпитер в такое время сложно разглядеть.

Жибек фыркнула и покачала головой, оторвав взгляд от неба и искоса посмотрев на него.

– На небе есть всего пять планет, которых мы можем увидеть без телескопа, это Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. У каждой из них есть определенный график появлений нам звездном небе. Как вы думаете, там, где-нибудь есть люди?

Он повернул голову и изумленно поглядел на нее.

– А как вы думаете?

– Я полагаю, есть. Мне вообще кажется проявлением высокомерия думать, что среди стольких тысяч звезд и планет, кроме нас, никого больше нет. Это то же самое, что полагать, будто Земля – это центр Вселенной, вокруг которого все вертится. Кстати, люди, кажется, не очень хорошо отблагодарили Галилео Галилея за то, что он опроверг это утверждение, правда? Представляю, каково ему было предстать перед судом инквизиции и отречься от того, что он знал и доказал!

– С каких это пор красивые, молодые девушки стали изучать астрономию? – спросил он, когда она вернулась к скамейке, чтобы взять свой бокал с вином.

– У меня было много-много лет, чтобы читать, – бесхитростно призналась Жибек. Не заметив его внимательного, испытующего взгляда, она взяла свой бокал и снова повернулась к нему.

– Пожалуй, мне пора вернуться в дом.

Он молча кивнул, и Жибек проследовала мимо него. Затем она вдруг переменила свое решение, вспомнив о подругах, которые рассчитывают на нее.

– У меня к вам несколько странная просьба, я хотела бы попросить вас об одной услуге, – медленно сказала она, взмолившись про себя, чтобы их мимолетное знакомства было для него таким же приятным и располагающим к дружеским отношениям, как для нее. С нерешительной улыбкой заглянув в его непроницаемые глаза, она попыталась изложить свою просьбу:

– Не могли бы вы… по некоторым причинам я не могу объяснить… – невразумительно пробормотала она, вдруг ужасно смутившись.

– О какой услуге вы хотели бы попросить?

Жибек часто задышала.

– Не могли бы вы пригласить меня на танец, когда мы зайдем?

Он не выглядел ни шокированным, ни польщенным ее смелым предложением.

Жибек напряженно всматривалась в его лицо, и наконец, его сжатые губы шевельнулись в ответе:

– Нет.

Обиженная и пристыженная его отказом, Жибек опустила голову, но через несколько секунд вдруг осознала, что в его голосе прозвучало искреннее сожаление, и вопросительно посмотрела ему в лицо. Какое-то мгновение она изучала его бесстрастные черты, но внезапно раздавшийся смех где-то совсем рядом разрушил чары. Не видя выхода из неловкого положения, в которое ни за что не поставила бы себя сама, Жибек повернулась, собираясь быстро уйти. Но вытеснив из своего голоса все эмоции, она повернулась и со спокойным достоинством попрощалась:

– До свидания, Арлан. Он вынул сигару изо рта и кивнул.

– До свидания, Жибек. Потом развернулся и ушел.

Жибек прошла в отведенные ей и ее подругам комнаты. Остальные девушки уже были там и переодевались в другие вечерние платья, для пущего разнообразия фотографии для своих модных инстаграм страниц. С появлением Жибек смех и разговоры внезапно смолкли, отчего у нее возникло ощущение, что говорили и смеялись над ней.

– Ну? – спросила Перизат, хихикнув. – Не томи нас в неизвестности. Ты произвела на него впечатление?

Неприятное подозрение, что она стала предметом чьего-то розыгрыша, немедленно оставило Жибек, как только она взглянула на их улыбающиеся лица. Одна только Кымбат держалась прохладно и отчужденно.

– Впечатление, безусловно, произвела, – ответила Жибек со смущенной улыбкой, – но вряд ли оно было особенно благоприятным.

– Он так долго пробыл с тобой, – подтолкнула ее к более пространному рассказу другая девушка. – Мы наблюдали за вами из дальнего конца сада. О чем вы говорили?

Жибек почувствовала, как кровь быстрее потекла у нее по венам и прилила к щекам, когда она вспомнила красивое загорелое лицо Арлана и улыбку, так странно преобразившую и смягчившую его чеканные черты.

– Честно говоря, я не помню, о чем мы говорили.

В большей степени это было правдой. Единственное, что она могла вспомнить, это то, как дрожали у нее колени и обрывалось сердце при каждом взгляде на него.

– Ну, и какой он?

– Красивый, – она спохватилась, уловив мечтательные нотки в своем голосе. – Обаятельный. И у него красивый голос.

– И, конечно же, – с сарказмом вставила Кымбат, – сейчас он пытается узнать, как можно сблизиться с твоим братом.

Это замечание было таким нелепым, что Жибек непременно рассмеялась бы, не будь она так растеряна и до странности разочарована тем, как равнодушно расстался он с нею в саду.

– На этот раз никто не помешает мне спокойно провести вечер, это я вам обещаю, – сказала Жибек и добавила с сожалеющей улыбкой. – Более того, боюсь, что вы потеряли все свои деньги, потому что нет ни малейшей надежды на то, что он пригласит меня танцевать.

Извиняясь, она пожала плечами и пошла к себе в спальню, но как только вошла к себе в спальню, беззаботная улыбка, которую она демонстрировала подругам, сошла с ее лица, уступив место глубокой задумчивости. Жибек села на кровать и стала бесцельно водить пальцем по белым нитям персикового покрывала, пытаясь разобраться в чувствах, которые испытывала в присутствии этого Арлана.

Стоя рядом с ним в саду, она чувствовала испуг и одновременно какую-то веселую бесшабашность. Он излучал странное магнетическое притяжение, которое привлекало ее к нему независимо от ее воли. Ее вынудили добиваться его расположения, и она стояла там, попеременно радуясь и тревожась, в зависимости от впечатления, которое производили на него ее слова. Даже сейчас воспоминание о том, как он улыбался и смотрел на нее из-под полуопущенных век, вызывало незнакомое ей ощущение интимности, от которой ее бросало то в жар, то в холод.

Звуки музыки заставили Жибек очнуться от потока мыслей. Затем она решила, что ей тоже, скорее всего, придется переодеться.

– Ну как, что ты скажешь? – спросила она Боту полчаса спустя, сделав поворот перед передней камерой своего смартфона. Бота, которая когда-то была ее стилистом, а потом стала еще и подругой, прищурилась, и, подойдя ближе к экрану телефона, критически ее осмотрела. Необычный наряд и прическа были встречены с полным восторгом и одобрением. Волосы Жибек были романтично собраны сзади, вдоль щек спадали две легкие вьющиеся пряди. В ушах сверкали серьги с брильянтами, доставшиеся ей от матери.

В отличие от других нарядов Жибек, преимущественно пастельных тонов, это платье изумрудного цвета, было гораздо более необычным и выгодно подчеркивало ее фигуру, Складки материй расходились из-под тонкой талий, плечи и зона декольте оставались обнаженными. И хотя фасон платья представлял собой довольно-таки простой пошив, он явно льстил ей, красиво обрисовывая каждый изгиб ее фигуры.

– Я скажу, – ответила Бота, – это просто чудо, что твой брат Марат разрешил тебе купить такое платье. Оно ничуть не похоже на все остальные.

Жибек подправила вырез, и улыбнулась Боте задорной, заговорщической улыбкой.

– Это единственное платье, которое я купила сама, – призналась она. – К счастью, Марат меня в нем пока еще не видел.

– Не сомневаюсь.

Жибек снова повернулась к зеркалу и, нахмурившись, всмотрелась в свое отражение.

– Я уже как несколько месяцев совершеннолетняя. И пыталась объяснить, что это означает брату, – продолжила она, доставая из шкатулки наручные часы, – что я в праве носить любые наряды, что я знаю меру, но… для брата все что на сантиметр выше колен- вульгарно! Точно, я буду как распакованный товар, и замуж меня никто не позовет. В то время как, это- дело вкуса, возраста и места. Жибек задумчиво подправила часы, и продолжила с виноватым голосом. – Хотя…, я благодарна ему за все…

Бота закатила глаза и покачала головой, – Тебе не кажется, что ты сама должна решать, что тебе делать, с кем встречаться, за кого выходить замуж? – Забудь …это все же не мое дело… – произнесла она после затянувшейся паузы и прокашлявшись наклонилась, чтобы допить стакан с водой.

Напоминание Боты о том, что она уже фактически помолвлена, произвело на Жибек отрезвляющее действие, и к тому времени как она вошла в зал, сердце ее билось совершенно ровно. Мысль о возможной встрече с Арланом больше не убыстряла ее пульс, и она отбросила всякие сожаления о том, что он отказался пригласить ее на танец. Больше она и думать о нем не хотела. Со свойственной ей прирожденной грацией Жибек стала спускаться по лестнице к залу, где некоторые уже танцевали, но большинство еще сидели за столом, смеясь и переговариваясь.

Когда Жибек осталось пройти всего несколько ступенек, она остановилась на секунду, чтобы оглядеть собравшихся и найти подруг. Они стояли всего в нескольких метрах от лестницы, Перизат подняла руку и помахала ей, чтобы она присоединялась, Жибек кивнула и улыбнулась.

Все еще улыбаясь, она отвела взгляд, но улыбка вдруг застыла на ее губах, когда взгляд ее пересекся с черными, как смоль, глазами. В группе мужчин у подножия лестницы стоял и смотрел на нее Арлан, его недосказанная речь словно замерла на полпути. Он откровенно разглядывал ее: от блестящих черных волос его дерзкий взгляд скользнул к груди и талии, затем опустился до изящных лодыжек и снова резко поднялся к лицу, выражая неподдельное восхищение. Отдавая дань ее красоте, он по неволе слегка приподнял одну бровь, прежде чем вернутся к разговору с собеседником. Едва давая понять, что ее выход безусловно не оставил его равнодушным.

Каким-то непостижимым образом Жибек удалось сохранить бесстрастное выражение лица и продолжить грациозное шествие по лестнице, однако пульс ее забился с удвоенной частотой, и в душе воцарилось полное смятение. Если бы подобное поведение позволил себе любой другой мужчина, она была бы возмущена или по крайней мере неприятно удивлена. Но вместо справедливого негодования его улыбающиеся глаза и шутливый взгляд вызвали у нее ощущение какого-то безмолвного интимного диалога, и, не желая того, она невольно улыбнулась ему в ответ.

Маулен Абдрашитов, двоюродный брат Даурен Курметова, ждал ее внизу лестницы. Ей нравился этот человек, особенно то, что он никогда не принадлежал к числу ее поклонников. Между ними установилось нечто вроде дружбы, он знал о ее сближении с Дауреном, так как приходился тому родственником. Рядом с ним стоял Алишер Мусин, один из наиболее настойчивых искателей ее расположения – красивый, несколько взбалмошный, способный на необдуманные поступки молодой человек. Он так же, как и Жибек, еще в юности остался без родителей, но в отличии от нее, получил по наследству огромное состояние- курортную недвижимость по всему миру.

– Ну надо же! – воскликнул Алишер, мгновенно перехватив бокал белого вина у проходящего мимо официанта, и протянув бокал к Жибек продолжил: – Мы слышали, что ты будешь здесь, но, откровенно говоря, не надеялись. Ты сегодня просто восхитительна. Позволь тебя угостить.

– Восхитительна, – с сарказмом повторил его Маулен. Он многозначительно улыбнулся, взглянув на простертую руку Алишера, и сказал: – В сегодняшнем меню преобладает красное мясо, лучше отдать предпочтение красному вину. Жестом, подозвав к себе официанта с подносом, он протянул Жибек бокал красного вина.

Жибек натужно улыбнулась и, чувствуя себя в таком в дурацком положений, в котором раньше ей бывать не приходилось, позволила себе разрядить обстановку.

– Спасибо, – она взяла в руки каждый из предложенных ей бокалов. – Надеюсь, вы оцените, как широко простирается мое расположение к вам. – Боюсь, что я сейчас похожа больше на человека, пристрастившего к горячительным напиткам, слишком любящего вино, чтобы пить его из одного бокала! Сказала Жибек и положила оба бокала на стойку.

Мужчины засмеялись, и Жибек вместе с ними.

И именно эту сцену наблюдал Арлан, когда они подошли к группе мужчин. Жибек всячески избегала смотреть в его сторону до тех пор, пока они совсем не приблизились, но потом кто-то окликнул Маулен, и он замедлил шаг, чтобы ответить. Поддавшись искушению, Жибек все-таки метнула один быстрый взгляд на высокого широкоплечего мужчину в центре группы. Он стоял, наклонив голову, и, казалось, был полностью поглощен разговором с единственной в их группе женщиной, которая, смеясь, что-то говорила ему. Если он и знал, что Жибек смотрит на него, то не подал вида.

– Надо сказать, я был немного удивлен, когда узнал, что ты тоже будешь здесь, куда же смотрят Марат и Даурен – сказал Маулен, вновь поворачиваясь к ней.

– Почему же? – Спросила Жибек, твердо поклявшись себе больше не думать о Арлане. Она совершенно не знает этого человека, к тому же уже почти обручена, и в то же время постоянно думает о нем!