III. Школа на кладбище

Нас уже ждали. Об этом нам сообщила босс Аманда Беллок, едва мы очутились на Базе. Пит уточнил, пока мы шли в одну из комнат Базы, обозначенную как место встречи:

– Мы ему всё рассказываем?

– Разумеется, 003. Правду и только правду! – подтвердила я.

– Ещё бы. Если мы что утаим – под пытками всё равно выбьет, – пошутил Сыщик.

Вопрос Пита не праздный, а политический. Мы находились в статусе стажёров, которым формально запрещено брать слишком большие риски и заниматься самовольством. За то, что мы подвергались опасности, наши кураторы-начальники могли и вовсе отстранить от дела. Ведь в ТДВГ были случаи, когда агенты погибали при исполнении, особенно те агенты, что пренебрегали возможностью вызвать подкрепление и считали, что справятся сами. Поэтому мы, стажёры, иногда укрывали часть правды, предпочитая действовать самостоятельно. Это неправильно, в обычной разведывательной организации за такое могли снять голову или отдать под трибунал. В нашем же случае дело представлялось настолько запутанным, с тысячей неизвестных, что будет проще всё рассказать Кэпчуку. Абсолютно всё!

Сегодня, как и всегда, мы увидели Рикардо Кэпчука таким же невозмутимым, хладнокровным, с бесстрастным выражением лица. На котором ноль эмоций. Руки его заняты реактивами, колбами, он наблюдал процесс во взвеси на столе перед собой. Наверное, изобретал очередное гениальное паранормальное вещество.

– Богатый улов? – мельком окинув нас пристальным взглядом, он вернулся снова к созерцанию химический реакций.

Мы расселись за стол, на котором кстати лежали печеньки. Моя рука потянулась, чтоб взять одну из них в рот.

– Улов богатый, да, только вместо рыбы мы, похоже, поймали кракена, – проговорила я и с хрустом стала жевать.

– Сорвиголова вчера была главной, она сейчас доложит полный отчёт, – передал мне Пит полномочия.

Но я возразила:

– Мой отчёт никуда не убежит. Тем более, что говорить с набитым ртом вредно. Рикардо, ты вчера говорил с Лисоном, бойфрендом несчастной мёртвой девочки?

– Сорвиголова всегда главная и всегда хитрая. И всегда сорвиголова – я про печенья, ведь я только что синтезировал их из неизвестных науке соединений, а она их уплетает за милую душу, – произнёс Кэпчук на полном серьёзе.

Агент 003, который, было, последовал моему примеру и тоже полез в тарелку, в ужасе остановил руку и расширил глаза и замер – принял всё за чистую монету! Я сразу уловила, что Рикардо шутит. Хороший знак! Значит, настроение у нашего временного начальника сейчас отменное, можно свободно подлизываться и подкатывать.

– Очень даже вкусные печенья, – моя рука потянулась за вторым. – А тебе что, завидно, ты на диете, и поэтому сам не уплетаешь?

Пит расширил глаза от ужаса ещё более широко и стал мне всякие знаки подавать, что, мол я палку перегибаю! Рикардо же, напротив, подыграл:

– Моя диета такова, что завидно должно быть тебе.

– О да, представляю! Серная кислота на завтрак, соляная на обед, вечером хряпнуть царской водки и закусить радиоактивным ураном в состоянии полураспада…

Сыщик вздохнул, воздал очи небу, поняв, что попал в компанию двух маньяков. И принялся выкладывать на стол улики. Рикардо закончил возиться со своей «школьной лабораторной работой» и подсел к нам.

– Сэмюэль Лисон – интересная личность. Безумно любит Элизу Силлин. Даже после её смерти не перестаёт любить, – начал он.

– Мы знаем, что они учились в одном университете. Что он бедный начинающий экономист-счетовод, – добавила я.

– Они встречались два года. Элиза не хотела серьёзных отношений, потому что её семья бы этому препятствовала. Уроженцу такой небогатой семьи, как Лисоны, не войти в круг элитных Силлинов. Однако, между молодыми людьми вспыхнула близость душ. Они бывали вместе редко, но метко. Сэму удалось понять, что Элиза очень одинока. Морально ей было всё тяжелее выносить гнёт давления родительских догм. Элиза отдавала себе отчёт, что жизнь не принадлежала ей и была расписана её родителями с самого её рождения.

– Это ужасно, когда так, – сочувственно вздохнула я.

– По менталитету, мировоззрению она была другой. Не мелочность и стяжательство, как у Силлинов. А богатый внутренний мир. Элиза напоминала дальнюю родственницу, тётку Полину Остинс – своими творческими порывами. Юная Силлин никогда не чуралась искусства. Много рисовала, фотографировала природу, сочиняла стихи. Показывала свои творения только Полине и Сэмюэлю. В последние месяцы она пребывала почти в депрессии. У неё выбивало почву из-под ног, что будущего у неё нет и своей жизнью она никогда не заживёт. Даже любимый мужчина не мог принадлежать ей.

– Что мешало Сэмюэлю похитить возлюбленную и переехать жить в другой город, в другую страну? Оборвать все связи с противными самодурами? – спросил Пит.

– Сэмюэль слишком правильный, – ответил Рикардо.

– Да, он скучный, и он не сорвиголова. Ты же видел его фотографию, – добавила я.

– Нет, он не скучный, напротив. Он зрит в корень. Видит много того, что не замечают другие. Но да, в плане проявлений спонтанности и решительности ему многого не хватает. Он, увы, не романтик – а прагматик и аналитик. Где-то месяца два назад у Элиза появилась близкая подруга, которой раньше не было. Элиза стала проводить с ней больше времени, чем с Сэмом. Подруга эта оказалась вхожа в дом к Силлинам и даже нравилась её родителям – в противном случае Силлины бы не позволили, чтобы в их богатую усадьбу ходила нежелательная гостья. Сэм подозревает, что эта подруга дурно влияла на Элизу и косвенно даже могла быть связана с её смертью.

– Ого! Вот это дела, – удивился Сыщик. – Что же там, наркотики?

– Может быть, да, а может быть, нет. Элиза никогда не показывала Сэму свою эту подругу. Но говорила в последние два месяца с Сэмом только о ней, восторженно отзываясь. Подругу зовут Арона Нельзи.

– Ты пробивал её по Базе? Кто она такая? – вцепилась я, быстро доставая блокнот и делая там пометку.

– О ней скажу позже. Завершу рассказ, который поведал мне Лисон. Арону Нельзи Элиза представляла как своего личного психолога. Она упомянула, что Арона преподаёт семинары по изменению личности, а для Элизы Арона оказывает консультации совершенно бесплатно. По большой дружбе и взаимной любви. Элиза пела дифирамбы Ароне всякий раз, но на просьбу Сэма показать свою подругу, устроить встречу, Элиза уклончиво отвечала, что это невозможно. Потому что Арона сама не хочет встречаться с теми людьми, с которыми не хочет. Однако, Сэм увидел, как недели за две до своей смерти, в начале июля, Элиза начала меняться. Она стала говорить по-другому, что-то делать взбалмошное и необычное, говоря, что выполняет упражнения тренинга Ароны. Тренируется выходить из зоны комфорта, расширять рамки сознания, открывать в себе новые грани. Сэма пугали эти перемены. А дня за три до смерти, тринадцатого июля, произошло следующее. Элиза встречалась с Сэмом в последний раз, будучи живой. Она рассказала, что поссорилась с Ароной о чём-то и больше не желает её знать и видеть. А также предупредила Сэма, чтобы он никогда не связывался с Ароной и вообще не общался с ней ни при каких обстоятельствах.

– Вот так-то. Лучшая подруга, а потом раз – и на тебе, заклятый враг, – проговорила я.

И переглянулась с Питом. Тот взял у меня блокнот и начирикал быстренько:

Лизавьетт – Герания = Арона – Элиза ???

Я кивнула. В этом что-то есть.

– Сколько лет этой Ароне? И как она выглядит? – посмотрела я на нашего шефа.

– Ей двадцать шесть лет и выглядит она как дьявол.

Перед нами оказалось досье, и мы с Питом придвинули стулья вплотную друг к другу, чтобы вместе всё внимательно почитать. Но через минут пять тщательного изучения данных у меня создалась иллюзия, что нас обжулили. Арона Нельзи представлялась нам сущей ангелицей!

– Что же в ней дьявольского? – подняла я глаза на Рикардо. – Родители преуспевающие бизнесмены, проживают за границей. Арона с отличием окончила три школы – общеобразовательную, художественную и музыкальную. Получила два высших образования по специальностям дизайна и психологии. По второй специальности защитила докторскую степень, имеет научные публикации. Занимается честным бизнесом, помогающим людям – ведёт частную практику, преподаёт курсы дизайна студентам. Папа иностранец, вот она и жила четыре года за рубежом, училась там, вот, у неё же тут значится, что она, гражданка нашей страны, получала долгосрочную визу. А три года назад приехала сюда и зарегистрировала индивидуальное предприятие, исправно платит налоги. Не имеет ни одного штрафа, даже за неправильную парковку.

Пит тем временем разглядывал её фотографию.

– Умная, успешная женщина, уверенная в себе. Привыкшая к роскоши, опрятности, презентабельности, знает, как подать себя. Публичная персона, консультант, преподаватель. Поскольку у неё свои клиенты и частный бизнес, её репутация обязана быть чистой, безупречной. Какой же она дьявол? Будь она дьяволом, бизнес бы загнулся, и мы бы увидели здесь свидетельства её девиантного поведения, – изрёк Сыщик выводы на основе анализа данных.

На фотографии – шатенка с ухоженными густыми волосами, бледным лицом с утончёнными чертами. И с хитрым разрезом светлых серо-зелёных. Этот хитрый разрез и привлёк моё внимание. Нет, всё-таки Рикардо прав, чертовщинка в ней есть! Затаённая изюминка роковой женщины, если, конечно, я правильно это всё понимаю, ведь я такая неопытная! Не то что окружающие меня матёрые коллеги. Послушаю, что скажет Рикардо.

– Вы лезете в дебри дедукции и индукции, полностью игнорируя то, что лежит на поверхности. Я бы задался вопросами следующего характера. Почему Арона нашла Элизу и помогала ей бесплатно? Что их связывало? Сэмюэль утверждает, что Элиза познакомилась с Ароной около двух месяцев назад. Где конкретно? И что это за тренинги, раз Элизу стало так колбасить? Не такая уж и публичная она личность, агент 003. Вся её публичность сводится к перечисленным в досье двум-трём случаям, когда она читала лекции в группе, которая её не запомнила даже. А клиенты, как известно, имеют право хранить конфиденциальность своего факта обращения к психологу, поэтому ни одного её клиента просто не вычислить.

– Ты спрашивал это у Сэма? А с ней самой ты говорил? – пытливо спросила я. – Ты ведь её подозреваешь?

– С ней поговорить ещё успеется, – уклончиво ответил Кэпчук. – Да, Лисону я задавал эти вопросы, потому как самого Лисона тоже напрягает участие госпожи Нельзи в жизни его пассии. Элиза упомянула два месяца назад, что посетила психологический тренинг и познакомилась там с приятной дамой. Сэм тогда посчитал это ерундой, он слишком поверхностно на тот момент отнёсся к тому, что его девушка сходила на тренинг. Не стал вдаваться в подробности. Потом пошло-поехало: Элиза в одночасье возвела Арону на пьедестал.

– Так как же подобраться к самой Ароне? Где она? Здесь написано, что у неё частный дом в Гроувизе. А это очень далеко от Карридена, это вообще в другой части Укосмо! – я обратилась за помощью в исчислениях к карте, в масть лежащей на столе. И успевала делать пометки в блокноте.

– Дом ей подарила мама, а маме он перешёл в наследство от бабушки. Маме дом не нужен, так как она уехала с папой за рубеж, делать там бизнес, – подсказал Пит, он тоже параллельно читал досье. – Дом чист, то есть сделка по недвижимости абсолютно законна, все налоги уплачены.

Я тут же загорелась идеей:

– Может, нам исследовать этот дом? Побывать там?

Пит закатил глаза теперь уже неподдельно:

– Господи, Сорвиголова, зачем?! Что ты там собираешься искать? С меня хватило вчера виллы Рискони!

– Расскажите про виллу Рискони. Ваша очередь. Мои скромные речи пока имеет смысл поставить на паузу, – Рикардо заинтересованно пригвоздил нас цепкими глазами к стульям. – Кстати, спешу тебя разочаровать, в своём доме Арона не живёт. Счета за коммунальные услуги заморожены три года подряд. Дом закрыт, не сдаётся внаём.

– Вот это да! Что же там в этом доме? – спрашивала я.

– Сорвиголове лишь бы куда залезть, – улыбнулся Сыщик. И спросил: – Где она живёт сейчас, эта демонесса?

– Вилла Рискони, агенты 001 и 003, – напомнил Рикардо.

Тогда мы всё рассказали. Правду и только правду, как условились. Мы доложили откровенно, как раскопали информацию про прежнюю владелицу виллы, художницу-маньячку Лизавьетт. Как нашли сведения о её хитроумном жутком убийстве лучшей подруги и её мужа. А далее уже без лишних сантиментов и ужимок поведали бесстрастному агенту Кэпчуку, как проникли в виллу и что там увидели. И как дёрнул меня чёрт за ногу сделать вид, что мы с Питом – призраки убиенных супругов Шлейн. Как столкнулись с настоящим привидением, и как потом изучили содержимое карманов обывателей. Как увидели Акулью комнату, свежую колбасу в неработающем холодильнике и дохлого мышонка. Агент 003 достал эскизник, а я достала медальон Кархародон и "инструкцию" к нему. И затем, под пристальным взором нашего временного начальника, безропотно вырвала листик блокнота, куда начеркала обрывки слов со смятого клочка бумаги из кармана блондина Родни.

Рикардо Кэпчук слушал нас предельно внимательно, ничем не выражая эмоций. Он лишь заставил меня дважды повторить во всех подробностях, что говорило привидение. Потом взял у Пита эскизник, пролистал его, разглядывая. И параллельно взял у меня инструкцию к Кархародону.

– Значит, вы поймали большую белую акулу. А говорите – кракена. Что ж вы, моллюска от рыбы отличить не можете? Дай-ка мне кулон, агент 001.

Я протянула кулон. Кэпчук рассматривал его, вертя так и сяк в руках.

– Осторожно, он жжётся, – предупредила я.

– Я догадываюсь, – ответил таинственно Рикардо.

– Что это за штуковина, ты знаешь?

– Артефакт чёрной магии. То, что тебя бесы под плинтус на седьмой круг ада не утащили, можешь счесть чудом, – произнёс Кэпчук о-о-очень серьёзно. Да так, что даже по мне прошлись мурашки, а Пит заметно побледнел!

– Я конфискую у тебя это, – безапелляционным тоном заявил наш старший друг.

– Без проблем, – согласилась я.

– Комиксы я тоже заберу, возможно, на время, – предупредил Кэпчук Пита; Пит же покачал головой:

– Можешь и не на время, то есть мне не нужно, я дарю.

– В следующей реинкарнации учтётся твоё великодушие и щедрость, агент 003, – Рикардо, кажется, пошутил, но произнесено это было так, будто это незыблемая констатация результата причинно-следственной связи.

– Только это не комиксы! Это художница набивала руку, прежде чем нарисовать большую картину в жанре крутой эротики, вот, – блеснула я умом. И задорно спросила: – Что, теперь сотрёшь нам память? Или убьёшь, за то, что мы знаем ну сли-и-и-ишком много?

– Вы знаете столько, сколько вам нужно. А убивать вас ни к чему, ибо куда мне до других моих конкурентов, которые уже открыли охоту на ваши тела и души? – снова пошутил Рикардо, угрожающе и мрачно.

Он встал, отошёл в сторону стола с реактивами и наклонился над полочкой с ящиком. Взяв что-то оттуда, вернулся к нам и бросил передо мной пачку больших, формата А4, фотографий.

– Поучаствуй в процедуре опознания. Эти женщины знакомы тебе?

Я стала пересматривать фото, вначале плохо соображая, кто это. Пит сразу узнал:

– Это же наша покойница, Элиза Силлин.

На всех фото женщин была одна-единственная. Её лицо крупным планом. Изображение по грудь. Портретные фото. И фото в полный рост, в красивом длинном светлом платье…

…и тут я оторопела! Выпучив глаза, я проговорила:

– Это она!!! Покойница!!! Привидение!!!

Наверное, у меня был вид сейчас ещё более ошарашенный, чем когда я впервые по-настоящему увидела её призрак.

– То есть, ты видела Элизу? То есть, я хочу сказать, ты не догадалась, что это была Элиза? – спросил Пит.

– Карамба!!! Как ты понял, что это была Элиза?! Ты же не видел её!

– Не трудно было догадаться, ведь она говорила этой девице Синтии, что ей нужна помощь, что ей кто-то угрожает, что у её души мало времени. С твоих слов, – пересказал умный Сыщик.

– Ну… я… запуталась. Вчера всё было такое сумбурное! Это могло быть чьё угодно привидение! Вот, мы нашли истину! Привидение – Элиза Силлин. Кстати, Рикардо, где ты взял эти фотки?

– Меня снабдила ими Полина Остинс. Ей нужно вернуть. Как насчёт прогулки на кладбище? – внезапно посмотрел он на меня.

– Кладбище? Э-э… какое кладбище? – я всё ещё была под сильным впечатлением от переживания аномального опыта. В моей голове складывались пазлы, детали, части великой головоломки. Мой мозг кипел.

А тут ещё события развивались стремительно, по нарастающей!

– На старое доброе кладбище Карриден.

– Я с радостью! – подхватила я идею. И, спохватившись, пояснила: – Ой, упс, только не в качестве покойника, а в качестве экскурсанта!

– Разумеется, экскурсанта. А что до твоего качества покойника – я же сказал, в дела конкурентов, мечтающих сделать тебя покойником, я не вмешиваюсь, – ответил Рикардо. И обратился к Питу: – Агент 003, тебе задание. У тебя отлично получается раскапывать нераскапываемое. Узнай всё что только угодно узнать про троих ваших обывателей, а также про клуб Вуду-Лунге. Не только адрес, меню, цены на виски и репертуар ночных шоу-программ. Кто владелец, год основания, кто прежние владельцы и кто постоянные сотрудники, какие события связаны с клубом, какие там совершались преступления, какой основной бизнес владельцев.

– Как раз подумывал этим заняться, – закивал с готовностью 003.

Я же въедливо спросила:

– Так где же Арона?

– Если ты полагаешь, что я давным-давно запер её истерзанное тело в своих тайных пыточных казематах, то ты мне сильно льстишь, – без обиняков ответил Рикардо. – Я не знаю, где Арона.

– Но ведь нам рано или поздно придётся её найти, – поддержал меня Пит.

– Придётся. Либо дождаться, пока она найдёт нас, – ответил Кэпчук. – На ловца и зверь бежит, знаете ли.

– А когда мы поедем на кладбище? – спросила я.

– Сейчас, – ответил наш босс, кидая взгляд сначала на часы на стене, а потом в сторону своих реактивов. – Да, агент 003, ещё одно секретное задание: когда жидкость здесь вот в этой колбе станет красной, влей в неё пять миллиграммов той синей жидкости, используя пипетку. Смотри не прозяпай, а то Земля взорвётся.

Пит уже в который раз повёл глазами. Но ЦУ понял и едва ли не козырнул.

– Ты готовишь начинку к печенькам? – поинтересовалась я.

– Нет. Я готовлю вещество-индикатор для определения следов яда в мёртвом организме.

В который раз я втайне восхитилась мастерством этого гения. Он предвосхищал ситуацию наперёд! Так, Рикардо Кэпчук сразу взялся за проверку гипотезы, что Элиза умерла не естественной смертью. А мы с Рикардо в ту же минуту отправились на погост.

***

Снова провал в памяти! Как тогда, на кладбище. Что же такое творится? Когда Синтия очнулась в позднем вечернем часу на вилле, ни она, ни ребята ничего не понимали. И не помнили. У них тоже провалы. Начались они с того момента, как вроде бы на виллу одновременно с ними залез какой-то другой подросток или некто полоумный! Потом Родни спугнул его, и он убежал. После чего случилось нечто такое, что ребята заснули на полу в одной из старых комнат. Синтия не знала, что из-за эффекта транквилизатора, которым заправлены патроны степлера Демоуса, наступает амнезия на предшествующие попаданию выстрела события. И она снова начала придумывать, что провал возник из-за сигарет, которые она курила. Но ведь Родни не курит, а Марк курит совсем другие сигареты!

Как всё объяснить? Слишком сложно. Синтия решила пока не думать об этом.

Ребята после приключения на вилле Рискони вернулись по домам. Они проводили Синтию до дома, и девушка легла спать снова, после приёма душа. Её мучила сильная головная боль.