Глава третья

Когда с вами начинает разговаривать то, что говорить не должно, это, как минимум, вызывает некоторые опасения. И кот, это еще ничего, представьте, что с вами начал разговаривать какой-нибудь кофейник, например. Или матрас. Так что Элемросу в какой-то мере повезло. Правда в тот момент он этого совершенно не оценил. Если с вами когда-нибудь вдруг начинали разговаривать коты, то, наверное, вы можете представить, что почувствовал в это мгновение Элемрос. Сам он в тот момент решил, что это вирус. Да, да, именно вирус. Сумасшествие – это вирусная болезнь, которую он умудрился подцепить от Мелли. Больше ему времени на раздумья не дали. Кот заговорил снова.

– Извини, приятель, – сказал он. – Это моя любимая шутка, я ее повторяю всем призванным. Как правило, это помогает им немного быстрее адаптироваться к новой реальности. Потом, конечно. Разумеется, сиюминутного эффекта не получается. Так что твое ошарашенное выражение лица – в пределах нормы.

Элемрос тупо молчал. И чувствовал себя не менее тупо.

– Ну ладно, – кот махнул лапкой. – Скажи уже что-нибудь. А то я начинаю думать, что мой заумный треп не подействовал успокаивающе.

– Я… это… ну…

– Красноречиво, – вздохнул кот. – Кажется, нашу беседу придется отложить. Я думаю, сейчас ты съездишь в редакцию, развезешь газеты, а потом, ближе к вечеру, вернее к ночи мы поговорим. Жди меня в полночь.

С этими словами кот немного зловеще и довольно ненатурально расхохотался, вильнул хвостом и был таков. Элемрос потряс головой, очумело глядя на камень, зажатый в руке. Несколько секунд он пытался сообразить, где находится и не спит ли. Или может он до сих пор без сознания и все эти камни и коты – просто ему привиделись.

– Или старуха и в самом деле напоила меня наркотиками, – пробормотал Элемрос, вешая камень себе на шею. – Может скоро ко мне зеленые свиньи прилетят?

– Так вот ты где!

“А вот и они.” Элемрос резко обернулся, стараясь даже не думать, кого увидит на сей раз.

Но это оказалась всего лишь его работодательница. Решительная дама властно поманила его пальцем, высунувшись из окна своего шикарного авто.

– Вам не кажется, молодой человек, что уже хватит прохлаждаться. Моя газета приходит к подписчикам ровно в восемь вечера вот уже пять лет, и я не собираюсь рушить эту традицию ни сегодня и никогда.

Элемрос быстро пробормотал что-то невнятное и оседлал велосипед.

Весь оставшийся вечер он прожил словно по инерции. Развез газеты, получил деньги, вернулся домой, выслушал ежевечернюю лекцию о правилах хорошего тона, после чего был отправлен наверх в свою комнату, так как настало время онлайн консультации со школьным психологом. Дело в том, что их школа не могла себе позволить держать психолога в штате, поэтому директор решил организовать видео-консультации со столичным специалистом. Признаться, этого момента Элемрос боялся больше всего. Дело в том, что психолог, во-первых, был хороший и утаить от него вполне вероятное сумасшествие будет сложно, а во-вторых, Элемрос так до сих пор и не решил для себя, что ему больше хочется, скрывать свою гипотетическую болезнь или наоборот начать лечение пораньше.

Как бы там ни было, эти внутренние терзания не мешали Элемросу беседовать с психологом вот уже несколько минут на привычные темы, не менявшиеся… никогда, вообще-то. Дело в том, как и в случае с Элемросом и газетой, платили психологу не то, чтобы мало, но явно недостаточно для того, чтобы такой блестящий столичный специалист разбивался в лепешку ради его онлайн-пациентов.

– Элем, – сказал ему психолог, – мне кажется, тебе нужно больше общаться с людьми. Ты слишком замкнут. В твоем возрасте это понятно, но самую большую ошибку совершают те, кто закрываются в своей скорлупе.

Элемрос отключил слух и начал размышлять о произошедших событиях. Он старался быть вежливым с людьми, но, знаете ли, внимательно слушать каждый раз одно и то же, когда какому-то чрезмерно заботливому взрослому вдруг начинает казаться, что с тобой не все в порядке, это уж слишком.

Ситуацию с повышенной заботой никоим образом не исправлял тот факт, что родители Элемроса и его сестры Марты когда-то ушли из дома и не вернулись. Звучит полу-смешно, полу-грустно, но по-другому не скажешь. Обычно эта фраза звучит в передачах о пропавших детях, а тут… Марте тогда уже был 21 год, а Элемросу только-только исполнилось шесть. Сестре удалось убедить опекунский совет назначить опекуном ее и с тех пор она ревностно исполняла свои обязанности, а именно опекала. В чем ей помогал солидный счет в банке, доставшийся ей по завещанию. С тех самых пор Элемрос не видел своих родителей. В доме не было даже их фотографий. Кроме того, Марта пресекала любые разговоры на тему исчезновения родителей.

– Их больше нет, – категорично заявила она когда-то категоричным тоном. – Нет в нашей жизни ни в каком виде.

Элемрос так до сих пор и не разобрался, с каким чувством говорилась эта фраза. Ненависть, злость, отчаянье, горечь, печаль… У каждого из этих слов было определение, но ни одно из них не соответствовало выражению глаз сестры, говорящей о родителях.

– … если вдруг у тебя появляются проблемы, – голос психолога ненавязчиво вплелся в мысли, – то самое верное – это не оставаться с ними наедине.

“Ну давай попробуем, конечно, – подумал Элемрос. – Вы знаете, я сегодня приложился головой об землю, нашел, как мне кажется, волшебный камень и после этого со мной заговорил кот, который обещал зайти попозже. Видимо, чтобы продолжить беседу. Как вам такая проблема?”

Он с трудом подавил готовый уже вырваться нервный смешок и постарался превратить его в кашель. Вышло не очень. Тут, кстати, психолог перестал говорить и посмотрел на него с привычным участием. Лицо Элемроса привычно приняло подобающее выражение.

– Ничего серьезного, – тихо сказал он. – Просто летний авитаминоз на мозги действует, вот и все.

– Ах вот как, – психолог понимающе улыбнулся. Ему нравилось, когда пациенты проявляли чувство юмора и Элемрос знал об этом. – Я думаю, тебе просто нужно найти себе какое-нибудь хобби, чтобы для печальных мыслей не оставалось времени. Ну и мульти-витамины пропить неплохо.

– Я уже думал об этом, но, честно говоря, пока ничего подходящего не подворачивается… Я про хобби, витаминов у нас в доме хватает.

Психолог внезапно пристально посмотрел на него и Элемросу стало слегка не по себе. На мгновение показалось, что на сей раз провести этого господина не удалось и неприятный разговор будет продолжен еще более неприятным образом, но в этот самый момент на столе в экране ноутбука вдруг зазвонил телефон. Психолог приветливо кивнул Элемросу, показывая, что разговор окончен.

Элемрос захлопнул крышку и облегченно беззвучно выдохнул.

– Элем, – строго сказали за спиной. – Не стоит так резко прерывать разговор, это невежливо.

Марта постукивала концом зонтика по полу. Частота ударов показывала среднюю степень раздражения. Это значит, что не реагировать на ее фразу позволялось.

– Разговор уже был закончен, – ровным голосом сказал Элемрос. – Но стоило выдержать паузу, ты права.

Марта коротко кивнула и ушла.

И так вот было всегда. Вместо нормального общения Элемрос ежедневно получал порцию чего-то до одури напоминающего лекции. И это я еще не рассказал о другой милой привычке Марты. Каждый день учебного года Элемроса привозили в школу и провожали из нее. Каждый раз он старался не обращать внимания на насмешливые улыбки учеников и вдвойне старался не обращать внимания на улыбки сочувствующие. Элемрос давно осознал, что насмешки, пусть даже самые злые, куда лучше давящего удушающего сочувствия. В них хотя бы был юмор, пусть и злой, которого в повседневной жизни совершенно не хватало, тогда как сочувствие было переполнено до краев жалостью, от обилия которой иной раз хотелось залезть на стену. В такой атмосфере и вырос и сформировался Элемрос, циничный, нескладный подросток, с блеклыми серыми глазами и густыми волосами соломенного цвета, все время старательно приглаженными. Он походил на какое-то тропическое растение, чудом прижившееся в пустыне, достаточно стойкое для того, чтобы выжить на палящем солнце, но все же с ощутимым недостатком влаги. Если бы не история с родителями и не фиолетовый зонтик Марты, сверстницы Элемроса, то и дело уже с интересом поглядывающие на мальчишек, на самого Элемроса не обращали бы внимания вовсе. А так внимание было.

Жалостливое.

Элемрос не просто не любил, когда его жалеют. Он просто ненавидел это. Ненавидел так, как только может ненавидеть человек, считающий себя более взрослым, чем кажется всему остальному миру.

Элемрос стиснул зубы.

– Просьба не выпрыгивать из тапок, – сказали где-то сбоку. – Эт цнова я.

Стоило больших трудов не подскочить и не заорать. Элемрос стиснул волю в кулак и скосил глаза вправо. Ухмыляющийся кот сидел за окном, на карнизе, помахивая хвостом. Тихая музыка доносилась из открытых окон стоявшего неподалеку дома и слегка прохладный ветерок, прилетевший с умытых дождем гор, шевелил рыжую шерсть невидимой рукой.

– Мне тут подумалось, что еще одно мое появление будет кстати, – важно произнес кот своим странноватым тенором. – В том смысле, что сказочные события нужно вводить в жизнь постепенно, а не обрушивать лавиной, чтобы человек хоть как-то успел привыкнуть.

– Мог бы появиться пораньше, – пробормотал Элемрос, впервые в жизни жалея, что рядом нет Марты. – Познакомился бы с моей сестрой.

– Так можно было бы проверить, видит ли и она меня? – ухмыльнулся кот. – Разумно. Но не в нашем с тобой случае, потом объясню. Да ведь и всегда остается шанс, что это у вас семейное помешательство и что вы уникальный случай с одинаковыми зрительно-слуховыми галлюцинациями. Рациональное мышление – не всегда преимущество, иногда оно может здорово запутать. Вот тебе пароль на сегодня: “Если орех не расколоть и не съесть, он в конце концов стухнет”.

С этими словами кот спрыгнул с карниза и снова пропал.

– Элем, ужинать.

Голос Марты, тихий и спокойный донесся с первого этажа, и, как всегда, благодаря какому-то неведомому акустическому феномену, Элемрос его услышал. Еда это было последнее, чего хотелось сейчас, но, как вы понимаете, Марту не стоило заставлять ждать. Поэтому Элемрос сильно потер лицо ладонями и выскочил из комнаты.

На ужин в этот вечер была жареная рыба. Марта ела мало, как всегда. Иногда Элемросу казалось, что его сестра вовсе не нуждается в еде и ест только потому, что так положено.

– Когда закончишь мыть посуду, – сказала Марта, откладывая в сторону салфетку, – займись, пожалуйста, книгами. Они у тебя разбросаны.

– Хорошо, – покорно сказал Элемрос, хотя точно знал, что “разбросаны” – это две книги, лежащие на столе, а не стоящие на полке.

Не прибавив больше ни слова, Марта вышла из столовой. Элемрос еще какое-то время поковырялся в тарелке, после чего задумчиво уставился на кусок рыбного филе.

– Все-таки сегодня у меня гость, – пробормотал Элемрос. – Как-то неудобно встречать с пустыми руками.

С этими словами, он взял филе и, воровато оглядевшись, спрятал его в пластиковую коробочку из-под творога.

Загружая посуду в посудомоечную машину, Элемрос мрачно размышлял о том, что готовится к встрече с может быть воображаемым котом и мало того, еще и собирается его угощать.

– Так меня и заберут в дурдом, – ворчал Элемрос, – разговаривающего с пустотой и пытающегося накормить ее рыбой.

Тем временем за окнами сгустилась темнота. Ночь обещала быть ясной, теплой и помытой, как и положено нормальной июньской ночи после дождя. Когда Элемрос поднялся к себе в комнату, удивительно большая луна за окном разливала по полу свой бледный и холодный свет. Правда не прошло и пяти минут, как она скрылась в густом облаке. Нашарив на стене выключатель, Элемрос уже почти было нажал его, как вдруг где-то слева послышалось шуршание, а потом что-то громко шлепнулось на пол. Сразу же вслед за этим послышалось приглушенное ругательство.

– Черт бы побрал всех ваших долбаных писак, – еле слышно бормотал уже знакомый Элемросу тенорок. –  Какого дьявола они все время стараются сделать дверь между мирами в каком-нибудь совершенно неподходящем для этого месте. Кто вообще придумал, чтобы бастерии, уважали творчество местных сказочников…

Сглотнув, Элемрос нажал на выключатель и его взору предстало следующее: распахнутая настежь дверца шкафа, вывалившиеся наружу всевозможные предметы гардероба, а также все те вещи, которые обычно попадают в шкаф по принципу “а почему бы не положить это именно в шкаф”. Так, среди всего прочего, там, оказывается, была и старая рыболовная сеть, в которой барахтался давешний рыжий котяра, судя по всему, взбешенный до крайности. На мгновение Элемросу вдруг захотелось запихнуть это существо обратно в шкаф и забыть о его существовании. Так иной раз случается, когда на голову вдруг обрушиваются невероятные события. Тогда в любом мечтателе просыпается здравый смысл, который подсказывает, что о приключениях хорошо читать в теплой постельке, в то время как главный герой романа размахивает мечом, мокнет под дождем, страдает и мучается ради Великой цели. Мы восхищаемся им, сочувствуем ему и стараемся побыстрее узнать, какой у сказки будет счастливый конец.

– Точно, – зло бормотнул кот, когда Элемрос все-таки пришел ему на помощь и стал помогать выпутаться из сетки. – Читать о том, как клинок просвистел мимо уха ой как интересно. Но когда в реальной жизни кто-то вдруг попытается отрубить тебе голову, мы тут же понимаем, что пошли они все куда подальше эти приключения.

– По-моему, ни о какой дедукции речи уже не идет, – пропыхтел Элемрос, старательно распутывая сеть и стараясь при этом не повредить коту, – читать чужие мысли все-таки неприлично.

– А если ты задумал что-то плохое? – глухо пробормотал кот, стараясь перегрызть прочную леску. – Не то, чтобы я тебя в чем-то подозревал, но это я к тому, что иногда чтение мыслей бывает полезно.

– Если так думать, можно далеко зайти. Можно тогда застрелить незнакомого человека. Вдруг у него в кармане пистолет.

– К черту словоблудие. Ура! Я свободен! И расслабься, говорю же, мысли я не читаю, просто у тебя лицо красноречивое, а подростки мужского пола в такой ситуации в большинстве случаев думают одинаково.

Довольный кот выбрался из сетки и тут же запрыгнул на кровать. После этого, он дружелюбно взглянул на Элемроса.

– Ну-с, молодой человек, вы уже примирились с моим существованием?

– Не знаю, – честно ответил Элемрос, – пока я еще не уверен, что не сошел с ума.

С этими словами, он вытащил из кармана рыбу и положил ее рядом с котом.

Несколько секунд кот молчал, а Элемрос чувствовал, как краска заливает ему щеки. Рыбу притащил, глупость какая.

– Ты не безнадежен, – довольно и официально сказал кот. – Когда люди со мной сталкиваются, то делают все что угодно… но ты первый, кто предложил мне еду.

Элемрос покраснел еще больше. Но теперь уже не от стыда. Кот тем временем прожевывал первый кусок.

– Вкусно. Кто готовил?

– Марта. Моя сестра. Это единственное, что у нее получается по-настоящему хорошо, – вырвалось у Элемроса, прежде чем он успел закрыть рот.

– Не ладите с ней, а?

– Нет, я не сказал бы… в общем она конечно заботится обо мне, … она…

– Говори же. Уж кому-кому, а ткоту все можно сказать.

– Она больше похожа на воспитателя, чем на сестру.

Кот облизнулся и внимательно посмотрел на Элемроса. Тот снова слегка покраснел, но взгляд не отвел.

– И это еще не все, – то ли спросил, то ли констатировал кот.

– Не все, – тихо сказал Элемрос, но тему развивать не стал. Обсуждать родного человека с малознакомыми котами – дурной тон, так он подумал.

Кот дожевал рыбу и начал умываться. Делал он это также старательно, как и все кошки, но Элемросу начинало казаться, что его гость просто тянет время.

– Ну ладно, – вздохнул кот. – Меньше слов, больше дела. Я, в конце концов, пришел как раз для того, чтобы убрать все уныние и прочие отбивающие аппетит вещи из твоей жизни. Так что ставь зеркала и начнем, как только скажешь пароль.

– Он был глупый и я его забыл, – пожал плечами Элемрос. – А о каких зеркалах идет речь?

– Пароль был прекрасен и наезд я тебе еще припомню, человек с дырявой памятью. А что касается зеркал, как портал открывать будем, по-твоему? С бубном попляшем? Стандартный зеркальный коридор – чего уж лучше.

Элемрос пожал плечами. Сердце у него учащенно забилось, как и у всякого подростка при слове “портал”. Но виду он не подал, как и опять же полагалось подростку.

– Вон то трюмо подойдет?

– Ни фига себе, – кот соскочил на пол и шмыгнул в угол. – Вот это работа. Никогда еще не видел, чтобы отражение было таким четким. Какой мастер делал?

– Китайский, – пробормотал Элемрос.

– Кхитайский, – повторил кот. – Ладно, не важно, все равно я с вашей географией не знаком. Работа шедевральная, но не годится. Давай обычные зеркала, шлифованные.

– В смысле? – осторожно спросил Элемрос.

– Не тупи, – сурово сказал кот, – я веселое и забавное существо, но шутки в сторону. Давай их сюда?

– Да кого их то? – прошипел Элемрос, уже начинающий сердиться.

Кот сделал глубокий вдох и улыбнулся. У людей такая улыбка означает: “ладно, я подыграю”.

– Для открытия портала, – терпеливым тоном сказал кот, – нам понадобятся два самых обычных алхимических зеркала из полированного серебра и золота. Небольших, в человеческий рост. И только пожалуйста, умоляю, не надо больше тратить мое время и притворяться, что двух таких обыденных вещей здесь не найдется.