Глава вторая

Авария – штука неприятная. Пусть даже такая пустяковая, как с участием одного горе-велосипедиста. Не советую никому проверять это утверждение, просто поверьте на слово. Что же касается героя нашей с вами истории, то зрение его очнулось немного раньше всех прочих органов чувств. Элемросу прежде не доводилось стучать головой об землю, поэтому ощущал он себя немного странно. Что-то тут было и от страха, и от любопытства. Этакий коктейль, всегда замешивающийся в голове человека, впервые что-то испытавшего. Правда не успел Элемрос как следует распробовать этот самый коктейль на вкус, как вдруг в голову ворвалась такая боль, которая вымыла начисто все мысли и чувства. Элемрос тихонечко застонал, с трудом удерживая рвущийся наружу вопль. Как ему смутно припомнилось, орать на весь белый свет довольно-таки неприлично, поэтому, повторюсь, Элемрос тихонечко застонал.

– Мужественный паренек, – произнесли где-то недалеко вверху над раскалывающейся головой. – Я, конечно, могла попробовать устранить боль сразу же, но мне очень захотелось посмотреть, как себя ведет нынешняя молодежь в таких обстоятельствах.

Голос, который услышал Элемрос, принадлежал явно пожилой женщине. Хотя в нем и не было дребезжащих старческих ноток, а наоборот, чувствовалась какая-то уверенная властность. Такой голос мог бы принадлежать какому-нибудь политику в отставке. Элемрос с трудом приоткрыл один глаз и увидел перед собой лицо Психованной Мелли.

Она улыбнулась ему, дружелюбно и бессмысленно, как всегда. Точно также она улыбалась пару лет назад грабителю, забравшемуся к ней в дом. Она улыбалась ему точно такой же немного виноватой улыбкой, глядя в ствол пистолета, который он направил на нее, брызгая слюной и требуя какие-то наркотики. С чего он взял, что у Мелли они есть, было совершенно непонятно. Кстати, она продолжала ему улыбаться даже тогда, когда ворвавшиеся в дом блюстители закона продырявили незадачливого бандита несколькими чертовски большими пулями.

– Она даже не вскрикнула, – пожимая плечами рассказывал потом один из нажавших на курок, попивая пиво в самом популярном городском пабе. – Просто спокойно стерла попавшую на лицо каплю крови и предложила нам кофе.

– Психованная Мелли, – многозначительно пожимали плечами слушатели. – Что тут скажешь.

Говорилось это таким тоном, словно только такое поведение и было для старушки естественным, хотя, как и в случае с улицей “Больных”, никто не знал, с каких это пор и за что Мелли впервые назвали “психованной”.

– Мужественная старушенция, – покачал тогда головой инспектор Шейн. – Старой закалки, теперь таких нет. Сейчас люди бегут к психоаналитику едва палец порежут… Сразу же после визита к хирургу.

Шейн был главой полицейского департамента – одноэтажного дома на краю городка, где кроме него служили еще четыре полисмена и престарелый пес неопределенного возраста и цвета. Это не считая секретарши, но даже она сама себя не считала штатным сотрудником полиции, так что и мы не будем. Был там еще один сотрудник – этакая тайная полиция в лице одного человека, но пока не настало время представить его вам.

Может показаться странным, что в курортном городке полиция была столь малочисленна, но жители тут обладали абсолютно незлобивым и бесконфликтным нравом, что совершенно необъяснимым образом притягивало к себе точно таких же туристов. Вот почему последнее серьезное происшествие случилось тут аж пять лет назад, но о нем я уже рассказал в истории с Мелли и наркоманом.

Однако вернемся к нашему герою.

Элемрос со свистом втянул в себя воздух, так как нужно было, наверное, разнообразить демонстрацию того, как ему больно. Стонать то два раза подряд тоже было глуповато. Мелли поправила сползшие на нос очки и решительным движением прижала кончики указательных пальцев к вискам Элемроса. Глядя на ее длинное лицо, с тонкими решительными чертами, посеченными едва заметными морщинками, Элемрос решил, что сейчас его боль улетучится как по мановению волшебной палочки. Потом Мелли признается ему, что она волшебница и уведет его…

Куда она его уведет, Элемрос придумать не успел. Очередной приступ боли казалось расколол его несчастную голову пополам. Было такое ощущение, что давешний пустырь вломился в комнату и с радостным улюлюканьем обрушился на Элемроса еще раз.

– Хм, – пробормотала Мелли, поднимаясь с кресла и отходя от кровати. – Так я и знала. Проклятый мир. Чересчур много прагматики и никакого понятия о духовности. Где уж тут магии взяться. Пытаешься, пытаешься и все впустую. Угораздило же меня…

Мелли исчезла из виду, а Элемрос предпочел снова закрыть глаза, чувствуя, что сейчас наплюет на приличия и немного похнычет. Вдруг полегчает.

– Я, конечно, понимаю, у жителей земли не было другого выхода, – голос Психованной Мелли снова выплыл откуда-то сбоку, – пришлось человечеству идти по пути материального совершенствования, забыв о духовном… Не важно… на ка выпей вот это. Полегчает.

Элемросу поднесли ко рту стакан с водой. И еще чем-то. Судя по вкусу, Психованая Мелли растворила в ней свои тапки, ношеные не снимаючи лет эдак двадцать. Однако обижать старую даму, которая, судя по всему, искренне старалась помочь, не хотелось. И не только из вежливости, (хоть это и было основной причиной,) но и из опасения раздражать человека с кличкой “психованная”. Учитывая все эти соображения, Элемрос зажмурился и храбро осушил стакан до дна.

– Вот и молодец. Некоторые растения обладают свойством накапливать магическую энергию. При желании можно отыскать экземпляры, способные проявлять некоторые лечебные свойства даже сейчас, спустя тысячи лет, – ворчливо пробормотала Мелли. – Магии в них, конечно, кот наплакал, поэтому приходится добавлять и аспирины всякие. Теперь поваляйся здесь немного, а я пойду посмотрю, что там с твоим велосипедом и моим пустырем.

Как только шаги Мелли затихли, Элемрос тут же соскочил с того, на чем он лежал. Головная боль подутихла и если не прошла совсем, то уже не имела особого значения. Любопытство, особенно любопытство подростка – лучшее лекарство от головной боли, переломов и всего прочего не поддающегося стандартному излечению. Упускать возможность осмотреться в доме Психованной Мелли было нельзя. В школе у всех глаза на лоб вылезут, когда они услышат об этом. Как вы уже поняли, приятной популярностью Элемрос не пользовался, а потому не собирался пропускать предоставившийся случай поднять свой рейтинг в школе.

В первую очередь Элемрос посмотрел на свое ложе. Это оказался обычный диванчик, по размеру подходящий как раз для тринадцатилетнего подростка или пожилой женщины небольшого роста. Уютный и мягкий, теплого желтоватого цвета.

Совершенно обычный, если не считать вышивки на спинке. Элемросу доводилось видеть искусное рукоделье на выставке прикладных искусств в прошлом году, которую устроили в честь дня основания городка. Несмотря на то, что повод для выставки немного глупый. День основания Города – это еще куда ни шло, а тут… но не в этом дело. Первое место получил пейзаж, вышитый какой-то девяностолетней бабушкой, о которой до сего момента никто не слышал. С помощью банальных ниток и иголки, старушка сумела сотворить настолько натуралистичное яблоневое дерево, что казалось стоит подойти поближе и почувствуешь его аромат. С того момента, как рукоделье было выставлено в зале, судьба первого места была предрешена. Элемрос тогда подумал, что никогда больше не увидит более совершенной работы.

И тут увидел. Рука его машинально потянулась за мобильником, а вернее за камерой в нем. Быстро и воровато оглянувшись, Элемрос сделал снимок этой поразительной вышивки.

На спинке диванчика Психованной Мелли с помощью обычных ниток был изображен целый пейзаж. Три практически одинаковых по вышине скалы стояли по берегам удивительно красивого озера с идеально ровной поверхностью. И это не было недостатком работы. При взгляде на озеро сразу становилось ясно, что оно именно такое, каким и должно быть. Элемрос немного отодвинулся, чтобы глаз перестал различать тоненькие нити, которыми вышили эту картину. И тут…

– Кажется, что смотришь в окно.

Элемрос подскочил. Мелли довольно ухмыльнулась, заправляя за ухо выбившийся седой локон и поднося ко рту исходящую паром чашку. Судя по запаху с травяным чаем. Как она умудрилась так беззвучно подойти, непонятно.

– Не правда ли, – женщина склонила голову на бок и ее взгляд немного затуманился. – Ваа Лимор… Никогда я не видела более прекрасного места. Уже и не увижу, наверное.

– А что это за место? – Элемрос немного успокоился и теперь рассматривал парящих над озером птиц. Стремительно падающих вниз, чтобы подхватить одну единственную каплю и создать радугу из алмазных брызг, слетающих с быстрых крыльев в лучах рассветного солнца.

– Красиво, – кивнула Мелли, глядя в сторону и улыбаясь собственным мыслям, – Каждый представляет что-то свое, глядя на эту картину. Твой образ один из лучших.

Элемрос недоверчиво покачал головой. Ему на мгновение действительно показалось, что он увидел летающих над озером птиц, но это быстро прошло.

– Наверное побочное действие обезболивающего, – пробормотал Элемрос, глядя на вышивку. – Никаких птиц тут нет.

– Ну да, – покорно согласилась Мелли. – Конечно нет. Просто таково свойство озера Лимор в долине Ваа. Даже его изображение вызывает самые лучшие образы в сознании смотрящих на него.

– А с чего вы решили, что мой образ один из лучших? – с несколько запоздалой подозрительностью спросил Элемрос.

– Интуиция, – немного помолчав, сказала Мелли. – Читать мысли здесь невозможно, приходится довольствоваться инстинктами. Хотя чай из зверобоя и смеси альпийских трав немного подстегивает эмпатию. Но совсем, совсем чуть-чуть.

“Она только выглядит нормальной, – напомнил себе Элемрос. – А еще она врет.”

Последняя мысль ворвалась ему в голову неожиданно, но он каким-то девятнадцатым чувством понял, что она правильная.

Мелли засмеялась.

– В чем дело? – Элемрос покраснел.

– Детские лица можно читать, даже не прибегая к телепатии, – сказала Мелли и протянула ему краснобокое яблоко. – Съешь, и отправляйся. Тебе еще газету развозить. И не смотри так, яблоко не отравленное.

– Да я и не думал, – пожал плечами Элемрос, вгрызаясь в сочную мякоть и украдкой оглядываясь по сторонам, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь еще. Мысленно он, кстати, проклял себя за то, что не сделал еще пару фоток на мобильник. Но если вспомнить, что всего несколько минут назад он стучал головой по земле, его нерасторопность была простительна.

– Вы нашли его? – спросил он Мелли, стараясь еще немного потянуть время. – Тот камень, из-за которого я и свалился?

Мелли удивленно приподняла брови.

– Ты об камень стукнулся? – озабоченно спросила она. – Тогда давай еще осмотрим твою голову, это уже не шутки.

– Да нет, – досадливо поморщился Элемрос. – Я про тот, черный, странный, на цепочке. Он так блестел, что я засмотрелся и упал и…

Сразу же после этого герой нашей с вами истории испуганно попятился. Лицо Мелли побледнело так стремительно, что у Элемроса мелькнула паническая мысль о том, чтобы вызвать скорую.

– С вами все в порядке? – опасливо спросил он. – Может врача?

Мелли медленно подошла к нему и осторожно, словно раненую птицу сжала лицо Элемроса в ладонях. В обычной ситуации герой нашей с вами истории как минимум смутился бы, а как максимум испугался, но в тот момент ничего из этого он не испытал. Руки Мелли были сухими и прохладными, а ее глаза напоминали озерную воду, блестящую в лучах полуденного солнца.

– Так вот кто ты, мальчик, – прошептала Мелли и ее губы растянулись в грустной улыбке. – А я уж почти перестала ждать. Знаешь, время – это самый страшный враг надежды.

Элемрос судорожно сглотнул.

– Извините, – осторожно сказал он, слегка отстраняясь, – я не понимаю, о чем вы.

Мелли отпустила его лицо и с легким удивлением посмотрела на свои руки, словно изумившись их поведению.

– Прости меня, – сказала она, делая несколько шагов назад, закрывая глаза и покачивая головой. – Конечно ты не понимаешь… Я… должна побыть одна. Не волнуйся за меня, со мной все будет в порядке. Просто легкий приступ. Тебе нужно идти.

Дважды ей повторять не пришлось. Подгоняемый несколько запоздалым испугом, Элемрос выскочил из дома Мелли, попутно все же успев бросить прощальный взгляд на обстановку. Ничего особо примечательного он так и не увидел. Никаких тебе алтарей для ритуалов, таинственных толсто-старинных книг или хоть на худой конец чучел неведомых зверушек. Обычный дом пожилой дамы, опрятный и ухоженный как давешний желтый диван.

Спрыгнув с крыльца, Элемрос пошел к калитке, с удивлением ощущая нечто вроде разочарования. Причину разочарования понять было трудно. И еще почему-то очень не хотелось уходить отсюда. Тем не менее, Элемрос отбросил вздорные мысли и, выйдя за калитку, решительно оседлал велосипед.

Тут то он и увидел его снова.

Эта штука лежала возле колеса, практически невидимая в траве. Если бы не луч солнца, как раз в этот момент каким-то чудом пробившийся сквозь тучи, Элемрос так и уехал бы. Но луч пробился и отразился от цепочки, бросившей солнечного зайца прямо Элемросу в глаза.

Может если бы он уехал тогда, нашей с вами истории и не было бы, но кто из нас уехал бы в такой ситуации? Только тот, кому никогда не стать героем необычной истории.

Элемрос наклонился и вытащил из травы тяжелый камень, черный и гладкий, идеально овальной формы, висящий на тонкой золотой цепочке, пропущенной через маленькое отверстие. И металл, и камень были так тщательно отполированы, что казалось сверкали сами по себе, наполненные внутренним огнем. Именно этот удивительный свет, словно струящийся из глубин камня и заставил Элемроса подумать, что он видит нечто невозможно прекрасное. Позднее, немного присмотревшись, Элемрос сделал еще одно удивительное открытие. Камень вовсе не был безукоризненно гладким. Поверхность его состояла из бессчетного количества практически невидимых граней, подобных тем, что создают ювелиры на драгоценных камнях. Они были настолько микроскопические, что, не приглядевшись, различить их было невозможно, а камень казался идеально гладким.

Элемрос завороженно смотрел на невиданное украшение примерно с минуту, не в силах оторвать взгляд. Только сильное шуршание травы вернуло его к реальности.

Большой рыжий кот с коротким розовым носом на слегка вытянутой мордочке деловито прошмыгнул между ног Элемроса и бесцеремонно вскочил на велосипедное сиденье.

Элемрос посмотрел на него нахмурив брови. Вообще-то он любил кошек, но только тогда, когда они не были такими наглыми. Машинальным движением он намотал цепочку на пальцы правой руки и зажал черный камень в ладони.

– Если тебе кажется, что я с тобой разговариваю, чувак, – промурлыкал кот приятным хрипловатым тенорком, – то скажи “нет” наркотикам.