В горах они опять угодили в царство грязи. Но, к великому счастью, это была не та токсичная жижа, которая доставала их в северных степях. Здешняя жижа была обычной: глина и чернозем, после сильного вечернего дождя превратившиеся в липкую кашу. Двигаться было труднее, но ненамного. Гораздо сильнее доставала смена погоды: от теплых деньков к чуть ли не стуже. По ощущениям Влада, не выше четырех-пяти градусов температура держалась, что не лучшим образом могло сказаться на здоровье измотанных путешественников.
Потому утром после короткого марша он выбрал удобное место для долгого привала. Когда-то в этом ущелье стояло какое-то сооружение, но от него осталась лишь груда камней и исковерканных металлических конструкций. Именно среди них и расположились, не обращая внимания на чуть повышенный радиоактивный фон. В сравнении с тем, через что двигались в степях, это было просто благодатное место, призванное стать строительной площадкой для санатория, где оздоровляют самых тяжелых больных.
Жгли костер, варили мясо бизона, Либерий нарвал какой-то прошлогодней травы и приготовил что-то вроде чая, только гораздо отвратительнее самых гадких его сортов.
Болтали обо всем подряд. Влад вспомнил, что в его времена это место, если он не запутался в географии, называлось Ангарским перевалом. По нему в курортный сезон сплошным потоком тянулись машины отдыхающих, стремившихся к Черному морю или уже возвращавшихся.
Тейя возразила, что сам перевал находится гораздо выше, они до него еще не добрались, но насчет дороги соглашалась: в ее времени здесь тоже проходил оживленный путь для наземного транспорта.
В остальном ни он, ни она не вспомнили ничего схожего: разные названия населенных пунктов, располагавшихся примерно на одном месте; горы вряд ли поменяли расположение, но названия их звучали для Влада незнакомо. Грязь ни она, ни он никогда здесь не встречали, тем более в таких количествах. Или что-то изменилось, или им повезло нарваться на нечастое явление.
Либерий помалкивал: его соплеменники о Крыме знали не более, чем о других землях, располагавшихся южнее человеческого анклава.
В общем, время провели, может, и не очень весело, но зато познавательно. Да и отдых не помешал.
Путь продолжили на следующее утро.
Раньше, во времена Влада, а затем Тейи, за дорогой тщательно следили. Подсыпали где надо, строили стены от обвалов, укладывали в траншеи дренажные трубы, отводили подземные и поверхностные воды. Этим давно уже никто не занимался, как и расчистками. Все завалило осыпями и оползнями, между ними густо рос ломкий тростник, под ногами чавкала болотная жижа, там и сям выскакивали крошечные ручейки, чтобы нырнуть под землю через несколько метров.
Скорость каравана была смехотворной, но никто не жаловался – после степной трясины это болото казалось почти курортом.
Лишь миновав перевал, вздохнули с облегчением. Здесь тоже хватало трудностей, из-за чего потратили не один час, вызволяя неудачно завалившегося дрона, а затем меняя ему гусеницу, но воды почти не было. Царство камня и горных лесов, зеленых по-настоящему, а не как те, что остались за спиной. Севернее хребта только-только почки распустились, а здесь уже и листва молоденькая, и цветочки какие-то.
Влад первый же сорвал и преподнес Тейе, как и грозился. Она засмеялась, а Либерий ничего не понял, заявив, что цветы у них носят лишь на похороны покойников, которые при жизни занимались пчеловодством.
Всю романтику убил… инквизитор.
К морю спускаться не стали, Тейя заявила, что двигаться вдоль него даже без техники будет непросто, лучше воспользоваться горными тропами. Во времена Влада где-то здесь тянулась более-менее приличная дорога, и он не возражал.
Ни дороги, ни троп они не нашли. Эхнатона пришлось переквалифицировать в транспортную авиацию: он то и дело вытаскивал дронов на трудных участках, переносил тонны груза несколькими рейсами, что облегчало жизнь машинам. После очередного ливня угодили чуть ли не под сель, при этом Либерий упал и подвернул ногу, после чего ходил, отчаянно хромая.
Было трудно, но люди терпели.
Влад даже ушам своим не поверил, когда после долгого карабканья на очередную кручу Тейя, смахнув ладонью грязный пот со лба, уставилась вниз и неуверенно произнесла:
– Мы пришли.
– Что? – не понял отупевший от усталости и монотонной тягости пути Влад.
– База Дальфлота. Она там. – Девушка указала на открывшуюся внизу долину. – Возле моря раньше был городок, где жили курсанты и разные люди. Дальше сама база, отсюда нельзя разглядеть. Надо спускаться, там легче будет, местность ровная почти.
Влад с унынием оценил перспективы очередного непростого спуска и в очередной раз устало удивился:
– Здесь же вроде дорога раньше была.
– Да, так. Была. Но война потом. Оползни, обвалы, землетрясения. Нет дороги теперь.
– Спустимся и отдохнем хорошенько. На Либерия уже смотреть страшно. Да и пара дронов вот-вот рассыплется.
– Да, Влад, как скажешь. Я не дрон, но тоже вот-вот рассыплюсь.
– Ну, надо же. С виду по тебе не скажешь. Молодец.
– Спасибо, я стараюсь держаться, – без улыбки произнесла девушка и развернулась назад, к каравану потрепанных дронов.
Один дрон все же остался на середине спуска. Но этому даже не особо огорчились: ведь цель была близка. Внизу, среди жалких намеков на то, что здесь когда-то стояло нечто, построенное руками человека, разбили лагерь. До утра отсыпались, по очереди сражаясь со сном во время коротких дежурств, затем устроили банно-прачечный день.
О базе ни слова не произносили все это время, будто сговорившись. А ведь не заметить, что стало с городком, было невозможно: он практически полностью исчез. Вряд ли стратегический объект Дальфлота, располагавшийся в паре километров, при этом пощадили.
Неужели все было зря?
Утро для Влада началось с немого вопроса в глазах Тейи. Выдержав ее взгляд, он медленно кивнул:
– Поедем туда.
– Вы о базе? – уточнил возвращавшийся от ручья Либерий.
– Да. Пора на нее взглянуть.
– А дрон, который на горе остался? Его ведь разгрузить надо.
– Думаешь, кто-то украдет его груз?
– Да откуда здесь воры возьмутся?
– Значит, груз немного полежит там. Позавтракаем, и вперед. Дронов оставляем, с собой берем только Эхнатона.
Путь к базе лежал через заросли кустов, большую часть которых Влад, как ему казалось, видел впервые. Наверное, летом они выглядят совершенно иначе, но сейчас весна, а в эту пору года он никогда в Крыму не бывал. Все цвело всеми цветами, и даже пчелы уже летали, чего на севере ни разу не видели: там и мухи еще не проснулись как следует. То и дело Эхнатон пугал фазанов, которые даже не утруждались пользоваться крыльями – драпали от него по земле, норовя забиться в самую чащу.
– Либерий, ты когда-нибудь персики ел?
– Ел.
– Не знал, что они у вас растут.
– Растут на юге, возле Новограда.
– А инжир?
– Это что еще такое?
– Ну, вроде головки чеснока на вид, но сладкий и мягкий. На деревьях невысоких растет.
– Я такое не видел даже.
– А здесь, в Крыму, его раньше хватало.
– Я сладкое не очень. Яблоки люблю, с кислинкой если. Слушай, фазанов здесь просто немерено. Надо бы поохотиться.
– Поохотишься, не сомневайся.
– Вы хотите убить этих красивых птиц? – чуть не плача, спросила Тейя.
– Не переживай, мы будем выбирать самых уродливых, – осклабился Либерий.
– Стойте.
– Стоим, – произнес Влад, на всякий случай стаскивая с плеча ружье.
Впереди, в просветах расступающегося кустарника виднелась каменистая пустошь, взрытая россыпью воронок. Диаметр самой мелкой из них был не меньше полутора десятков метров.
– Лунный ландшафт… – сказал Влад.
Либерий кивнул:
– Я смотрел на Луну в трубы подзорные, там все точно так же.
Тейя поглядела налево, затем направо, потом опять уставилась на следы бомбежки и задумчиво произнесла:
– Плохо узнаю местность, но, очень похоже, база здесь была.
– Прямо здесь? – спросил Влад. – Каких размеров?
– Вон, где ложбина та, дотуда база тянулась.
– Километра полтора и на всю ширину долины?
– Не на всю ширину. До ручья была база, а за ним рос виноград.
– Вы его разве не под землей выращивали?
– Нет. Винограду не нравится под землей. Он там плохой становится.
– Ну, надо же, хоть что-то у вас по-человечески росло, – пробурчал Либерий.
– От базы ничего не осталось, мы зря пришли, извините. – Тейя опустила голову.
Кос настойчиво стучался в голову, добивался ответа на вопрос, что они там нашли, но Влад пока отмалчивался – надо для начала моральный дух в коллективе поднять:
– Ну что ты как маленькая? Мы и так с самого начала знали, что база разрушена, и скорее всего очень сильно. Так что ты ждала увидеть?
– Не знаю. Хоть что-то. Но нет совсем ничего. Только камни.
– Там, в кустах, что-то есть. – Церковник указал вперед.
Подошли, рассмотрели, но даже Тейя не смогла определить, что это было раньше. Просто бесформенная груда исковерканного металла. Чуть дальше наткнулись на россыпь обломков материала, похожего на темно-зеленое стекло, мутное от обилия пузырьков. Девушку эта находка обрадовала:
– Это от башни управления. У нее стены были из такого сделаны. Не помню, как называться материал такой.
– А вход под землю возле башни был или в ней? – уточнил Влад.
– Я не могу знать такое. База большая, везде ходить нельзя, да и не очень хотелось. Под землей было почти все, входов всяких много очень. Наверное, были.
Влад присел на плоский обломок, некогда являвшийся частью башни, и пригласил остальных, похлопав рядом с собой:
– Присаживаемся.
– Мы разве сидеть пришли? – нехорошо прищурилась девушка.
– Нет. Но и бродить по этим кустам можно долго и без толку. У нас гораздо лучше способ есть. Эй! Эхнатон!
– Эхнатон две тысячи сто четырнадцать дробь сорок три слушает!
– Видишь вот ту ложбину?
– В указанном направлении я наблюдаю три ложбины.
– Самую большую из них видишь?
– Так точно!
– Надо прочесать всю местность от нас до нее. Все, что между склонами гор и ручьем.
– Предмет поисков?
– Враги, ловушки, зараженная местность. И, самое главное: входы в подземные сооружения. Или пустоты вблизи поверхности. Сможешь?
– Поиск подземных пустот займет большое количество времени, так как потребуется частый контакт с поверхностью.
– Мы не торопимся, так что приступай.
Глядя, как дрон старательно обыскивает бывшую территорию базы, Тейя покачала головой:
– Я делаюсь глупой почему-то. Не смогла додуматься, что он сможет сделать это лучше нас.
– Все мы ошибаемся. Ты садись, не стой.
– Камни холодные.
– Но не эти, они нагрелись на солнце.
– Камни такие не нагреть, – заявил Либерий и, потрогав поверхность обломка ладонью, хмыкнул: – Ну, надо же, и правда теплый.
– Тоже забыла, – вздохнула Тейя. – Материал такой. Особый.
То, что Эхнатон назвал «большим количеством времени», растянулось до вечера. Так и не успел закончить, пришлось возвращаться уже в сумерках.
На следующий день они продолжили.
И с куда большим успехом.
– Эхнатон две тысячи сто четырнадцать дробь сорок три готов доложить о результатах.
– Ну докладывай.
– В ходе прочесывания обозначенной территории было обнаружено: входов в подземные сооружения – три; расположенных близко к поверхности пустот – четырнадцать. Доклад окончен.
Все трое изумленно переглянулись, а Тейя уточнила:
– Ты ведь не сегодня все это нашел?
– Никак нет. Большая часть объектов была обнаружена вчера. Сожалею, что поиск затянулся: сенсорная система нуждается в ремонте.
– А почему вчера не сказал ничего! Мы думали, что ничего здесь нет!
– Приказа докладывать по мере нахождения объектов не поступало.
– Эх ты, железяка! Сам бы мог догадаться!
– Строить догадки о невысказанных пожеланиях отдающих приказы не является моей обязанностью, – с чем-то, подозрительно похожим на ехидство, сказал на это дрон.
Влад погрозил ему кулаком:
– На переплавку пойдешь, шутник. Давай подробно: что за входы, как выглядят, реально ли через них куда-то попасть.
– Вход номер один: вертикальная шахта с металлическими стенками. Сечение круглое, диаметр полтора метра, прослежена на глубину четырнадцать метров, далее завалена обломками, перспективы расчистки неясны. Вход номер два: вертикальная шахта с металлическими стенками. Сечение круглое, диаметр менее полуметра, прослежена на глубину восемнадцать метров, до пересечения с полостью неизвестного объема. Вход номер три: горизонтальная шахта со стенками из армированного стеклобетонита. Обнаружена на склоне воронки, оставленной после разрыва неизвестного боеприпаса. Сечение прямоугольное, ширина около двух метров, предполагаемая высота более двух метров. Сильно завалена обломками, перспективы расчистки неясные.
– Шахта, которая маленькая, – это для вентиляции, наверное, – предположила Тейя. – Я внизу видела выводы, там будто трубы наверх шли. А наверху их прикрывали такие, будто зонтики, штучки. Или грибки.
– Я туда вряд ли пролезу, а Влад тем более, – заметил Либерий.
– А я легко пролезу, я совсем незначительных размеров, ни за что не застряну.
– Опускать тебя на восемнадцать метров неизвестно к чему мы не станем, – категорично заявил Влад, и церковник поддержал его кивком.
– Тогда что мы будем делать? – огорчилась девушка.
– Для начала выслушаем от Эхнатона остальную информацию, а потом, наверное, начнем копать.
За кирки и лопаты браться не пришлось: некогда доблестный боевой дрон из поисковика переквалифицировался в чернорабочего. Ну да ему было не впервой: уже имел опыт. Тот еще фортификатор: за века существования столько нарыл, что из его баррикад, которыми он оградил свою базу, можно немалых размеров гору насыпать.
Влад не стал мелочиться, выбрав для места проникновения под землю точку, где, по данным сканирования, пересекались два широких коридора. Может, они и пострадали от бомбежек, но выбрать там более-менее уцелевший ход было, наверное, реальнее: их ведь, по сути, четыре, есть из чего выбирать. Да и воронок поблизости нет.
На то, чтобы вырыть шестиметровой глубины котлован с устойчивыми стенками, ушли почти сутки. Внизу обнажился свод подземного хода. Армированную плиту Влад предложил взорвать, но товарищи отговорили его от столь радикального способа, опасаясь, что это спровоцирует обрушение древнего сооружения. Стучать по ней «клешнями» Эхнатона – тоже не выход. И без того один его манипулятор поврежден после стычки с «собратом», подобная работа на пользу механическим конечностям не пойдет.
В итоге разработали компромиссный способ. Эхнатон, взлетая на несколько десятков метров, сбрасывал каменные глыбы в одну и ту же точку. Плита содрогалась, будто туго натянутая кожа исполинского барабана, от нее отлетали осколки. По мнению Влада, такой способ был ничем не лучше взрыва: там одно краткосрочное воздействие, а здесь придется делать сотни маленьких, что может расшатать свод.
Лишь вечером творение древних строителей смирилось перед грубой силой: очередная глыба разнесла растрескавшиеся остатки преграды, порвав каркас из арматурной сетки, будто паутину.
Острые прутья арматуры загнули в разные стороны, потом по очереди заглядывали, освещая фонариками открывшуюся галерею. Как и предполагалось, рядом виднелось пересечение с таким же по виду коридором. Обломков на полу немного, завалов в поле зрения не видно. Тейя заявила, что это место не узнает, но добавила, что под землей бывала всего два раза и мало что видела.
О проекте
О подписке