Короче говоря, как истинно британский хам, правительство этого самого величества выдвинуло наглое предложение о том, что-де Советский Союз должен, в случае германской агрессии, прийти на помощь чуть ли не всей Европе, в то время как само британское правительство совместно с правительством Франции наотрез отказывались хоть чем-нибудь помочь СССР!? И как же прикажете их называть после этого?!

На заседании английского правительства 26 апреля 1939 г. министр иностранных дел Англии лорд Галифакс заявил, что «время еще не созрело для столь всеобъемлющего предложения, и мы предложили русскому правительству подвергнуть дальнейшему рассмотрению наш план».^[42] А на заседании кабинета министров 3 мая 1939 г. Галифакс сообщил, что он запросит Россию, «не будет ли она готова сделать одностороннюю декларацию о том, что она окажет помощь в такое время и в такой форме, которая могла бы оказаться приемлемой для Польши и Румынии».^[43]

Между тем в апреле 1939 г. начались секретные англофранцузские штабные переговоры (на уровне генштабов), во время которых обсуждался один вопрос – под каким предлогом обе стороны откажутся от своих гарантий Польше! На протяжении всего периода этих переговоров в Москву поступала подробная разведывательная информация о них. К концу мая уже точно было известно, как англо-французские генштабисты будут отказываться от выданных их же правительствами гарантий Польше, ибо Москва была в курсе содержания в том числе и следующих документов:

1. Секретного меморандума британского МИДа от 22 мая 1939 г., направленного правительству Франции. В меморандуме открыто признавалась нецелесообразность заключения тройственного пакта о взаимопомощи между Великобританией, Францией и СССР. Кроме того, рассмотрев в меморандуме плюсы и минусы заключения англо-франко-советского договора о взаимной помощи, его авторы отметили в качестве отрицательного момента, что в результате заключения договора с СССР многие могут сделать «вывод, что правительство Его Величества окончательно отказалось от всякой надежды добиться урегулирования с Германией…». А «лондонские мудрецы» не хотели создавать такого впечатления. Более того. В меморандуме откровенно высказывалось и следующее опасение по поводу заключения договора с СССР. Мол, «в результате неспособности Польши или Румынии оказать сопротивление германскому нападению или в результате нападения Германии на Советский Союз морем или через Прибалтийские государства Англия может быть втянута в войну не с целью защиты независимости какого-либо малого европейского государства, а для оказания поддержки Советскому Союзу против Германии». А это, сами понимаете, для «лондонских мудрецов», мягко выражаясь, как серпом по известному месту… Короче говоря, «лондонские мудрецы» пришли к следующему выводу. Необходимо заключить какое-то соглашение. Но для чего? А вот для того, чтобы в случае нападения на Англию Советский Союз пришел бы ей на помощь. Зачем? Во-первых, затем, чтобы Германии пришлось воевать на два фронта. Во-вторых, ради того, чтобы «попытаться вовлечь в войну и Советский Союз», с тем чтобы он не остался невредимым, в то время как Англия и Германия будут превращены в руины. Короче говоря, самое главное – «в случае войны важно попытаться вовлечь в нее Советский Союз».^[44]

2. Секретного доклада британского министра по координации обороны лорда Чэтфилда от 27 мая 1939 г. об итогах проходивших в апреле – мае 1939 г. секретных англо-французских штабных переговорах (на уровне генштабов). В этом докладе черным по белому и с невероятной же циничностью англо-французские генштабовские ублюдки откровенно показали, как они намерены похерить свои же гарантии безопасности Польши: «Если Германия предпримет нападение на Польшу, то французские вооруженные силы займут оборону по линии Мажино и будут сосредотачивать силы для наступления на… Италию». Что же касается Англии, то она, видите ли, «сможет осуществить эффективное воздушное наступление, в случае… если в войну вступит Бельгия».^[45] Ай да молодца, королевской и французской армий генштабовская бойца! Ведь совершенно же открыто расписались, что выданные ранее Польше правительственные гарантии ее безопасности являлись преднамеренным обманом последней! Зато «в случае войны важно попытаться вовлечь в нее Советский Союз»! Проще говоря, главное – в случае войны любым способом втянуть в нее Советский Союз! Они, значит, будут отсиживаться, а также сосредотачиваться неизвестно зачем и против кого, а СССР – иди и отдувайся за этих, как бы это помягче сказать…!

3. Записи секретной беседы от 29 июля 1939 г. политического деятеля Великобритании Родена Бакстона с влиятельным германским дипломатом – сотрудником службы дипломатической разведки германского МИДа Т. Кордтом. Содержание этой беседы свидетельствовало о том, что Англия намеревалась осуществить польский вариант Мюнхенской сделки с Гитлером. То есть сдать ему «в аренду» территорию Польши для нападения на СССР в обмен на очередной пакт о ненападении с Германией, ради чего Р. Бакстон от имени правительства Англии наобещал прекратить ведшиеся в то время переговоры о заключении пакта о взаимопомощи с СССР, начатые под давлением Москвы. Посмотрите, что этот негодяй-бритт предлагал нацистскому дипломату (и ведь не отсебятину же порол): «…Великобритания изъявит готовность заключить с Германией соглашение о разграничении сфер интересов. Под разграничением сфер интересов он понимает, с одной стороны, невмешательство других держав в эти сферы интересов и, с другой стороны, действенное признание законного права за благоприятствуемой великой державой препятствовать государствам, расположенным в сфере ее интересов, вести враждебную ей политику. Конкретно это означало бы:

1) Германия обещает не вмешиваться в дела Британской империи;

2) Великобритания обещает полностью уважать германские сферы интересов в Восточной и Юго-Восточной Европе. Следствием этого было бы то. что Великобритания отказалась бы от гарантий, предоставленных ею некоторым государствам в германской сфере интересов. Далее. Великобритания обещает действовать в том направлении, чтобы Франция расторгла союз с Советским Союзом и отказалась бы от всех своих связей в Юго-Восточной Европе;

3) Великобритания обещает прекратить ведущиеся в настоящее время переговоры о заключении пакта с Советским Союзом…».^[46]

Проще говоря, Великобритания намеревалась по аналогии с Мюнхенской сделкой отдать Гитлеру Восточную Польшу, дабы тот заимел бы, наконец, столь желанный для него плацдарм для нападения на СССР – плацдарм, с которым фюрер и его генералы еще на рубеже 1936–1937 гг. открыто увязывали грезившейся им успех в блиц-«Дранг-нах-Остен»-криге. Одновременно такой же вариант готовился и для прибалтийских лимитрофов. Ну, так и как же после этого прикажете называть бриттов?! Ведь и всего богатства «параллельного» русского языка и то не хватит!..

И все-таки даже у бриттов иногда бывают откровенно смахивающие на чудеса проблески порядочного и здравомыслящего разума. Оказалось, что чуть позже у британских генералов каким-то чудом на время реанимировались остатки элементарного разума. И в меморандуме начальников штабов трех видов вооруженных сил Англии, который был представлен на заседании британского правительства 16 мая 1939 г., указывалось, что соглашение о взаимной помощи между Великобританией, Францией и Советским Союзом «будет представлять собой солидный фронт внушительной силы против агрессии». Если же такое соглашение не будет заключено, то это окажется «дипломатическим поражением, которое повлечет за собой серьезные военные последствия». Если бы, отвергая союз с Россией, подчеркивалось в меморандуме, Великобритания толкнула ее на соглашение с Германией, «то мы совершили бы огромную ошибку жизненной важности».^[47] Однако лорд Галифакс заявил на этом заседании, что политические аргументы против пакта с СССР более существенны, чем военные соображения в пользу пакта!?^[48] Ну а натуральный сумасшедший и по совместительству премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен и вовсе заявил, что он «скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами».^[49] Но, тем не менее, все же было признано целесообразным для противодействия нормализации отношений между Германией и СССР «какое-то время продолжать поддерживать переговоры» с Советским Союзом.^[50] А ведь не только знали, но и прекрасно понимали, что к чему в мировой ситуации. Уж на что был сумасшедший премьер-министр Н. Чемберлен, но и он утверждал: «Русские всеми силами стремятся к заключению соглашения, но хотят добиться его наилучших условий».^[51] Да и Галифакс без обиняков заявлял: «Информация из многих источников указывает на необходимость заключить соглашение с Россией, так как в противном случае создавшаяся обстановка может способствовать тому, что Гитлер предпримет насильственные акции. Заключив соглашение с Россией, мы оградили бы себя на некоторое время от более грозной опасности – вероятного соглашения между Германией и Россией, и мы обеспечили бы безопасность Польши. Ясно, что Россия заинтересована в независимости Польши и не желает, чтобы Польша была уничтожена».^[52]

И, несмотря на все это, все свои расчеты «лондонские мудрецы» строили на том, что, предав Польшу, они выведут германские армии к границам СССР в надежде на то, что нацистская агрессия получит далее «свое естественное развитие». Собственно говоря, Н. Чемберлен даже и не скрывал этого, во всяком случае в своем кругу точно не скрывал. Он прямо заявлял, что если Польша и другие страны, которым Англия и Франция выдали так называемые гарантии, не получат их помощи (что в действительности и произошло), то «весьма вероятно, что эти страны будут захвачены и Германия окажется на русских границах».^[53] То есть в таком случае на бывшей польско-советской границе. Вот откуда проистекала установка на «переговоры ради переговоров», которая не изменилась и после того, как с середины июня они были сосредоточены в Москве. Советскую сторону представлял в переговорах Председатель Совнаркома и нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов. Советское руководство пригласило для участия в переговорах Галифакса, но это было отклонено с ремаркой Н. Чемберлена: визит в Москву британского министра «был бы унизительным».^[54] Пару раз слетать к Гитлеру не унизительно, а в Москву, значит, унизительно!? Ну, так и в самом-то деле – натуральный сумасшедший!

Британским представителем на переговорах, от которых зависели судьбы мира, был посол в Москве У. Сидс. В помощь ему был направлен руководитель одного из департаментов Форин Оффиса У. Стрэнг, который сопровождал Чемберлена осенью 1938 г. во время его визитов в Германию на переговоры с Гитлером. Хорош помощник, нечего сказать! Сидс и Стрэнг имели задание создавать впечатление, будто Лондон стремится к достижению соглашения, тогда как в действительности там заранее была запрограммирована безрезультатность переговоров. Францию представлял в переговорах посол в Москве П. Наджиар. С 15 июня по 2 августа было проведено 12 заседаний, как правило, продолжительных по времени. Ни переводчики, ни стенографы на переговорах не присутствовали. Переводил участвовавший в переговорах заместитель наркома иностранных дел В. П. Потемкин. В имеющихся в архиве МИД России (прежде СССР) делах об этих переговорах содержатся только тексты письменных предложений, которыми обменивались стороны.

Сопутствующий комментарий. Судя по всему, это один из тех факторов, который позволяет западной пропаганде отчаянно врать, демонизировать договор о ненападении и сваливая всю вину на СССР и Сталина, особенно за срыв московских переговоров, в чем виноват только Запад. Кстати говоря, западная пропаганда Гитлера-то не особенно лягает…

На переговорах сразу же дали себя знать различия концепций. После первого заседания, состоявшегося 15 июня, В. М. Молотов телеграфировал советским полпредам в Лондоне и Париже, что англичане и французы, судя по их предложениям, «не хотят серьезного договора, отвечающего принципу взаимности и равенства обязательств». Вот текст телеграммы от 16 июня 1939 г. народного комиссара иностранных дел СССР В. М. Молотова полномочным представителям СССР в Великобритании и Франции И. М. Майскому и Я. З. Сурицу: «Англо-французские предложения, полученные вчера, в основном повторяют их предыдущие предложения. В частности, от нас требуют немедленной помощи известным пяти странам, но отказываются от немедленной помощи трем Прибалтийским странам ввиду будто бы их отказа принимать такую помощь. Это означает, что французы и англичане ставят СССР в унизительное неравное положение, с чем мы ни в коем случае не можем мириться. Сегодня я вновь вызвал Сидса, Наджиара и Стрэнга и передал им наш ответ. В нем сказано, что так как Англия и Франция не соглашаются на наше предложение о гарантировании Эстонии, Латвии и Финляндии, то СССР не может участвовать в гарантировании пяти стран, что поэтому мы предлагаем весь вопрос о тройственном гарантировании восьми стран отклонить и считать его не назревшим. В таком случае первая статья договора содержала бы обязательства Англии, Франции и СССР о взаимной помощи, причем эти обязательства имели бы силу лишь в случае прямого нападения агрессора на территорию любой из трех договаривающихся сторон, но они не имели бы распространения на те случаи, когда одна из договаривающихся сторон могла бы быть вовлечена в войну в связи с помощью, оказанной ею какому-либо третьему, не участвующему в настоящем соглашении государству, подвергшемуся нападению агрессора. Нам кажется, что англичане и французы хотят заключить с нами договор, выгодный им и невыгодный нам, т. е. они не хотят серьезного договора, отвечающего принципу взаимности и равенства обязательств. Ясно, что мы не пойдем на такой договор. Нарком».^[55]

Однако ситуация была настолько ясная, а позиция СССР настолько конструктивная, что даже Н. Чемберлен – уж на что был злобно русофобствующий идиот – и то в очередной раз вынужден был признать, что «русские преисполнены стремления достигнуть соглашения».^[56]

Французские эксперты обратили, в частности, внимание на заявление советской стороны, что СССР может выставить для выполнения своих обязательств 100 дивизий, в то время как англичане обещали отправить на помощь Франции в начале войны всего несколько дивизий. К тому же в Париже было получено донесение французского военного атташе в Москве генерала О. Паласа, что СССР в состоянии внести «крупный вклад» в борьбу против агрессии в Европе. Он писал, что Советский Союз располагает армией в 2 млн хорошо подготовленных солдат («загнул» Палас – РККА перешагнула 2-миллионный рубеж только в начале сентября 1939 г.). Кроме того, имеется резерв – еще 60 дивизий.^[57] Это свидетельствует, писал Палас, о крупномасштабном характере мероприятий, предусмотренных Советским правительством.^[58] Однако высшее руководство Англии и Франции уперто стояло на том, что никакой военной конвенции с СССР, тем более содержащей твердые обязательства сторон, не должно быть подписано. Министр иностранных дел Франции Ж. Бонне в телеграмме французским послам в Лондоне и Москве 24 июня подчеркивал, что политическое соглашение не должно быть обусловлено заключением военного соглашения.^[59] Англия и Франция не хотели брать на себя также обязательство не заключать в случае войны сепаратного мира с Германией.

Гарантии Польше и некоторым другим странам давались англичанами и французами на случай как прямой, так и косвенной агрессии (например, такой, при помощи которой Германия заставила 15 марта 1939 г. капитулировать Чехословакию). Но они не собирались распространять условие о помощи при косвенной агрессии на соседние с СССР Прибалтийские государства.

4 июля 1939 г. на заседании британского правительства рассматривался вопрос, не пора ли срывать московские переговоры. Условились на том, что дискуссии в Москве следует продолжать, но к соглашению дело не вести. «Наша главная цель в переговорах с СССР заключается в том, – заявил лорд Галифакс, – чтобы предотвратить установление Россией каких-либо связей с Германией».^[60] «Святая лиса» британской внешней политики и дипломатии врал как сивый мерин. Не в этом состояла их главная цель. Их главная цель состояла в том, чтобы при любом исходе дела добиться решения тех задач, о которых говорилось выше. Получится договориться с Гитлером – прекрасно, значит, «мирным путем» сдадут Польшу Адольфу, и нехай себе нападает на СССР, сколько хочет, а что будет с Польшей – это ее личное дело. Не получится «мирно» договориться с Гитлером – так активизируют механизм знаменитого во веки веков искуса «запретный плод сладок»! И опять в выигрыше будут. Ибо виноватыми во всем окажутся Гитлер и Сталин. А бритты (Запад) белые и пушистые. Патологически подлые мозги бриттов никак не могла посетить простейшая мысль – что речь не шла о запретном или не запретном плоде, речь не шла об искусе. Речь шла о том, что на кону стояли судьбы мира не только в Европе, но и во всем мире! И что в негативном случае, вне какой-либо зависимости от того, запретный ли плод или же не запретный плод, он в любом случае будет очень горьким на вкус! Но этим верным сынам проклятого PERFIDIOUS ALBION на это было наплевать! Чтобы Британия жила – большевизм должен умереть! А что погибнут миллионы невинных людей – ну разве такое когда-либо смущало этих островных тварей?! А ведь понимали, мерзавцы островные, все опасности, которые таил в себе такой курс. Военный министр Великобритании Л. Хор-Белиша предупреждал своих коллег по кабинету, что, «хотя это в настоящее время кажется невероятным, элементарная логика подсказывает возможность соглашения между Германией и СССР».^[61] Правильно, именно элементарная логика здравомыслия и подсказывала такое решение, особенно для СССР. Не подставляться же ему ради иллюзии лобызания с проклятыми западными демократиями под вооруженный конфликт с Германией!

Французы не отставали от своих партнеров за Ла-Маншем. Они тоже придерживались откровенно обструкционистской позиции: французское правительство 11 июля сообщило в британский МИД, что считает советское предложение об одновременном вступлении в силу политического и военного соглашений неприемлемым. В обоснование этой точки зрения указали, что во время военных переговоров возникнут серьезные трудности, так как необходимо будет получить согласие Польши и Румынии на проход советских войск через их территорию.^[62] На следующий день лорд Галифакс телеграфировал У. Сидсу указание о том, что «он должен отклонить оба главных предложения» Советского правительства,