Глава 2

В том, что день не задался, я должна была уверовать, как только получила приглашение Тиши, несмотря на отсрочку встречи с рыжим. Вредные птицеподобные скакуны, столкновение с Гардом, вынос чужого наследия из дома в долине Дельи, опять скакуны, кузни с неподходящим товаром, злобный щенок и бедняга котенок. Хотя… тут я привираю, последний мне пришелся по душе, в особенности его влияние на птицеподобных. И не знаю, почему остальные столь странно реагировали на беднягу, я была им довольна. Честно, очень довольна. Маленький, хорошенький, ласковый и такой ранимый. Он фыркал и мяукал каждый раз, стоило мне на шаг отойти, и грозно шипел на всех встречных, опасаясь за мою жизнь. Особенно громко котенок злился на привратников, попытавшихся забрать его у въезда в городок смертников.

Видите ли, игрокам на тренировках запрещены помощники, участвуют только члены команд. На что я со смешком объяснила, что он мой фамильяр, ангел-хранитель или хранитель снов. Последнее сравнение их весьма позабавило, а кого-то возмутило, однако позволило проехать и мне, и моему питомцу.

Но чем дальше в лес, тем больше дров – день действительно не задался. Вначале возникли проблемы с заселением, затем с расписанием, а едва я появилась на полигоне и поздоровалась с ребятами, профессор Тельятти То отправил меня назад. В комнату, как провинившуюся девчонку, которую никто не навестил потом. Ни временно порыжевший Бруг, ни Равэсс, ни Сули, прибывшая на вечернюю тренировку. Раздосадованная и возмущенная, я не спустилась на ужин, благо бутерброды из таверны были все еще со мной. Затем – чтение неприкаянных книг об играх, быстрая подготовка ко сну и… Наверное, лишь выйдя из ванной комнаты и быстро просушив волосы, я заметила, что мой гид на запрос о расписании не ответил.

Вот это новость!

Подняла браслет с кровати и повторила запрос. Молчит, зараза магическая. Именно поэтому последующие полтора часа я провела за разбором полетов с гидом по книге нашего декана Горрана, попутно каждые пять минут снимая с себя котенка. Кроха все время мерз и лез вначале на колени, затем на руки, а после за пазуху. Дважды я перехватила его на груди за мгновение до заветной цели, в третий раз положила на подоконник, пригрозив расправой. Неосознанно использовала отработанную на Гирби угрозу: «Геру сдам!» Думала – не поможет, но малыш моим обещанием проникся, затих.

Еще несколько минут ушло на настройку гида, и наконец он пиликнул, сообщая о своей работоспособности. И не успела я уточнить расписание на завтра, как комнату наполнил гомон встревоженных голосовых сообщений или, вернее, требований на тему: «Ты где?», «Куда запропастилась?!», «Намина, ответь!», «Ты слышишь нас?», «Подай хоть какой-то сигнал…», «Сумерька, ты жива?» и последнее, не менее исполненное чувства от Равэсса: «Гер нас убьет!» – и нестройным хором многоголосое «Ага». Минуту или меньше я недоумевала, зачем им потребовалось меня искать, а затем с искренним изумлением увидела, как по схеме гида разноцветные стрелочки моей новоявленной команды стекаются в одну точку на периферии городка, к уютному одноэтажному домику с красной крышей, куда сегодня заселили меня.

– Мамочки! – подумала я, а затем уже и прокричала, когда в моей спальне выбили дверь, затем все три окна, а после и заслонку в камине, что чуть было не пришибла меня

– Намина!

– Сумерька?!

– Зараза!

– Малолетка…

– Сопля!

– Да мы тебя…

Полетело со всех сторон, пока я приходила в себя от ужаса при виде взмыленной рогато-хвостато-крылатой команды бывших запасников, а ныне действующих смертников королевства.

– Тихо! – прошипел самый грозный из монстров голосом Его Высочества и, отбросив заслонку, пойманную у самого моего лица, решил лично завершить начатое ею дело. – Намина, – позвал он. «Й-ик!» – отозвалась я. – Скажи нам, пожалуйста… каким образом ты оказалась здесь… – и чтобы я не смела задать вопроса – «где здесь?», – добавил: – На открытом боевом полигоне горцев?

Что значит его «открытом», я тоже спросить не успела, ибо оказалась в когтистой лапе твари из преисподней, коей обернулся грозно шипящий принц, и услышала:

– Они эти домики под основание сносят! Чем ты думала, заселяясь сюда и отключая браслет?! Хочешь моей преждевременной смерти…

– Да мы… как бы и так уже сме… – попыталась я перевести все в шутку, но, видимо, поспешила.

– Таррах, Сумерька! Гер и без того бешеный! – упрекнул многоликий и выдохнул, словно бы прописную истину. – Никого не пожалеет.

На этом разъяснения завершились, последовали команды:

– Немедленно встала, собралась и пошла на выход!

– На сборы времени нет… – произнес кто-то из чудовищ, выглянув в окно. – Уже пустили вспышку…

– Да чтоб их!

Мгновение. Я помню точно, что прошло всего лишь мгновение и домик сотрясло, а затем… Не знаю, как они успели, но я неожиданно оказалась снаружи со всеми своими вещами, стоящая на холодном ветру и взирающая на то, как уютный домик с красной крышей вспыхивает голубоватыми разрядами молний, разламывается на куски и уходит под землю, сопровождаемый довольным рокотом фурий. Черные тени с блестящей чешуей, смертоносные и неуловимые. И я вижу их в ночи, потому что разруха и пожарище объединяют целый квартал окраины, где ранее стояли такие же уютные домики, как мой.

Тяжелый вздох вырвался невольно.

– Уходим, – приказал Равэсс и, закутав меня в одеяло, взмыл вверх. Перелет был коротким, разговор на сон грядущий еще короче. К тому моменту парни уже разместили меня в одной из четырех спален нового двухэтажного домика, внесли вещи в спальню и удалились, оставив принца для назидательных бесед. Правда, Его Высочество меня не отчитывал и не ругал, всего лишь посмотрел сурово сверху вниз и потребовал:

– Из дома без сопровождения ни ногой.

– Но…

– Сумерька… – начал принц, но я ему договорить не позволила.

– Объясни почему. Просто объясни. Пожалуйста. С остальными вопросами я, так и быть, до утра повременю.

– Городок полон соглядатаев, – сжалился он.

– И что с того? – Я зевнула, кутаясь в одеяло и поглядывая на свою новую спальню, теплую мягкую кровать, одеяло, подушки… – Подумаешь, смотрители.

– Соглядатаи, Сумерька, агенты короля, и не только, – поправил меня принц и, как родной брат, потрепал по голове. – Спать ложись, пропажа. Завтра рано вставать, выслушивать нотации, и не только.

Однако едва он улетел, лечь мне не удалось. Они забыли котенка! Маленького кроху с бронзовой шерсткой и невинным взглядом… Поиски теплого комочка среди моих вещей и долгие призывы пушистика привели к тому, что спать я легла лишь через час в расстроенных чувствах. И неожиданно он появился! Возник из ниоткуда, плюхнувшись на мою кровать, и замяукал, подбираясь ближе.

– Вернулся! – в первое мгновение подумала, что мне показалось, а потом, что я придушила зверька от счастья. Даже послышалось сдавленное: «Пусти!» – Что-что? – А он закашлялся и затем с удвоенной силой замурчал. – Какой ты милый. Ласковый. Хорошенький!

Я была уверена, что все ужасы этого дня позади, и, поглаживая кроху, уже почти забыла о невероятных происшествиях, как вдруг…

– Сумеречная, Таррах тебе в глотку!

Милостивый Боже, за всеми событиями я совсем забыла о рыжем, скорой нашей встрече и ее крайней нежелательности ввиду быстро развивающегося бешенства у Гера. А как еще объяснить едва меня не оглушивший рык многоликого: «Лжешь. Я собственной шкурой чувствую!»? Или, например, его непереносимость котенка и предложение открутить крохе голову?! Да ни за что! Если у него аллергия, пусть лечится и не делает из меня котоубийцу! И только я решилась все это ему сказать, как вспомнила, что успокоительное сегодня не брала. Как представила, что метаморф ощущал за эти сутки, так дурно стало. Вот теперь он меня без разговоров убьет! Не зря смертники его опасаются.

– Ой, я забыла! Я забыла! Прости, пожалуйста. Я действительно совсем забыла, – отложив в сторону котенка, побежала искать нужный состав. – Право слово, день тяжелый, суматоха со сборами и… – Тут я искренне пообещала, что более он не вспомнит о котенке, а Дао-дво чуть ли не зубами скрипит.

– Намина… – Вот от гнева даже имя мое вспомнил! – Мне плевать, что ты сейчас сделаешь, но чтобы этого кота в комнате не было. Поняла?

Я оглянулась на застывшего пушистика и расстроенно протянула:

– Да, – даже не представляя, куда деть малыша.

– Исполняй, – рявкнул рыжий и отключился.

А дальше как в поговорке: «Легко сказать, но сложно сделать». Котенок сопротивлялся изо всех сил и не желал спать в ванной, на балконе, в сундуке у кровати или на подоконнике дальнего окна. Фырчал, сердился, жалобно мяукал, вновь и вновь предпринимая попытки сесть мне на шею. Пушистый террорист два часа не поддавался уговорам, не хотел ни пить, ни есть, смотрел жалобно и требовал свое. Честное слово, не был бы таким маленьким, посчитала бы, что он тот еще вредина, прощелыга, шантажист и доброго отношения не достоин. Но так как он всего лишь капризный кроха, измученная я со всеми удобствами закрыла его в кладовой, предусмотрительно наложив на дверь сеть некроманта, звуконепроницаемое заклинание, а еще ловчую. И весьма удивилась поутру, не обнаружив пушистика на месте. Заклинаний сети и ловчей нет, котенка тоже нет.

– Сумерька, – Бруг, пришедший меня будить, спросил с усмешкой: – Ты почему там застыла? Возрожденного духа увидела? Или потеряла вчерашний день?

– Потеряла, – прошептала я, – но не день. Котенка.

– Игрушку?

– Нет, живого.

Все еще золотисто-рыжий и улыбающийся Тугго замер и воздух носом потянул, посмотрел на меня, затем в пустоту кладовой, медленно вскинул брови.

– Галлюцинации с утра в начале тренировок… это что-то новенькое, – и, аккуратно развернув меня к себе, произнес: – Сумерька, здесь не может быть котят. Тем более живых. Вся местная живность – это нежить или плотоядная фауна, весьма недружелюбная, надо сказать.

– Но он был не здешний, я его привезла.

– Шутишь? Тебя бы с ним не пропустили за ворота, – отмахнулся Кардинал и подтолкнул меня в направлении двери. – Прости, но со своими видениями ты разберешься потом. Время не ждет.

Точь-в-точь так же думали и остальные смертники. Они и ели быстро, уминая внушительные порции и коротко перебрасываясь на первый взгляд ничего не значащими фразами, но если прислушаться…

– Западные ворота так же просматриваются. – Консул резкими движениями смешивал салат на своей тарелке.

– И комнаты? – спросили у него. Кивнул.

– Все? – изумился принц.

– Даже Сумерьки, – на меня резко махнули ложкой, от чего салата на моей тарелке стало больше. – Хоть мы ее вчера и в самый последний момент переселили. Все смотрят.

– Уроды! – прорычал Бруг, вгрызаясь в здоровый бутерброд. – Что делать будем?

– Предлагаю раз и навсегда излечить городок от глазастой болячки! – Хан кровожадно посмотрел на нож в своей руке и, перехватив его удобнее, сверкнул желтым взглядом. – Так сказать, вырезать.

– Нельзя, – решительно отсек его предложение Равэсс, – мы не знаем, какие твари удостоились чести наблюдать за нами, а это не гарантирует, что их уничтожение пройдет тихо. Нас заподозрят.

– И что? – возмутился скиф.

– И подставят, как команду горцев на прошлых играх. Думаю, вы все помните тварей из преисподней, которые ими закусили.

Смертники приуныли, я же от видений первой встречи с багряноволосым Аквиусом Авуром вздрогнула и начала понимать обсуждаемую тему.

– За нами следят?! – попыталась привстать, но меня тут же осадили.

– Тихо! Ешь… – Герцог, сидящий справа, добавил мне салата, Барон слева нарезал мясной пирог, а Его Высочество, перегнувшись через стол, вручил мне вилку. – Кушай, не отвлекайся на всякие глупости.

– Но… – хотела возмутиться и услышала знакомое: «Конфетку?» Спросил Равэсс, а за сладким в карманы потянулись все. Я быстро вспомнила, какой гадостью они решили меня угостить, и отказалась: – Нет, спасибо.

– Так что делать будем? – вновь подал голос Бруг.

– Тренироваться, – ответил принц.

– А должники нашей Суме…

– Следи за языком, – оборвал оборотня метаморф и покачал головой. – Пусть и далее думают, что ее участие – это следствие жалости к Графу и никакой не расчет.

– Так все равно поймут, – не согласился с ним молчавший до сих пор Канцлер.

– Чем позже, тем лучше. И пока Гер не прибудет, ее на тренировки не берем. – Строгий взгляд на меня и в приказной форме: – Пожалуйста, сама не приходи.

– Почему? Неужели я не могу быть даже слушателем или советчиком по борьбе с нежитью?

– Не можешь, – отрезал он. – По официальным данным декана факультета Темных сил, ты невеста Дао-дво, нечаянно попавшая в списки. Нелепая случайность и маленькое безрассудство влюбленной.

– В смысле, влюбленной?

За столом стало тихо, взгляды всех сосредоточились на Равэссе. И вот что странно, Барон опустил руку на мое плечо, пригвождая к спинке стула, а Герцог на колено, прижимая к сиденью. И отчего у них такая уверенность в том, что последующая информация мне совсем не понравится?

Капитан команды сглотнул, медленно растянул уголки губ и, подавшись вперед, доверительно сообщил:

– Ты просто отчаянно не хотела расставаться с ним даже во время игр.

– И это официальная версия Довара Горрана?! Но это неправда! Я…

– Конфетку? – предложил многоликий, на корню оборвав все мое возмущение.

– Нет, спасибо.

Заметив любопытные взгляды со стороны прочих групп, с трудом погасила вспышку и с остервенением посмотрела на собственную тарелку. И меня тут же перестали удерживать на стуле. Обидно до слез, до зубного скрежета, до бессознательного произнесения проклятья. Я из лучших побуждений, пусть и ошиблась немного, а они, неблагодарные, вот так обернули все!

Благородные сволочи!

– Не шипи. – Команда поднялась из-за стола и, собрав посуду, направилась мимо мойки на выход, рядом остался Равэсс. – Чтобы уберечь тебя от… от многого… мы иначе не могли.

– Ясно.

– Сумерька? – позвал он тихо.

– Не переживай. Иди.

– Найдешь, чем себя занять?

– Несомненно…

Многоликий ушел, а я осталась сидеть.

Есть не хотелось, на душе кошки скребли, и даже крошечное утешение – пушистик – от меня сбежал. Не удержалась, шмыгнула носом, чем привлекла очередной всплеск интереса у окружающих, и поняла, что сейчас разревусь. А это вам не просто пара слезок, а целый океан, ведь здесь нет ни отца, ни брата, чтобы меня успокоить. Опозориться повторно я не хотела. Стремительно поднялась, отнесла на мойку тарелки и прямо-таки вылетела из столовой. Очнулась уже в парке на зеленой траве под раскидистой осиной, где совершенно неожиданно раздалось тихое «мяу». Я не поверила своим ушам.

– Кис-кис?

– Мяу…

– Пушистик!

Слезы и обиды забыты, возмущение и досада развеялись как не бывало, я ринулась к кустам, из которых доносился глас самого везучего зверька на свете, и с воплем: «Вернулся, маленький мой!» – прижала его к груди. Казалось, это мгновение счастья нашего воссоединения будет длиться вечно и не завершится никогда. Но как же я ошибалась. Не прошло и минуты, как совсем рядом прорычали:

– Сумеречная, твою ж!

* * *

Напиться до безрассудства и полнейшего беспамятства после Гер мечтал не первый день, но только сейчас ощутил, насколько истосковался по черному хмелю, вышибающему дух. Нет, ранее ему так же сильно хотелось надраться, чтобы горло обожгло жидким огнем, чтобы нутро взорвалось искрами, а в голове посветлело и стало легко, безоблачно и абсолютно плевать на все. На смертьнесущую поганку, на его участие в играх Смерти, на Могучего и его задание, на таргов и их заманчивые предложения покинуть академию и взвод. Позже хотелось надраться, чтобы совсем не чувствовать смрада пещер, затем, чтобы отметить свое спасение от кравга. Всего минуту назад многоликий мечтал отключиться в пьяном угаре, дабы не наложить руки на себя, раз уж до доморощенной некромантки и ее кота не дотянуться. Но вот сейчас он отчетливо понял, насколько несущественным было его желание потерять связь с реальностью.

Таррах!