Глава 6. Старший и средний сын

В трёхкомнатной квартире семьи Сергея вечер ещё не закончился. Достаток в его семье присутствовал всегда, а эту квартиру, купленную после продажи квартиры Григория Прокопьевича, Зина превратила в уютное семейное гнездо. Будучи женщиной расчётливой и хозяйственной, Зине в жизни пригодилось и бухгалтерское образование, и трудолюбивый муж. Привыкнув, что в их семье деньги не тратятся на ненужные мелочи, Сергей и не мечтал о роскоши, но в отпуска с женой они ездили ежегодно.

Зина решила родить второго ребёнка сознательно, к окончанию Ваней университета. Оставалась одна нерешённая ею задача – переселить Ивана в свою квартиру. Но квартиры стоили дорого, накопить такую сумму у неё не получалось. Сердится на мужа за его порядочность, не имело смысла – воровать он не умел. Она понимала, что Григорий Прокопьевич накопил что-то за годы перестройки. Но сколько? Мучило её это так, что она не могла скрывать. Сегодня она неважно себя чувствовала, поэтому решила поговорить с мужем утром.

– Я спать, а вы тоже ложитесь. Эта гвардия старушек ничего никому не отдаст, удавятся.

– Зина, иди уже спать! Что у них есть? Тайна философского камня? Спокойной ночи.

Но ни Сергей, ни Ваня спать не могли. Они решили выпить чаю на кухне, закрыв за собой дверь. Сергей сам заварил душистый чай по рецепту Василины и разлил его по кружкам.

– Вань, а ты часом деду ничего плохого не делал?

– Папа, ты-то чего разошелся?

И молодой человек хотел встать и уйти.

– Сиди. Ты у него, когда был, в воскресенье? Говорил, что дед в полном порядке, огурцом.

– А он и был в порядке, только в подвал мы не ходили.

– И ты, правда, знаешь какие-то тайны?

– В общих чертах. Но у меня нет ключа к расшифровке, я особо и не старался его найти.

– Может, вместе искать будем?

– Ага, чтобы всю жизнь на это положить, как придурок.

– Полегче о деде.

– Я не о деде, он и семьёй обзавёлся, и дом купил. У него в субботу дядя Вова был и Лиза приезжала. После меня ещё сумасшедший Жорик нарисовался, но с ним дед не хотел разговаривать. Было кому удавку набросить.

– Ты прав. Но им-то это зачем?

– Пап, а вы с мамой зачем к ним в пятницу приезжали?

– Не хами. Мы фрукты привозили, Зина настояла. Мы Василине пакеты отдали, даже не присели. Мать с тёткой нас уговаривали, но я отказался. Только пока пакеты разбирали, я немного от снега дорожку почистил. Ты мне честно скажи: дед действительно что-то откопал ценное или с ума начал сходить?

– Сам не знаю. Он эту книгу, как одержимый берёг, мне подсовывал каждый раз, но там ничего не понятно. Знаки какие-то старинные. Я программист, а не жрец. Мне тайны прошло до фонаря. Окончу университет и начну зарабатывать на квартиру.

– Заработаешь, успеешь.

– У меня и девушка есть, хотя мы поссорились немного.

– Девушка? Это хорошо.

– Ничего сильно хорошего. Так, время проводим вместе.

– Погоди, но так же нельзя.

– Папа, это точно не тема для разговора. Хочешь, сам поройся у деда в архивах, может, какое изобретение продашь, мама будет счастлива.

Ваня засмеялся, но получилось зло и грустно.

– Профукал я, сын, свои изобретения. Старался для семьи, пошел в наёмные директора. Живём неплохо и нормально. Давай теперь ты, шанс есть, ты молод.

– Пап, молодость не имеет цены, быстро портится. На нас только любоваться можно, больше толку нет. Ладно, спать пойду. Без деда мир опустел, если честно.

И Ваня ушел, оставив отца одного.

– И поищу, – бормотал Сергей, – может, и найду чего важного. Папа, папа, проще нельзя было жить и умереть? Вся жизнь – недомолвки.

И не спали и в квартире на Невском. Владимир ходил по просторной гостиной, размахивая руками.

– Тайный счёт у них, понимаешь ли. А когда мне были нужны деньги на бизнес, то отец молчал, не дал ни копейки.

– Вова, уймись. Чего тебе не хватает.

– Думаешь, что такая скотина, что матери помогать не буду?

– Ты Аглае помогал, теперь маме будешь. А то не дай бог, кто узнает, что банкир мать обижает.

– Аглая – это другое. Она беззащитная и очень старая. Если она могла бы сама хоть копейку заработать – не помогал бы. Она особенная. Дочерям тоже самим надо научиться жить, они должны…

– Кому они должны? Это же девочки. Лучше вспомни, что там Жора орал что отравление. Как в августе Григорий Прокопьевича про наследство сказал, так я за всеми наблюдаю. Кто-то мог и помочь отцу на тот свет отправится.

– Не смей даже намекать. У меня семья порядочная, отцеубийства быть не может.

– Я не о твоей беспорядочной семье. Там ещё Василина есть. Отец что-то о ней знал, про какого-то сына. Она и могла. Вскрытия не было.

– Василина? Ну, ей лет тридцать было, или чуть меньше, когда она к нам попала. Помню, что напуганная была, но очень работящая. Отец её ценил, уважал. Иногда так и говорил, что кроме Василины никто добрых дел не делает. Но с мамой они сначала не ладили, а вот с тёткой дружили всегда. Ей-то что, она не наследница.

– Хорошо, допустим не Василина. А Жорик, а Ваня? Они-то наследники. Ваня хочет от родителей сбежать скорей, ему уже двадцать два года, а про Жорика и так всё ясно.

– Ване он мог сказать про счёт, но Жоре точно нет.

– Подслушать мог. В воскресенье там Ваня был, и братец твой младший. Считай, что кроме старушек они последние его живым видели.

В гостиную вошла рыжеволосая Катя: – Родители, вы что тут делите, уж не дедово наследство? Мы с ним осенью болтали, и он сказал, что после себя оставит пустоту. Ни один сын не пошел по его пути. Так и сказал. На Ваньку надеялся, а тот загулял с девушками и не хотел деда слушать.

– Катя, все отцы недовольны своими детьми, – явно огорчился Владимир. – И я вами недоволен, и вы моими делами не интересуетесь.

– И я о том же. У таких, как наш дед, деньги не главное. Он смыслы искал, человечество спасал.

– Однако не бедствовал, – вставила фразу Маргарита.

– Мам, но и тебе не на что жаловаться.

– Нет, нет, мне жаловаться грех. Я, доча, тоже смысл ищу, да не нахожу.

– В салонах?

– И там тоже, как и ты.

– А я именно там их и нахожу. Женщины обязаны быть красивыми, иначе мир…

– Что? – Владимир ехидно смотрел на дочь.

– Дети уродами родятся.

– Да? Это почему?

– Не знаю, но чувствую. Да и мужчинам не для кого будет стараться работать. Тётя Зина на себе экономит, а ведь могла быть привлекательной. Может ребёнок пострадать.

– Типун тебе на язык, – всполошилась Маргарита. – Чего ты мелешь. Это твой младший брат. Зина следит за собой, но экономно. Она деньги копит…

Маргарита вдруг замолчала.

– Договаривай, мама, а то я спать хочу.

– Ей просто не хватает денег. У неё долги.

– У тёти Зины долгов не бывает.

– Прошлые долги…

– Тогда ей проще всего было деда угробить, после его августовской речи, – бросила Катя на ходу, уходя к себе в спальню.

Но её родителям было не так весело.

– Новость за новостью.

Глава 7. Счёт

Владимир ехал на дачу, оставив все дела в банке. Он не мог успокоиться всю ночь, не выспался и сильно нервничал. Как назло опять разыгралась метель, и видимость на дороге ухудшилась. Не выпуская руль из рук, Владимир одним пальцем нажал громкую связь и позвонил Аглае.

– Да, Вольдемар, я слушаю.

– Тётя, я еду к вам, но боюсь, быстро не доеду. Как там Жора?

– Спит и ест, но ты ведь не из-за него волнуешься?

– Да, не из-за него. Я должен, нет, я обязан проверить ваш счёт. В обратном случае я не узнаю, есть ли у вас средства к существованию.

– Как скажешь, но тут я тебе не помощник. Елена заболела, а Василина её лечит. Обыкновенная простуда, и скорее всего нервное…

– Они нам и не нужны. Я сразу к тебе поднимусь, посмотрю, что у вас за банк, попробую…

– Ох, Вольдемар, меня в это не вовлекай, пожалуйста.

– Хорошо, скажи всем, что сломался ноутбук, и я еду ремонтировать.

– Но тогда бы я пригласила Ваню.

– Он учится, у него скоро сессия.

– Ты прав, так и скажу. Будь осторожней.

Дверь в прихожую Владимиру открыла Василина, сразу предложила чаю, но гость отказался.

Аглая попивала чай на кухне и встретила племянника искренней улыбкой. Но испортил идиллию Жорик, ввалившись в кухню с заспанным лицом и в пижаме.

– До чего же сонная погода, братец. Ты к нам по какому делу? Уж не задумал помочь материально? Знаешь, я тут вдруг размечтался, так хочется сбежать от этой зимы, куда подальше в тёплые края. На полгода или на год.

– Ты же старушкам собрался помогать, – хмыкнул Владимир.

– Это само собой, не путай с мечтами. Мне бы первый капитал, я бы там дело открыл…

– У тебя много долгов?

– С чего ты взял?

– Да так, интуиция. Ты чайку попей, а у меня дела. И не мешай мне. Ты теперь здесь за старшего?

– Я бы мог, но все командуют и без меня.

Надо признаться, что старый дом хоть и был тёплым, но вековая изношенность чувствовалась и в запахах, и в скрипе паркета, и в перекошенных временем дверях. Григорий лишь иногда подправлял мелкие трещины, но трогать ничего больше не хотел. В спальне у Аглаи Прокопьевны горел камин, и Владимир снял свитер и бросил его на кресло. По стенам спальни были развешаны портреты классиков, и сейчас на него в упор смотрел Гоголь. Отмахнувшись от гения, Владимир протёр руки салфеткой, сел на стул возле стола и подвинул к себе тёткин ноутбук.

Конец ознакомительного фрагмента.