Начало Расследования

Когдабрат с сетрой наконец вернулись в дом, тот показался зловещим. Его и раньше трудно было назвать уютным – дворцы строят, сообразуясь с какими-то иными задачами – поражать убранством и роскошью, а не приятной согласованностью с человечьими размерами, не такими уж, прямо сказать, и грандиозными. Каменные полы сплошь застланы коврами, поэтому шагов не слышно, но любое слово эхом отдается в высоких готических сводах переходов. Оставалось лишь шептаться.

Перед дверью в гостиную маячила фигура – непропорционально длинная даже для замка, впрочем, как и для любой другой человеческой постройки – этой фигуре попросту не хватало протяженности в ширину. Возможно, в роду Скуласов случились когда-то пришельцы из космоса – наверняка что так.

– Где вы прятались? – проскрипел Скулас, окинув брата с сестрой подозрительным взглядом из-под кустистых черных бровей; чем-чем, а растительностью на лице он не обделен, его щеки посинели от щетины – брился он наверняка рано утром, а день-то уже клонится к вечеру.

– Мы не прятались. Мы держали между собой совет, – с достоинством ответил Арсений, притормозив в метре от полицейского. Маруся на всякий случай остановилась позади его кресла и покрепче вцепилась в резиновые ручки.

– И к какому, интересно, пришли выводу?

– Убийство, совершенное неизвестным лицом или лицами со столь же неизвестной целью. Возможно, первое в цепи.

– Ого… Это почему же?

– Ну-у… как я уже объяснял сестре, сложно представить Мину целью преступления.

– А если, к примеру, она видела вора, – покачнулся Скулас всем своим бесконечным телом, – что тогда?

– Какого еще вора? – не на шутку переполошился Арсений. – Почему мне не сказали? Что украдено?

– А вот нечего было прятаться. Сидели бы с остальными – и узнали бы. Теперь не скажу.

Скулас поджал тонкие губы и отвернулся.

Арсений несколько раз открывал и закрывал рот – как беспомощная рыбешка, неожиданно выброшенная волной на берег.

– Вы не имеете права, – наконец вырвалось у него. – Вы должны опросить нас по всей форме! Что это за безобразие такое, есть же общепринятый порядок! А если воры – мы?

– Хозяйка дома попросила не беспокоить ее несовершеннолетних гостей без особой необходимости, и я пока не вижу причины не выполнить ее просьбу.

– Я совершеннолетняя! – слабо пискнула Маша в сутулую спину удаляющегося полицейского, но тот очевидно не расслышал. Или сделал вид.

Впрочем, разузнать новости не составило большого труда. Сложно было отыскать в доме кого-то живого, а уж потом Малкович – тот сидел в саду у низкого плетеного столика, на котором в серебряном ведерке во льду охлаждалась бутылка белого сухого вина, мрачно отхлебывая из запотелого бокала, сообщил, как обнаружилась кража. А именно: лейтенант Скулас поинтересовался, не пропало ли чего – собственно, это первое, что требовалось проверить и непонятно, как это никому не пришло в голову раньше. Дональд пошел по дому и довольно скоро обнаружил, что в библиотеке из шкафа-витрины исчез кляссер с серебряными монетами семнадцатого века. Дверца армированного стекла оказалась приоткрытой, в замочной скважине торчал ключ, так что это даже трудно назвать кражей со взломом.

– Угу, – хмуро поддакнул Арсений. – Кража с убийством. Надеюсь, Нилыч хотя бы поискал отпечатки пальцев? Или так и бросил?

– Нет-нет, лейтенант все сделал по правилам. Представьте, у него с собой даже специальный саквояж с оборудованием оказался для этой цели. Очень профессионально.

– Ишь ты… – присвистнул подросток. – Теперь понятно, что он так возгордился!

– Да, да. И отпечатки снял – как со шкафа, так и со всех присутствовавших. Теперь нас благополучно занесут в картотеку греческой полиции, – Малкович пошевелил в воздухе своими маленькими, старчески сморщенными пальчиками с длинными желтоватыми ногтями, подушечки которых были вымазаны черным. – Даже щеткой не оттирается…

– Ну, ничего себе! – негодующе фыркнул Арсений и перевел возмущенный взгляд на сестру. – Ему, видишь ли, даже наши отпечатки не нужны! Нет, он, что не понимает… это же не лезет ни в какие ворота! Придурок он после этого, а не полицейский! Ну, ладно, мы еще посмотрим кто кого!

– Чем ты, собственно, недоволен? – Малкович с интересом оглядел подростка. – Тем, что тебя не подозревают в краже? А заодно и в убийстве? Весьма любопытно. Можно сказать, психологическая проблема… Кстати, – он перевел взгляд на Марусю, – это напоминает мне, что сегодня у тебя не было процедуры, – Малкович легко вздохнул и, поставив пустой бокал на стол, поднялся с кресла. – Нам только рецидива еще и не хватало, да, дитя мое?

– Если б шкаф был закрыт, я и не заметил бы пропажи… не стал бы я эти кляссеры пересчитывать, мне бы в голову это, скорее всего, не пришло… – ответил Шерри на вопрос Арсения. – Все монеты, которые на виду, целы – ну, те, что выложены в специальные демонстрационные ящички, а они очень ценные.

Он проглотил еще пару ложек супа, промокнул губы салфеткой и отставил полупустую тарелку, предоставляя официанту убрать ее со стола.

Обитатели дома обедали сегодня поздно. Полиция и спасатели, наконец, отбыли, и восстановилось некоторое подобие status quo. Жюли выглядела бледной и подавленной, Мелисса – тоже, впрочем, последняя всегда выглядела подобным образом. Что до Маруси – та после недавней процедуры чувствовала себя прекрасно и ела с большим аппетитом – она даже ощущала некоторую вину из-за этого – остальные-то едва ковыряли в своих тарелках.

– И сколько эти монеты могут стоить? – продолжал настырный подросток.

– Да не знаю даже… – задумался Шерри, затем перевел взгляд на жену. – Сколько?

– Понятия не имею, – апатично отозвалась та. – Единственно, что могу сказать… Моррис считал себя серьезным коллекционером и, естественно, собирал не лом какой-нибудь, а только ценные вещи – он мог себе это позволить. В библиотеке даже сигнализация раньше была… Потом что-то там испортилась… Может, сто тысяч… двести… не знаю.

– И нельзя даже приблизительно оценить?

Жули молча пожала плечами.

– Думаю, можно, – вмешался Малкович. – Коллекция, насколько мне известно, каталогизирована, и даже внесена в справочники… Специалист, конечно, сможет это сделать. Но на это, конечно, уйдет время.

– Да какая разница, в конце концов, – вздохнула Жюли. – Что пропало – то пропало…

– Но если коллекция настолько серьезная, значит, наверняка ваш муж застраховал ее, – пробормотал Арсений. – Он же у вас не лопух какой-нибудь был…

– Наверное, ты прав, – Жули внимательно посмотрела на подростка – тот, нисколько не смутившись, отвечал ей своим ясным взглядом. – Дональд, после обеда, позвони-ка Манолису, если существуют какие-то бумаги – они у них. Это наш местный стряпчий, – пояснила она.

– Кстати, – не унимался Арсений, – а где был спрятан ключ от витрины? И кто о нем знал?

– Да нигде, – вздохнула Жюли. – Лежал на шкафу. Раньше Моррис держал его в сейфе…

– У нас вообще все так, – подтвердил Дональд, покосившись на жену. – Колечки с брильянтами валяются в ванной, пасхальное яйцо Фаберже пылится в будуаре… Кстати, ты бы проверила.

– Я уже посмотрела. Вроде, все на месте.

– То есть, практически любой человек, пошарив рукой по шкафу, мог обнаружить ключ, – подытожил подросток.