– Но без очередного приключения нам не обойтись, – догадался Нолан. – И какая же незабываемая миссия нас ожидает на сей раз?

– Для начала позвольте проводить вас к моему другу.

– Вы пойдете с нами? – слегка удивилась Алира. – Другие балансиры, за редкими исключениями, предпочитали не покидать насиженных мест. Не боитесь оставлять дом без присмотра?

– Ни капельки. Он же под охраной полиции!

– То-о-очно… – протянула девушка, – совсем из головы вылетело…

Балансир демонстративно провел рукой по лицу, и оно поменяло цвет на бледно-розовый. Также Голем надел длинный непромокаемый плащ и широкополую шляпу, став похожим на двухметрового суперагента из плохого шпионского романа, и бодро провозгласил:

– В путь, друзья мои! Тут недалеко…

Они брели два часа. За пределами городской черты раскинулись фермерские угодья. Огороженные перекосившимися заборами небольшие земельные участки с неказистыми домиками производили гнетущее впечатление всеобщего упадка. Пожалуй, самым веселым из увиденного явилось нещадно потрепанное клювами ворон пугало. Что веселого в истерзанном пугале? Ну-у… ничего. Однако по сравнению с другими достопримечательностями оно смотрелось относительно неплохо. Беда, скорее, крылась в убожестве прочих объектов ландшафта. Голем вывел Команду Чаши на тропинку, петлявшую между холмами. Среди остальных элементов навевавшего тоску пейзажа выбранная дорожка единственная вселяла частичку надежды, ибо символично устремлялась в направлении из Драка. По мере продвижения постепенно прибавлялось ярких красок: то солнышко ненадолго выглянет из-за серых туч, то красивые красные гвоздики на глаза попадутся. Страж земли остановился у массивного черного камня, окруженного зарослями кустарника с белыми цветочками.

– Пришли, – объявил балансир. – Познакомьтесь с моим старым-престарым другом Джаггером.

– Э-э… а где он? – ощущая подвох, спросил Нолан.

– Вот же, перед вами! Джаггер, скажи «привет» моим спутникам.

– Привет, – прозвучал словно бы обработанный в специальной программе и отдающий эхом низкий голос.

– Какого!.. – растерялся журналист. – Кто это говорит?

– Меня зовут Джаггер, – продолжал неестественный голос, – приятно познакомиться.

Люди в недоумении принялись озираться по сторонам в поисках подсказки, указывающей на то, откуда вещает невидимый оратор. Эдвин приложил дополнительные усилия и оглядел территорию сквозь призму теневой стороны.

– Ага! – торжествующе воскликнул юноша, обнаружив ответ на загадку. – С нами поздоровался камень!

– Еще немного, и с нами поздороваются санитары из психушки, – заметил Нолан.

– Ой, да ладно вам! – усмехнулась Алира. – Мы с вами столького повидали, и шутки про дурдом уже не блещут оригинальностью.

– Юноша прав, – подтвердил голос. – Я – камень. Хотя в просвещенном обществе мы предпочитаем обращение «твердая горная порода»… Но я непривередлив – зовите меня, как хотите.

– Джаггер, – вновь обратился к камню Голем, – мои друзья прибыли, чтобы помочь тебе с твоей… проблемой.

– Весьма кстати, – прокомментировал валун. – Я было совсем отчаялся.

– И какого рода проблемы, донимают… кхм… твердую горную породу? – полюбопытствовал Нолан.

– А какие проблемы донимают всех тонко чувствующих разумных существ? – ответил вопросом на вопрос Джаггер. – Разумеется, речь о делах сердечных…

– Разве у камней есть сердца? – засомневалась Алира.

– В метафорическом смысле, – пояснил валун. – Со мной приключилось несчастье: я полюбил людскую девушку и не имею возможности ей в том признаться.

– Стоп-стоп, – вклинился журналист. – Помедленнее. Разберемся по порядку. Вы – одушевленная твердая горная порода, так? А дама вашего метафорического сердца – человек. Вас самого-то не смущает расклад? Нет, понимаю, 405 год на дворе, и я никого не намерен осуждать…

– Полагаете, мне нечего ей предложить?

– Нет-нет-нет! Просто… в данной ситуации мы неизбежно сталкиваемся с некоторыми объективными сложностями.

– Вижу, куда вы клоните… Уверяю, меня совершенно не смущают различия в религиозных убеждениях.

– В религиозных убеждениях? Да при чем тут?..

– Она, как и большинство людей, вероятнее всего, принадлежит к Церкви Порядка, а я традиционно исповедую дзен-каменизм.

– Я… прежде о нем не слыхал…

– Дзен-каменизм – древнейшее из учений. Оно основано на принципе предельно пассивной созерцательности. Познать гармонию природы в состоянии лишь тот, кто никуда не спешит. В идеале нужно пролежать на месте пару-тройку тысяч лет. Я достиг значительных успехов, простояв тут более миллиона… Меж тем считаю себя достаточно прогрессивным и терпимо отношусь к чужим верованиям.

– Ваши продвинутые взгляды бесспорно достойны похвалы, – отметил Нолан, – но, боюсь, они делу не сильно поспособствуют.

– Я же о многом и не прошу, – в оправдание промолвил Джаггер. – Всего одно свидание…

– Ха! А ты в себе уверен, брат! – оживился Ульрих. – Эдвин, вытащи меня из рюкзака. Смелее, на фоне говорящего камня волшебный книг не покажется случайному наблюдателю сверхстранным. А тебе, Джаггер, я могу дать уйму полезных советов в общении с прекрасном полом.

– Ты имел в виду «вредных»? – не удержалась Алира.

– Ха-ха, очень смешно, дорогуша. В любом случае я понимаю старину Джаггера лучше, нежели каждый из вас. Мы с ним оба – порождения эфира. Оба неимоверно древние. У нас у обоих отсутствуют конечности, и мы оба не в силах самостоятельно передвигаться…

– По правде сказать, – поправил камень, – я способен чуточку откатиться, если поймаю порыв ветра. Только это трудно, да и дзен-каменизм не особо поощряет безудержную беготню.

– Хорошо-хорошо, – недовольно пробурчал задетый Ульрих. – Смотри не возгордись. А то выискался тут господин «Я способен чуточку откатиться, в отличие от всяких неподвижных фолиантов»… А к девчонке подкатить ему, значит, слабо… Меня хоть перетаскивать удобно…

– Я не хотел вас обидеть, – поспешил загладить вину Джаггер.

– Проехали, – смягчился книг. – Давай сосредоточимся на твоей избраннице. Кто она, где живет, чем увлекается?

– Ее зовут Грейс. Она – молодая девушка. Очень красивая. У нее длинные светлые волосы и ярко-голубые глаза. Живет Грейс на ферме где-то неподалеку. Кажется, занимается выращиванием цветов. Частенько гуляет в одиночестве среди холмов. Много раз проходила мимо меня. Всегда отстраненно-задумчивая, но не грустная. Иногда тихонечко напевает песенки, собирая ягоды и травы. Когда тепло, одевается в платья, с наступлением холодов накидывает пальто. Ни разу не видел ее ни в брюках, ни в джинсах. В солнечную погоду носит на голове венок с розочками, будто стремится разделить веселое настроение с природой.

– Ты не пробовал заговорить с Грейс? – спросил Ульрих.

– Нет. Она бы испугалась, обратись к ней оживший камень. – Ее лучше заранее морально подготовить. Поэтому без вас мне не обойтись.

– Резонно, – согласился книг. – А теперь поведай о себе. Нам необходимо знать о твоих достоинствах и недостатках. Постараемся сыграть на первых и по возможности скрыть вторые.

– Ну, я… хм… я появился на свет один миллион пятьсот тридцать пять тысяч сто двадцать восемь лет назад. То есть обрел сознание, ибо изначально был обыкновенной бездумной и бездушной каменной глыбой. Личностные черты я приобрел в результате мощного эфирного всплеска. Группа чародеев из числа одаренных детей Земли проводила регулярные собрания в здешних краях. Волшебники приходили сюда попрактиковаться в экспериментальной магии, раздвигавшей привычные границы взаимодействия разума с эфиром. Однажды ребята замыслили создать миниатюрную модель Вселенной. С какой целью? А кто их разберет… Идея состояла в следующем: бралась наша Вселенная, копировалась и сжималась до нужных размеров.

– Я даже гипотетически не представляю, как можно скопировать Вселенную, – признался Эдвин. – Сжать, используя заклинание искривления пространства-времени, – еще куда ни шло…

– Те парни тоже не представляли. В смысле, на уровне теоретических умозаключений у них, наверно, и водились кое-какие догадки. К сожалению, на практике возник ряд вопросов. Волшебники высвободили нереальное количество энергии, не сумев употребить ее по назначению. Ситуация грозила страшными разрушениями. И вдруг одного из магов (того, кто хладнокровно не поддался охватившей его коллег панике и не сбежал, истошно выкрикивая предупреждения о грядущем конце света) посетила гениальная идея перенаправить поток эфира на… да хоть на вон тот бесполезный камень. Бушевавшую энергию чудом удалось заключить в горную породу. Однако эфир – штука упрямая. Если он не разрушает, то обязательно что-нибудь создает. Образовавшийся запас ресурсов (напоминаю, предполагавшийся для использования при копировании целой Вселенной!) требовал немедленного расхода. Эфир непостижимым образом сам принял решение трансформироваться в зачаточный разум, наделить коим ввиду поспешного отступления безмозглых чародеев (а им бы разум как раз не помешал) пришлось горную породу. Так возник я. Потом в течение около пятисот тысяч лет ничего мало-мальски интересного со мной не случалось, пока из космоса не прилетел гигантский метеорит-убийца. Тогда меня здорово встряхнуло! Затем настал период очередного затишья, длившийся уже миллион лет. И вот новое потрясение – прекрасная девушка-цветочница по имени Грейс!

– Да уж, приятель, – подметил Ульрих, – жизнь твоя не поражает разнообразием. Родился, выдержал удар метеорита, влюбился. Все.

– В защиту господина Джаггера скажу, – выступила Алира, – ему еще крупно повезло – истинную любовь не всякому дается встретить…

– О-па! – искренне подивился книг. – Честно, не ожидал от тебя подобных откровений. Ты обычно такая… скрытная и неприступная, а в действительности оказалась романтичной натурой.

– Мало ли какой я представляюсь снаружи… – неопределенно изрекла девушка и смущенно умолкла.

– Вернемся к Джаггеру, – предложил Нолан. – У вас есть увлечения, помимо предельно пассивного созерцания?

– Мне нравится слушать пение птиц, – принялся перечислять камень, – внимать шепоту ветра, ощущать прикосновение опавших листьев, греться в жарких лучах полуденного солнца…

– Да вы настоящий поэт! – обрадовался журналист. – Замечательно! Девушек привлекают поэты. Я же прав, госпожа Алира?

– Не всех. Но, думаю, с плетущими веночки и поющими песенки цветочницами шанс есть.

– Отлично, отлично, – мысленно сделав пометку, произнес Нолан. – Рассказывайте дальше, господин Джаггер, не упуская ни малейших деталей…

Выудив из камня необходимые сведения, друзья посчитали, что час уже поздний и разумно вернуться в мастерскую Голема. Идею идти назад пешком отмели сразу. Нолан спросил у балансира номер местного такси и вызвал машину, указав адрес ближайшего садового участка. Страж предупредил гостей о свойственной местным водителям нервозности. Впрочем, винить таксистов за вспыльчивость не стоит, ведь в Драке их пытаются ограбить по десять раз на дню, а на полностью автоматизированный транспорт администрация денег не выделила. Хмурый шофер, припрятавший один травматический пистолет под курткой, а другой – в бардачке, довез пассажиров до дома, не проронив по дороге ни слова. Разместившись на втором этаже жилища Голема, Команда Чаши приступила к обсуждению стратегии при будущем разговоре с избранницей Джаггера. Хозяин, признавая собственную бесполезность в вопросах межличностных и межвидовых отношений, удалился вниз заниматься профессиональными гончарными делами.