Голос матери вновь прозвучал где-то глубоко внутри, как зов голодного желудка, но в разы громче: «Никогда, Томми, никогда, слышишь меня?! Никогда не заговаривай с посторонними людьми, никуда с ними не ходи и ничего у них не бери!!! Иначе гнить тебе в могиле, подобно тем несчастным ангелочкам из Калифорнии…» Поджилки затряслись от одной лишь мысли, что этот с виду дружелюбный парень и есть тот самый Вайнвилльский маньяк, открывший новый сезон охоты на маленьких мальчиков… «С другой стороны, – рассудил юный Шерлок, – на вид ему не больше двадцати, а значит, в годы, когда происходили убийства, он сам был ребенком… Да и откуда ему знать, в какую церковь я хожу по воскресеньям?..»

– Ты идешь? – довольно безразлично вопросил молодой человек, успевший отойти на приличное расстояние.

– Да, подождите меня, пожалуйста… – кивнул новоявленный бродяжка, удивившись собственному безрассудству.

Опасения все еще роились в голове, но вероятность того, что парень окажется серийным убийцей (или его подельником) значительно ниже вероятности замерзнуть насмерть тут, на окраине города, в легком джемпере, штанах от пижамы и босиком… Потому Возняк младший поспешил вслед за тем, кого звали Харви Грин. Об этом довелось узнать четвертью часа позже, сидя в просторной гостиной большого дома с зелеными ставнями и раскидистой яблоней во дворе. Жадно втягивая кипяток, в котором еще не успели завариться чайные листья, Том с благодарностью смотрел на своего спасителя. Тонкие белые пальцы, плотно сжимавшие алюминиевую кружку, наконец, отогрелись, и к ним вернулась былая пластичность.

– Так что, черт побери, стряслось? – спросил Харви, резким движением отбросив назад вьющуюся челку. – Тебя из дома выгнали?

– Нет, я сам ушел. Точнее, убежал. Все из-за дурацких ботинок… – слегка помрачнев отозвался гость и опустил глаза.

– У тебя нет запасных? Коль так – можешь взять мои старые. Как раз завалялось несколько пар, мне они ни к чему! – новый знакомый доброжелательно улыбнулся левым уголком рта.

– Мне очень стыдно об этом просить, но если тебе и правда не жалко, я был бы весьма признателен… – пытаясь подражать взрослым, выдавил из себя малец.

– Заметано, парень, не стоит лишних благодарностей. Невелика услуга!

Следующие несколько минут прошли в тишине. Мальчишка думал о том, как, должно быть, здорово иметь старшего брата! Если бы только можно было обменять вечно недовольную, угрюмую Аделаиду на бескорыстного и щедрого Харви… Жизнь засияла бы новыми красками! Вместе они смогли бы ходить на рыбалку, страница за страницей изучать атлас-определитель птиц, мастерить крошечные модели самолетов из спичек и запускать воздушного змея в те дни, когда для бадминтона становилось бы слишком ветрено… Охваченный порывом несбыточных грез, Томас и сам чуть было не улетел бумажным самолетиком в бескрайний мир фантазий… Так бы и случилось, не потревожь его задорный голос:

– А знаешь что? У меня для тебя сюрприз! – парень хлопнул в ладоши, словно сам услышал что-то неожиданное. – Жди здесь, я мигом!

Малыш не успел ничего ответить, лишь кивнул покорно вслед ускользающей тени доброго самаритянина. Он и предположить не мог, о чем именно шла речь, но мучить себя догадками не стал, да и ждать пришлось совсем недолго. Насвистывая что-то веселое, но малознакомое, Грин вернулся с большой книгой, напоминающей семейный фотоальбом в ярко-оранжевой обложке. Одним движением бросив его на стол, хозяин дома плюхнулся на свое место и подпер голову рукой, точно скучающий школяр. Взглядом он указал на альбом, отдав безмолвное указание его открыть. Возняк-младший нерешительно протянул руку и коснулся предмета. Пару мгновений он не подозревал, что могло скрываться внутри, но стоило открыть первую страницу, взору предстало настоящее сокровище! Коллекция бейсбольных карточек!

– Святые угодники! – воскликнул Томми, едва не выругавшись. – Это… это просто невероятно!

Перелистывая страницу за страницей, он рассматривал каждую карточку предельно внимательно и понимал – тут собраны все звезды! Вот – Лео Дюроше, он играл за «Нью-Йорк Янкиз» еще до рождения Тома, а после успел сделать блестящую карьеру в командах «Цинциннати Редс», «Сент-Луис Кардиналс» и «Бруклин Доджерс»! Это Джимми Фокс, также известный как «Зверь». Он был культовым игроком клуба «Филадельфия Атлетикс», но совсем недавно перешел в «Бостон Ред Сокс», там ему еще предстоит отстоять звание истинного чемпиона… Ну, и куда без него! Единственный и неповторимый мистер Джо Ди Маджо! Ребенка настолько заворожила та грациозная сила, с которой его кумир отбивал мяч, что сначала он не заметил размашистую черную загогулину, перекрывшую часть изображения. Это было похоже на то, что обычно рисовали детсадовцы, впервые завладев карандашом. Пара неровных петель, связанных между собой, и круглая мордашка с улыбкой до ушей. Преданный фанат игрока настороженно вглядывался в нелепый рисунок и все не мог взять в толк, кому же пришло в голову испортить такую великолепную карточку?!

– Правда здорово? Это случилось пару лет назад. Я со своим… знакомым несколько часов прождал у черного хода и все-таки дождался, – Грин буквально светился от гордости, – автограф самого Джо!

– Вот дерьмо! – не сумев подобрать ничего более вежливого, завопил гость. – Скажи, что ты врешь!

– Вот уж нет! Он настоящий. Там, в альбоме, полно этого добра… Есть карточки с росписями Лу Герига, Бейба Рута и, если не ошибаюсь, Билла Дики.

Том, ошарашенный услышанным и увиденным, не придумал ничего умнее, чем вновь повторить (на этот раз шепотом) неприличное «Вот дерьмо!», заставив Харви смеяться практически до слез. Стоило молодому человеку немного успокоиться, как его взгляд вновь натыкался на чудного, неестественно худого мальчишку с выпученными серыми глазами и отвисшей челюстью. Это вызывало очередной неудержимый приступ хохота.

– Ты везунчик! Любой, кого я только знаю, убил бы за такую коллекцию! – вполголоса шепнул Возняк-младший, словно опасаясь, что разговор подслушивают.

– Она твоя! – обмахиваясь ладонью, точно веером, молвил Грин, переведя дух.

Слегка прищурив один глаз, мальчишка грустно ответил:

– Большое спасибо, но я не могу принять такой подарок. Мама говорит, это неправильно брать что-то у тех, кому не сможешь дать ничего взамен…

– Ооооочень жаль, – почти пропел парень, – теперь ведь придется искать другого ребенка, которому я смогу подарить эту шикарную коллекцию… Кто знает, может твои одноклассники заинтересуются… – лукаво протянул Харви, изображая, что убирает альбом в сторону.

Детская ладонь тяжелым камнем упала на его поверхность. Возняк-младший, пытаясь скрыть улыбку и не мигая, смотрел в глаза новому знакомому. Слегка покачав головой, он произнес совсем не по-детски:

– Я – твой должник…

– Уж я-то этого не забуду! – пытаясь сохранять серьезность, прошипел кудрявый парнишка, но тут же прыснул со смеху.

– Я тоже никогда этого не забуду… – неожиданно серьезно заявил Том, а в следующую секунду крепко обнял собеседника, как старого друга или давно потерянного родственника. Слегка опешив, тот выдал сдавленный смешок и похлопал паренька по спине, а после недолгих раздумий обнял в ответ.

Следующий час прошел за разбором обуви. Босоногий визитер старательно осматривал пары, поочередно примеряя каждую, что могла прийтись впору. Всевозможных ботинок оказалось слишком много! Мальчишка даже решил представить, будто он не в гостях у любезного юноши, а в самой настоящей обувной лавке, где сегодня все было совершенно бесплатно! «Это даже круче, чем заработать четвертак!» – мысленно возрадовался он, завязывая шнурки на очередных башмаках.

– Твои родители, они тебя не потеряли? – внезапно спросил Харви, когда часы в гостиной оповестили о наступлении нового часа.

Том почувствовал, как радость улетучивается из тела, быстрее дыхания из воздушного шарика… С одним лишь отличием: никаких смешных звуков, лишь вздох разочарования, что издал сам юный гость, прежде чем ответить на вопрос.

– Мои родители… О боже, кажется, я сделал большую глупость! На улице совсем темно, думаю, я в беде… они из меня весь дух вышибут… – простонал несчастный, и в глазах его заблестели крупные слезы (которые Беата хладнокровно называла «крокодильими»).

– Не переживай, дружок! Собери в рюкзак все, что тебе приглянулось. Пойдем вместе. Думаю, я найду, как объяснить твое отсутствие, – голос парня звучал спокойно, отчего мальцу стало невыносимо стыдно за проявленную слабость, и он тут же взял себя в руки.

Не теряя времени, пара новых знакомых вышла из дома и направилась в другой конец города, туда, где проживала семья Возняк. Зубы мальчишки стучали довольно громко (настолько громко, что впору было чечетку отплясывать), но не от холода, как могло показаться со стороны… Всего через несколько минут предстояло вернуться в родовое гнездо, которое этот птенец покинул столь неподобающим образом.

Отец наверняка сидел на крыльце с размокшей сигаретой в зубах и длинным черным шнуром от старого светильника в правой руке. Если бы провинившийся мог выбирать, чем его изобьют, вне всякого сомнения, он отдал бы предпочтение армейскому ремню. Его удар был звонким, но, если можно так сказать, безобидным. Такой вид наказания применялся чуть ли не каждый день в виде кары за мелкие проступки. Когда же юнец, выражаясь языком Теда, «жестко косячил», в ход шел исключительно шнур! Тонкий и хлесткий, он причинял жгучую, ни с чем не сравнимую боль, оставляя на коже бордовые кровоподтеки, а иногда и открытые раны, заживающие мучительно долго. Мысль о неотвратимости порки шнуром заставила челюсти Тома стучать в два раза быстрее (ориентируясь на звуки, можно было подумать, что во рту у него орудует крошечный дятел). Стыдясь собственной трусости, парнишка решил отвлечься и спросил:

– А у тебя как с родителями, Харви?

– Ох… это долгая и совсем невеселая история, которую я однажды расскажу тебе в подробностях. Однажды, но не сейчас, дружище…

– С ними все в порядке? – к страху на лице пацана прибавилось смущение, вспыхнувшее на щеках двумя красными, как мак, пятнами.

– Да, конечно. Думаю, они по-прежнему в церкви. Сегодня воскресенье? О да, конечно же, они там. К ужину их можно не ждать.

– Это их работа? – не унимался Том, отчаянно пытающийся сосредоточить внимание на чем угодно, кроме пугающей перспективы скорого возвращения домой.

– Можно сказать и так. После одной большой беды, приключившейся с нашей семьей, родители стали очень верующими. Хотя «верующий» не совсем то слово. Скорее, они превратились в религиозных фанатиков. Возможно, обрели новый смысл жизни, взамен утраченному… Помогают тем, кто в нужде, кормят бездомных, ну и все в таком роде… – грустно усмехнулся Харви, разведя руками. – О, вот и твой дом, верно?

– Верно… – неуверенным эхом отозвался его подопечный, уже заметив две беспокойные фигуры на крыльце. – Оставь меня здесь, не хочу, чтоб тебе тоже влетело…

– Спокойно, мелкий, я все разрулю! – слегка прищурившись, как перед выстрелом, выдал юноша и уверенно двинулся вперед…