Уадан – древний торговый оазис среди песков Сахары

Уадан разделяется на две части, на старый и новый Уадан. Они переходят друг в друга плавно. Старый Уадан состоит из древних зданий, уже почти все они заброшены и превратились в развалины, в них никто или почти никто не живёт. Особым свойством старого Уадана являются древние деревянные двери домов. Каждой двери не меньше трёхсот лет (моё предположение), а сделаны они из толстых досок толстых деревьев акации, которых действительно уже не встретить в Уадане нынче.

Алексей Кулешов и дверь

Вполне современный мусор под древней дверью

Такие же развалины и древние двери есть в другом караванном древнем городе – Шингетти, которому тоже примерно столько ж лет, как и Уадану.

Есть и «новый Уадан» (современная часть городка). Оказывается, в последние пару лет эта часть Уадана вышла из многовекового упадка и сейчас находится в стадии относительного «процветания». В «новом городе» сейчас есть не меньше десяти магазинов-сельпо, продающие скромный ассортимент продуктов и вещей по завышенным, но не самым огромным ценам (но нет йогуртов, мороженого, молока и всего, требующего охлаждения), есть водопровод (что провели за счёт Саудовской Аравии), и чудо – в каждый дом проникло электричество! Откуда оно берётся? Наверное, в посёлке стоит движок-генератор, а значит, и топливо для него завозят по этой пустыне.

Кладбище

Пересохший колодец

Стены Уадана

Видно, что идёт выделение новых участков под новостройки. Но самая интересная часть города – древняя, уже нежилая, с остатками древних башен и старых домов. Кажется, что камни просто положены друг на друга, хотя, конечно, изначально какой-то цемент древние люди использовали.

Есть и несколько заведений для мистеров, но самих мистеров привозят в Уадан раз в два дня рейсами Toyota-Hilux из Шингетти, они смотрят Уадан и уезжают. Для таких мистеров есть два пустынных рыночка, на которых местные женщины продают всякие безделицы и старые малонужные монеты по завышенной стоимости.

Сельское хозяйство в Уадане уже в упадке, несколько сотен пальм, но плодов что-то не видно, несколько дынь небольших там растёт, нам подарили две небольшие дыньки, выращивают коз, есть и верблюды. Так, в целом, никакой индустрии нет в посёлке. Одна из надежд местных жителей – на туристов, но с туризмом связано может быть двадцать уаданцев и уаданчих, остальные вообще непонятно, как живут, с каких доходов, с каких огородов – ничего не видно! На кладбище камни могильные, из песка постепенно выдуваются косточки людей, умерших столетия назад, старый город тоже такой весь б.у.шный, стены и перекрытия нескольковековой давности. И над всем этим – ветер, пыль, песок, постепенно заносит Уадан, как песочные часы.

Машины в Уадан ходит редко. Те двое товарищей, которые не хотели на нашей машине ехать на кузове, они пошли на трассу, простояли 31 декабря и никуда не уехали. Так они и встречали Новый год в Атаре.

Мы посвятили два дня осмотру Уадана и увидели в нём, наверное, всё, что можно было увидеть при таком ветре и пыли. В ночь с 31 декабря на 1 января владелец кемпинга, Ибрагим, изготовил нам новогодний ужин (за наши деньги), и мы сперва съели его, а потом продолжили общаться уже в комнате, скрывшись от ветра. Андрей Зайчиков неожиданно оказался в обличье «Деда Мороза», достав колпак и халат, только что подарков не раздавал. Значит, у нас было потенциально два этих «деда», один из которых, Юдаков, остался в Атаре. Мы общались, вспоминая все Новые года за последние 20 лет, кто, когда, где, и с кем его встречал.

Уадан

Антон Кротов и Денис Кирюшов в Уадане

В целом, я был доволен новогодним сборищем в Сахарской глубинке – всё прошло примерно так, как и заранее мной предполагалось. Необычно только то, что в Уадане было электричество и появился водопровод: жизнь оказалась проще, чем я ожидал. Количество россиян, прибывших в Уадан, было невелико: во-первых, по автотрассе из Марокко в Мавританию машин не много, и я опасался всех звать; во-вторых, мы планировали ехать на одной машине в Уадан, поэтому наше число было ограничено теоретической вместимостью авто (а автостопом на этом участке добраться трудно, обычного транспорта в Уадан очень мало, что и показал пример недоехавших 31-го декабря граждан). А вот сколько было людей на других новогодних собраниях за последние двадцать лет, и где они проходили:

1 января 2020 – Уадан, Мавритания, 8 человек

1 января 2019 – на пароходе Сурабайя—Джаяпура, стоянка в Маноквари-Папуа, Индонезия, 38 человек

1 января 2018 – Ла-Бокита, побережье Тихого океана, Никарагуа, 10 человек

1 января 2017 – Эс-Сувейра, Марокко, 25 человек

1 января 2016 – Москва, с родителями; 2 января – Вышелей, Пензенская область, изба, 50 человек

1 января 2015 – Индия, Бомбей, с Екатериной Бояровой

1 января 2014 – Мадагаскар, Андасибе, 10 человек

1 января 2013 – Мексика, пик Ахуско, 16 человек

1 января 2012 – Поездатый Новый год Харьков—Ужгород, 52 человека

1 января 2011 – Шри-Ланка, Тринкомали, с Маратом Шахмаевым

1 января 2010 – остров Бревенник, Архангельск, 7 человек; 1/2 января – поездка в Онегу, 10 человек

1 января 2009 – Египет, Аламейн, под дулами автоматов, 16 человек

1 января 2008 – остров Ко Лан под Паттайей, Таиланд, 9 человек

1 января 2007 – в лесу в Подмосковье, 15 человек

1 января 2006 – Поездатый Новый год Москва—Тобольск, около 20 человек

1 января 2005 – Поездатый Новый год Москва—Владивосток, около 30 человек

1 января 2004 – Поездатый Новый год Москва—Ухта, около 18 человек

1 января 2003 – остров Кешм, Иран, с Антоном Весниным

1 января 2002 – в Москве, у меня дома, с тусовкой Академии Вольных Путешествий (АВП)

1 января 2001 – Намибия, Свакомпунд, Берег Скелетов, 6 человек

1 января 2000 – у меня дома в Москве с коллективом АВП, ванной винегрета и огромной миской салата оливье. В тот день, как я помню, Олег Сенов первый принёс известие, что президент России Борис Ельцин отрёкся от престола. «Не может быть!» – поразились все присутствующие, но как проверить – не было у нас ни Интернета, ни телевизора. Я сходил к родителям и проверил информацию – у них как раз телевизор показывал новогоднее ТВ-обращение Бориса Николаевича…

1 января 1999 – у меня дома, это ещё до первой моей поездки в Африку. Впереди была целая эпоха, и мы её вспомнили в этом задуваемом ветрами пустынном посёлке, пока не захотелось спать.

Куда же делся Константин Юдаков и Мария? Как потом узналось, они так и не достигли Уадана. Вместо этого они застопили немецких автотуристов и катались с ними по Сахаре 11 дней. Так что у них было тоже интересное новогоднее путешествие, но своё.

Покидаем Уадан, едем в Нуакшот

Уже 1 января днём некоторые люди решили покинуть Уадан. Их было четыре человека. Они выписались из кемпинга и ушли на трассу, и целых полдня и весь вечер на ней простояли. И никто не ехал в Атар, не было автостопного счастья. Приютил их местный житель в своём сарае. Уехали они только в четыре утра на следующий день, отдав по 200 угия с носа, прождав таким образом попутную машину 16 часов¹⁸.

Что же касается остальных четверых (я, Кулешов, Денис из Курска и Нина-Дина из Балаково), мы встали и вышли на трассу в семь утра 2 января 2020. Следов наших товарищей не было. Утром как раз больше шансов поймать машину в город. И вот, не прошло и получаса, как поехал какой-то дядька на Toyota-Hilux. Он согласился нас взять в город Атар, не бесплатно, но сторговались по 200 угия с человека (400 рублей). Причём даже внутри машины, не в кузове. Но сперва он должен был заехать за козой.

Денис Кирюшов, Нина-Дина и Алексей Кулешов в машине – едем назад в город Атар

Заехал за козой, и тут оказалось, что у мужика спустило колесо. Что ж делать? но была запаска. Прошло минут пятнадцать, и запасное колесо привинчено на место утраченного. Поехали далее по кочковатой и песчаной дороге, пейзажи как в Судане, но опять продолжился очень холодный пустынный ветер! Не прошло и часа, как лопнуло и спустило колесо вторично. Что делать? но водитель был опытный, выкрутил из-под днища машины вторую запаску, и ещё минут через пятнадцать она появилась на месте, а второе спущенное колесо поселилось на наших рюкзаках в кузове. Поехали дальше. Едем-едем, прошло ещё километров пятьдесят, и вот незадача! Лопнуло колесо в третий раз.

Что теперь делать? новых запасок не было, но у водителя была запасная камера. Вытащив колесо и камеру из него, он вставил новую камеру и надул, поехали дальше. За это время мимо проехала пара машин в город, но мы уже не стали стараться пересаживаться.

Наконец опять поехали. И вот, в 11 километрах перед Атаром колесо спустило в четвёртый раз! По счастью, у водителя оказалась другая запасная камера. Идти пешком 11 км не хотелось. Мы дождались опять замены колеса и камеры, и наконец около 12:30 въехали в Атар. Всего пять часов потребовалось, чтоб достичь Атара, заплатили водителю по 200 угия, он высадил нас на шиномонтажке. Теперь Атар показался апофеозом цивилизации!

В Атаре не стали задерживаться. Все разделились: Денис и Нина-Дина направились в сторону посёлка Шум (чтоб ещё раз покататься на поезде, на этот раз в грузовом вагоне), а мы с Кулешовым – на трассу в сторону столичного города, Нуакшота. Тут уже асфальтовая дорога на всём протяжении.

Автостопом на Нуакшот – оказалось не сложно добраться. После недолгого ожидания, две машины по пять километров и наконец одна машина отвезла нас на 400 километров в столицу Мавритании. Ночлег там был уже заранее предусмотрен с помощью того же сайта Couchsurfing. Самое трудное – заранее узнать координаты того дома, где живёт пригласивший нас человек. Ведь адресов нет, названий улиц почти никогда нет, номеров домов нет, а GPS-координаты людям непонятны и неизвестны. И даже те, кто имеют смартфон с GPS-определителем, никак не могут выявить координаты своего дома и передать нам. Все советы одного вида: «ну вы позвоните, как приедете, потом трубку дадите местному жителю или таксисту, я объясню!» Максимум, что из них можно сразу выдавить, это название района. Потом, если долго и настойчиво писать, можно выпросить прислать локацию в «WhatsApp». Пришлось мне в этой поездке установить себе на телефон ещё и этот мессенджер, потому что другими способами никто свои координаты присылать не мог или не хотел. Да и эти «Ватсапные» координаты часто оказывались ошибочными.

Всё же нужное место и нужного человека удалось найти.

Несколько строк про Нуакшот. Столица Мавритании – относительно новый город, Нуакшоту чуть более шестидесяти лет. Жизнь этого города началась в момент получения независимости Мавританией в 1960 году, до этого тут был небольшой посёлок, ничем не примечательный. На день объявления независимости на территории Мавритании городов не было вообще, а хутор Нуакшот был заявлен столицей, ведь нужно было сделать столицу хоть где-то. Где хранить Декларацию независимости? Не в Париже же!

За полвека хуторок Нуакшот вырос до миллиона человек и продолжает расти, хотя в нём почти ничего нет – нет ни реки, ни озера, ни железной дороги. Огромный пыльный мегаполис с улицами, заметаемыми песком, основные проезды асфальтированные, второстепенные улицы – просто песчаные. Вода для водопровода поступает по специальной трубе с реки Сенегал, что находится на сенегальской границе в 200 км к югу от города.

В городе нет никаких старинных достопримечательностей, нет крепости, форта, Кремля, старого города («медины») и т.п.. Почти вся застройка – частные дома из цемента, в два этажа. Дома более состоятельных людей имеют электричество и кран с водой. Кто победнее – имеет только электричество; а воду жители вынуждены покупать у уличных развозчиков. На ослах возят бочки с водой по многим районам города. Нужна вода – попросил погонщика ослиной повозки привезти тебе H₂O, заплатил 20 угия (пол-евро), и залил воду себе в какую-либо ёмкость. Сами водовозы набирают воду на специальных станциях, она им тоже не бесплатна.

Самые бедные люди не имеют ни водопровода, ни электричества, и живут в шалашах и хижинах, которые сооружают во дворах у более богатых соотечественников. Это приезжие из деревень: у них нет денег на дом. Они просят разрешения, например, у человека, имеющего временно незанятую территорию, поставить хижину рядом с его домом, и селятся там всем семейством. Воду они наливают на водяных станциях, и тащат домой в жёлтой канистре, а электричеством не пользуются.

Богатство и бедность в Нуакшоте – обычно наследственные свойства. Богатые и состоятельные люди, как правило, имеют более светлый цвет кожи, они потомственные арабы – или имеют высокий процент арабской крови: их предки пришли с севера или с востока, в эпоху арабских завоеваний. Среди бедняков и жителей хижин почти все – очень чёрные, это пришедшие с юга, в поисках заработков, семейства. Арабы говорят между собой по-арабски, а южане имеют свои языки, иногда используют французский.

Способов заработать в столице, и вообще в Мавритании, не очень много. Во-первых, это торговля, но ведь не может вся страна жить, перепродавая друг другу одни и те же консервы из Марокко или Европы. Своих товаров немного – это молочная и мясная продукция; много скота идет из Мавритании на экспорт, для съедения (молочная – только для внутреннего потребления). Пара процентов людей связаны с железными рудниками в Зуэрате – добыча и перевозка железной руды, обслуживание железной дороги. И ещё пара процентов связаны с рыбой, это не удочкой ловят рыбу, а официально, с больших судов. Много рыболовных кораблей разгружается постоянно в Нуакшоте и Нуадибу, среди моряков – не только мавританцы, но и филиппинцы, и русские нередко. Рыба возле этих берегов – важная экспортная статья Мавритании. Ну вот и весь экспорт: рыба, руда и верблюды с овцами.

Улицы столицы Мавритании

Улицы Нуакшота

Ещё процент, как можно добыть деньги – работники международных бюрократических и помощнических организаций и связанные с ними люди. И ещё пара процентов – чиновники, бюрократы, и полисмены, которые собирают с туристов «фиш», а с водителей – небольшое пожертвование на своё пропитание. Думаю, тут просто так с улицы не устроишься, как и везде в Африке: такие хлебные профессии передаются по знакомству, например, вырос у местного генерала племянник-бездельник – куда его? Давайте полицейским его назначим, будет при деле…

Остальные жители столицы, кто не имеет такой профессии, обычно становятся уличными продавцами. Как и все города Африки, они полны уличных, не очень удачливых ходячих продавцов. А вот другая «профессия» – вор – не популярна в столице Исламской Республики. Нуакшот, да, содержит множество бедняков, но до воровства и тем более до грабежа они не опускаются. Уровень преступности в Мавритании значительно ниже среднеафриканского и среднемирового. Количество людей, знающих Коран наизусть, в сотни раз тут превышает количество преступников, жуликов, пьяниц и воров. Спиртное нигде не продают, никто пьяный не валяется и не ходит выпивший, употребляющих сии жидкости днём с огнём не сыскать. Да ещё что интересно – почти никто не курит. Насвай не жуют, ничего за губу не закладывают, даже сигареты редкость: курит, вероятно, всего 1% населения.