– Пошли быстренько Вульфа выгуляем, – первым направился к своему дому Олег.

Башня из розового кирпича стояла прямо перед школой. Поэтому у пятерых друзей давно уже вошло в привычку забегать после уроков на часок-другой к Олегу. Затем, если не возникало каких-нибудь важных дел, Темыч, Женька, Катя и Таня отправлялись к себе. Их широкий блочный дом находился в конце Большой Спасской улицы. Катя и Женька жили во втором подъезде, а Темыч и Таня – в четвертом.

Войдя в распахнутые металлические ворота, вся компания остановилась перед домом Олега.

– Подождите, – распорядился тот. – Сейчас поднимусь за Вульфом.

Остальные кивнули. Вульф – это такса. Вся Компания с Большой Спасской его очень любит. Кстати, именно Вульф в свое время навел их на след самого первого детективного дела. Позже именно благодаря умному псу друзьям удалось найти Олега, которого похитили преступники.

Выгуляв Вульфа, друзья, наконец, добрались до квартиры Олега. Там они немедленно заняли привычные места в просторной гостиной. Пес тут же устроился на диванной подушке рядом с Таней и задремал. После Олега он больше всех на свете любил эту девочку.

– Ну! – навис над Пашковым Женька. – Теперь рассказывай!

– Есть потрясающий план, – растянулся рот до ушей у Пашкова.

– Расследование? – заорал ему прямо в ухо Женька. – Говори быстро!

– Ну, в общем-то это не совсем расследование, – принялся объяснять Пашков. – Вернее, совсем не расследование. Но замысел четкий. И необычный.

– Знаем мы твои четкие замыслы, – посмотрел на Лешку исподлобья маленький щуплый Темыч.

– В этот раз все действительно четко, – заверил Пашков. – А главное, выходные проведем с пользой.

– Не томи! – требовал Женька, который всегда хотел проводить выходные с пользой.

Остальные тоже заинтересовались. Лешке внимание пятерых друзей очень польстило, и он с важностью проговорил:

– Дело, значит, такое. Тут один Мичман едет болеть…

– Нам-то что! – перебил его Женька.

– Погоди, – всегда интересовался проблемами как своего, так и чужого здоровья Темыч. – Чем заболел твой мичман? И куда он едет лечиться?

– Так, – трагически закатила глаза Катя. – Сейчас Темочка на примере болезни какого-то мичмана прочтет нам очередную лекцию о здоровом образе жизни.

– Вы что, психи? – уставился на них Пашков. – При чем тут болезнь?

– Ты же сам говорил, что мичман едет болеть, – невозмутимо возразил Темыч. – Его что, с корабля по состоянию здоровья списали на сушу?

– Какой корабль! – покачал головой Пашков. – Он вообще на корабле не служил.

– Какой же он тогда мичман? – тихо спросила Таня.

– Никакой, – отвечал Пашков. – Он к морю отношения не имеет. Просто сосед мой. На год старше. Колька Матросов. В шестьсот десятой учится. Кличка Мичман.

– Чего же ты сразу не объяснил? – возмутился Женька.

– А ты бы перебивал меня больше, – хохотнул Лешка.

– А чем ваш Колька Матросов болен? – продолжал свое Темыч.

– О господи! – воскликнула Катя. – Ну и зануда.

– Отстань, – обиженно засопел Темыч.

– Ничем он не болен, – поторопился объяснить Лешка, пока его снова не перебили. – Мичман едет вместе с другими фанатами болеть за «Динамо»! В Питер! Там в субботу будет очень ответственный матч. «Динамо» – «Спартак».

– Подумаешь, – Темыч никогда не испытывал страсти к футболу, да и вообще к спорту.

Олег, Таня и Катя тоже встретили сообщение о Мичмане и фанатах вполне равнодушно. Даже Женька, который в отличие от четверых друзей относился к спорту с большим уважением и даже был одно время влюблен в баскетболистку из юношеской сборной команды России, никак не мог взять в толк, какая может быть польза от Лешкиного сообщения. Если бы матч проходил в Москве, пожалуй, составил бы им компанию. Но в Питере… Женька выжидающе поглядел на Пашкова.

– Так ничего и не поняли? – спросил тот.

– Нет, – честно признался Олег.

– Едем все! – закричал Пашков. – Только, конечно, без девочек.

– Значит, уже не все, – усмехнулась Катя.

– Не мешай ему! – уже в полном раже прыгал Женька вокруг Пашкова.

– Компания собирается сугубо мужская, – с важностью продолжал тот.

– Да мы как-то особо и не претендуем, – отвечала Таня за себя и за Катю.

– И правильно! – одобрил такую позицию девочек Пашков. – Меньше будет проблем.

– А я претендую! – выкрикнул Женька.

– А как вы до Питера добираться будете? – хмуро взглянул Темыч на Пашкова. – Это же кучу денег надо потратить.

– Ни фига не надо! – закричал Лешка.

– Ясненько, – произнесла нараспев Катя. – Пашков предлагает в Питер пешком идти. Так сказать, эксперимент на выживание.

– Я не пойду, – воспротивился Темыч. – Столько дней пешком, – прикинул он мысленно расстояние от Москвы до Питера. – Что я вам, Лев Толстой какой-нибудь?

– Почему Лев Толстой? – спросили остальные.

– Ну, он же на старости лет попер пехом из Ясной Поляны куда глаза глядят, – отозвался Темыч. – Вот и помер. А мне, лично, жизнь еще дорога.

– Темику страшно. Темик к мамочке хочет, – с издевкой изрекла Катя.

– Мне вообще никогда ничего не страшно! – немедленно выпятил впалую грудь Тема.

– Значит, Темочка, не боишься, как Лев Толстой? – прыснула Катя.

Темыч надулся. Повторять пеший подвиг престарелого корифея русской литературы ему совсем не хотелось. И вообще, он в свое время понял, что толстовство – совсем не его стихия. Но Катины издевки смешали все его карты. Если он откажется от совершенно, по его мнению, идиотского плана Пашкова, Катька еще долго будет над ним подтрунивать. Словом, альтернативы у Темыча не оставалось.

– Ладно, Лешка. Я согласен, – без особого воодушевления проговорил он. – Когда выходим?

– Не выходим, а выезжаем, – уточнил Пашков.

– На чем? – удивился Темыч.

– На поезде. В пятницу после уроков, – горделиво заулыбался Пашков.

– На каком еще поезде? – ужаснулся экономный Тема. – Это же кучу денег надо потратить.

– «Это же целый капитал!» – насмешливо процитировала Катя рекламу стирального порошка.

– Забудьте о капиталах! – решительно рубанул воздух ладонью Лешка. – Говорю же! Есть план. А у Пашкова все четко. Вчера вместе с Мичманом целых полдня разрабатывали.

– Ну, если у этого Мичмана получается так же четко, как у тебя… – схватилась за голову Таня.

Остальных тоже охватила тревога.

– Мичман – это голова! – оскорбленно воскликнул Пашков. – Он всех футболистов «Динамо» лично знает!

– Сильный аргумент в пользу плана, – покачала головой Катя.

– А я о чем! – не почувствовал иронии Пашков. – Мичман на что уж стреляный воробей, но как план мой увидел, тут же сказал…

– Чего он сказал? – не дослушав, вклинился Женька.

– Сказал, что ему до меня далеко! – растянулся рот до ушей у Пашкова.

– Бедный наивный Мичман! – с трагикомическим видом произнесла Катя. – Чует мое сердце, – покосилась она на Темыча. – Не доедете вы до Питера.

– А ты не каркай, – буркнул Темыч.

Собственно, он и сам не был уверен в успехе поездки. И проклинал себя на чем свет стоит, что так легко согласился составить Лешке компанию. «Смейся, смейся, – угрюмо взирая на Катю, размышлял он. – Вот не вернемся оттуда, тогда запоешь по-другому».

Стоило Темычу об этом подумать, как он живо представил себе собственные похороны, центральной фигурой на которых была, конечно же, безутешная Катя с неимоверно огромным букетом роз.

«Кучу денег ухлопала, но поздно! – позлорадствовал почти мертвый Темыч. – Умела бы ценить при жизни, я, может, остался бы жив».

Последнюю фразу он случайно произнес вслух. Друзья зашлись от хохота.

– Кажется, Тема у нас готовится к трагической гибели, – не преминула отметить Катя.

– Какая гибель! – возмутился Пашков. – Наоборот, очень жизненное путешествие получится. Поболеем за «Динамо», Питер посмотрим, и назад.

– Вот именно! – подхватил Женька. – Не обращай, Лешка, на него внимания, – указал он пальцем на Темыча. – Ему вечно мерещится самое худшее.

Темыч угрюмо молчал. Олег с задумчивым видом протер носовым платком очки и, вновь водрузив их на нос, обратился к Лешке:

– Интересно, каким это образом вы собираетесь съездить в Питер и обратно, если ты говоришь, что денег не нужно.

– Деньги вообще-то нужны, – отозвался Лешка.

– Начинается, – мрачно произнес Темыч. – Типичный рекламный трюк. Сперва вроде все на халяву. А потом выкладывай денежки.

– Ты меня недослушал, – с укором изрек Пашков. – Деньги нужны, но только на еду. Не можем же мы два дня голодать.

– Жрать обязательно нужно! – немедленно выкрикнул вечно голодный Женька. – Кстати, Олег, может, чего похаваем, а? – добавил он вкрадчивым голосом.

– Этому бы только есть, – сказал Тема. – Ты на большой перемене, по-моему, полбуфета скупил.

– Подумаешь, каких-то шесть булочек с соком! – отмахнулся Женька.

– Потерпишь, – строго поглядел на него Олег. – Вот с Лешкой разберемся, тогда и перекусим.

Женька покорно уселся в кресло.

– Ну, что ты там напридумал? – вновь обратился Олег к Пашкову.

– Сейчас увидишь, – пошел в переднюю Лешка.

Вернулся он со сложенной во много раз плотной бумагой.

– Что это? – полюбопытствовали друзья.

– Освобождайте журнальный столик, – распорядился Лешка. – Сейчас все сами поймете.

– Освобождаем! – Женька хотел разом смахнуть на пол все, что находилось на столике.

– Не вздумай! – успел помешать ему Олег. – Мало ты мне всего тут переколотил.

За долгие годы дружбы Женька и впрямь успел лишить Беляевых-старших множества дорогих их сердцам предметов, типа цветочных ваз, чашек, глиняных статуэток, которые заботливо расставила по гостиной Нина Ивановна, и даже любимого торшера Бориса Олеговича. Доставалось, конечно, за все разбитые вещи Олегу.

– Сейчас тут нет ничего бьющегося, – невозмутимо ответил Женька. – А книгам ничего не сделается, если их на пол смахнуть.

Впрочем, девочки уже аккуратно переложили журналы и книги на стенку. Лешка развернул лист. Он занял весь журнальный столик.

– Ого! – изумленно вгляделись друзья во множество стрелок, извилистых линий и каких-то значков.

– Фирма веников не вяжет, – легонько стукнул себя кулаком по груди Лешка.

– Похоже на генеральный план какого-нибудь сражения, – тихо проговорила Таня.

– Смотри, не накликай, – поежился Темыч.

– Это лучше сражения, – с любовью поглядывал Лешка на результаты собственного труда. – Потому что рассчитано, как у лучших полководцев, то есть до секунды, но в мирных целях.

– Знаем мы твои мирные цели, – не удержался Темыч.

– На этот раз все четко, – повторил Лешка. – В лучших традициях рода Пашковых.

Он очень гордился своим старинным дворянским родом.

Если верить Лешке, он происходил именно из тех Пашковых, которые жили когда-то в знаменитом Доме на горе, в котором сейчас располагается Российская Государственная библиотека. Отец Лешки и Сашка тоже не подкачал. Он был очень известным нейрохирургом.

– В лучших традициях рода Пашковых, – ткнув пальцем в план, повторил Лешка. – Эксперимент века. Путешествие из Москвы в Петербург и обратно на перекладных электричках. Риск минимальный. Выгода несравненная.

– Это еще как получится, – никогда не принимал ничего на веру Темыч.

– Тут можете на меня положиться, – без тени сомнения проговорил Пашков. – В пятницу выезжаем из Москвы. Тут пересадка, – принялся тыкать он пальцем в схему. – Потом тут, – передвинул он палец, – опять пересадка. Ночью четыре часа ночуем на станции. Перерыв в электричках пережидаем. Ничего, Темыч, – увидал Лешка, что тот собирается высказать какие-то опасения. – У Мичмана команда большая. С ними нигде не страшно. Значит, пережидаем, и снова вперед. В общем, в двенадцать дня мы в Питере. С вокзала пилим на стадион.

– А поесть? – спросил Женька.

– На стадионе поешь, – отозвался Пашков.

– Я лично с утра привык умываться и чистить зубы, – сказал Тема.

– Перетопчешься, – замахал на него сразу двумя руками Женька. – Ну, что за человек! Тут, можно сказать, эксперимент века, а он, видите ли, всего один день не может без умывания обойтись.

– Бери пример с Женечки, – встряла Катя. – Видишь, – кинула она взгляд на его растрепанную шевелюру. – Он вообще раз в месяц причесывается.

– А вместо чистки зубов можешь пожевать «Дирол» с ксилитом и карбомидом, – подал дельный совет Пашков.

– Пожалуй, я так и сделаю, – сдался, наконец, Тема.

– После матча, – снова заговорил Лешка, – у нас еще четыре часа останется. По Питеру побродим.

– И перекусим как следует, – подхватил Женька.

– Я ему сделаю бутерброд, – направилась в кухню Таня. – А то он ни о чем, кроме еды, уже думать не может.

Услышав о бутерброде, Вульф тоже поспешил на кухню.

– Ой! – хлопнул себя Олег по лбу. – Мы же его не покормили.

– Хорош, – покачала головой Таня. – Сейчас я ему насыплю в мисочку собачий корм.

Вскоре уже Вульф и Женька жевали каждый свое. Главное, оба были довольны. Лешка воодушевленно расписывал заманчивые перспективы путешествия. Даже девочкам стало жаль, что они не могут присоединиться к фанатам «Динамо» во главе с бывалым Мичманом. Пашков умел завораживать своими планами.

Олег с завистью поглядывал на Женьку и Темыча. Он с удовольствием бы тоже поехал. Но суббота у него уже была занята. Они с Таней договорились отправиться вдвоем в Сокольники.

– Ты-то, Олег, чего? – словно прочел его мысли Пашков.

– Я не могу, – украдкой перемигнулся Олег с Таней. – Мы…

– Меня больше вот что интересует, – перебил его Темыч. – В пятницу мы уедем, а возвратимся только в субботу вечером.

– Не в субботу вечером, а в воскресенье утром, – внес ясность Пашков. – Ночью мы еще ехать будем.

– Класс! – восхитился Женька.

– Если две ночи, то меня тем более интересует, – каким-то очень занудным голосом проговорил Тема. – Не знаю, как вас, а меня, лично, предки в первую же ночь хватятся.

– А меня если даже и хватятся, то ничего страшного, – отмахнулся Женька. – Вы же знаете: у меня предки спокойные.

Васильевы-старшие и впрямь отличались завидной невозмутимостью. Это их спасало. Будь они натурами хоть немного более нервозными, Женька давно бы свел их с ума. Дело в том, что еще в детском саду он имел обыкновение закатываться на полдня к кому-нибудь из друзей. Родителей он при этом не предупреждал. Сперва те ужасно волновались. И обзванивали в поисках «блудного сына» чуть ли не весь микрорайон. Вернувшись домой, Женька неизменно обещал им, что «в следующий раз будет умнее» и обязательно позвонит, если где-то задержится. Однако потом все повторялось сызнова. В результате у Васильевых-старших выработался иммунитет. Теперь они раньше одиннадцати-двенадцати ночи о сыне тревожиться не начинали.

– Полагаю, что двое суток даже для твоих предков многовато, – сказал Олег.

– А для моих и подавно, – снова вмешался Темыч.

– Вы что же, меня совсем за тупого держите? – поглядел на ребят Пашков. – Забыли, как у меня голова работает! В плане наше отсутствие предусмотрено. Скажем, что директор с Арсением ведут нас в поход на три дня.

– Ну, ты даешь! – уважительно похлопал Лешку по плечу Олег.

Остальные тоже поглядели на Пашкова с нескрываемым восхищением. Ничего проще, и в то же время гениальнее, придумать было невозможно. Все родители питомцев две тысячи первой школы знали: директор Михаил Петрович и его доблестный заместитель по хозяйственной части Арсений Владимирович обожают походы с кострами и ночевками в лесу. Поэтому сообщение ребят ни в одном из трех семейств не вызовет удивления.

– Ты только вот говорил, что мы едем бесплатно, – оставался всего лишь один вопрос у Темыча. – А на электрички тоже ведь надо билеты покупать.

– Мичман никогда на билеты не тратится, – возразил Пашков. – Он даже в метро без жетонов проходит, а тут всего-навсего какие-то электрички. Тем более с ним фанатов человек двадцать. Да еще нас трое. Если даже на контролера нарвемся, он с нами связываться не станет.

На этом обсуждение было закрыто. Весь остаток недели ребята только и говорили о предстоящей поездке. В четверг вечером у путешественников возникли большие осложнения. Заботливые родители как следует подготовили детей к походу. В особенности расстаралась Темина мама Надежда Васильевна. Обсудив по телефону проблемы похода с закадычной подругой Верунчиком, она до такой степени нагрузила сыну рюкзак, что тот едва его смог поднять. Другие родители ненамного отстали от Надежды Васильевны. Троих ребят снабдили таким количеством продуктов, что они при желании могли питаться этими припасами месяц.