– Сансара, это просто ужасно! Не верится, что кто-то в академии способен на такую жестокость. Если нужна будет помощь, я всегда к твоим услугам, – выпалила незнакомка, переигрывая с сочувствием.

– Спасибо, – сдержанно ответила я, разглядывая собеседницу.

Одета с иголочки, белокурые локоны красиво уложены в замысловатую прическу. В аккуратных ушках изумрудные серьги, подчеркивающие цвет зеленых глаз. Вряд ли красавица из богатой семьи была лучшей подружкой Сансары.

– Прости, мне надо идти.

– Ты и вправду ничего не помнишь?

«А вот это уже интересно», – подумала я, заметив, как ее голос дрогнул.

– Да. Буду рада, если напомнишь, кто ты.

– Оливия Холланд, мы дружим с первого курса.

Я еще раз окинула мисс «хохланд» взглядом и вынесла вердикт:

– Ха! Я лишилась памяти, а не мозгов.

На этой «приятной» ноте было решено покинуть несостоявшуюся подружку и продолжить путь к себе в комнату. Больше меня никто не трогал. Закрыв дверь на замок, я для надежности подперла ее стулом. В академии лучше быть начеку.

Скинув платье, я с удовольствием приняла душ, распутала пальцами влажные волосы и столкнулась с весьма сложным выбором между двумя нарядами: застиранным серым и выцветшим синим. Оба «выгодно» подчеркивали нездоровый цвет кожи. Назвать платьями или одеждой старые тряпки язык не поворачивался!

Остановившись на синем, я с горем пополам оделась. Пришлось потратить некоторое время, чтобы разобраться в деталях гардероба леди из позапрошлого века. Но вскоре я столкнулась с куда более сложной задачей. Прическа. Провозившись с пучком минут сорок, я плюнула на эту глупую затею и просто стянула волосы лентой.

Рассматривая результаты своих трудов и преобразившуюся внешность, я заключила, что Сансара Мэй была вполне миловидной особой. Лицо в форме сердечка, ясные голубые глаза и пушистые ресницы имели свой шарм. Последний, правда, терялся на фоне старой, безликой одежды.

Тяжело вздохнув, я приготовилась снова выйти из укрытия. На этот раз мой путь лежал в библиотеку. Там я надеялась почерпнуть знания о новом мире, разобраться в прошлом Сансары, а заодно почитать об Алане Мэе.

Не скажу, что раньше была частым посетителем библиотек, но знакомый с детства запах книг, благоговейная тишина и мягкий свет читален сразу напомнили мне о доме.

– Чем могу помочь? – спросила дама лет пятидесяти, бросив на меня строгий взгляд исподлобья.

Она напомнила мою учительницу химии, что в школьные годы умудрялась держать в идеальной тишине целый класс из плохо воспитанных сорванцов. Черты лица острые, уголки губ смотрят вниз, и только добрые глаза выдают, что внешняя чопорность напускная. Завершал образ черный костюм из юбки и жакета. Его аскетичный вид разбавляла золотая цепочка, что крепилась одним концом к пуговице, а другим заправлялась в аккуратный кармашек сбоку.

– Здравствуйте, меня зовут Сансара Мэй. Ректор сказал, что я могу ознакомиться со своим личным делом.

– Господин ректор, – холодно поправила библиотекарь. – Сейчас принесу.

Ожидая, пока та вернется, я обратила внимание на доску объявлений, что висела у входа. В библиотеку требовался помощник. Это был знак свыше.

– Вакансия еще открыта? – с надеждой спросила я, когда дама вернулась.

Она непонимающе посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на доску.

– Третий год висит. Если честно, я уже и не думала, что найду кого-то.

Я продолжала сверлить ее щенячьим взглядом. Видит Бог, эта работа необходима мне, как воздух.

– Хорошо, мисс Мэй, но учтите, вам и вправду придется работать. Тихо сидеть за стойкой и читать книги не выйдет.

– Конечно-конечно, – быстро закивала я, как китайский болванчик.

– Тогда жду вас завтра после занятий. Можете обращаться ко мне миссис Тафт. Говорят, у вас амнезия? Надеюсь, это не повлияет на исполнение обязанностей.

– О, вы не пожалеете!

Довольная, я взяла папку со своим новым именем и устроилась за ближайшим столом. Личное дело Сансары Мэй выглядело скучным и безликим, совсем как ее наряды. Табель с оценками и зачетами за последние три года пестрил сплошными «удовлетворительно». М-да, бедняжка явно не пошла в отца. Я пробежалась взглядом по графе «образование». До десяти лет гувернантки и репетиторы, а после частный пансионат для девочек. Время поступления в последний совпало с годом кончины миссис Катарины Мэй, матери Сансары, что тоже было указано в личном деле. Таким образом, Алан Мэй избавился от досадной проблемы, что отвлекала его от научных свершений. Ни дать ни взять – отец года! Еще и наследства лишил.

– Простите, – я позвала миссис Тафт, – а можно мне посмотреть личные дела родителей?

– Без специального распоряжения господина ректора нет.

– А научные работы Алана Мэя? Их могу посмотреть? – нашлась я.

– Да. Стеллаж номер тринадцать, раздел «Экспериментальная магия». Номер семнадцать, раздел «Доисторическая магия». Номер сорок три, раздел «Теория магии стихий». Также весь стеллаж номер пятьдесят шесть посвящен его научным статьям, интервью и светским хроникам по годам.

– Ого.

– Именно, – хмыкнула библиотекарь. – Идемте, я покажу.

– Спасибо, миссис Тафт. Заодно не подскажете, есть ли какие-то научные работы о переселении душ?

Она резко остановилась и окинула меня пристальным взглядом.

– Переселение душ? Что за вздор! Невозможно переселить сознание человека из одной оболочки в другую.

Мой опыт доказывал обратное, но я сделала вывод, что лучше подобное открытие держать при себе. Оставшись один на один с книгами, я прошлась беглым взглядом по работам Алана Мэя. Ничего примечательного, а вот светская хроника оказалась кладезем информации. Оказывается, отец Сансары любил в свободное от научной деятельности время проехаться по работам других магов и писал разгромные статьи. Не удивлюсь, если среди учеников академии полно их родственников. Добавим сюда пикантные интервью, где он пропагандирует свободную любовь, критикует преемственность поколений в политике, и получим всеми ненавидимую персону.

Я с раздражением захлопнула журнал и убрала на место. Другими словами, Алан Мэй сделал все возможное, чтобы отравить жизнь дочери. Не специально, конечно. Вряд ли избалованный вниманием нарцисс был способен думать о ком-то, кроме себя!

Напрашивался вопрос: как привести жизнь Сансары или, правильнее сказать, мою жизнь в порядок?

– Картина маслом «На дне», – прошептала я, крутя в руках личное дело.

По спине пробежали мурашки. Чувствуя, что за мной кто-то наблюдает, я обернулась. Никого, но внимание привлек шелест ткани. Стараясь не шуметь, я сделала несколько шагов к проходу между рядами и резко выглянула за угол.

Девушка, притаившаяся с торца стеллажа, вскрикнула.

– Ты за мной следила? – спросила я, скрестив руки на груди.

– Н-нет! Просто не хотела отвлекать. Ты выглядела такой задумчивой, – пыталась объяснить незнакомка, заламывая пальцы.

– Мы знакомы?

– Ох, точно. Я Чарити Бэлли, живу в комнате по соседству.

После встречи с мисс «хохланд» я с настороженностью воспринимала старых знакомых Сансары. Миниатюрная брюнетка с круглым личиком выглядела по-детски невинно. Огромные карие глаза, выпуклый лоб и бровки-запятые создавали впечатление, что Чарити от силы лет пятнадцать.

– Это ты стучалась в мою комнату? – предположила я.

– Да, – закивала Чарити, – тебя не было позавчера на занятиях, и мне показалось правильным убедиться, что все в порядке.

– Ясно, – протянула я, все еще недоверчиво оглядывая девушку. – А больше ты никакого не видела около моей комнаты накануне?

– Н-нет, – ответила Чарити, отводя взгляд.

«Врет», – сделала вывод я и хотела уйти, но та меня остановила.

– Может быть, выпьем вместе кофе?

– Зачем? – искренне удивилась я, не понимая, чего хочет добиться Чарити.

– Чтобы не пить его в одиночестве, – она грустно улыбнулась.

Неужели Чарити Бэлли такой же изгой, как и Сансара? Что, если она покрывает моего обидчика, потому что боится расправы?

– Сильный аргумент. Веди, – согласилась я, решив не делать поспешных выводов на ее счет.

Время занятий давно подошло к концу, и бо́льшая часть студентов зависала в столовой. Так как до ужина было еще далеко, на «шведском столе» в основном находились булочки, сэндвичи и прочие закуски. Набрав на поднос свежей выпечки, я прихватила сразу две чашки кофе и села за свободный столик. Чарити ограничилась одним чаем.

– Рада, что ты себя хорошо чувствуешь, – прощебетала девушка, с изумлением наблюдая, как я поглощаю одну булочку за другой.

После пережитого стресса стало не до диет. Попадая в совершенно чужой мир, по одному Богу известным причинам, начинаешь ценить простые радости вроде вкусной еды и ароматного кофе. Да и телу Сансары лишний килограмм-другой не повредил бы.

– Тебе нравится учиться в академии? – спросила я, надеясь поддержать светский разговор.

Чарити поперхнулась. Видимо, у меня не получилось.

– Да, очень, – в ее голосе слышалась ирония.

– А мне нравилось? Я просто не помню.

– Бестактно такое говорить, но кажется, потеря памяти пошла тебе на пользу, – рассмеялась новая знакомая. – Ты тенью посещала лекции, быстро перекусывала за столиком в углу и тут же исчезала за дверью своей комнаты. Не могу утверждать, но все указывает на то, что ты ненавидела тут учиться. Я не раз пыталась пригласить тебя вместе заниматься, но ты всегда находила сотни причин для отказа.

– Зачем же ты это делала? Неужели во всей академии не нашлось другой леди для компании?

Губы Чарити сжались в тонкую линию. Она покрутила в руках чашу с остывшим чаем и произнесла:

– Все равно ты вспомнишь. Я из Дюрсиндела.

– И? Не вижу связи.

– Ох, – растерялась Чарити.

– Ты забываешь, что я совершенно ничего не помню.

– Тогда тебе стоит начать с общей истории Ковенгарда. Дюрсиндел – это соседнее королевство на севере. Пятнадцать лет назад между нами вспыхнула война. Она продлилась год, и многие тогда потеряли своих близких. Мирный пакт давно заключен, два королевства сотрудничают во многих сферах, но раны еще не успели затянуться.

Я искренне посочувствовала Чарити. Ее положение немного напоминало то, в котором оказалась Сансара. На обеих девушках срывали злость за чужие действия.

– Как же родители отпустили тебя в Ковенгард?

– Мой отец посол Дюрсиндела. Мы с семьей живем здесь четвертый год.

– Ну, будем товарищами по несчастью. Как насчет булочки?

Чарити отрицательно покачала головой.

Я снова направилась к «шведскому столу». Гулять так гулять. На этот раз мой взгляд упал на аппетитные сэндвичи с бужениной.

– Рад, что вам лучше, мисс Мэй.

От неожиданности я подпрыгнула, как кошка. Рядом стоял красавчик с медовыми глазами. Из головы совершенно вылетело, как его зовут.

– Жаль, нервишки еще шалят, – рассмеялась я, желая скрыть неловкость. – Как ваш день, мистер…

– Вудс. Тайлер Вудс, – представился он и бросил быстрый взгляд на столик, где сидела Чарити. – Заводите новых друзей?

– Хотите примкнуть к их рядам? – я вопросительно вскинула бровь.

Мистер Вудс замер. Вряд ли он ожидал, что я стану с ним заигрывать.

– Я…