Глава 2

Для модели важна внешность, и я фанатично стремилась к идеалу, но есть вещи, которые не в силах скорректировать ни спорт, ни диеты. До золотого стандарта, прописанного веяниями моды, мне не хватало объема. Я сколько могла воздерживалась от вмешательства врачей, но после быстрого взлета на подиуме последовало падение. Все чаще лучшие контракты доставались фигуристым моделям. Наметившийся прорыв в карьере пошел на спад. Я же была слишком упряма и амбициозна, чтобы отказаться от заветной мечты побывать на неделе моды в Нью-Йорке. Так я оказалась в частной клинике и впоследствии в теле худой щепки с полным отсутствием форм. А ведь врач убеждал, что процедура одна из самых безопасных и риски меньше одной сотой процента! Ха, наверно, на этом этапе мне стоило заподозрить неладное и догадаться, что с моим везением я именно в него и попаду!

– Что скажете, магистр Поткинс? – спросил ректор седовласого старика, которому впору было ложиться на соседнюю койку.

Тот долго щупал мой пульс, а затем, сделав одному ему понятные выводы, взял со столика бутылочку с зельем и залпом выпил.

– Травма мисс Мэй полностью исцелена. К сожалению, такие последствия, как амнезия, еще плохо исследованы и не поддаются лечению. Остается надеяться, что со временем память вернется, а пока ей нужен отдых и покой, – заключил магистр и хотел выпить еще одно зелье, но целительница ловко перехватила бутылочку.

– Мисс Мэй, вы точно не помните, кто вас ударил? – переспросил в сотый раз ректор, и я отрицательно покачала головой. – В таком случае вам лучше взять академический отпуск и вернуться домой.

– А он у меня есть? – с сомнением спросила я, вспомнив письмо с завещанием.

– Мистер Шоу, вы, возможно, не слышали, но отец мисс Мэй скончался несколько дней назад… – Целительница замолкла, бросив на меня встревоженный взгляд. – Думаю, будет лучше, если она останется у нас.

– Какая потеря для магического сообщества, – посетовал ректор, – мои соболезнования, мисс Мэй.

Малодушно испытывая печаль утраты от чужого наследства, я кивнула.

– Мисс Корчивелли права. В знакомой обстановке академии мисс Мэй быстрее все вспомнит. Четкий график, теория магии и друзья – вот лучшие лекарства, – согласился магистр Поткинс и похлопал меня по руке.

Что-то мне подсказывало: друзей у Сансары Мэй было немного, а сомнение на лицах целительницы и ректора подтвердило догадку.

– Мисс Мэй, на сегодня и завтра я даю вам выходной от занятий, – заключил ректор. – В библиотеке вы можете запросить свое личное дело и восполнить некоторые пробелы в памяти. Мисс Корчивелли поможет вам немного освоиться. В остальном будем надеяться на Провидение и ваше скорое выздоровление.

– Мистер Шоу, то есть господин ректор, а если память не вернется? – спросила я, так как возвращаться, по сути, было нечему.

Он подарил мне долгий пристальный взгляд, а затем устало вздохнул.

– Давайте поговорим об этом позже. А пока мы исследуем вашу комнату на магический след, опросим соседок. Вдруг кто-нибудь видел вашего обидчика?

Ректор и магистр Поткинс поспешили удалиться.

– Мне дадут пинка? – горько усмехнулась я, оставшись с целительницей наедине.

– Сансара, разве леди так выражаются? – воскликнула та. – Не думай о плохом. Даже если память не вернется, у тебя останется магический дар и ты сможешь продолжить обучение в академии. Может быть, курсом ниже, но в этом нет ничего страшного.

«Точно выгонят», – мысленно простонала я, предвкушая бродяжничество в незнакомом мире.

– Не стоит перенапрягаться, – целительница отвлекла меня от мрачных мыслей, – сейчас я принесу поесть, ты немного отдохнешь, и, если будет настроение, мы прогуляемся по академии. Я все тебе покажу. Глядишь, какие-то воспоминания проявятся.

– Безусловно, – с иронией согласилась я, – как можно к тебе обращаться?

– Ох, точно. Меня зовут Альбертина Корчивелли. Когда мы наедине, можно просто Альбертина.

– Мы были подругами? Или я частенько попадала сюда как пациент?

– Скорее, я старалась заботиться о тебе, понимая, как сложно учиться в академии, будучи дочерью Алана Мэя. Что касается нападения, еще никто не позволял себе подобного. Будь уверена, мистер Шоу найдет виновника и тот получит по заслугам! – ответила Альбертина, явно разозлившись из-за произошедшего. Она ненадолго замолкла, возвращая себе контроль над эмоциями. – Пойдем, я покажу тебе палату, заодно мы вместе пообедаем.

Мы перешли в другую комнату, и целительница ушла за едой.

– Прекрасно, просто прекрасно, – заключила я, предвкушая новую, полную «приятных» сюрпризов жизнь.

После плотного перекуса в компании Альбертины мое настроение немного улучшилось. Подозреваю, причина была не только в аппетитном крем-супе и свежих булочках. Не обошлось дело без лекарства, которое я выпила под пристальным взглядом целительницы. Согревающее тепло разлилось по всему телу, и я почувствовала небывалое воодушевление от подвернувшегося приключения. Стало понятно, почему магистр Поткинс так налегал на зелья в процедурной.

Мы вышли из лазарета и разместились на каменной скамье во внутреннем саде академии. В послеобеденный час там было тихо и безлюдно.

Альбертина оказалась очень приятной девушкой. Открытое веснушчатое лицо располагало к доверию. Из-за убранных под чепчик волос и простого платья целительница выглядела совсем юной, но в разговоре я выяснила, что недавно ей исполнилось двадцать семь.

– Мой отец… Расскажи о нем, – попросила я.

– Он очень знаменит… Точнее, был знаменит. Тебе есть чем гордиться. Алан Мэй являлся одним из самых выдающихся ученых современности.

«Интересно, почему он лишил дочь наследства?» – подумала я, но задать вопрос Альбертине не решилась, да и откуда она могла знать подробности семейных распрей семьи Мэй?

– Пройдемся? – предложила целительница, и я нехотя встала со скамьи.

Кажется, энтузиазм, вызванный лекарством, стал немного отпускать. Мы прошли под аркой и оказались в одном из крыльев академии. Убранство помещений восхищало размахом. Высокие потолки, ковры, портреты и стенды с бюстами местных знаменитостей встречались в каждом коридоре и холле. Антураж вызывал благоговейный трепет и желание прихватить парочку предметов искусства на черный день. Испытывала ли я стыд от подобных мыслей? Да. Но из-за рисков оказаться на улице без гроша в кармане мои моральные принципы дали слабину.

– Ах, не трогай, – предостерегла Альбертина, когда я хотела коснуться одного из бюстов, – на них заклятье. Пару лет назад какой-то студент из-за политических взглядов решил испортить изображение Булгура Великого, и с тех пор все строго охраняется. Прикоснешься – посинеешь.

– Это как? – испугалась я, для надежности спрятав руки за спину.

– Вся кожа станет синей на неделю, – объяснила Альбертина. – Господин ректор счел это лучшим способом выявить вандалов. Кстати, мы проходим мимо столовой. Здесь ты всегда можешь поесть. Кухня простая, за изысканными блюдами лучше выбираться в Ландр.

– Ландр?

– Извини, все забываю о твоем состоянии. Мы находимся в королевстве Ковенгард. Столица Гансбург. Академия же расположена в городе Ландре. Когда у меня будет выходной, можем вместе выбраться в город, – терпеливо разжевывала Альбертина.

– Спасибо, – тепло поблагодарила я.

Мы закончили осмотр замка на библиотеке. Не заходя внутрь, Альбертина показала, где находится пристанище книг, и поспешила вернуть меня обратно в лазарет. Целительница сочла, что на сегодня достаточно впечатлений. Мне и самой не терпелось забиться в какой-нибудь угол, так как с занятий начали выходить студенты и каждый провожал нас долгим, пристальным взглядом.

– Альбертина, – обратилась я к целительнице, когда та заботливо взбивала подушку на койке, – пожалуйста, будь честна, что со мной не так?

– Сансара, я не понимаю…

– Меня не покидает ощущение, что я изгой, и никак не могу разобраться почему. В шкафу одно старое тряпье. Кто-то в академии даже поднял на меня руку. Отец лишил наследства. И я не нашла ни одного письма от семьи или друзей. Прошу, объясни, – в последней фразе отчетливо слышалась мольба.

– Да поможет мне Провидение, – тяжело вздохнула Альбертина и села на краешек кровати. – Причина кроется в твоем отце. Мистер Мэй отличался эксцентричностью и современными взглядами на жизнь. Я бы сказала, слишком современными. Полгода назад вышла скандальная статья в «Светском сплетнике». Там он утверждал, что дети сами должны заработать себе на жизнь, а не рассчитывать на состояние родителей. Сын или дочь – не имеет значения. Женщинам, выбирающим научную стезю, он вообще рекомендовал не заводить семью. Мистер Мэй не скупился на громкие, хлесткие фразы и назвал всех замужних леди в НИСКе «обузой на шее магического сообщества». Так что не принимай на свой счет тот факт, что он не оставил тебе в наследство ни гроша. Это было ожидаемо.

«Вот свезло так свезло», – мысленно присвистнула я.

– Хватит на сегодня историй из прошлого. Ложись спать. Одну ночь я тебя еще понаблюдаю, а завтра можешь возвращаться в корпус, – Альбертина улыбнулась на прощание и ушла.

В маленькой светлой палате я чувствовала себя гораздо комфортнее, чем в комнате Сансары, где каждая вещь напоминала о старой хозяйке. Расклад текущей жизни отдавал безысходностью. Обняв подушку, я закрыла глаза. Вспомнился дом, родители, планы на будущее. Та жизнь была прекрасна и идеальна. Жаль, осознание этого пришло только теперь, когда все кануло в небытие. Я чувствовала, что возврата назад нет. Есть Сансара Мэй, ее реальность и Академия магии Ландра, из которой я скоро отправлюсь на вольные хлеба.

Проспав до следующего утра, я отметила, что еще одна ночь в новом мире осталась позади. После крепкого сна жизнь уже не казалась мне вселенской трагедией. Лучше так, чем забвение, от одной мысли о котором все холодело внутри.

Утренний осмотр не выявил каких-либо изменений. Настала пора возвращаться к себе в комнату и решать, как жить дальше.

– Если что-то случится, ты всегда можешь прийти ко мне, – заверила Альбертина, когда мы прощались.

Я кивнула в ответ. Сердце бешено колотилось, словно за пределами лазарета меня ждала клетка с разъяренными тиграми. Усилием воли я вышла во внутренний сад и снова наткнулась на заинтересованные взгляды и перешептывания. Подавив желание броситься наутек, я расправила плечи и с гордо поднятой головой пошла вперед. Становиться объектом сплетен мне было не впервой (в них я всегда измеряла популярность и частенько подливала масла в огонь скандальными выходками). Но одно дело, когда у тебя за спиной сплетничают из зависти, и совсем другое, когда ты оказываешься жалким поводом для насмешек.

Я провела рукой по грязным волосам, заплетенным сзади в неряшливый пучок. К сожалению, умение делать высокие прически не входило в мои навыки. Бессменное платье выглядело не просто помятым, а тщательно пережеванным каким-нибудь верблюдом или драконом. О наличии последних не мешало бы у кого-нибудь спросить…

Проходя мимо стайки шепчущихся девиц, я четко осознавала: проявлю сейчас слабость, и меня заклюют. До выхода из академии оставалось несколько метров, когда мой путь преградила девушка. Судя по знакомым кружевным перчаткам, именно она вчера стояла у входа в замок.