Ее ухода не ожидал никто. Обычно отец сам делал для себя и мамы защитные артефакты от солнца, но в тот год новая должность советника князя забирала все его время и силы. А у мамы как раз закончился заряд на старом артефакте, и она купила новый у непроверенного артефактора… Так в один солнечный день ее не стало.

Не выдержав, я кинулась к отцу и обняла его за плечи. Мы не говорили о маме, боясь растеребить старые раны, но сегодня это правило дало сбой. И я почувствовала себя самой неблагодарной дочерью на свете. Знала же, что отец до сих пор винит себя, но все равно в разговоре не преминула надавить на больное место.

– Мне тоже ее не хватает, – призналась я.

Это стало решающим толчком, и крепость пала.

– Будь по-твоему, Вита. Я разрешаю тебе учиться в Моримэре, – с прискорбием произнес он.

– Спасибо! Спасибо, папочка, – обрадовалась я, обнимая его еще крепче, – вот увидишь, ты не пожалеешь!

– Дочка, главное, чтобы ты не пожалела о своем решении впоследствии. – Отец отстранился и встал со стула. – Пойдем «обрадуем» ректора новостью. Уверен, он будет в восторге.

От меня не укрылся сарказм в словах родителя, но я была слишком счастлива, дабы придираться.

* * *

Оставив отца разбираться с бумажками для повторного зачисления, я буквально летела на свое первое занятие! К сожалению, три утренних лекции пришлось пропустить, но я как раз успевала посетить последний на сегодня практикум. Проходил он в специальном корпусе океанологии, что находился недалеко от пляжа. Госпожа Рория рассказала, как к нему пройти, но, едва я вышла из академии, забыла все наставления!

Растерянно переминаясь с ноги на ногу, я тщетно пыталась вспомнить, куда нужно идти: налево или направо? Боковым зрением я заметила какое-то движение. Мимо прошел знакомый гном.

– Простите! – окликнула я, догоняя его. – Не подскажете, как пройти до корпуса океанологии?

Гном остановился и поудобнее перехватил мешок с вещами.

– Да показать проще. Пойдем… те, – добавил он с некоторой заминкой.

– Ко мне можно на «ты», – улыбнулась я, все еще пребывая в эйфории после неожиданного исключения и не менее неожиданного восстановления в рядах адептов. – Вита Фрост.

– Гаспачо Бур, – представился гном и протянул широкую лопатообразную ладонь.

Ну и имечко! Я немного замешкалась, так как не привыкла к подобным приветствиям, но руку все же пожала.

– Будем знакомы, – удовлетворенно кивнул он. – На одном курсе как-никак учимся.

– Правда?! – воскликнула я. – Тоже факультет океанологии?

– Угу, – угрюмо кивнул он.

Чувствуя, что нашла товарища по несчастью, я не стала дальше надоедать ему с расспросами. О гномах я знала немного. Слышала, живут они под землей небольшими общинами, занимаются горным делом, а по вечерам пьют пряные напитки и заедают их копчеными ребрышками. Другими словами, представить гнома океанологом было так же сложно, как и вампира.

Мы достаточно быстро прошли через небольшой оливковый сад, а затем спустились по крутой лестнице к пляжу.

Метрах в тридцати показалось сооружение, напоминающее ангар, но по мере приближения я поняла, что на берегу выстроена целая цепочка зданий.

– Пресвятая кровь, – прошептала восхищенно. – Это все принадлежит академии?

– Кому ж еще. В Моримэре единственный в своем роде центр океанологии. При нем есть лечебницы для всяких морских гадов и реабл… реблит… тьфу! Реабилитационные центры, – ответил Гаспачо и помахал кому-то рукой.

Я присмотрелась. Около ангара стояла Ирма. Когда мы подошли, она не стала скрывать своего недовольства.

– Новенькая, тебя же утром отчислили, – заметила соседка по комнате, крутя в руках перочинный ножик.

– Как отчислили, так и зачислили, – огрызнулась я.

Ее осведомленность, мягко говоря, раздражала. Интересно, что же тут забыла адептка с четвертого курса боевой магии? Впрочем, причина объявилась сама. Из ангара вышел Ланс Леман, прижимая к груди милое создание с ластами и блестящими черными глазами.

Из одежды на драконе были только обтягивающие, как вторая кожа, штаны для плавания да несколько браслетов на руках. Он не счел нужным надеть на себя ни рубашки, ни даже обуви!

– Приветик! – елейный голоском произнесла Ирма, тут же спрятав свою игрушку. – Тебе помочь?

От резкой перемены в ее поведении мы с Гаспачо синхронно вздрогнули. Перед нами только что стояла недовольная драконица, которая своим ножом чуть ли не в зубах ковырялась, а в следующий миг на ее месте появилась кокетливая девица.

– Нет, он боится чужаков, – отказался Ланс, успокаивающе гладя детеныша морского котика. – А ты что тут делаешь?

– Хожу на факультатив по океанологии. Неужели ты забыл? – раздосадованно спросила Ирма, но поспешила снова натянуть на лицо улыбку.

– Вылетело из головы, – пожал плечами он и, мазнув по мне взглядом, пошел дальше по своим делам.

Маска сползла с лица Ирмы, как прошлогодний снег с остроконечной крыши в первый теплый весенний денек. Она тут же обернулась ко мне, и не знаю, чем бы все закончилось, не появись из амбара… нечто.

– Где вас носит? Занятие давно началось, – проворчало существо и, махнув перепончатой лапой, позвало за собой.

Ирма и Гаспачо, не задумываясь, шагнули внутрь.

– Кто это? – тихо спросила я, замыкая цепочку.

– Преподаватель Фишкок, – прошептал Гаспачо. – Не пялься на его плавники. Он этого не любит.

Странно, но именно плавники в его внешности смущали меня меньше всего! Отсутствие носа, гнусавый голос, сероватая кожа, покрытая проплешинами чешуи вкупе с выпученными бесцветными глазами пробирали до мурашек. И я никак не могла определить, к какому народу он принадлежит. У русалок нет ног, морские приспешники бездны предпочитают людьми питаться, но никак не обучать их… В общем, я терялась в догадках, кто же этот преподаватель Фишкок.

А тем временем мы проходили огромные резервуары с водой, которые скрывали неведомых морских тварей. Внутри ангара было достаточно оживленно. Представители самых разных рас ходили в купальных костюмах и проверяли резервуары артефактами, переписывали данные в блокноты, кормили подопечных, выливали в воду зелья, другими словами, полностью обслуживали «жителей» ангара.

Когда мы проходили очередной резервуар, из него показался огромный хвост и окатил нас с головы до пят резко пахнущей жижей.

– Ох ты ж, негодница, – произнес профессор Фишкок и издал странные хлюпающие звуки, видимо, заменяющие человеческий смех. – Карликовая полосатая касатка, – объяснил он. – Малышка не в духе из-за чесотки, но мы уже ее лечим.

– А… – хотела спросить я, но Гаспачо меня остановил.

– Не передается людям, – прошептал он, догадавшись о том, что меня больше всего волновало. – И вопросов, не касающихся здоровья рыб, профессор Фишкок тоже не любит…

– Интересные приоритеты, – хмыкнула я.

– Адептка Фрост, если не ошибаюсь? – произнес преподаватель, и я вздрогнула.

– Да, верно.

– Как насчет того, чтобы накормить нашу девочку после занятий? – Он растянул уголки губ в подобии улыбки, оголяя частые острые зубы.

– Собой? – решила пошутить я.

– Возможно, – ответил профессор Фишкок, не оценив мое чувство юмора. – Останьтесь после практикума, мы посмотрим, чем разнообразить рацион касатки.

Дальше нас разделили. Ирму и Гаспачо отправили к небольшому резервуару с черепашками на отскабливание – что бы это ни значило, – а меня профессор повел на обзорную экскурсию. Он показал, где находятся раздевалки, комнаты отдыха и лаборатория. «Познакомил» с обитателем каждого резервуара. Были среди них дельфины, акулы и даже скаты! Я так увлеклась, что почти перестала замечать странности профессора Фишкока. К примеру, он постоянно пробовал воду у своих подопечных на вкус и отколупывал свои чешуинки.

Под конец мы остановились у стеклянного аквариума с рыбками-чистильщиками. Профессор Фишкок начал объяснять мне технику безопасности, опустив правую руку в воду. Я изо всех сил старалась слушать и запоминать, но делать это, пока его кожу объедали рыбки, было просто невозможно! Он же явно испытывал от процедуры облегчение и перестал отрывать чешую.

– На этом все, адептка Фрост, можете присоединиться к своему одногруппнику. Он покажет вам, что делать до конца занятия, – отпустил меня профессор Фишкок и поменял руку в аквариуме.

С ощущением, что все вокруг сошли с ума, я подошла к резервуару, около которого обитали Ирма и Гаспачо. В плотных резиновых рукавицах они держали по черепашке, облепленной моллюсками, и специальным шпателем соскребали паразитов с плотных панцирей. Черепашки заботу об их здоровье не ценили и при любом удобном случае норовили укусить своего благодетеля за палец.

– Долго еще будешь прохлаждаться? – недовольно спросила Ирма и кивнула в сторону ящика с инвентарем: – Давай чисти.

– Сама знаю, что делать. И не надо срывать на мне злость из-за плохой памяти твоего ненаглядного жениха, – фыркнула я.

– Что ты сказала? – не скрывая нарастающей злости, спросила драконица.

– Что слышала.

– Девочки, сейчас нам всем влетит от профессора, если вы не начнете работать! – воззвал к нашему благоразумию Гаспачо. – Ирма, ты хочешь опять чистить резервуары от лягушачьей икры?

Она скривилась от одного напоминания. Я же, обладая богатым воображением, тут же расхотела спорить и с энтузиазмом схватила перчатки и шпатель. Сначала получалось плохо. Часть моллюсков счищалась легко, но попадались и такие, что приходилось прилагать немало усилий, дабы их соскоблить. За столом какое-то время царило небольшое перемирие, если не считать молний, что метала глазами разозленная драконица. Ничего, пусть привыкает получать отпор!

– Гаспачо, а где остальные адепты с факультета океанологии? – спросила я, чтобы поддержать нейтральный разговор.

– Дак нет больше. Мы вдвоем в этом году, – просто ответил гном.

– Быть такого не может, – удивилась я. – И что, преподаватели ведут лекции только для нас двоих?

– Обычно набирается целая аудитория, – вздохнул Гаспачо. – Многие посещают наши лекции как фальта… укла…

– Факультатив, – закончила я за него.

– Да. Точно, – удовлетворенно кивнул гном. – Чесслово, эти академские словечки – просто язык сломаешь!

– Да кому вообще придет в голову получать диплом океанолога? – буркнула Ирма, но на нее никто не обратил внимания.

– Мда, хитро. Курс получается расширенный, а диплом по котирующейся специальности, – задумчиво заключила я, обдумав слова Гаспачо.

Созрела в моей голове идея взять дополнительные лекции по артефакторике и порталоведению! А что? К последнему у меня явно имеется талант! Заодно, может, на несколько занятий по древним языкам запишусь. Исправлю недочеты с рунами.

– Ай! – взвизгнула я.

Замечтавшись, не заметила, как черепаха цапнула меня за палец.

– Снова о своем женихе задумалась? – раздалось рядом, и я сразу же узнала этот насмешливый, самодовольный тон.

Я стиснула зубы и сжала в руках шпатель. Захотелось соскоблить с панциря своей нервной системы одного белобрысого моллюска!

– Ланс, – тут же позвала его драконица, – здесь особо тяжелый случай. Никак не могу очистить вот эту бедняжку. Помоги, пожалуйста.

Он прошел мимо нас с Гаспачо и буквально руками убрал пару ракушек с черепашки Ирмы.

– Тебе следует быть осторожнее, ты повредила панцирь, – заметил он и забрал животное, чтобы выпустить в резервуар.

Туда же выпустили последних подопечных и мы с Гаспачо. Подошел профессор Фишкок и, отметив, что все страждущие почищены, распорядился:

– Адепт Леман и адепт Бур, можете выпустить их в океан, а вы, адептки, покормите касатку из седьмого резервуара. После все можете быть свободны.

Не сговариваясь, мы с Ирмой помогли Лансу и Гаспачо выловить часть черепах для первого захода и, когда они ушли, направились кормить чесоточную рыбку. Ирма молчала, но я кожей чувствовала ее недовольство. Отношения с драконистым хамом явно не ладились, и его невеста искала, на ком бы отыграться. Уверена, на практические занятия Ирма записалась только ради своего ненаглядного! Но я же не виновата, что он не замечает ее.

Мы остановились около нужного резервуара. На самом краю кто-то оставил большой тазик, доверху наполненный рыбой. В нем самым наглым образом рылся морской котик.

– Брысь! – шикнула я, отгоняя пройдоху.

Тот недовольно гыкнул, но от тазика отполз.

– Ты поможешь? – спросила я драконицу, так как емкость оказалась слишком тяжелой, чтобы вывернуть в одиночку все содержимое.

– Еще чего. У меня и так все руки рыбой провоняли, – фыркнула она. – Профессор Фишкок, вообще-то, в начале занятия сказал, чтобы ты ее кормила.

– Пресвятая кровь, Ирма, какая же ты… – с укором произнесла я, не сразу подобрав подходящее слово.

– Какая? – с угрозой спросила она.

– Драконистая!

Отвернувшись к резервуару, я брезгливо хватала рыбин за скользкие хвосты и бросала в воду. Самое ужасное, некоторые из них были еще живы и взбрыкивали, прежде чем найти свое последнее пристанище внутри огромной розовой пасти касатки.

В какой момент обиженный пройдоха подобрался сзади, я не знаю. Обычно неуклюжие на суше, морские котики создавали много шума, но из-за перекрикивания работников через весь ангар, всплесков воды и состояния общей усталости я не заметила его приближения. Стоя у самой кромки воды, я замахнулась, чтобы бросить очередную рыбу. Легкого толчка в спину оказалось достаточно, чтобы потерять равновесие и упасть.

Холодная вода сомкнулась над моей макушкой. Брыкаясь, я как-то смогла вынырнуть на поверхность и прокричать:

– Ирма!

В этот вопль я вложила весь страх и мольбу, но драконица только покатывалась со смеху. Паника сковала мои движения. Прежде чем снова уйти под воду, я попыталась набрать в легкие воздух, но вместо этого наглоталась воды. Складывалось впечатление, что чем больше я прилагала усилий выбраться, тем глубже уходила на дно. Несмотря на окутавший меня холод, где-то под ребрами, как лава, растекался огонь. Лигатуру жгло так сильно, что мне казалось – еще чуть-чуть, и я закричу от боли прямо в воде.

Мимо пронеслась черная тень с белым брюхом, чтобы в следующую секунду снова вернуться ко мне. Я видела, как ее силуэт обретает четкие формы по мере приближения. Пасть широко распахнулась, обнажая ровный ряд треугольных зубов, и я уже приготовилась распрощаться с жизнью, как резкий рывок в сторону выбил последние остатки воздуха из легких. Безумно хотелось сделать вдох. Он был мне катастрофически необходим, но в один миг боль прошла. В глазах потемнело, и последнее, что я успела заметить, – это два желтых огонька, мельтешащих совсем рядом с моим лицом.

Я пришла в себя от раздирающего легкие кашля. Чьи-то руки заботливо держали мою голову, пока я выплевывала соленую воду.

– Она будет в порядке? – встревоженно спросил Гаспачо.

– Должна, – коротко ответил Ланс и убрал с моего лба прилипшие пряди волос.

Медленно ко мне приходило осознание, где и с кем я нахожусь. Гаспачо сидел рядом на корточках. Его доброе бородатое лицо выглядело встревоженным. Около гнома стоял тот самый морской котик, что толкнул меня в воду и, судя по пустому тазику, ему все же удалось сожрать остатки рыбы. И Ланс… Я лежала головой у него на коленях и чувствовала прикосновения каждого пальца к щеке, шее, волосам. Отчего-то мне было страшно повернуться к нему и встретиться взглядом.

– Вита, ты как? – спросил гном, заметив, что я таращусь в одну точку.

– Да, – невпопад ответила и снова закашлялась.

– Что здесь происходит?!

Я увидела голые ступни с чешуйками. Впрочем, голос профессора Фишкока было сложно не узнать.

– Вита упала в резервуар с касаткой, когда ее кормила, – объяснил Гаспачо, вставая.

Послышался нарастающий топот сапог.

– Я принесла зелья первой помощи! – выпалила запыхавшаяся Ирма.

Профессор Фишкок забрал из ее рук аптечку и опустился рядом со мной. Он пощупал пульс, осмотрел зрачки, проверил реакцию и поднес к моим губам зелье.

– Нет, – мотнула головой я, узнав его по надписи на этикетке, – тонизирующее нельзя!

Это зелье содержало экстракт железы радужной рыбы, а значит, запрещалось к употреблению тем, кто собирался стать вампиром.

– Она из Астории, – пояснил Ланс, и профессор Фишкок сразу все понял.

– Тогда в лазарет, – сказал преподаватель, и я встрепенулась.

Целитель обязан сообщать обо всех обращениях опекуну. Нельзя, чтобы отец узнал о происшествии, иначе он тотчас передумает оставлять меня в Моримэре!