ГЛАВА 4

Меня и дальше несут по лесу, с одной стороны – Златомир с Владом, с другой – Свэл и один из его сыновей. Эти красавцы из-за светлой кожи, белых волос и сияющих глаз больше похожи на призраков, чем на живых существ. А когда оказываются на фоне разрывов пространства, ощущение нереальности усиливается в разы.

Идут в молчании и беззвучно.

Появление волков слева вызывает у Влада тихое рычание, но один короткий взгляд отца – и он умолкает. От той группы отделяются два волка и превращаются в кудрявых темноволосых юношей с жёлтыми глазами. Приближаются к центру странной процессии – ко мне.

Разглядывают внимательно, беззастенчиво, и я невольно прикрываю искусанное плечо ладонью. Чуть более высокий юноша, пристально глядя мне в лицо, вкрадчиво сообщает:

– Мы можем взять вас под свою защиту и до конца дней выплачивать солидную компенсацию. Вам достаточно лишь укусить меня.

– Пока новая жрица изъявляет желание только бить, – ворчит Влад. – Хотите попробовать?

Златомир недовольно косится на него. Тот умолкает. Но, может, просто сказать нечего.

Деревья редеют, постепенно переходят в поле. С сухостоем, о который некоторые яйца закаляют.

Спины многочисленных оборотней лоснятся в лунном свете.

Со всех сторон к нам приближаются группы волков. Их вожаки поднимаются, превращаясь в обнажённых крепких мужчин. И все эти мужчины скапливаются вокруг меня, предлагают деньги, драгоценности, много мяса. Догнавший нас Тэмир доверительно обещает:

– Если останешься со мной, обещаю по первому же требованию хорошо удовлетворять тебя как женщину.

Кудрявый хмыкает:

– А потянешь?

Несколько оборотней усмехаются, и у Тэмира гневно трепещут ноздри.

Кругом голые, но это ни капли не похоже на нудистский пляж, скорее уж на кастинг порноактёров. От них исходят флюиды сексуальности. И запах – звериный запах становится удушающим.

Мужчины вышагивают, косятся друг на друга недовольно, некоторые скалят зубы.

– А у нас в стае женщинам разрешены отношения с несколькими мужчинами, – вдруг пронзительно смотрит на меня желтоглазый шатен. – Любой может стать твоим на ночь или на несколько лет, а я – на всю жизнь.

Похоже, лунные жрицы очень ценные. «Домой не отпустят», – вздыхаю я.

Смотрю на тёмный выступ на горизонте – то ли холм, то ли скала наподобие той, где сидел Акелла. А я – женская версия Маугли, только не сожрать хотят, а в жёны взять.

Тихий ропот подобен дуновению ветра. Сбоку какое-то шевеление: это серые волки вливаются в поток оборотней. Самый большой из них идёт к нам, превращаясь в Лутгарда. У него такой взгляд, что даже окружающие меня голые качки надёжной защитой не кажутся.

– Яйца битые, а походка гордая, – замечает кто-то.

И серьёзные брутальные оборотни неожиданно звонко и легко смеются. Лутгард чуть не спотыкается, но продолжает шагать к нам.

– А что случилось-то? – шепчет кто-то, и ему шёпотом отвечают:

– Его эта человеческая девчонка избила. Развесил перед ней муди и получил так, что доктора вызывать пришлось.

И даже не стыдно, нет.

Лутгард, встав на нашем пути, загораживает тёмную скалу:

– Она моя.

– Это решит князь, – ледяным тоном извещает Свэл. – Ему выскажешь притязания. В том числе и на компенсацию за физический ущерб.

На этот раз все эти серьёзные страшные мужчины откровенно ржут, да и некоторые волки по бокам подозрительно пофыркивают.

Краем глаза вижу, как Лутгард стискивает кулаки, а от его взгляда становится настолько не по себе, что вжимаюсь в носильщика. Скорее бы уже этот князь показался и что-нибудь решил.

***

Над угольно-чёрной трапецией скалы луна сияет ярче, мерцает в белом материале венчающего скалу трона с круглой спинкой. Пространство у подножья – утоптанная земля. Волки культурно сидят секторами, разделёнными узкими проходами. В некоторых секторах шкуры у всех однотонные, в некоторых – пестрят и чёрным, и белым, и бурым, и серым.

А я стою впереди них, как конвоем окружённая голыми мужчинами, самый низкий из которых на голову выше меня. Их близость давит физически, пусть они и отступили на пару шагов.

Ждём. Наверное, прошло полчаса. Может, больше.

Я уже трепещу. Звериный запах не пугает, пугают вопросы: не попробует ли убийца жрицы от меня избавиться? А вдруг сам лунный князь решит, что меня надо не замуж, а убить, чтобы не портила оборотням кровь?

И вроде прохладно, а от страха бросает в жар.

Ну где же князь? Понимаю, начальство не опаздывает, оно задерживается, но скорее бы узнать свою судьбу. Неизвестность мучительна. И не только для меня: матёрые волчары тоже дёргаются.

Взгляд Лутгарда обжигает. Смотрю на круглый трон, но кожей чувствую жгучую ненависть избитого оборотня.

Только бы лунный князь не отдал меня ему.

Когда же он появится?

У меня ноги затекли.

И Лутгард снова испепеляет взглядом. На меня волной накатывает жар и тревога, сердце учащённо стучит.

Шумный вздох-шелест пробегает по стаям, и мир замирает. Только по моей спине ползают мурашки. Тяжело сглатываю, и этот звук кажется оглушительным.

А потом над скалой начинает всходить вторая луна.

Серебристо-белое сияние пронизывает полупрозрачный трон, и он усиливает это сияние.

Луна всходит, отступает в сторону, обходя трон.

Источник яркого света усаживается на сидение.

Вверху – огромная луна.

На скале – луна поменьше.

А внизу мы – жалкие и маленькие. Конвоиры стоят на коленях, а волки позади нас лежат, уткнув морды в вытоптанную землю.

Мне тоже надо поклониться? Кажется, да, но не могу оторвать взгляд от сияющего существа. Как у него так получается?

Вдруг осознаю, что пальцы у меня дрожат и колени тоже. Так тревожно. И хорошо. Шквал невообразимых противоречивых чувств накрывает меня, пронизывает каждый нерв, заставляя стискивать камушек, моё единственное оружие. Хочется смеяться и плакать, упасть ниц и плясать от радости.

– Я слушаю, – громоподобный голос прокатывается по полю, всё внутри меня сотрясая.

Прежде, чем кто-то успевает ответить, звонко прошу:

– Защитите меня от них, надоели со своими укусами.

– В ней сила моей жрицы, – подскакивает Лутгард. – Значит, она моя.

– На ней моя метка, – одновременно поднимаются Влад и Тэмир, зло переглядываются.

– Новая жрица – новое распределение, – поднимается с колен Свэл. – С учётом проступков Лутгарда, Тэмира и Влада.

Рык наполняет воздух. Сияние лунного князя усиливается лишь чуть, и все стихают.

Громовой голос снова нас припечатывает:

– Женщина Сумеречного мира, расскажи, как ты стала жрицей, видела ли убийцу?

Меня пронизывает дрожь, внутри всё сжимается. Сияние почти слепит, а так хочется увидеть за ним человеческое лицо, нормальные глаза, чтобы легче говорилось.

Мёртвая тишина, рядом будто не дышат.

Вдохнув и выдохнув, начинаю рассказывать. Не о ссоре с Михаилом, нет, а о том, как шла по лесу, о вспышке света, выбежавших волках, трупах… о полубреде возвращения, выпавших из памяти днях, о приходе Лутгарда, его грубости, моём пробуждении скованной. Когда говорю, что едва отбилась от него, тишину нарушают пофыркивания и смешки. Продолжая смотреть на сияние, перехожу к побегу с Тэмиром и появлению Златомира с Владом. Я пересказываю всё до текущего момента, хотя это выходит за рамки вопроса лунного князя, ведь его не интересуют мои злоключения в Лунном мире.

– …и вот я здесь, – окончив затянувшийся ответ, выдыхаю, и мне… становится легче, почти не страшно, словно вместе со словами я сбросила часть страхов.

– Лутгард, твои объяснения, – громогласно требует лунный князь.

Лутгард выступает вперёд:

– Лунная жрица была похищена из моего дома перед бракосочетанием. Всех воинов стаи я бросил на поиски в нашем мире и Сумеречном, но когда обнаружили её, было уже поздно. Чужих тел рядом не было. Лунный знак на лбу жрицы почернел, что говорило об удачной передаче дара. Наша жрица взяла след и вывела на эту женщину Сумеречного мира. Тело мёртвой мы по всем правилам отправили вам, а эту женщину взяли себе в качестве компенсации.

– Я не вещь, чтобы мной что-либо компенсировать, – тихо цежу я, но Лутгарт ухом не ведёт, чеканит дальше:

– Тэмир и Кара незаконно проникли на мою территорию, выкрали мою жрицу, а так же при побеге увеличили разрыв на границе моей земли и нейтральной.

– Тэмир, твои объяснения.

– Лутгард получил свою жрицу. То, что её не уберёг, его проблема. Эта жрица-человек обязательствами не связана, я был в своём праве, предлагая ей войти в мою семью. Она последовала за мной. Лутгард бросился в погоню, нам пришлось защищаться, что плохо сказалось на разрыве. Златомир со своей стаей вероломно напал на нас в нейтральных землях.

– Златомир, твои объяснения.

– Моя стая исследовала нейтральные земли на предмет новых разрывов. Услышав взрыв, мы поспешили к эпицентру на случай, если требуется помощь. Обнаружив свободную жрицу, мы, сообразно закону, предложили ей войти в нашу семью.

Их послушать, так все такие пай-мальчики, всё по закону, из лучших побуждений и вообще просто мимо проходили, а там я такая красивая, пройти не смогли.

– Но прежде, чем жрица успела решить, – печально продолжает Златомир, – Свэл, угрожая нападением, попытался её отнять, а когда не получилось, воззвал к вам, сияющий.

Вот уж точно сияющий – аж глаза слепит. Тоже, наверное, голый сидит. Закалёнными яйцами прямо на холодном троне. Нервно усмехаюсь.

– Свэл, твои объяснения, – в голосе князя громовые раскаты.

– Мы тренировали молодых, – почти равнодушно заявляет Свэл, – когда стало известно о новой жрице-человеке. Решили посмотреть на смелую деву, поднявшую руку на самое сокровенное Лутгарда.

Звери за нашими спинами покашливают в подобии смеха. Свэл заканчивает:

– Увидев, что она свободна, но помечена многими, я посчитал разумным спросить вас, кому она достанется.

Сердце пропускает удар. Шагаю вперёд и сипло жалуюсь:

– Не хочу никому доставаться, домой хочу. Скажите, как передать дар, я передам, и, клянусь, никто из людей от меня о вас не услышит. – Прижимаю стиснутые на камушке руки к обмотанной простынёй груди. – Пожалуйста…

Слёзы скатываются по щекам. Неприятно проявлять слабость при стольких лю… существах, но моя судьба зависит от милости князя.

– Дитя Сумеречного мира, – (кажется, или громовые раскаты звучат мягче?), – дар уходит только со смертью жрицы. Желаешь ли ты умереть ради того, чтобы избавиться от него?

– А реанимировать после смерти будете? – сразу уточняю я.

– Нет, это бессмысленно: с передачей дара мозг выгорит. Повторяю вопрос: желаешь ли ты умереть ради того, чтобы избавиться от дара лунной жрицы или станешь послушной женой одному из правящего рода?

Какие безрадостные перспективы. Опускаю руки. Сзади тихо переговариваются и перерыкиваются оборотни.

Поднимаю взгляд от сияющего князя к огромной луне на всегда тёмном небе. Я в мире ночи, и мне суждено обрести здесь зверосемью или умереть.

– Согласна на дар.

Кто-то насмешливо фыркает.

– Твоё желание принято, – громыхает лунный князь.