Цивилистические представления о факультативных обязательствах базируются на памятниках римского права. В Дигестах Юстиниана содержится упоминание о конструкции факультативного обязательства следующего содержания: «… при обращении взыскания на вещь в силу залогового права следует отказаться от виндикации вещи, если владелец, кем бы он ни был, пожелает предложить ему (кредитору) платеж, и не должно быть исследуемо право владельца, так как право предъявляющего требование устраняется в силу платежа по залоговому обязательству» (кн. XX,титул VI)[1].
Кроме того, в Институциях Юстиниана отмечается: «… всякое обязательство прекращается исполнением того, что следует исполнить. Или, с согласия кредитора, исполнением одного действия вместо другого» (кн. III, титул XXIX. О способах прекращения обязательств)[2]. Далее в титуле VIII «О ноксальных исках» читаем: «… на случай преступления рабов, – если они, например, совершили кражу, разграбили имущество, причинили убыток или нанесли обиду, – даны ноксальные иски, по которым господину виновного предоставляется или уплатить цену тяжбы, или выдать раба головою для наказания»[3]. То же самое отмечается и в кн. IV Институций Гая[4].
Таким образом, основное исполнение должника по ноксальному иску заключалось в возмещении убытков, причиненных рабом господина. В то же время предусматривалась возможность замены основного исполнения другим – выдачей раба для наказания. То есть применительно к ноксальным искам речь идет именно о конструкции факультативных обязательств.
Павел в 29-й книге «Комментариев к эдикту» писал следующее: «… пообещавший в форме стипуляции (мне дать раба) Стиха будет нести ответственность, после того как тот (раб) умрет после совершенной им просрочки, если он обещал выплатить его стоимость как подтвержденный долг»[5].
В данном случае имеет место факультативное обязательство, так как должник обязуется предоставить денежное исполнение вместо основного исполнения по причине гибели предмета факультативного обязательства – раба Стиха.
Таким образом, следует констатировать, что римское право непосредственно не оперировало категорией «факультативные обязательства». Тем не менее, конструкция этого обязательства использовалась римскими учеными-юристами: моделью факультативных обязательств выступали ноксальные иски. Также важно отметить, что в памятниках римского права отсутствует как само понятие факультативных обязательств, так и их научное осмысление. Указанные обязательства представлены лишь в примерах конкретных жизненных ситуаций.
Факультативные обязательства получили свое научное развитие в мировой и русской романистике. В исследованиях Б. Виндшейда, посвященных «неопределенности удовлетворения», отмечается, что «существенно отличен от альтернативного обязательства тот случай, когда должник, будучи обязан к действию, имеет право заменить оное другим действием (так называется facultas alternativa). Здесь второе действие не есть никоим образом in obligatone, а лишь solutione»[6].
Таким образом, некоторые представители германской школы права обращали внимание на факультативные обязательства лишь в контексте их существенного отличия от альтернативных.
Вслед за римскими юристами Р. Зом говорил о ноксальных исках следующее: «… если раб совершил преступление, то господин отвечает в том смысле, что он или берет на себя следствия деликта (вознаграждение за вред и уплату штрафа), или должен отдать раба потерпевшему от преступления (noxae deditio)»[7]. Аналогичное высказывание встречаем и в трудах Ю. Барона[8].
Важно отметить, что, характеризуя ноксальные иски, ученые обращали внимание на право должника по своему выбору предоставить основное исполнение (например, уплата штрафа за преступление, совершенное рабом) или факультативное исполнение (отдать раба потерпевшему от преступления).
Развивая далее эту мысль, обратимся к примеру факультативного обязательства, подробно описанному Н. Боголеповым: «…особенность ноксальных исков заключалась в том, что домовладыка до тех только пор подлежал ответственности по ним, пока виновник вреда находился под его властью; как скоро этот последний выходил из-под его власти, прежний домовладыка освобождался от ответственности; последняя или ложилась на самого виновника, или переходила на нового домовладыку (в случае перехода члена семьи под другую отеческую власть или раба и животного к другому собственнику), или совсем прекращалась (вследствие смерти виновника)»[9].
Нельзя не отметить, что В. Голевинский впервые обратил внимание на то, что факультативные обязательства (в его интерпретации «заменительные») являются сложными, так как «из двух удовлетворений, указанных в договоре, одно только составляет главный предмет обязательства, другое же назначается с той целью, чтобы облегчить уплату, in facultate solutionis; вследствие чего главный предмет обязательства может быть заменен другим»[10].
Таким образом, В. Голевинский акцентировал внимание не только на том, что факультативные обязательства относятся к разряду сложных, но и на том, что функциональным назначением факультативного исполнения является «облегчение уплаты».
Под факультативными обязательствами Д.И. Азаревич понимал «такие обязательства, которые имеют своим предметом одно действие, относятся к одной вещи, но с правом должника погасить их уплатой другой вещи»[11].
Вслед за ним В.В. Ефимов, именуя факультативные обязательства «альтернативной возможностью» замечает, что «альтернативная возможность бывает тогда, когда должник обязан совершить одно какое-либо действие, но он вместе с тем может заменить одно действие или один предмет другим действием или предметом»[12].
Из анализа замечаний, высказанных Д.И. Азаревичем и В.В. Ефимовым, следуют два важных вывода: во-первых, в факультативном обязательстве предусмотрен лишь один предмет; во-вторых, предметом как основного, так и факультативного исполнения может быть не только вещь, но и совершение должником какого-либо действия, т. е., например, выполнение работы или оказание услуги.
По справедливому замечанию К. Митюкова, «от альтернативного обязательства следует отличать т. н. facultas alternative», сущность которого сводится к тому, что «обязательство здесь имеет один только предмет, но должник вправе представить вместо его другой и т. об. исполнить обязательство»[13]. Кроме того, К. Митюков отметил, что кредитору в случае факультативного обязательства следует указывать в иске на один предмет исполнения.
Как представляется, последнее замечание имеет важное значение для построения корректной теории факультативных обязательств. Действительно, поскольку факультативное обязательство характеризуется наличием лишь одного предмета, то и требовать исполнения от должника, в том числе в судебном порядке, кредитор вправе лишь в отношении предмета факультативного обязательства, но не его замены.
Особого внимания заслуживает указание К. Митюкова на то, что факультативное обязательство представляет собой субъективное, только личное преимущество должника.
Подробное изучение лекций по римскому обязательственному праву А.Г. Гусакова позволяет заключить, что не все ученые, выделяющие альтернативные обязательства, уделяли внимание обязательствам факультативным[14].
Мы вынуждены констатировать, что авторство термина «факультативное обязательство» принадлежит германским романистам, которые, в свою очередь, апеллировали к римским памятникам права. Подобная ситуация привела к тому, что и германские, и русские романисты по-прежнему приводили примеры ноксальных исков как прообразов факультативных обязательств. В целом, следует отметить, что на данном этапе развития учения о факультативных обязательствах сформировалось вполне корректное представление о сущности данных обязательств, которая заключается в наличии только одного предмета исполнения.
Классики русской цивилистики также не обошли вниманием факультативные обязательства. Хронологически начало исследования конструкции факультативного обязательства в трудах представителей русской юридической науки приходится на конец XIX – начало XX в.
Так, П.П. Цитович обращал внимание на то, что «от альтернативности (aut-aut) нужно отличать другое – facultas solvendi: предмет обязательства один, только на этот предмет могут быть направлены action и exactio; но должник может, если желает, заменить предмет обязательства чем-то другим (напр. ст. 1585: «платежом неустойки… прекращается»; сделки на разность и проч.). Такая facultas не теряется и после судебного решения; она может быть осуществлена и при исполнении решения»[15].
Как видим, П.П. Цитович в отличие от предыдущих исследователей обязательственного права не ссылается на ноксальные иски, а приводит новый пример факультативных обязательств.
Аналогичным образом факультативные обязательства охарактеризованы в трудах Г.Ф. Шершеневича: «Близко примыкает к альтернативному обязательству, хотя и отличается от него, факультативное обязательство. Это тот случай, когда должник обязывается к известному действию, но с возможностью замены, по его желанию, другим действием»[16].
Далее ученый приводит пример факультативного обязательства, который получил известную популярность в современной учебной литературе по юриспруденции: «Например, завещатель обязывает наследника передать пароход «Петр I» определенному лицу, с тем, однако, что ему предоставляется право заменить передачу парохода платежем равной по ценности суммы денег. В настоящем примере мы видим два действия, выбор между которыми принадлежит должнику. Различие между этим обязательством и альтернативным обнаружится тотчас, если мы предположим случайную гибель парохода. Если бы обязательство было альтернативным и должник обязывался бы или передать пароход или уплатить деньги, то, после гибели парохода, кредитор имел бы право требовать суммы денег. Между тем, в приведенном примере факультативного обязательства вместе с гибелью парохода устраняется и обязанность должника уплатить равноценность»[17].
К заслугам Г.Ф. Шершеневича стоит отнести рассмотрение последствий гибели предмета основного исполнения в факультативном обязательстве.
Свое отношение к конструкции факультативного обязательства К. Анненков выразил следующим образом: «… по обсуждении природы обязательства, называемого Шершеневичем факультативным, действительно нельзя не признать совершенно невозможным отнесение его к категории альтернативных вследствие того, что им возлагается на обязанность должника совершение по его усмотрению не двух собственно особых различных действий, а одного, но только в двух его видах, вследствие чего, разумеется, и последствия его по отношению к обязанности совершения его должником в том или другом виде в различных случаях не могут быть обсуждаемы по правилам об исполнении альтернативных обязательств, а должны подлежать определению по правилам об исполнении простого обязательства или, все равно, согласно указанию, данному Шершеневичем»[18].
Как видим, К. Анненков приводит новые аргументы в пользу самостоятельности факультативного обязательства и подтверждает ранее высказанный тезис о том, что смешение альтернативных и факультативных обязательств недопустимо.
Исследуя факультативные обязательства, В.М. Гордон привел их новый пример: «… факультативное обязательство лежит на наследнике, который, согласно завещанию, должен отдать легатарию дом или, если найдет для себя более удобным, заменить его участком земли»[19]. Как видим, в указанном примере речь идет о завещательном отказе (легате), актуальном и для современного гражданского законодательства.
Вслед за ним В.И. Синайский также рассмотрел конструкцию факультативного обязательства на примере завещательного отказа: «… если наследодатель обязал наследника факультативно передать кому-либо лошадь или уплатить 200 рублей, то, вследствие случайной гибели лошади, наследник не обязан уплатить 200 рублей; иначе было бы при альтернативном обязательстве»[20].
Появление все новых примеров факультативных обязательств свидетельствовало о том, что русские цивилисты осознанно подходили к исследуемой конструкции и более не обращались к ноксальным искам.
Анализ исследований представителей классической русской школы гражданского права позволяет заключить, что данный этап развития учения о факультативном обязательстве был ознаменован повсеместным признанием самостоятельности такого обязательства и систематизацией знаний о его юридической конструкции. Методология изложения соответствующего научного материала строилась по следующей системе:
1) авторское определение факультативных обязательств, которое давалось через призму их отличий от альтернативных обязательств;
2) раскрытие сущности факультативных обязательств на примере определенных правоотношений; при этом в качестве примеров этих обязательств выступали в подавляющем большинстве случаев безвозмездные обязательства;
О проекте
О подписке