Пролог

… благодаря ей я понял одну нехитрую истину. Она в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками. … когда душа таит зерно пламенного растения – чуда, сделай это чудо, если ты в состоянии…

А.Грин

Платье было великолепным. Совершенно роскошным. Именно таким, о каком мечтает каждая девушка, представляя себе собственную свадьбу. Хотя о платье она как раз и не думала. По большому счету было все равно, что надеть в этот день. Лишь бы сбылись старое предсказание из далекого детства и волшебный сон, так часто будоражащий ее сознание.

Но именно в детстве остались наивные мечты. Она выросла, внезапно осознав, что реальный мир не похож на сладкие сны. Просто совсем другой, и в нем – другие люди, другие ценности. А сказки – для малышей. И никогда не получится дождаться того, что бывает только в книжках, да и бабушки, пообещавшей чудо, уже давно нет.

А она жива. И мужчина рядом с ней – настоящий. Любит ее. Мечтает быть рядом. Почему бы не исполнить его мечту, если собственные разбились в прах при встрече с суровой действительностью? Он все сделает для ее счастья, подарит деньги, положение в обществе, детей, ровно столько, столько сама решит. Все правильно. Все довольны. И она тоже.

– Кать, ты самая красивая невеста, – в зеркале отразилось улыбающееся лицо подруги. – Как же я тебе завидую… Просто настоящая принцесса!

Принцесса… А Антон – прекрасный принц. Они замечательно смотрятся рядом. Люди оборачиваются вслед такой красивой паре. Правда, это случается все реже, ведь прогулки – бессмысленное занятие. Зачем тратить на него время, если есть чудесная машина? А сегодня, в день свадьбы отец подарит еще одну: для своей золотой девочки.

Она вернулась в комнату, которую через несколько минут предстояло покинуть навсегда. Их ждала новая квартира в элитном районе, светлая, просторная, оборудованная по последнему слову техники.. Там тихо и спокойно, и ничто не потревожит семейную жизнь: ни зов прибоя, ни треск цикад, ни шелест вековых деревьев, не умолкающих даже в безветренную погоду. Антон не любит посторонних шумов. А она … привыкнет, ведь рядом будет самый лучший мужчина.

Снова запуталась в тяжелых юбках. В них даже сидеть было непросто, а передвигаться – и подавно. Но ведь это всего лишь на один день, который скоро закончится. Совсем не трудно потерпеть и жесткий корсет, и сдавливающие ноги неудобные туфли. Тем более, что и ходить-то много не потребуется. Водитель отвезет: и в ЗАГС, и в ресторан, и в новое жилище.

Старая столешница скрипнула под ладонью. Так и не смогла от нее избавиться: слишком много дорогих минут провела за этим столом, делясь сокровенными мыслями, нет, не с подругами, – с дневником – единственным свидетелем ее тайн. Только в нем звенели надрывными строчками девичьи мечты, и в нем же умирали, не реализовавшись.

Сейчас не стоило ворошить прошлое. Уже ни к чему. Все давно кончено, и этой тетрадке самое место – на мусорке, подальше от любопытных глаз и ее собственных воспоминаний. Пора обзаводиться новыми: и дневниками, и минутами, которые важно сохранить в памяти.

Но пальцы уже перелистывали исписанные странички. Осталось всего несколько мгновений: она слышала, как во дворе остановилась машина Антона. Распахнула тетрадь в самом конце – там, где решилась описать день, который так сильно хотелось забыть. И запомнить навсегда. Застыла, не веря собственным глазам. Последних страниц не было – тех самых, что она боялась перечитывать. Нерассказанная правда. Нераскрытая тайна. Несостоявшаяся мечта. Боль, счастье, любовь. Сказка, которую она сама придумала. Ничего не осталось.

«Отец?» – мелькнула мысль, но девушка тотчас отбросила ее прочь. Нет, он не стал бы рыться в ее вещах. Незачем, ведь дочка все равно не смогла бы ослушаться. Совсем неважно, чего она ждет или о чем мечтает, потому что папа все давно решил. И так слишком распустил ее, позволив выбрать место учебы. С этого дурацкого выбора все и началось. Нет, точно не он. Что ему за дело до жалкого дневника?

Но кто же тогда проник в самое сокровенное в жизни? Еще и присвоил это себе? Впрочем, какая теперь разница? Ее ждет жених.

Перевернула оставшуюся страничку и уже хотела отбросить тетрадь в сторону, как вдруг заметила размашистые слова, записанные на обложке другой рукой. Но почерк был слишком хорошо знаком, и неожиданно стало очевидным, что никто просто не осмелился бы забрать эти листы, кроме… него, прекрасно понимающего, кому именно она писала. И всего четыре слова в ответ. Так мало и так много. «Будь счастлива, девочка моя».

Она сжала губы, стараясь не испортить помаду. Плакать нельзя ни в коем случае: дорогой макияж не предназначен для подобных эмоций. Необходимо улыбаться… самому замечательному в мире жениху.

– Катюша, Антон здесь, – подруга остановилась рядом, поправляя облако фаты. – Он ждет тебя. Готова?

Готова. Теперь – да. Она кивнула в ответ и шагнула к распахнутым дверям. Навстречу своей судьбе.

Глава 1

Работать с первокурсниками Кирилл не любил, и с каждым годом это чувство только усиливалось. Среди них мало осталось тех, кто действительно был готов учиться. Для него вообще оставалось загадкой, зачем решают заниматься филологией совершенно далекие от этого люди. Просто ради высшего образования?

Мужчина горько усмехнулся, вспоминая своих незадачливых студентов. Некоторые из них и к концу первого семестра с трудом могли справиться даже с примитивными заданиями. Контрольные работы без зазрения совести списывали друг у друга, а злополучные курсовые, результаты которых лежали сейчас перед ним, почти полностью копировали из Интернета. Таких было большинство.

Вчерашние школьники, они знали о реальной жизни только по книжкам. Хотя, каким книжкам? Скорее, по сериалам… Правда, реальностью там и не пахло. Молодые люди воспроизводили именно выдуманный мир, играли во взрослые, серьезные отношения, в глубокие чувства. Даже учиться пытались… Вот только почти никто не мог дать вразумительного ответа на вопрос, для чего им эта учеба нужна.

Кирилл отложил папки с курсовыми проектами и вздохнул. Подобные мысли частенько приходили в голову, особенно после чтения таких вот «шедевров». И ему становилось мучительно жаль времени, потраченного на студентов. Но и целиком уйти в науку, как предлагали уже давно, он был не готов. При всей любви к книгам, живые люди и общение с ними все-таки были ценнее. Тем более, что его так и не оставляла надежда донести до этих полудетей-полувзрослых истины, которые знать будущим филологам было просто необходимым. Только вот как это сделать?

Дверь в кабинет неожиданно распахнулась, и на пороге возник высокий, грузный мужчина. Оглядев помещение, он поморщился. Его взгляд казался настолько красноречивым, что Кирилл с недоумением осмотрелся. Кругом царил порядок, аудитории, в которых располагалась кафедра, были просторными и светлыми, пожалуй, самыми лучшими во всем университете. Даже совершенно равнодушные к учебе студенты любили проводить здесь время, их как магнитом тянуло к преподавателю, стремящемуся найти подход к каждому. А он, в свою очередь, прилагал все усилия, чтобы в аудитории им было действительно удобно. Тогда и общение выходило более успешным. Поэтому столь очевидное недовольство незнакомца выглядело непонятным.

– Я могу Вам чем-то помочь?

Мужчина уставился на него в упор тяжелым, мрачным взглядом.

– Рейнер… Это Вы?

Кирилл кивнул.

– К Вашим услугам.

Не потрудившись закрыть за собой дверь, посетитель быстро прошел к столу. Сел, не дожидаясь приглашения, и пробурчал:

– У вас здесь пахнет, как в старых библиотеках. Книжной пылью.

Его раздражал запах книг? Кирилл сдержал улыбку. Подобного он, конечно, не ожидал услышать, но за годы работы привык ко многим странностям. И уже старался ничему не удивляться.

– Буду краток, – сообщил незнакомец. – Мое время дорого, и тратить ни одной лишней минуты я не намерен. Моя дочь заканчивает школу в этом году. Не знаю, с какого перепугу, но она внушила себе идею учиться именно здесь. Более того: на бюджетном отделении.

Он помолчал, продолжая демонстрировать всем своим видом недовольство. Затем вздохнул и продолжил:

– Это не все. Я, естественно, предложил ей помощь, гарантирующую поступление. Но она и слышать ничего не хочет. Собирается поступать сама, – и он выкрикнул почти с возмущением: – Если у нее не получится с первого раза, эта дурь затянется еще на целый год!

Кирилл невольно представил себе, какой может быть дочь такого типа, и опять вспомнил своих студентов. Картинка вышла очень похожей.

– Ваша история весьма занимательна. Но совершенно не понимаю, причем здесь я? Мне нечем Вам помочь, поскольку к приемной комиссии я никакого отношения не имею.

– Вы меня вообще слышите?! – неожиданно вскинулся собеседник. – Я же сказал, что она хочет поступить сама. На бюджетное отделение.

– Очень похвально. Но от меня-то Вам что нужно?

Мужчина посмотрел на него с уже нескрываемой яростью. Выговорил нарочито раздельно, почти по слогам:

– Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ ПОМОГЛИ ЕЙ ПОСТУПИТЬ, – и тут же пояснил, пресекая любые попытки Кирилла возразить. – Вы подготовите ее к экзаменам. Так, чтобы она смогла справиться и поступила с первого раза.

Заявление было даже не смешным. Нелепым. Напоминало какую-то глупую шутку. Только вот говорящий выглядел более чем серьезным. Он бросил на стол визитку.

– Здесь мой телефон. Позвоните, когда определитесь со временем для занятий.

И собрался уходить, показывая всем своим видом, что больше говорить не о чем. Кирилл, однако, думал иначе.

– Боюсь, что не смогу Вам помочь. Я не занимаюсь репетиторством.

Мужчина обернулся, с недоумением глядя на человека, посмевшего ему противоречить.

– Значит, займетесь. Разумеется, я оплачу… эм-м… Ваши услуги.

Просто невероятно! А ему еще совсем недавно казалось, что у него странные студенты. Этот тип превосходил их всех вместе взятых. Кирилл покачал головой.

– Вам придется поискать кого-то другого.

Мужчина в буквальном смысле вытаращил глаза.

– ЧТО??? Вы мне отказываете?! МНЕ?! Да Вам известно, кто я такой?!!

«Конечно, известно. Напыщенный индюк…» Вслух, разумеется, ничего подобного сказать было нельзя. Вряд ли преподаватель литературы имел право давать такие характеристики. Поэтому пришлось улыбнуться и сделать очередную попытку образумить разгневанного собеседника.

– Это совершенно неважно. У меня достаточно работы, поэтому не смогу воспользоваться Вашим весьма заманчивым предложением. Если хотите, готов порекомендовать кого-то из наших лекторов, которые с радостью…

Незнакомец опять перебил его.

– Если бы я хотел найти кого-то другого, уж поверьте, обошелся бы без Вашей помощи. Мне нужен лучший преподаватель, и в качестве такового назвали именно Вас. Назовите цену, которую хотите получить, и покончим на этом.

– Я не продаюсь, уж простите. Ваше предложение мне не интересно.

Глаза мужчины сузились, что сделало его похожим на злобного, остервеневшего зверька.

– Совсем не боитесь за свое место в этом заведении? Один мой звонок – и завтра Вас тут не будет…

Кирилл все-таки не выдержал. Устало поднялся, ощущая, как опять слишком не вовремя заныла нога. Перехватил брезгливый, уничижительный взгляд.

– Вряд ли стоит дорожить работой, если она зависит всего лишь от чьей-то глупой прихоти. Не смею Вас больше задерживать…

– Вы еще пожалеете… – мрачно пообещал незнакомец.

– Уже жалею. О том, что вообще допустил этот разговор. Прощайте.

***

Кирилл не лицемерил, говоря о том, что не боится брошенных незнакомцем угроз. За годы работы привык ко многому. Конфликты тоже случались, но всегда как-то удавалось благополучно их разрешать. В университете его уважали и ценили, так что увольнения вряд ли стоило всерьез опасаться. Но и случись такое – он все равно бы не пошел на поводу у какого-то самодура или у девицы, которой отчего-то взбрело в голову заняться литературой. Поэтому инцидент можно было считать вполне исчерпанным.

Мужчина почти забыл о случившемся, полностью погрузившись в работу, тем более что дел действительно накопилось множество. Как всегда. Лекции, консультации, огромное количество бумаг, требующих его внимания. Рейнер привык к подобной жизни, и никаких перемен в общем-то не намечалось.

Он уже собирался домой, как вдруг заметил тоненькую фигурку, застывшую в коридоре перед аудиторией. Девушка была незнакомой. Студентка, которая перед сессией решила наконец-то появиться на глаза преподавателя? Такие прецеденты уже случались. Другого объяснения волнению, усилившемуся при его появлении, у Кирилла не было. Правда, она выглядела совсем юной даже для первокурсницы. Хотя, кто их разберет, этих современных девчонок? Он вполне мог ошибиться с возрастом…

– Вы ко мне?

Посетительница кивнула и отчего-то покраснела. Это было необычно: ему слишком давно не приходилось видеть краснеющих девушек.

– Добрый вечер. Кирилл Александрович, я… – голос задрожал.

«Точно, студентка». Он внутренне усмехнулся. Незнакомка выглядела растерянной и виноватой. И, кажется, собиралась оправдываться.

– Пойдемте в кабинет. Расслабьтесь, думаю, не случилось ничего непоправимого, – пропуская ее вперед, двинулся следом. – Из какой Вы группы?

Она разволновалась еще сильнее.

– Я не из группы. Мой папа… был у Вас сегодня…

Воспоминание об утренней встрече неприятно задело нервы. Оказывается, мужчина недооценил своего недавнего собеседника. Во всяком случае, точно не думал, что следующий шаг тот предпримет так скоро. Желание подбодрить девушку внезапно улетучилось.

– Я все объяснил Вашему отцу. У меня нет ни времени, ни желания давать частные уроки.

В обращенных к нему широко раскрытых глазах плескался почти животный страх. И стыд. Его тряхнуло чувство вины, которому взяться вроде было не с чего.

– Я хотела извиниться… Папа часто ведет себя довольно резко с теми, кто не разделяет его точку зрения.

– Резко? Я бы назвал это немного иначе.

– Это была моя идея – попросить его поговорить с Вами. Я читала Ваши книги. Думала, если Вы позанимаетесь со мной, у меня обязательно все получится. И представить не могла, что это будет неудобно. Простите, пожалуйста…

«А девчонка молодец. Играет великолепно. Я уже почти готов ее пожалеть».

Она стала совершенно пунцовой. В глазах блеснули слезы.

«Только этого мне не хватало!» – с тоской подумал Кирилл, – «И что за день такой?»

– Боюсь, что действительно ничем не смогу Вам помочь.

На самом деле ответить хотелось совсем другое. Уступить. Не убудет же от него, если он час в неделю уделит ей. Слишком несчастной выглядела девушка. Совсем не походила на своего отца, и игру ее поведение напоминало все меньше и меньше.

Он был уже готов сказать, что изменил мнение относительно занятий, но в этот момент в кабинет влетела его ассистент.

– Кирилл Александрович, я не успеваю! Не смогу закончить вовремя.

Из головы разом вылетели все мысли: и о посетительнице, и о репетиторстве, на которое он почти был готов дать добро. Через пять дней заканчивался срок, к которому нужно было напечатать материал для его новой книги.

– Алина, что случилось? Почему не успеешь?

Девушка расстроено опустила голову.

– Ноутбук сломался. И почти весь набранный текст куда-то делся. По новой – не успею. Просто никак.

Наверное, следовало сказать, что она должна была делать копии. Следить за сохранностью материала. Быть более собранной. Дать еще десяток советов, ни один из которых уже не имел значение. Алина прекрасно понимала, что натворила. Сознавала свою вину и неизбежность проблем в редакции, которые ждали их в случае просрочки. Вот только выхода не видела. Как и сам Кирилл.

Он обхватил руками голову, машинально впиваясь глазами в собственную рукопись. Сегодня явно не его день.

– Простите меня, – жалобно пролепетала Алина. – Если бы можно было продлить срок хотя бы на пару дней…

Мужчина скептически приподнял бровь. Ассистентом она была неплохим, только вот скорость печати хромала. Первый раз девушка набирала текст почти полтора месяца, но так и не смогла закончить. Поэтому никакие дополнительные два дня их не спасут. Даже неделя. Тем более, что этого времени все равно не было.

– Иди, Аль. Занимайся другими делами. Я попытаюсь что-то придумать.

Проводил ее взглядом и опять уставился на бумаги. На самом деле придумывать было нечего, и Алина это понимала не хуже его, поэтому и ретировалась так быстро, чтобы не усугублять ситуацию своим присутствием.

– Кирилл Александрович…

Голос раздался неожиданно, и мужчина с недоумением повернулся к своей несостоявшейся ученице. Из-за случившегося он забыл о ней и сейчас растерянно смотрел на бледное, взволнованное лицо, пытаясь понять, что она до сих пор делает в его кабинете.

– Я могу напечатать Ваши бумаги… – девушка говорила быстро, словно боясь, что он ее перебьет. – Я хорошо это делаю… Очень быстро. – И, подняв на него по-прежнему испуганные глаза, добавила: – Никто не будет знать о содержании текста, кроме меня. Вам не о чем беспокоиться.

А ведь ей даже не было известно, о каких именно бумагах идет речь! Пришедшая мысль привела его в растерянность. Какую цель преследует эта странная девчонка? Помощь в обмен на репетиторство? Цена была совершенно не соответствующей. Над книгой работал несколько лет, и сейчас упущенное время могло слишком дорого стоить. А подготовить девушку к экзаменам будет не так уж и трудно, особенно если та и в самом деле проявит рвение.

Она заметила его сомнения, но истолковала их по-своему.

– Если Вы боитесь за бумаги, я могу снять копию и оставить оригинал здесь. Понимаю, что у Вас нет причин мне доверять…

Кирилл улыбнулся. Сейчас девушка напоминала взъерошенного маленького котенка, внезапно оторванного от матери и брошенного на улицу. Взволнованная, перепуганная. А глаза были удивительно ясные, пронзительно голубого цвета, как весеннее небо без ветра и облаков, завораживающе чистое.

– Как Вас зовут?

Она вздрогнула, понимая, что на самом деле забыла представиться. Волнение не позволило улыбнуться в ответ.

– Катя.

Мужчина кивнул.

– Вот что, Катя. Мы с Вами не слишком хорошо начали общение, но давайте попробуем об этом забыть. Мне неловко нагружать постороннего человека своими проблемами, но не могу не признать, что Ваше предложение пришлось как нельзя кстати. И Вы меня очень выручите, если сможете напечатать хотя бы часть материала.

Он пододвинул к ней стопку бумаг.

– В ближайшие дни я буду занят, но к концу недели думаю, мы сможем определиться со временем занятий.

В ее взгляде мелькнуло какое-то непонятное выражение, словно она хотела возразить. Однако промолчала, и, поднявшись, стала аккуратно собирать листы. Кирилл протянул ей визитку.

– Позвоните, если вдруг возникнут какие-то вопросы по тексту. Некоторым довольно трудно разбирать мой почерк.

Катя кивнула, и, коротко попрощавшись, поспешила к двери, как будто опасаясь, что он передумает.

Только через несколько минут Кирилл понял, что даже не спросил ее номер телефона. Однако терять было нечего, если у нее не получится, значит, так тому и быть. Конечно, мужчина мог искать другие варианты, просить помощи у коллег в университете, но признавать свой столь очевидный промах, допущенный с Алиной, не хотелось. Да и работы у всех остальных тоже было совсем не мало. Так что помощь этой девочки могла стать удивительным подарком, если, конечно, она в самом деле сможет что-то напечатать.

***

Катя не позвонила ни на следующий день, ни позже. Спустя три дня Кирилл вообще засомневался, что она появится, и неожиданно подумал, что ее отец выбрал хороший способ отомстить. Верить в это не хотелось, но никакие другие разумные объяснения ее исчезновению в голову не приходили.