К началу Второй мировой войны в тюрьмах и концентрационных лагерях Германии находились триста тысяч немецких, австрийских и чешских антифашистов. И на территории оккупированных европейских стран нацисты создали гигантскую сеть концентрационных лагерей, превращённых в места организованного систематического убийства миллионов людей¹⁴.

Были даже специальные лагеря смерти, где физическое уничтожение заключённых шло непрерывными и ускоренными темпами. Эти лагеря уже изначально создавались не как места заключения, а как фабрики смерти.

Люди, обречённые на смерть, проводили здесь буквально несколько часов. Это был страшный, непостижимый уму конвейер, где тем или иным способом убивали по несколько тысяч человек в сутки. Первый такой лагерь начал функционировать в декабре 1941 года в Хелмно-на-Нере, в Польше. Немцы переименовали этот городок в Кулмхоф. Затем были созданы ещё три центра ликвидации, как называет их американский историк Рауль Хилберг: Бельзек, Собибор и Треблинка. О них известно очень мало, потому что в этих лагерях практически никто не выжил и не смог рассказать о том, что там творилось. Туда нацисты свозили по железной дороге тысячи и тысячи мужчин, женщин и детей (называют цифру, близкую к трём миллионам) с единственной целью – отправить в газовую камеру. Там не нужны были крупные строения или бараки: эти места не были предназначены для длительного содержания узников. Но два лагеря были одновременно и центрами ликвидации, и концентрационными лагерями: Майданек и Аушвиц-Биркенау.

– Почему же тогда в основном говорят об Освенциме?

– Дело в том, что концлагерь Аушвиц стал самым большим лагерем, в котором эсэсовцы изолировали и обрекли на мучительную смерть от голода, жутких санитарных условий, тяжёлой работы, псевдомедицинских экспериментов узников разных национальностей. Многих убивали сразу после того, как они прибывали в лагерь. В Аушвице погибло больше людей, чем в каком-либо другом концлагере, но и тех, кто выжил в этих невероятных условиях, тоже было много. После освобождения лагеря Красной Армией они объединились в разные общества, и мир узнал из их свидетельских показаний о том, что творилось все эти годы за воротами Аушвица.

В 1941 году по приказу рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера лагерь в Освенциме стал местом массового уничтожения евреев. Комендант лагеря Рудольф Хёсс цитирует в своих воспоминаниях слова Гиммлера: «Находящиеся на востоке места уничтожения не справятся с заданием такого размаха. Поэтому я предназначил для этой цели Аушвиц – и потому что он удобно расположен относительно путей сообщения, и потому, что его территорию можно легко изолировать и замаскировать»¹⁵. Первые эшелоны с евреями, обречёнными на смерть, прибыли в концлагерь Аушвиц из Верхней Силезии, позднее из Генерал-губернаторства, а с весны начали приходить эшелоны из Словакии, Франции, потом из Бельгии и Голландии; осенью – из Германии, Норвегии, Литвы и других стран оккупированной Европы.

Многие депортированные в концлагерь Аушвиц евреи погибли в газовых камерах сразу же после прибытия, их не регистрировали, не присваивали лагерный номер. Поэтому установить точное число убитых очень сложно. Кроме того, при бегстве из лагеря немцы уничтожили много лагерной документации, поэтому точное количество заключённых и тех, кого сразу отправляли в газовые камеры, подсчитать не удалось. На Нюрнбергском процессе, согласно данным советской стороны, утверждалось, что «за время существования Освенцимского лагеря немецкие палачи уничтожили в нём не менее четырёх миллионов человек»¹⁶. Бывший же комендант лагеря Рудольф Хёсс назвал цифру в два с половиной миллиона. По информации, представленной историком Освенцима Францишеком Пипером, через лагерь за всё время его существования прошли около миллиона трехсот тысяч человек (из них только четыреста тысяч зарегистрированных), из которых уцелели около двухсот тысяч узников¹⁷.

Но поиски дополнительной документации, с помощью которой можно было бы более точно подсчитать количество жертв, всё ещё продолжаются.

– Почему нацисты преследовали именно евреев, в чем была их вина?

– Понимаешь, это очень непростая проблема, корни которой уходят в далёкое историческое прошлое. Я думаю, что ты и твои ровесники вполне сможете узнать намного больше, если захотите исследовать этот вопрос глубже. Но для осмысления всего происходившего в те годы нужно осознать, что Гитлер мечтал создать великую Германию, присоединив к своей империи путём неизбежной войны все немецкоязычные страны, например, Австрию, и покорив славянские народы: русских, украинцев, поляков. Он говорил, что Германия должна быть свободной от евреев. Тогда арийская¹⁸ раса сможет установить своё тысячелетнее господство и возродить мир.

С самого начала нацисты заявляли, что их ненависть к евреям основана не на дремучих предрассудках, а на строго научных фактах.

Сохранились свидетельства некоего Оскара Гренинга, эсэсовца, участвовавшего в уничтожении евреев в Аушвице: «…пропаганда, которую я ещё мальчиком впитал из газет, радио, всей своей среды, учила нас, что евреи были причиной Первой мировой и к тому же «нанесли предательский удар в спину» в конце войны. И что они же были виновниками нищеты, в которой оказалась Германия. Мы были убеждены в том, что против нас существует мировой заговор еврейства. Вот эта идея и была реализована в Освенциме: необходимо исправить то, что случилось в Первую мировую войну – а именно то, что евреи ввергли нас в нищету. Враги внутри Германии должны быть уничтожены – истреблены все поголовно, если так надо. И между этими двумя битвами – открытой, на линии фронта, и здесь, в тылу, – нет абсолютно никакой разницы: мы уничтожали именно врагов»¹⁹.

Ещё с детства я помню рассказ моей мамы. Когда началась война, ей было четырнадцать лет. Большое село Паволочь на Украине (а когда-то городок, входивший в состав Польши) было оккупировано немцами. В селе этом жили люди самых разных национальностей: поляки, немцы, украинцы, чехи, русские, евреи. У мамы было много подружек из еврейских семей: дома стояли рядом, все жили дружно, и никто никого не обижал. Как-то раз, уже когда село заняли немцы, мама забежала в дом своей подружки, еврейской девочки. Они уселись у стола и стали болтать, обмениваясь новостями. Вдруг дверь открылась, в комнату вошёл офицер. С ним – переводчик, из местных. Немец окинул детей презрительным взглядом и что-то резко сказал, показывая на маму.

– Ты, – переводчик тоже ткнул в неё пальцем, – марш отсюда! И чтобы я тебя здесь больше не видел!

Моя мама, Наталия Семёновна Вислоух и её старшая сестра Мария. Перед войной

Мама испуганно вскочила и выбежала из дома… Больше она свою подругу никогда не видела. Как и ещё несколько сотен евреев – жителей села²⁰.

Многие немецкие евреи бежали из Германии в другие страны Европы, как например, семья Анны Франк, написавшей свой «Дневник». Они выехали в Амстердам. Но в 1939 году началась Вторая мировая война и большая часть Европы была оккупирована. Нацисты настигли их и здесь²¹.

Нацисты хотели стереть этот народ с лица земли и уничтожить даже память о нём. Историк Игнатий Шипер, погибший в Майданеке, писал: «… всё зависит от тех, кто оставит завещание последующим поколениям, от тех, кто напишет историю нашей эпохи. Обычно историю пишут победители. Об истреблённых, убитых народах мы знаем только то, что захотели сказать их убийцы. Если наши убийцы одержат победу, если они напишут историю этой войны, наше уничтожение будет представлено как одна из самых прекрасных страниц мировой истории и будущие поколения восславят отвагу этих рыцарей креста. Всякое их слово будет евангелием. Они могут совершенно стереть нас из памяти мира, словно бы мы никогда не существовали, словно бы не было никогда польского иудаизма, Варшавского гетто, Майданека»²².

– Евреи были единственным народом, осуждённым на смерть?

– В концлагере Аушвиц погибли граждане многих государств, люди разных политических и религиозных убеждений, мирное население, члены движения Сопротивления и военнопленные. Здесь находились заключённые самых разных национальностей: поляки (ведь вначале лагерь вообще задумывался как трудовой лагерь для польских политзаключённых), французы, бельгийцы, венгры, русские, белорусы, украинцы…

Знаешь, когда я смотрела на снимки поляков, узников Освенцима, которые сегодня можно увидеть на стенах в коридоре одного из блоков лагеря, я поймала себя на том, что с замиранием сердца вчитываюсь в каждую фамилию. Я тебе рассказывала, что по линии моей мамы, твоей прабабушки, среди наших предков были поляки. Мне неизвестны их судьбы. Поэтому я искала знакомые фамилии среди имён узников, и когда не нашла, испытала странное облегчение. Если спросишь, почему, пожалуй, не отвечу. Ведь это могли быть и просто однофамильцы. И людей я этих лично знать никак не могла. Но всё шла и шла мимо рядов со снимками: люди, лица, глаза… Глаза… Если бы ты видела их глаза!

В одном из блоков Аушвица

– В сети есть снимки людей в полосатой робе… Это они?

– Да, на сайтах о Холокосте выложены некоторые фотографии. Но когда идёшь по длинному коридору, и вокруг сотни лиц, обречённых на смерть… Они смотрят на тебя и молчат. А тебе хочется кричать: кто дал одним людям (людям ли?) право решать за других – жить им или умереть?! И неважно, какой ты национальности.

Участь евреев ждала и славян. Для фюрера стало самоцелью уничтожение России. Он считал, что это «жизненное пространство», которого так не хватает немцам, и оно должно быть захвачено. Но как же нацисты планировали поступить с населением России? Вот что об этом сказал в 1941 году Гиммлер:

«Нашей задачей является не германизировать Восток в старом смысле этого слова, то есть привить населению немецкий язык и немецкие законы, а добиться, чтобы на Востоке жили только люди действительно немецкой крови. Для этого необходимо ликвидировать значительную часть населяющих восточные земли недочеловеков. Число славян необходимо сократить на тридцать миллионов человек; чем меньше их останется, тем лучше».²³

Остальных планировалось превратить в рабов. Масштабы такой бойни просто невозможно представить. И нацистам почти удалось реализовать свои кошмарные планы: Советский Союз²⁴ потерял во Второй мировой войне двадцать семь миллионов человек, причём подавляющее большинство погибших – мирное население, жившее на территориях оккупированных республик (сегодня государств): это часть России, вся Украина, Белоруссия, Латвия, Литва, Эстония, Молдавия.

По нацистскому плану «Ост» с территории Польши и оккупированных областей СССР предполагалось выселить за Урал восемьдесят пять процентов населения. Ещё в 1939 году Гитлер, рассуждая о будущей победе над Советским Союзом, заявлял, что истребление евреев – это только эксперимент по сравнению с масштабами грядущего уничтожения славян: «Что касается смехотворной сотни миллионов славян, то лучших из них мы переделаем на свой лад, а остальных изолируем в их свинарниках». «Мы добьёмся того, чтобы стёрлось навеки само понятие "Польша"», – заявлял генерал-губернатор Польши Франк.

Среди миллионов славян (в первую очередь из районов будущих немецких колоний), намеченных к истреблению, поляки должны были быть уничтожены целиком, за исключением десятка с небольшим процентов, признанных «пригодными к онемечиванию». Итогом «нового порядка» в Польше стали шесть миллионов погибших²⁵…

В концлагере Аушвиц также было уничтожено много цыган: нацисты считали цыган расово опасными и «асоциальными». В процентном отношении цыгане пострадали сильнее, чем любая другая нация времён Третьего рейха, за исключением евреев. Это стало известно благодаря украденным и спрятанным узниками книгам учёта цыганского лагеря, где было около двадцати одной тысячи фамилий зарегистрированных цыган. Их тоже доставляли в центры уничтожения. В Биркенау в 1942 году был организован «семейный лагерь»: в тридцати двух бараках разместили около двадцати тысяч человек. В ночь с 1 на 2 августа 1944 года все они – мужчины, женщины, дети – были отправлены в газовую камеру.

Статистически точных данных о том, сколько именно цыган убили нацисты, нет, но считается, что это количество составляет от четверти миллиона до полумиллиона человек.

В Аушвице погибли миллион евреев, сотни тысяч поляков. Приняли здесь свою мученическую смерть и тысячи советских военнопленных: в 1941 году это была вторая по величине национальная группа заключённых. Но рассказ об этом впереди.

– Ты не сказала, кто же был на той старой фотографии!

– На ней был мой отец.