Читать книгу «Моя любимая заноза» онлайн полностью📖 — Анны Скиф — MyBook.
image

Не избалованная излишним вниманием к собственной персоне, Аля мечтала слиться с салоном машины. Но, судя по осуждающим взглядам, способностей к мимикрии в ней не открылось.

Ей очень хотелось топнуть ногой, закричать, еще как-то постоять за себя, но она не смогла. Привыкшая, что в ее жизни все решалось за нее и, как говорил папа – для нее, Аля просто не знала, как нужно правильно поступать. Даже робкая попытка возразить теперь казалась какой-то неправильной, будто она совершает нечто непристойное, за что потом придется расплачиваться.

– Ладно, я согласна, – внутри у нее будто что-то оборвалось. – Терять мне все равно нечего.

– Доченька, ты вернулась! – Алю заключили в железные тиски, из которых она выбралась с большим трудом.

– Не делайте так больше. – Сплевывая мех, попавший в рот с воротника главбуха, попросила Аля. – Я едва не задохнулась. И с вас причитается, Татьяна Аристарховна.

Окрылённая своей очередной маленькой наглостью, она не хотела думать о той авантюре, которую ввязалась.

Как оказалось в последствии – зря.

***

Але не приходилось ранее бывать в таких роскошных заведениях. Раскрыв рот, она рассматривала дорогую мебель, картины в массивных рамах, вдыхала ароматы еды и дорогой жизни.

Ее не смущало даже то, что в клуб их провели с заднего входа. Если уж такая красота в кулуарах, страшно подумать, что творится в основных помещениях.

Ушей едва касалась приглушенная музыка, она будто пленница стучала в стены и перекрытия, просила впустить, но для нее здесь не находилось места.

Молодые парни и девушки – официанты, пробегали мимо с подносами, нагруженными бокалами и тарелками с едой. Аля с интересом наблюдала как меняются выражения на их лицах: от устало-отрешенных до лучезарно-одухотворенных, едва они переступали некую невидимую черту, за которой музыка на мгновение становилась громче и снова помещалась в своеобразный вакуум.

Когда к ним с Татьяной Аристарховной подбежал вертлявый мужчинка с четко-очерченной лысиной, аккуратно обрамленной идеально подстриженными волосиками, Аля сравнила его с собачонкой, трущейся у ног. Естественно, мысленно. Он был одет в расшитый блестящими пайетками пиджак и ядовито-зеленые джинсы, обтягивающие тонкие ножки как вторая кожа, но оставляющие оголенными лодыжки. Мягкие мокасины спокойного бежевого цвета даже на чужой ноге казались безумно удобными. Обувка выглядела несуразно в попугайском ансамбле тряпья, но Аля решила промолчать, разумно решив, что она совершенно не разбирается в современной моде.

Голос у мужчинки был подстать владельцу: тонкий и гнусавый, как у мыши больной гайморитом.

– Сладкая моя, кем ты Лариске приходишься? – Он сверлил Алю колючим взглядом из-под роговой оправы очков с дымчатыми стеклами.

Она растерялась, не сразу сообразив о ком ее спрашивают. Чувствуя себя нерадивой ученицей на экзамене, Аля опасалась сболтнуть лишнего, за что ее могли запросто выставить вон. А уходить не хотелось. Когда еще она сможет попасть в подобное место? И хотя Аля была здесь скорее дворовым воробьем среди павлинов, общая атмосфера праздника передалась и ей. Настроение наконец-то начало улучшаться. Даже страх теперь ощущался не острым колом в горле, а легкими покалываниями внизу живота.

– Родственница она, дальняя, – вмешалась молчавшая до сих пор Татьяна Аристарховна, которая, как казалось Але совершенно не ощущала никакого дискомфорта. Она говорила коротко и деловито, задавала правильные вопросы. – Где можно переодеться? – Женщина потрясла в воздухе спортивной сумкой, полученной от Ларисы.

– А вы, простите, кто? – мужчинка поперхнулся слюной. – Боюсь, на двоих места не хватит.

– Я ее продюсер, – гордо выпятила грудь Татьяна Аристарховна. – Документ показать?

– Н-не надо. – Он отступил на два шага. – Верю на слово. Следуйте за мной, пожалуйста.

Помпезность быстро сменилась серыми стенами, утыканными голыми лампами, разливающими скупой электрический свет. На бетонном полу ртутно поблескивали кляксы луж, воздух сделался густым и влажным. Пахло прокисшим пивом и потом.

Шли они довольно долго, пока их провожатый не остановился возле простой деревянной двери, сколоченной из нестроганых досок. Мужчина толкнул дверь, юркнул в темноту помещения и щелкнул выключателем.

– Вот ваша гримерная, – учтиво кивнул он. – Я вернусь через двадцать минут. Переодевайтесь. – Постоял еще несколько секунд и вышел. Шаги за дверью еще долго напоминали о себе гулким эхо, пока, наконец, не стихли.

Помещение оказалось просторным, но похожим скорее на склад, нежели на гримерную. Стол с тремя ножками, два стула в темных сальных пятнах по обивке и высоченные стеллажи вдоль необработанных кирпичных стен.

– Вот тебе и богачи, Алька. – Татьяна Аристарховна важно прошлась по помещению, заглянув за шторку в дальнем углу, где обнаружился маленький умывальник и треснувший унитаз.

– Надеюсь здесь нет крыс? – Аля осмотрелась по сторонам, на тот случай, если придется забраться куда-то повыше. – Я их до смерти боюсь. – Она хотела поскорее расквитаться с возложенной на нее миссией, потому как страх, как оказалось, никуда не пропал. Лишь притаился.

– Мы дали обещание, Алевтина. – Главбух будто бы прочитала ее мысли. – Нарушить его мы не можем. Это как отдавать долг родине, никто не хочет, но сделать обязан каждый. Давай, переодевайся и не дрейфь.

Зеркала в комнате не оказалось, но Татьяна Аристарховна пообещала его заменить и описать все, что увидит.

Одеждой, то безобразие, которое вскоре красовалось на Але назвать можно было с большой натяжкой. Все содержимое спортивной сумки могло запросто поместиться в клатч. Все, кроме туфель. Сплетение бесконечных ремешков, узелков и бусин, каким-то невероятным способом прикрепленных к толстой подметке на высоченной шпильке. Орудие пыток, а не туфли.

– Иди в сапогах, Алька, – разрешила Татьяна Аристарховна. – Кто тебя в торте увидит? А платьишко ничего такое, тебе идет.

Позже, когда их выводили по запутанным коридорам обратно, Аля все же увидела свое отражение и ужаснулась. Она была похожа на пиявку в лоскуте черного латекса, который обтянул ее фигуру как напальчник. Юбка едва прикрывала тощий зад, грудь сдавило с такой силой, что размер ее стал минусовым. Замшевые сапоги в солевых разводах, отороченные искусственным мехом подходили к платью как валенки к балетной пачке.

– Матка боска! – заверещал вернувшийся мужчинка и увидев готовую к выступлению Алю. – Лариска сволочь! Вернется, удавлю собственными руками!

– Не блажи, болезный, – ласково попросила Татьяна Аристарховна, похлопав его по плечу, отчего мужчину перекосило на одну сторону. – Сейчас мы ее причешем, глазки подкрасим и будет лучше твоей Лариски. Кстати, она не вернется.

Марио Лановски, в миру Михаил Ланской, арт-директор клуба «Пестрая Орхидея» пребывал в шоковом состоянии. Его лучшая танцовщица сломала ногу накануне очень значимого мероприятия и прислала вместо себя какое-то чудо в перьях.

Как выпускать это на сцену он не представлял. Мужики любят нимфеток, но у нее же не сисек ни жопы, тощая как вобла и постоянно дрожит.

Ну разве такая нужна на мальчишнике?

Морда, правда, симпатичная, уж он разбирался в женской красоте, даже если та запрятана глубоко внутри. «Подрисовать где надо и сойдет»: успокаивал себя Марио, пока вел недоразумение к стилисту. Тамарка и не из таких принцесс делает.

Пытку макияжем Аля вытерпела стоически. А вот конечный результат ее совсем не порадовал. Напугал даже.

На белоснежном лице пылала алым помада, темные тени превратили глаза в две черные дыры. Сама себе она напомнила панду с накрашенными губами: нелепо и немного жаль несчастное животное.

Стилист, странного вида тетка с наполовину выбритым черепом, равнодушно пожала костлявыми плечами и, собрав чемоданчик с косметикой, вышла прочь.

– Так надо, – заверил Алю Марио, – в зале другое освещение, будешь выглядеть натурально и естественно. Иначе сольешься с окружением. И запомни: к гостям не пристаем, даже близко не подходим. Ты танцовщица, а не… не знаю, что там тебе могла наговорить Лариска, но все не так. Короче, не увлекайся. Выскочила, поздравила, спела песню и быстро шмыгнула в дверь. Она будет у тебя за спиной.

– А как же? – Аля хотела сказать, что никакой песни петь не собиралась. Ее об этом никто не предупредил, но Марио расценил ее попытку по-своему.

– Если кто из гостей понравится, можешь его потом у входа подкараулить.

Ее накрыла новая волна паники. Хотелось сбежать подальше от Татьяны Аристарховны, клуба и мыслей о Лешке. Вот куда она без него вляпалась? Аля ведь совсем не такая, она домашняя и уютная. Так называл ее Лешка, когда они еще были вместе.

В следующий момент она представила, как караулит кого-то возле выхода и на душе заскребли противные кошки.

– О чем мечтаем, милочка? – Марио нетерпеливо постучал пальчиком с блестящим ногтем по наручным часам. – Минуту пытаюсь до тебя докричаться. Уже пора быть на месте.

Аля беспомощно уставилась на Татьяну Аристарховну.

– Подругу твою посадим в зале, – поспешил успокоить ее Марио. – Как закончишь, катитесь на все четыре стороны. А теперь дуй за мной, красавица.

Главбух обняла Алю и перекрестила, будто на фронт провожала, а не в торт.

Аля семенила следом за мужчиной, радуясь, что не нацепила те ужасные туфли на шпильке, попутно восхищаясь девушкой Ларисой, которая, наверняка, прогуливалась в них без всяких проблем.

Марио резко остановился, она едва не врезалась в его блестящую спину. Мужчина указала на огромное кремовое чудо, занявшее почти весь проход. Торт громоздился на платформе с колесиками.

– Он бутафорский, – Марио поправил сползшую розочку. – Стремянку видишь? Давай, забирайся внутрь и жди команды. Как только услышишь, что я крикну «подарок», сразу выскакивай и пой. Поняла?

Аля уж смирилась со своей участью. Что именно спеть, она решит на месте. Сейчас главное успокоить бешено колотящееся сердце и уговорить ватные ноги не подкоситься в самый ответственный момент.

– Поняла, – кивнула она и смело шагнула на первую ступеньку стремянки.

– Постой! – окликнул Марио. – На вот, прими для храбрости.

Он протянул ей блестящую плоскую фляжку и посмотрел с сочувствием. Во всяком случае именно так показалось Але.

Не раздумывая долго, она сделала два глотка.

Коньяк она узнала сразу.

Только теперь он не обжигал внутренности, а мягкой волной прокатился по горлу вниз, разливаясь приятным теплом по всему телу.

«Я превращаюсь в алкоголичку» – печально констатировала про себя Аля и с грацией молодого лебедя впорхнула в торт, захлопнув над головой крышку.

На самом деле грация и плавность существовали лишь в Алиных фантазиях. Реальность оказалась куда более прозаичной. В торт она забралась лишь с четвертой попытки и то благодаря официанту, который подтолкнул ее под пятую точку, устав ждать, когда освободят проход.

Марио краснел, бледнел и зеленел с упорством больного хамелеона, молился всем известным ему богам, только бы этот фарс поскорее закончился.

Внутри торта было тесно и душно. К тому же темно. Але казалось будто она сейчас одна в открытом космосе и рядом, на тысячи километров, нет ни одной живой души.

Ее сильно тряхнуло. Еле удержавшись, она неудачно упала, ударилась копчиком о деревянную платформу, зашипев от боли.

– Тихо там! – гаркнул незнакомый голос.

Странным образом именно окрик подействовал на нее успокаивающе. Кроме Марио и Татьяны Аристарховны она никого в этом месте не знала, боялась, что ее оставят одну и все равно придется как-то выкручиваться. Теперь вот можно будет спросить совета или просто поговорить по пути. Хотя, нет, разговаривать ей запретили.

Платформа тряслась и скрипела, пока ее везли в неизвестном направлении. Алю едва не затошнило, благо, длилось все недолго, все пару минут. Потом был толчок, который на сей раз она приняла во всеоружии, расставив руки в стороны, уперлась в стенки торта. Картонные.

Громкая музыка ворвалась в уши резко и неожиданно. Будто до сих пор Аля находилась в подводной лодке на большой глубине и вдруг поднялась на поверхность, где звуки окружающего мира все разом набросились на нее.

– Разве можно отдыхать в таком грохоте? – спросила Аля у того, кто привез ее сюда. Но даже собственного голоса не смогла различить. Конечно же ей никто не ответил.

Оставалось ждать команды. А пока можно было сесть поудобнее и подумать, как жить дальше.

Она пропустила тот момент, когда выпитый алкоголь коварно начал смыкать ей веки. Проблемы и заботы уплывали на розовых облаках равнодушия ко всему происходящему. Даже грохочущая музыка в определенный момент стала затихать. Она бы точно заснула, чего никак нельзя было допустить, и чтобы немного взбодриться, решила посмотреть, что происходит снаружи.

Вылезать до команды ей запретили, но никто не запрещал осторожно подсмотреть.

Картон оказался не слишком плотным, к тому же в некоторых местах он намок, и Аля без особого труда проковыряла сначала одну, а затем и вторую дырочку, потому как одним глазом смотреть оказалось неудобно.

Обзор был так себе: темно и накурено. К тому же мешали бешено носящиеся по залу разноцветные огни.

Аля рассмотрела барную стойку, вдоль которой огромными птицами сидели мужчины с хмурыми лицами. Они потягивали разноцветные напитки и скованно двигались в такт музыке.

Из своего импровизированного пункта наблюдения она увидела компанию молодых людей, расположившуюся на длинном диване, глянцево поблескивающем кожаными боками. Дальше обзора не было, а занять себя чем-то нужно. Судя по активной жестикуляции компания что-то бурно обсуждала. Время от времени мужчины начинали хохотать, запрокинув головы. Лидером в компании, по всей видимости, выступал длинный тощий брюнет, слегка сутулившийся, будто стесняющийся собственного роста. Брюнет сжимал в одной руке бутылку шампанского и никак не мог усидеть на месте. Он хаотично перемещался от одного человека к другому, хватал людей по очереди за руки, стараясь поднять с дивана, но всякий раз терпел поражение и переходил к следующему.

Среди веселой компании оказался один объект, который быстро завладел вниманием Али. Угрюмый блондин в строгом костюме и галстуке. Галстук, правда, был ослаблен и болтался петлей на флюоресцирующей в темноте белоснежной рубашке. Если бы не костюм, мужчина ничем не отличался бы от остальных. По мнению Али такая одежда больше бы подошла для похода в театр, на какую-нибудь модную выставку или на крайний случай – для работы в офисе. Одеваться подобным образом для клуба ей показалось странным. Но что она вообще знает о дресс-коде подобных мест? На аттракционы можно сходить и в футболке.

Аля загрустила. Призрак Лешки замаячил совсем близко. В носу защипало, глазам стало горячо и мокро.

«Поскорее бы попасть домой, где можно будет от души поплакать» – подумала она и плотнее припала к дырочкам в картоне. В тот же самый момент блондин в упор посмотрел на нее. Аля отпрянула от стенки торта и немедленно вернулась на исходную. Любопытство оказалось сильнее. Конечно, он смотрел не на нее. Как бы он ее увидел с такого расстояния, да еще сквозь торт?

«Небось размышляет какая красотка прячется внутри. Интересно, он сильно расстроится, когда выскочу я?» – Аля множила одну мысль за другой не хуже лазерного ксерокса. Теперь она не столько боялась вылезти из торта, сколько реакции на ее появление треклятого блондина. Сама не понимая своих ощущений, она очень не хотела знать, что мальчишник именно у него. Мальчишник ведь бывает перед свадьбой. С другой стороны – какое ей дело до чужого мужчины? Женится и молодец, но заказывать танцовщицу на свой праздник, по мнению Али приравнивалось едва ли не к измене.

Ей вдруг стало неприятно наблюдать за ним и она, как смогла, законопатила дырки в торте.

Нечего пялится куда тебя не просят.

Неожиданно музыка стихла. Аля не видела Марио, но хорошо слышала его голос, который поздравлял некоего Максима Макарова с предстоящей женитьбой, желал семейного счастья и благополучия.

– В этот прекрасный день, прошу принять от нашего заведения скромный подарок! – последнее слово утонуло в шквале аплодисментов.

Аля развернулась и проковыряла дырочки в новом месте, чтобы увидеть Марио и обещанный подарок. Она сидела и улыбалась, ей передалось общее настроение веселья и праздника.

«Интересно, а блондин улыбается?» – застучало в голове Али серебряным молоточком.

– Видимо, я не очень громко крикнул, – голос Марио стал выше с нотками истерии. – Давайте все вместе, как в детстве, крикнем: по-да-рок!

Мужчины никогда не взрослеют. Эту простую истину Аля уяснила давно, но теперь, когда те самые мужчины хлопали в ладоши и по третьему кругу выкрикивали: «по-да-рок!» – она утвердилась в ней окончательно. Не удержавшись, она подхватила скандирование.

Музыка прервалась неожиданно. Наступила тишина и лишь Алин голос продолжал звучать из торта. Поняв, что осталась без поддержки, она притихла, уставившись на Марио. Тот улыбался и вытирал со лба пот, тыльной стороной ладони. Микрофон в его руке дрожал, будто через него проходил электрический ток.

Алю точно уколол кто-то с низу, когда она, наконец, поняла, что пропустила условный сигнал. С жизнеутверждающим криком: «а вот и я!», – девушка выскочила из торта.

Дальнейшее происходило как во сне. Марио, закатив глаза, упал точно подстреленный. Долговязый брюнет обрушил на голову одного из мужчин бутылку из-под шампанского.

Помещение заполнилось едким дымом, криками и топотом множества ног.

1
...