Цитаты из книг автора «Анна Сандермоен»

Что еще такого безумного я делала, чтобы убедить саму себя, что я психически нормальна и у меня нет страхов? Чтобы доказать своим родителям, что я здоровая, хорошая и меня можно и нужно любить.

Они очень опасались, что я начну рассказывать о коммуне, и поэтому им необходимо было заранее меня дискредитировать».

она пытается сказать о том, что это не суицид, что со мной были сумка и паспорт. Я вся похолодела, так как версия о самоубийстве была для меня более выгодной

что кто-нибудь из его коммуны, как он выражался, «суициднёт». Этот факт говорит о том, что отец все же подозревал, несмотря на веру в себя как спасителя людей, что он обращается с ними бесчеловечно. И он чудовищно боялся судебных последствий суицида в своей коммуне.

В этом своеобразном детдоме над нами ставили опыты. Сначала хлорэтил и мордобой, потом слабые разряды тока – это называлось психокоррекцией. Нас использовали в качестве рабов – и это называлось трудотерапией. Нас регулярно избивали – и это называлось механотерапией. Смотрите, как легко и просто промывать людям мозги заумными словами, скрывая за ними настоящие преступления. Вам это ничего не напоминает, если перевести на масштабы всей страны?

У них у всех очень плохое образование, достоверную информацию они формулируют с трудом. Но их убеждения, как грибница, проросли в сознание многих людей. С годами в России стало очень модным объяснять всякое физическое недомогание, а то и тяжелое заболевание, психическими проблемами человека, тем самым отсылая его – вместо оказания ему соответствующей медицинской помощи – к бесконечному самокопанию и чувству вины.

1988 – возбуждение уголовного дела на В. Д. Столбуна; 1992–1994 – Ступино, школа-интернат «Феникс»; Ступинская экстерн-школа-интернат (СЭШИ);

мне известно, что потом члены секты на протяжении нескольких лет активно «шифровались» по провинциальным местечкам России, например в Кимрах. Жили в заброшенных домах, палатках, чужих квартирах, под чужими именами, с поддельными документами, как обычно, скрываясь от властей

Я была в секте 1981 по 1987 год. В 1986-м начались очередные облавы, и детей стали прятать, благодаря чему в начале следующего года я и оказалась дома.

Некоторые выходцы из секты продолжают работать психологами, легитимировав свою медицинскую практику с помощью кандидатских диссертаций и укоренившись в таких научных учреждениях, как ЦНИИ туберкулеза и различные частные центры «реабилитации» и «телесно-ориентированной психотерапии». «Столбуновцы» поддерживают друг с другом тесную связь, дружат, женятся, их дети тоже дружат, работают вместе. Это очень сплоченная группа