Я скрипнула зубами от безысходности. Мне нельзя тянуть время. Нужно как можно скорее выкрасть часы, пока не стало слишком поздно. Но проблема в том, что я даже не представляла, где инквизитор может их хранить. Такие вещи не оставляют без присмотра. Артефакт либо постоянно у Рэджина, либо лежит себе спокойно в каком-нибудь надежном месте, куда нет доступа ни у кого, кроме инквизитора. И это многократно усложняло задачу.

Зайдя в комнату, я забралась под одеяло и бессмысленно уставилась в одну точку. Я сомневалась, что задуманное получится. Все-таки инквизитор не глупый мальчишка, а искусный стратег. Никогда не поверю, что он не предусмотрел такой мелочи, как возможная попытка с моей стороны вернуть часы.

– Кирочка, что случилось? – обеспокоенно спросила Мина, прыгнув ко мне на кровать. – Почему ты в таком виде?

Я вздохнула, но все же рассказала ей о том, что только что произошло.

– Боюсь, в следующий раз мне так легко не отделаться…

– Об этом не беспокойся, – хитро улыбнулась тыквочка. – Я же обещала, что помогу, помнишь? Так вот, пока тебя не было, я сварила одно очень пакостное зелье. Просто подлей ему в напиток, и ему неделю женщины не захочется. Уж поверь моему опыту.

Милая, добрая Мина! Ну что бы я без нее делала?!

Поблагодарив ее и чмокнув в макушку, я взяла небольшой флакончик с тумбочки и принялась с интересом его разглядывать. Внутри емкости была какая-то темная жидкость. Теперь оставалось подлить ее в бокал Рэджина. Вот только я немного побаивалась, как бы он не заметил моих манипуляций. Ведь тогда…

Тогда мне точно не поздоровится…

***

Экипаж медленно въехал на территорию дворца и, обогнув аллею, остановился возле широких мраморных ступеней. Инквизитор вышел первым и галантно протянул мне руку. Изобразив натянутую улыбку, я вложила свою ладонь в его. Да, для всех мы выглядели счастливой парой, и никто не догадывался, что на самом деле творилось у меня на душе.

Поднявшись по ступеням, мы вошли во дворец. В прошлый раз я не обращала внимания на интерьер дворца, но сейчас взгляд то и дело задерживался на искусных мозаиках и лепнинах, хрустальных люстрах с позолотой и вылитых из чистого серебра канделябрах. Мебель, которая попадалась на пути, была сделана из дорогого заморского дерева, а полы были застелены алонскими коврами с длинным густым ворсом. И повсюду были статуи и статуэтки, глядящие из ниш пустыми бессмысленными взглядами.

– Кирайя, – Рэджин остановился и взглянул мне в глаза. – Не забывай о моем предупреждении.

Я молча кивнула. Как же, забудешь тут!

– Вот и хорошо, – мягко улыбнулся он. – Пойдем, нельзя заставлять монарха ждать.

Мы свернули в переход и оказались в просторном черно-белом зале. Единственное, что выбивалось из общего интерьера – обитые позолотой громадные двери, возле которых стояла стража.

– Да здравствует Ваше Святейшество! – словно из ниоткуда перед нами появился камердинер в расшитой ливрее и склонился перед Рэджином в глубоком поклоне. – Его Величество вас ожидает…

Так же, не разгибая спины, он освободил проход и приглашающим жестом указал на дверь.

Стража молча расступилась, открыв перед нами дверь, и мы вошли в малый приемный зал. Здесь не было такой помпезности, как в большом, но от этого он не терял свое великолепие. Король сидел в позолоченном кресле и пристально меня рассматривал. Я не могла понять, о чем он думает, но тревожная складка между бровей выдавала какое-то сомнение.

Реджин сдержанно поклонился, выражая почтение. Я же склонилась в глубоком реверансе.

Вчера, на балу, я не имела возможности его толком рассмотреть, да и не до того было, если честно. Теперь же случай представился.

Королю было лет сорок, однако его темные волосы уже тронула седина. Густая борода аккуратно подстрижена, кустистые брови срослись на переносице, широкие скулы выдавали волевой характер, а узловатые пальцы слегка подрагивали.

– Так значит, мой дворец вчера чуть не был разрушен из-за тебя?

Как-то я не ожидала такого прямого вопроса и теперь не знала, что сказать. Под ставшим вдруг колючим взглядом я почувствовала себя неуютно и стала прокручивать в голове разные варианты ответов, но все казались бредовыми.

– Простите, – наконец выдохнула я.

Неожиданно мне на помощь пришел Рэджин:

– Здесь нет вины моей невесты, – последнее слово он подчеркнул. Я невольно позавидовала его невозмутимому виду и холодной отстраненности. – Есть свидетели, что Кирайя не провоцировала конфликт. Мы не успели переступить порог зала, как подверглись нападению. Но, как мне известно, виновника сейчас во дворце нет?..

– Таггар занят рейдами и облавами, – губ короля коснулась лукавая улыбка. – Мы таки напали на след заговорщиков. Более того, мы схватили одного из них, и теперь он дает признательные показания. Так что скоро, Рэджин, от мятежников и смутьянов не останется даже воспоминания.

– Рад это слышать, – с искренностью улыбнулся инквизитор, но я ощутила, как он напрягся. Да, Рэджин всегда умел хорошо играть роль, и если бы я не стояла так близко к мужчине, никогда бы не заподозрила его в фальши. – Надеюсь, вы правы, и все разрешится достаточно быстро. Однако, в этот раз Сиери перешел черту…

Несколько долгих секунд Харгельд еще рассматривал меня, потом же перевел взгляд на Первого инквизитора. При этом его губы слегка дрогнули, но было непонятно, как к Рэджину относится король. Он умел владеть лицом и не выдавал своих эмоций.

– Это мы еще обсудим, – многообещающе кивнул Харгельд, – но наедине. Френмис! – обратился он к камердинеру, который все это время тоже находился в малом зале и пытался слиться со стенкой. Скажу честно, получалось у него не очень. – Проводи госпожу Нест в покои господина Рэджина.

– Да, Ваше Величество! – Мужчина склонился в поклоне и направился к выходу. – Следуйте за мной, госпожа Нест.

Инквизитор поморщился, но все-таки не стал препятствовать, и я вместе с камердинером покинула малый зал. Оказавшись в коридорах дворца, я выдохнула от облегчения. Ни разу мне еще не приходилось бывать на аудиенциях и, надеюсь, больше не придется. Слишком уж сильный стресс для моих слабых нервов…

Френмис вел меня по коридорам и переходам дворца, и лишь когда мы оказались в западном крыле, он вдруг замер и побледнел.

– К сожалению, я вспомнил об одном неотложном деле, – чуть ли не заикаясь, попытался оправдаться он. – Да и вам недалеко осталось – свернуть за поворот. А там уже третья дверь слева…

Не понимая, в чем причина его поспешного побега (а иначе назвать не получалось), я направилась в указанном направлении. Мысли скакали, как перепуганные кролики, не позволяя сосредоточиться на чем-то конкретном. Что-то я упускала, но вот что именно? Король явно что-то замыслил, и это каким-то образом касалось меня…

Тьма взметнулась, преграждая мне путь. Я вздрогнула и попятилась, но тут же попала в крепкие мужские объятия. Чужое горячее дыхание коснулось уха. Я дернулась, пытаясь вырваться, но безуспешно.

– Ну, вот и встретились, маленькая воровка, – от бархатистого голоса советника мурашки побежали по коже, а сердце застучало, как бешеное. – Пора поговорить начистоту…

Сиери подхватил меня на руки и толкнул первую попавшуюся дверь.

– На этот раз нам уже точно никто не помешает.

Комната, в которую меня внес Сиери, тонула в полумраке. Свет практически не проникал сюда из-за плотно зашторенных окон. Хозяин вряд ли появляется здесь часто: порядок царил идеальный, но не может быть такого в хорошо обжитой комнате. Даже покрывало на кровати было без единой складки…

– Отпусти, – потребовала я, едва дверь захлопнулась, а по контуру пробежали серебристые искорки. Теперь в эту комнату невозможно было войти, как и выйти из нее, пока советник не снизойдет до того, чтобы развеять свое заклинание. – Отпусти же!

Меня осторожно поставили на ноги, а затем я встретилась с заполненным тьмой взглядом и невольно попятилась. Было что-то дикое в этих нечеловеческих глазах, настолько, что мне стало страшно. Я не знала, что от него ожидать после моего предательства. Как назло, в памяти всплыл вчерашний бал, и ринувшаяся в мою сторону темная аура. Тогда меня защитила магия инквизитора, а теперь?..

Теперь я осталась наедине с королевским советником и с этой проклятой печатью, которая не даст даже шанса на оправдание. «Мне конец», – я поняла это слишком отчетливо, чтобы тешить себя иллюзиями о его прощении. Нет, такие, как он, не прощают…

Но больше всего тревожило его молчание. Он просто стоял и смотрел на меня, а я ощущала, как в воздухе сгущается напряжение, да такое тяжелое, что буквально давило на плечи. И я не выдержала:

– Клянусь, что верну тебе часы, – прошептала непослушными губами. Странно еще, как не потеряла дар речи. – Просто…

И я осеклась, не зная, что сказать. Да, я виновата, кругом виновата, но и в то же время только я могу все исправить. Но позволит ли он?..

– Что «просто»? – наконец нарушил молчание Сиери, и я почувствовала яд в его словах. – Снова будешь врать и изворачиваться? Так нравится делать из меня кретина? Послушай, Кирайя, – он вдруг оказался рядом и, обхватив мое лицо ладонями, приподнял его вверх, чтобы посмотреть в глаза, – я не глупый мальчишка. Я прекрасно понимаю, что тебя кто-то подослал и заставил украсть часы. Имя? Рэджин…

Он не спрашивал, он утверждал, и я поняла, что врать бесполезно. Но и подтвердить его слова не могла. Во-первых, не позволяло клеймо, а во-вторых, узнай он правду – и последствия станут необратимыми. Я не смогу его спасти – просто не успею. Рэджин уничтожит часы, едва почувствует, что его жизни угрожает опасность. Все-таки инстинкт самосохранение намного сильнее, чем риск ради грандиозных целей. Я не могла так рисковать…

– Он мой жених, – буркнула я и попыталась отстраниться, но мне не дали. – Неужели ты думаешь…

– Я не думаю, я знаю, – оборвал меня он. – И хочу, чтобы ты знала: Рэджин уже нежилец. Ты напрасно теряешь время, надеясь, что выйдешь за него замуж. Долго и счастливо не будет, дорогая. Только не с ним…

– А с кем будет? – выдохнула я. Тьма в глазах советника клубилась и словно гипнотизировала. Находясь рядом с ним, я вообще плохо соображала. Все-таки я окончательно в него влюбилась, и с этим ничего не поделаешь. – Хватит мне угрожать…

– Я не угрожаю, – так же тихо ответил он. – Я предупреждаю и показываю перспективы. Ты – моя истинная пара, и я никогда от тебя не откажусь.

И мир стремительно закружился, едва он начал целовать меня страстно и нежно. А потом он и вовсе подхватил меня на руки и отнес к постели.

Я не сопротивлялась, у меня окончательно отключило мозг от его наглости, напора и страсти.

Уложив меня на кровать и продолжая целовать, он начал стремительно расшнуровывать завязки на моем платье. Я попыталась перехватить его руку, но… он поймал ладонь и нежно сжал.

В конце концов, я отбросила все сомнения, потому что тоже хотела этого. Лучше уж моим первым мужчиной станет тот, кого я люблю, а не Рэджин…

Зажмурившись, я ощутила, как его пальцы пробежади по бедру и задрали подол, заставляя ощутить холодок покрывала…

***

Я приходила в себя медленно, пытаясь восстановить дыхание. Сиери тоже тяжело дышал, сжимая меня в почти болезненных объятиях, зарывшись лицом в мои волосы.

– Кира…

Таггар Сиери отстранился, приподнялся на локтях, но тут же осекся, заметив на моей груди пульсирующую печать. На секунду он замер, в его глазах снова заклубилась тьма, а ладонь распростерлась над клеймом.

Мне стало страшно. Действительно страшно! От того, что произошло, от того, что Рэджин почувствует, что печать снята, все узнает, и тогда его действия невозможно будет предугадать. Вдруг собственнические чувства окажутся сильнее желания достигнуть одному ему ведомой цели? Печать должна оставаться до тех пор, пока в мои руки не попадут часы и я, наконец, все исправлю.

– Нет!

Я вырвалась и вскочила с кровати, судорожно пытаясь натянуть на плечи так и не снятое полностью платье. А потом устремилась к двери, которая неожиданно легко открылась. Таггар не стал меня останавливать, и я, вспомнив указания камердинера, быстро нашла комнату Рэджина. Оставалось надеяться, что он еще на аудиенции, и я смогу успокоиться и привести себя в порядок. Но мои надежды рухнули как карточный домик, стоило увидеть инквизитора, стоящего у окна с бокалом в руке. Его лицо было каменным, ни один мускул не дрогнул, выдавая эмоций, но что-то мне подсказывало: это конец.

– Ну и где же ты была? – обманчиво мягко спросил он, отставляя бокал и медленно приближаясь.