Вам, мои рыбоньки, всем хорошим – даже плохим.
Плывем в шторм. Ну ничего. Куда-нибудь приплывём.
– Людмила Николаевна, саня на этой неделе не придёт в школу, у нас бабушка умерла.
– Арсений, примите мои соболезнования…
– Мы домашнее задание постараемся сделать.
– Хорошо. Держитесь!
– Спасибо Вам!
– Людмила Николаевна, здравствуйте! Можно мы эту неделю тоже пропустим? У сани похоже психотравма, не хочет выходить из дома
– Арсений, добрый день! Я вам очень сочувствую, но по семейным обстоятельствам можно пропустить не больше недели. Вас нет уже десять дней.
– Ну что я сделаю, если он не выходит из комнаты! Силой тащить?
– Тогда нужна справка от врача!
– Так он же не болен…
– Арсений, либо приходите в школу, либо несите справку!
– Хорошо, понял. Спасибо!
– Арсений, Саши опять не было
– Он сидит у аквариума и укусил меня!
– Укусил??
– утром, когда я пытался собрать его в школу…
– Это на него не похоже. Он же очень спокойный.
– Я же говорю, у него травма
– А почему он сидит у аквариума?
– Он считает, что там бабушка…
– ???
– Думает, что бабушка стала рыбой…
– Так.
– я не знаю, что с ним делать и сколько это продлится
– А вы пробовали с ним говорить о смерти?
– Я ему сто раз говорил, что бабушки больше нет. Он не верит. Говорю, мы её похоронили, положили в землю. А он такой мы тело положили в землю а не душу а душа теперь в рыбе(((
– Так.
– …
– Я посоветуюсь и напишу вам завтра.
– Хорошо! Спасибо!
– Арсений, добрый вечер! Как вы там?
– Добрый вечер, Людмила Николаевна. Сегодня врача вызывали, справку не дали. Извините нас, пожалуйста, не знаю, что делать.
– Что врач сказал?
– что Саня симулирует. Наорала на него, потом на меня.
– Ужас! А вы что?
– Ну я ей сказал, что это она врачебную деятельность симулирует и что мой сын просто очень любил бабушку. Она же у него была вместо мамы фактически…
– Ох.
– Может, психолога ему в интернете поискать?
– Так он справку не даст, наверное. Надо на приём куда-то… Буду думать.
– Я вот что хотела предложить, пока ищете психолога. Мы тут с Ольгой Николаевной и Марией Степановной посоветовались… А если рыбу просто с собой взять?
– в смысле?
– Раз он не хочет её оставлять, пусть берёт с собой. Некоторые дети же приносят в школу игрушки. Пусть Саша приходит с аквариумом. Он постепенно адаптируется, с ребятами начнёт общаться… и потом в себя придёт. Ему главное сейчас помочь пережить горе. С другими людьми, а не в четырёх стенах.
– я даже не знаю, аквариум тяжёлый
– А не бывает походных вариантов?
– я подумаю, Людмила Николаевна, спасибо Вам огромное!
– Вы не волнуйтесь, всё встанет на свои места. Мы Саше обязательно поможем справиться.
– спасибо!!!
– Людмила Николаевна, доброе утро, Вы гений!! Саня согласился пойти в школу!
– Сам? Или с аквариумом?
– с крючочком, да
– Крючок?
– крючочек, это наша рыба…
– Ааа…
– У меня как раз отпуск заканчивается. Я заказал переноску для рыб
– Ура! Вот увидите, общение с ребятами Саше поможет. А что, бывают специальные переноски для рыб?)
– такой пластиковый контейнер с ручками, с дырочками и дверцей вверху))
– Ого! Когда теперь в школу?
– послезавтра точно будем!)
– Хорошо. Я лично прослежу за классом, всё объясню, не волнуйтесь
– вы спасительница!!* * *
– Вы ему только скажите, чтобы он про бабушку не очень распространялся…
– Людмила Николаевна, добрый вечер! Извините, что постоянно дёргаю. Как всё прошло?
– Арсений, добрый вечер. Вроде неплохо. Он ребятам показывал рыбку, все её разглядывали. Только он действительно от неё не отходит. Все носятся на перемене, а он в классе сидит((
– Как вы думаете, это надолго?
– Я же не психолог. Но думаю, скоро пройдёт… должен же он переключиться на одноклассников. К тому же ему нравится одна девочка. Может быть, это как-то подстегнёт.
– Да? Что за девочка?
– Таня Пшеничкина. Тоже рыбами увлекается.
– хорошо, а то я завтра возвращаюсь на работу, времени почти не будет
– Ок
– мне только его возить постоянно придётся в школу и из школы, а то, боюсь, Крючочек замёрзнет, холодно
– Арсений, вы со всем разберётесь.
– Извините. Я, наверное, вас отвлекаю?
– Я на концерте
– Извините и спасибо! Хорошего вечера!
– Арсений, вы где? Саша уже целый час сидит в классе один, уроки давно закончились.
– не могу приехать на работе
– А что с ребёнком делать? Это уже не в первый раз!!!
– людмила николаевна не могу говорить скоро освобожусь
– Мне, что ли, вашего ребёнка домой вести? Вам не стыдно?
– …
– людмила николаевна, простите, пожалуйста, не могу вырваться сейчас. Пусть сам идёт домой, там 7 минут пешком.
– А рыба не замёрзнет?
– ну пусть быстро идёт, накройте её чём-нибудь, я не знаю
– Людмила Николаевна, с 8 марта! Спасибо вам за всё!))
– Спасибо
– Я купил утеплённую сумку и контейнер поменьше, чтоб в сумку умещался.) Ещё стенки пенопластом обложил.) Теперь можно так носить. Так что саня теперь сам будет приходить и уходить
– Ок
– Арсений, добрый вечер! Как Саша?
– Я пока на работе, но вроде как обычно…
– Восемь вечера уже…
– кто-то должен оплачивать психолога…
– Он вчера сильно расстроился?
– А что было?
– Вы бы с ним почаще разговаривали! Он вчера попросился на урок технологии вместе с девочками. Сказал, что хочет научиться шить, как бабушка. У них задание было – принести из дома кусок ткани, чтоб сделать из неё цветы. Учитель Сане разрешила прийти на урок, но все начали его дразнить: что он ведёт себя как девчонка. Потом к нему Таня подсела, хотела помочь. А он сказал Тане, что это ткань из платья его бабушки, в котором она умерла, и про переселение души опять завёл пластинку. И Таня тогда запищала, побежала мыть руки и закричала, что он ненормальный.
– (((((Может, он хоть теперь выбросит эту идею из головы?(((Сколько можно уже – два месяца
– Ну он же не специально, это защитная реакция.
– Не знаю. Мне кажется, он всё понимает, просто так привлекает к себе внимание
– А психолог не помогает?
– да шарлатаны они все
– Ну вы, в общем, с Сашей поговорите
– ок
– Людмила Николаевна почему мой ребёнок пришёл домой весь в грязи и избитый? Его что, бьют в школе? Почему вы не следите за классом?
– Арсений, вам чуть позже позвонит директор, когда вернётся.
– …
– Возьмите трубку!!!!!! Объясните мне немедленно, что происходит!!
– Арсений, у меня урок. Я не могу всё своё время посвящать вашему сыну “с особенностями”.
– ну сказать-то мне, что его обижают, вы можете?
– Я вам говорила.
– вы говорили, что над ним девочки смеются, а не то, что его избивают
– Над ним все смеются! А вы как думаете, четыре месяца ходит с аквариумом и говорит, что в нём живет умершая бабушка. Вы представьте, какую эту реакцию вызывает
– а бьют-то его за что?
– Это он набросился на старшеклассников.
– в смысле? Саша не может ни на кого наброситься, вы о чём!
– Насколько я поняла, над ним решили пошутить и позвали с собой за школу курить. Один старшеклассник сказал, что у него тоже бабушка умерла и что это помогает…
– курить??? в таком возрасте!?
– И они вначале дали ему сигарету, а потом стали спрашивать, правда ли, что он считает рыбу своей бабушкой. А потом отобрали у него сумку и стали тушить окурки в контейнере. И он тогда набросился на самого старшего и расцарапал ему шею и лицо… Еле оттащили. Тот, на которого Саша накинулся, разбил об стенку контейнер, а сумку забросили за забор. Но Саша успел спасти рыбу – он её подобрал и побежал в столовую за водой.
– ужас
– Директор пока что в отъезде, но все виновные будут наказаны. Такого больше не повторится!
– Конечно, не повторится. Я ему сейчас объясню, где раки зимуют…
– Всё. Завтра придет без рыбы.
– Наконец! Вы с ним поговорили?
– Поговорил.
– Ну хорошо.
– Арсений, простите, что беспокою ночью, но я никак не могу заснуть. Скажите, пожалуйста, с Крючочком всё в порядке?
– не совсем
– Что вы сделали?
– я его сварил
– Вы его сварили?
– да
– Зачем вы его сварили?
– Я сразу сказал либо ты перестаёшь придуриваться, либо я сварю эту чёртову рыбину. Он не перестал придуриваться.
– …что с Сашей?
– Сказал, что ненавидит меня. И что нас всех самих надо сварить.
– Вас точно.
– встретимся на дне кастрюли, Людмила Николаевна
– Если он опять откажется ходить в школу, то нужна будет справка от врача.
– ок
– Ты чего здесь сидишь?
У качелей стояла девочка лет шести в зелёной футболке, похожая на кузнечика.
– Просто сижу, – буркнул Иван, отнимая бутылку от губ и жмурясь на пучелобое летнее солнце.
– Дай покачаться?
Он тяжело вздохнул и сделал ещё один большой пивной глоток. У его ног припарковались две коричневые бутылки: пустая и полная.
На детской площадке не было никого, кроме Ивана, солнца и надоедливой девочки. Ни детей, ни родителей. Не было слышно птиц. Даже кошки попрятались в тень. Жара обрушилась на Москву, как плоская каменная плита, припечатавшая высокую, ветреную жизнь. Теперь все гнездились в вентилируемых сотах многоэтажного жилья, пили холодный квас и кутались в мокрые полотенца.
– Ты пьёшь пиво? – не унималась девочка.
– Слушай, отстань, а? – сказал Иван раздражённо. – Ещё от тебя не хватало выслушивать…
Девочка издала звук, похожий на мяуканье, свернувшееся клубком на первом звуке. Она прислонилась спиной к голубой опоре, похожей на жирафью ногу, и тоже поглядела вдаль. На ровную чёлку леса, видневшуюся из-за новостроек.
– Папа тоже пьёт, – сказала она равнодушно.
Иван прекратил листать телефонную ленту. Ему понравилось, как говорила девочка. Как-то легко, как будто бабочка махала крыльями. Без осуждения.
– А ты чего здесь шарахаешься? Где предки? – спросил он, ещё раз обежав взглядом пустую площадку.
– Маму жду.
– А она где?
– В магазин ушла за сырками. Я её попросила купить. Вот и жду.
Иван понимающе кивнул:
– И моя девушка сырки любит.
– Ты её тоже из магазина ждёшь?
Он задумался. Поставил новую пустую бутылку на песок и открыл третью краешком зажигалки.
Пока в его голове прыгали мысли, девочка опять спросила:
– Дашь покачаться?
Иван посмотрел в сторону подъездов, выкативших на тротуар горячие языки лестниц.
– Я её как бы жду. Но не из магазина. А вообще…
– А откуда?
Иван протёр тыльной стороной ладони лоб – из-за жары прорезались капли пота. Потом он оглядел собеседницу, изучил её маленькую фигурку в зелёной футболке с мамонтёнком, у которого блестели на свету уши и хобот из бисера.
– Ладно, покачайся, – разрешил он, уступая место. – Ушла она от меня. Вроде как.
– Ты поэтому пьёшь? – девочка уселась на деревяшку.
– Вот не надо только делать из меня алкоголика, – повысил он голос и тут же испугался самого себя, такого, от которого, наверное, и ушла девушка.
Но Кузнечик была невозмутима. Она старательно раскачивалась взад и вперёд.
– Вначале я ей таким нравился, целиком, как есть, а потом перестал.
Иван нарисовал носком ботинка расстроенный смайлик на песке.
– От нас тоже папа уходил. Но мама говорит, что это нормально. Лучше пойти в разные стороны, чем биться лбами друг о друга.
– Да уж, – вздохнул Иван и пририсовал смайлику прямоугольные усы.
– Раскачай меня посильнее, – попросила девочка.
Он стал подталкивать её в спину.
– А где сейчас твой папа?
– А… он дома, – обернулась она на лету.
– Помирились, что ли?
– Ага. Только он пьёт. Но я не злюсь на него. Мама всегда говорит, что он человек расхлябанный и его пожалеть надо… Может, и тебя подруга твоя пожалеет ещё.
Иван почесал горлышком бутылки висок:
– Хорошо бы.
– Ага, – обрадовалась девочка, шаркая ногой по земле для торможения, – ты ей позвони и скажи, что воспитался, и сырков ещё купи. Мама всегда верит, когда папа говорит, что воспитался. И ещё мама говорит, что если любовь – значит, человека любым принимать надо.
К площадке подошла кудрявая девушка, похожая на старшеклассницу. Иван подумал, что молодые мамы слишком уж хорошо сохраняются, даже страшно.
Она нервно глянула на Ивана, на две пустые бутылки рядом с качелями и одну полупустую в его руках, взяла девочку за руку и скомандовала:
– Даша, пойдём.
– Сырки купила?
– Ой, слушай, забыла. Пойдём, потом купим.
Тогда Даша вырвалась и уцепилась обеими руками за голубую ногу качелей.
– Не пойду без сырков!
Она вдруг превратилась в совсем другую девочку, как будто с именем у неё появилась оборотная сторона. Она обвила напряжёнными руками качельную ногу, и по щекам у неё потекли тихие слёзы.
Девушка потянула её за пояс:
– Да успокойся, – зашипела она, косясь на незнакомца, – отцепись уже! Нас дома ждут.
Но Даша зарыдала в голос и запричитала:
– Мама… сырки… мама… – и беспомощно посмотрела на Ивана, у которого в этот момент будто броня на сердце лопнула.
– Давайте я сбегаю куплю и занесу вам? Только не рыдай, – сказал он, помогая расцепить тоненькие руки.
– Занесешь? – с надеждой переспросила заплаканная новая девочка, превращаясь в старую.
– Ага. Вы в какой квартире?
– Тридцать восемь.
– Успокойся. И совершенно необязательно сообщать незнакомым свой адрес, – опять зашипела вполголоса кудрявая, утаскивая Дашу за руку в подъезд.
Иван немного обиделся. Хотел сделать широкий жест, а она шипит так, будто он какой-то извращенец. Он даже остановился поперёк дороги – идти или нет… Но всё-таки ему хотелось сделать хорошее для Кузнечика. Смешная она, хоть и капризная. И мама у Даши явно любит этого непутёвого их отца, а то не прощала бы. Это, видно, сейчас она не в духе. Мало ли что! Забыла. С кем не бывает. Сколько сам Ваня забывал… И лампочку перегоревшую в вытяжке починить… Мог бы и разобраться, а не полтора года обещать – потом, потом; и собаку надо было ей разрешить, раз она хотела собаку, ну не гигиенично жить с собакой и шерстью, но лучше с шерстью, чем без девушки; и пропадать надо было по друзьям меньше, хоть звонить, когда волновалась, а ему просто нравилось, хоть он себе и не признавался, когда она волнуется, потому что вся она его была в такие часы и ночи. Страшно признаться. Сколько месяцев в глаза не смотрел и уходил из комнаты, когда она всё билась и билась, как бабочка о светильник, всё говорила и говорила, а он уже не мог этого слушать и слышать.
О проекте
О подписке