– Кто это был? – Дэвид подозрительно смотрит на меня.

– Один парень спрашивал дорогу, – я пытаюсь скрыть свою нервозность.

– Бывший любовник. Что он здесь делает? – тон Дэвида резко сменяется на жесткий, а меня начинает пробирать озноб. – У меня хорошая память на лица.

Черт, те фотографии.

– Дэвид, он увидел меня. Нужно было сразу поговорить с ним, – я закрываю лицо руками. – Что если он кому-нибудь расскажет?

Дэвид резко нажимает на тормоз, убирает от лица мою руку и испытующе смотрит на меня.

– Может дело не в страхе, а в том, что ты все еще его любишь?

– Дэвид, вспомни, что произошло, когда Карлос узнал кто я. Он был единственной ниточкой способной привести к убийце.

– Не впадай в истерику, – Дэвид снова нажимает на газ и останавливается уже возле дома.

– Я назначила ему встречу. Я должна поговорить с ним, объяснить. Попросить молчать. Дэвид, я должна с ним поговорить.

– Отвезти тебя? – Дэвид не в восторге от ситуации, но разговаривает уже спокойно.

– Нет. Возьму такси.

Рон стоит на причале. Расплачиваюсь с таксистом и подхожу к нему.

– Привет.

– Хорошо выглядишь для покойницы, – голос грубый, а глаза сверкают ненавистью.

– Рон, не нужно так. Выслушай.

– Кто был в машине?

Я всю дорогу прокручивала в голове нашу встречу, продумывала, что скажу, но слова застряли в горле.

– Я пробил номера. Дэвид Джонсон – владелец «Джей Индастрис», миллионер. И твой любовник? – не дожидаясь ответа, он толкает меня к стене. – Сука.

– Рон, послушай, прошу тебя.

– Я мог бы понять, будь это любой другой. Но с ним? Напомнить какие грязные дела он проворачивал в Санта-Монике?

– Мы тоже не святые. Забыл, чем мы занимались?

Он берет меня за подбородок, приближается вплотную и прожигает взглядом.

– Я помню все, чем мы занимались, а ты, похоже, забыла, если раздвинула ноги под тем, кто оказался богаче.

– Не смей так со мной разговаривать, – я отталкиваю его.

– Как еще с тобой разговаривать. Я собирался сделать тебе предложение. Я оплакивал тебя. Я несколько месяцев каждый день ходил на твою могилу. А ты в это время кувыркалась в его постели, – каждое его слово, словно кинжал, вонзенный в сердце.

– Рон, ты многого не знаешь. Я мечтала вернуться.

– Почему ты вообще сбежала?

– Потому что боялась. И сейчас боюсь. Рон, ты можешь ненавидеть меня, но умоляю, прошу, никому не говори, что я жива, – он смотрит на меня как на сумасшедшую. – Моя семья не погибла при пожаре, их убили, убили на моих глазах, я успела спрятаться и не видела лицо убийцы. Я не знаю, кто и зачем это сделал.

– Карен, я проверял протоколы полиции. Это был бытовой пожар.

– Я тоже проверяла. Как думаешь, люди, какого уровня стоят за этим, если так хорошо замели следы. Я обращалась к лучшему детективу, но даже он ничего не нашел.

– Ты могла связаться со мной, мы бы сбежали, исчезли, но ты этого не сделала.

– Я хотела, клянусь тебе, хотела, но боялась, боялась, что ты тоже можешь пострадать, – я едва сдерживаю слезы. – Я решила выждать время, думаешь, мне было легко? Надежда, единственное, что заставляло меня жить, я собиралась вернуться …но… но....

– Встретила его. Деньги решают все? – Рон хватает меня за плечи и начинает трясти. – Дрянь, продажная дрянь.

– Прости… прости… – в горле сдавило, и слезы градом катятся по щекам. – Прости… ты не заслужил ту боль, которую я причинила… я виновата перед тобой… но… сердцу не прикажешь…

– Я был первым, и ты клялась, что буду единственным.

– Я не хотела влюбляться в него.

– Шлюха, – бросает он мне в лицо и уходит.

Я не замечаю, как оказываюсь на пляже. Уже поздно и людей почти нет, я опускаюсь на песок и закрываю лицо руками. Зачем? Зачем мы встретились снова? Душа разрывается на части, хочется кричать, я закрываю рот и почти задыхаюсь в безмолвном крике, но даже в нем невозможно выплеснуть все, что накопилось в моей истерзанной душе.

«Пора возвращаться», – шепчет голос разума, пробиваясь сквозь бурю бушующих эмоций. Я беру себя в руки, вызываю такси и еду к Дэвиду.

– Зачем ты приказал Майлзу за мной следить? Если я больше не занимаюсь шпионажем, это не значит, что ничего не замечаю, – я стою в дверях, скрестив руки на груди, и жду ответа.

– Я волновался за тебя. Так и будешь стоять или сядем за стол и поужинаем?

Я сажусь за стол, но кусок не лезет в горло.

– Как прошла встреча? Он будет молчать?

– Все нормально, – вру я, потому что понятия не имею, что сделает Рон, ослепленный обидой и злостью. Настоящее слишком тяжело и мои мысли улетают в далекое, счастливое прошлое.

– Прошу, – Рон пропускает меня вперед. Мы заходим в элитный ночной клуб Лос-Анджелеса. Официантка провожает нас в ВИП- зону.

На одной из вечеринок я подслушала разговор Рона с парнями, в котором они хвастались своими похождениями. Рон сказал, что спать с девственницей "то еще удовольствие": "Лежит бревнышком, постанывает, всхлипывает, а ты возись с ней. Предпочитаю опытных девчонок". Повозится, никуда не денется. Я твердо решила, что проведу с ним эту ночь, пусть даже это будет единственная ночь. Я улыбаюсь собственным мыслям.

– Рад, что тебе весело, у тебя милая улыбка, – слушать комплименты всегда приятно и от этого я сияю еще больше.

Мы садимся за столик. Рон наливает мне мартини, знает, что я не люблю шампанское. Далее следуют поздравления, сегодня мне исполнилось девятнадцать. Отец запретил нам даже близко подходить друг к другу, но когда я ставлю перед собой цель, меня ничто не остановит. Несколько дней назад мы сильно поругались, и Рон пытается загладить вину, устроив мне праздник. Я не строю иллюзий, знаю, что для него я лишь способ зарабатывания денег, также как и он для меня. Мы команда и нас связывает только бизнес – таков уговор и я соблюдала условия, соблюдала, пока могла. Чувствам не прикажешь.

Рон протягивает коробочку.

– Кольцо?

То самое кольцо из белого золота с бриллиантом, о котором я мечтала, и о котором постоянно рассказывала подругам. Наверное, он слышал эти разговоры.

– Хочу, чтобы ты всегда его носила, пусть оно будет символом того, что ничто не сможет встать между нами.

– Как ты себя чувствуешь? – его сильно избили и только вчера выпустили из больницы.

– Все в порядке. Потанцуем? – он протягивает руку и ведет меня на танцпол, обнимает за талию, и мы медленно танцуем под красивую музыку.

От такой близости к нему я теряюсь. Чувствует ли он, насколько я возбуждена?

– Карен, прости, я не должен был втягивать тебя....

Я прикладываю руку к его губам.

– Мы все выяснили. Давай просто об этом забудем. Он берет мою руку в свою и проводит по ладони.

– Нервничаешь? – от волнения мои ладони вспотели.

– Нет, здесь жарко, – вру я. Он улыбается и смотрит так, будто знает все мои мысли. Между нами такое напряжение, что кажется, сейчас посыплются искры.

– Поехали, – твердо говорит он. Мы выходим из клуба и садимся в такси. Нам не нужны слова, его взгляда достаточно, чтобы я поняла, чем закончится эта ночь. Я опускаю глаза и моя уверенность тает с каждой секундой. Сколько раз я провоцировала его, закрываясь с парнями на вечеринках. Я не собиралась спать с ними, мне хотелось задеть его, привлечь внимание, заставить беситься, ревновать. Как он отреагирует на сюрприз, который его ждет?

Я поднимаю глаза, он смотрит на мои слегка разведенные колени и улыбается. Язык тела, язык который никогда не обманывает.

– Нальешь выпить? – я нарушаю молчание уже в его квартире.

Рон проходит на кухню, и я следую за ним, достает бутылку вина и разливает по бокалам. Я прислоняюсь к столу и пью почти залпом.

– Полегче, – он подходит ко мне, забирает бокал и сажает меня на кухонный стол. Я обнимаю его за плечи, обхватываю ногами его бедра и чувствую его возбуждение. Одну руку он запускает мне в волосы, а другой медленно поднимает подол платья, сжимает мою ягодицу и плотнее притягивает к себе. Он не торопится, и от этого мое тело изнывает еще сильнее, я хочу его только его. Наконец он прикасается к моим губам, словно пробует их на вкус, неторопливо исследует языком мой рот.

– Ты такая вкусная.

Он расстегивает молнию на платье, снимает его с плеч и рассматривает мою грудь, заставляя меня краснеть. Затем берет ее в свои ладони и поглаживает соски. Я чувствую, как внизу все начинает пульсировать, запускаю пальцы ему в волосы, наклоняю его к себе и дерзко целую. В этом поцелуе вся страсть, все желание, все чувства, сдерживаемые столько времени. Он запускает руку мне в трусики и начинает ласкать. Из моей груди вырывается глубокий стон. Я должна ему сказать.

– Рон, послушай. Я никогда раньше этого не делала.

– Не бойся, доверься мне, – кажется, он не удивлен.

Рон берет меня на руки, относит в спальню и опускает на кровать. Я лежу полуобнаженная и смотрю, как он раздевается.

– О, – со стоном произношу я, когда он полностью обнажается. Рон медленно снимает с меня одежду. Под его взглядом я горю, его поцелуи – пьянящие, возбуждающие, опаляющие, ласки настолько смелые, что меня охватывает чувство стыда.

– Расслабься, – говорит он и покрывает поцелуям самые интимные участки моего тела. Громкий стон вырывается из груди, когда меня накрывает волна оргазма. Рон опускается сверху, запускает руку мне в волосы и погружается в меня. От резкой пронизывающей боли я вскрикиваю, хватаюсь рукой за простынь, а другой упираюсь ему в живот. Он останавливается, нежно целует меня в шею, затем в губы и ласково гладит по голове.

– Девочка моя, потерпи, – шепчет он и убирает мою руку. – Карен, я люблю тебя.

Я не могу поверить в то, что слышу. Я думала, он решил провести со мной ночь только потому, что последнее время я сама бегала за ним и чуть ли не умоляла об этом.

– Рон, – я обнимаю его, запускаю пальцы в волосы, страстно целую и обхватываю его ногами. Он стонет и, не в силах сдержаться, полностью погружается в меня. Слишком резко, слишком глубоко, слишком быстро. Я кричу от острой боли, пронизывающей низ живота, и впиваюсь ногтями в его спину. Страсть – сжигающая, всепоглощающая страсть, мое тело горит. Рон движется все быстрее, заглушая поцелуями мои стоны. Я хочу, чтобы все закончилось, и хочу, чтобы это продолжалось бесконечно. Боль постепенно сменяется на тупую и ноющую, но даже она доставляет наслаждение. Он любит меня, и от осознания этого кровь наполняется эндорфинами. Эйфория, волна новых, неведомых мне ощущений захлестывает целиком, тело, словно под разрядом электрического тока, я выгибаюсь под ним, еще сильнее впиваясь ногтями в спину и выкрикивая его имя.

– О, Карен, – стонет он и опускается на меня. Мы лежим, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Через несколько минут Рон поднимает голову и смотрит на меня.

– Как ты? – спрашивает он с беспокойством в голосе.

– В порядке.

– Прости. Было очень больно? – взгляд слегка виноватый.

– Первый раз всегда больно, – я улыбаюсь.

Он недоверчиво смотрит на меня.

– Рон, все хорошо.

– Хорошо, – растеряно произносит он.

– Эй. Ты чего? Со мной все хорошо. Это не оценка.

– Я должен бы сдерживаться.

– Я не хочу, чтобы ты сдерживался со мной. Все было потрясающе намного лучше, чем я могла себе представить.

– Детка, – он нежно поцеловал меня, перевернулся на спину и привлек меня к себе. Я положила голову ему на грудь и сразу уснула.

– Доброе утро, – я проснулась оттого, что он поглаживал меня по спине и бедрам.

– Доброе утро. Примем душ?

– Угу, – я встала с кровати, прикрываясь одеялом.

Рон поднялся, абсолютно не стесняясь своей наготы, перевел взгляд с окровавленной простыни на меня, и на его лице засияла самодовольная улыбка. Сгорая от стыда, я поспешила скрыться в ванной.

Он вошел, когда я умывалась ледяной водой, чтобы согнать с себя краску, подошел сзади, потянул за одеяло, и оно упало к моим ногам. Одну руку он положил мне на грудь, а другую на талию и прижал к себе. Наши взгляды встретились в зеркале.

– Чего ты так стыдишься? Меня или того, что стала женщиной? В следующий раз нужно трахнуть тебя у зеркала.

От таких слов у меня перехватило дыхание, а он стал покусывать меня за ухо, внимательно наблюдая за моей реакцией. По телу разлилось возбуждение, и я застонала от удовольствия.

– Болит? – Рон опустил руку в низ живота.

– Нет, – быстро ответила я. Не хотелось говорить про слегка ноющую боль.

– Врешь, – сказал он с улыбкой. – Я не хочу, чтобы ты мне врала. Твой наглый ротик придется наказать.

Я затаила дыхание и залилась краской, представив, как он будет это делать.

– Карен, я с тобой разговариваю. В каких облаках ты летаешь? – резкий голос Дэвида прервал воспоминания.

– Задумалась. Я очень устала. Пойду спать.

Дэвид пришел в спальню минут через двадцать. Я делала вид, что сплю. Он лег рядом, провел пальцами по плечу, по спине, нежно поцеловал в шею. Раньше пары прикосновений было достаточно, чтобы я завелась и сейчас я впервые хотела, чтобы он меня не трогал.

– Дэвид, давай не сегодня.

– В чем дело?

– Голова болит.

– Что? – он хватает меня за плечо и резко разворачивает к себе. – Не помню, чтобы раньше тебя это останавливало. Я и правда не относилась к тем женщинам, у которых вечно «болит голова» и никогда ему не отказывала.

– Это из-за него? – спрашивает Дэвид со злостью.

Черт лучше бы я согласилась, теперь будет скандал.

– Так вот в каких облаках ты летала весь вечер. Вспоминала как он тебя трахал.

– Дэвид, уймись, – я нежно поцеловала его в губы. – Пойду, выпью таблетку от головы, минут через десять подействует, надеюсь, за это время ты не уснешь, – я мило улыбнулась и скрылась в ванной.

Быстро умылась ледяной водой и смотрела на собственное отражение, вспоминая слова Рона. Что со мной происходит? Я выдохнула, вышла в спальню, медленно разделась и подошла к кровати, Дэвид потянул меня к себе, и я оказалась сверху.

– Мистер Джонсон, в следующий раз, если вместо того, чтобы меня соблазнять, вы будете говорить всякие глупости, придется привязать вас к кровати и заклеить рот скотчем.

– Скорее я сделаю это с тобой, если будешь придумывать дурацкие отговорки.

Он перевернул меня на спину и завел мои руки за голову. Дэвид был сильно возбужден, я обхватила его бедрами и двигалась в ритме с ним. Затем выгнулась, запрокинула голову и громко застонала. Этой ночью я впервые имитировала оргазм. Дэвид быстро уснул, обнимая меня, я убрала его руку, встала с постели и отправилась в душ, в надежде, что вода поможет смыть сегодняшний день. Когда я высушила волосы, на часах было уже два. Я хотела спать, но не хотела возвращаться в спальню. Была мысль лечь в гостиной или кабинете, но тогда меня точно ждет скандал. Усталость все-таки взяла верх, я вернулась в спальню, легла на край кровати и уснула.

Через пару дней Дэвид улетел в Аспен согласовывать план строительства отелей, а я полночи ворочалась в постели пытаясь уснуть. Мысли о Роне не давали покоя. Я сделала свой выбор. Я люблю Дэвида, но на душе ужасно паршиво. Что это? Лишь чувство вины за боль, которую ему причинила, или нечто большее, любовь, вспыхнувшая с новой силой, стоило только мне его увидеть.

Стоп. Хватит себя мучить. Завтра экзамен и нужно выспаться.

– Тедди, мы не будем говорить Дэвиду, что эту ночь ты провел со мной, – беру с комода плюшевого мишку и крепко прижимаю к себе.

– Ой, – вскрикиваю от неожиданности, так как в ребро упирается что-то твердое. – Ты же вроде не говорящий, внутри не должно быть никаких механизмов.

Я включаю свет, осматриваю игрушку и вижу, что в одном месте нить отличается по цвету.

– Прости, Тедди, придется тебя открыть. Я аккуратно распарываю его ножницами, роюсь в мягкой вате и достаю оттуда жесткий диск – внешний диск от компьютера. Подключаю его к ноутбуку, но для доступа нужен пароль.

Черт с ним с экзаменом. Уснуть все равно не получится, через полчаса я уже барабаню в дверь Харда.

– Ладно, я – ты чего по ночам не спишь?

– Нужно открыть, – я даю ему диск.

– Снова проблемы?

– Пока не знаю, будет зависеть от того, что на нем.

Хард возится уже час, и я начинаю засыпать на диване.

– Охренеть! – его громкий возглас выводит меня из полудрема.

– Что там?

– Карен, на диске каналы отмывания денег от торговли оружием. Некоторые хорошо зарабатывают на войне. Здесь счета это даже не десятки, а сотни миллионов долларов.

Я щипаю себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон. Как такая информация могла попасть к моему отцу?

– Кому принадлежат эти деньги?

Хард возится еще около получаса.

– Эдвард Кинг – для всех добропорядочный бизнесмен, но в определенных кругах известен своей жестокостью и связями с террористами. Поставляет оружие в горячие точки по всему миру. Попади эта информация в полицию пожизненное ему обеспечено.

– Хард, забудь о том, что видел. От пожизненного он отмажется, а вот нам светит могила, если информация о диске всплывет. Забудь.

Забираю у него диск и ухожу. Нужно его спрятать. Займусь этим утром. Банковская ячейка на одно из моих фальшивых имен подойдет.

Через два дня приходит смс с незнакомого номера с предложением встретиться. Понимаю, что это Рон. Черт. Как назло у Дэвида выдалось свободное время, и он хочет пообщаться. Вру, что пошла по магазинам с Линой и еду на встречу с Роном.

– Привет, – сердце бешено колотится в груди, стоит мне его увидеть.

– Привет, – в голосе нет злобы – уже хорошо.

– Я думал над тем, что ты рассказала. Это правда?

– Зачем мне лгать? – честность, условие наших отношений. Правда, какой бы она ни была, полное и безоговорочное доверие. Рядом с ним мне не нужно было врать. «Чего не скажешь об отношениях с Дэвидом», – язвит внутренний голос. Рассказываю о случившемся, все-таки умолчав, что моя мама тоже жива.

– Зачем ты приехал в Майами?

– Отдохнуть, развлечься, – если бы я не знала его столько лет, поверила. Он во что-то влип и решил отсидеться.

– Как бизнес? – я пытаюсь сохранять спокойствие, в то время как сердце рвется наружу.

– Открыл еще пару автосервисов. Парни нормальные, так что неплохо справляются без меня.

– Мне пора, – я почти выдавливаю из себя эти слова.

– Ты должна была связаться со мной, – Рон берет в ладони мое лицо. Его взгляд красноречивее любых слов.

Стоит его губам прикоснуться к моим, тело отзывается на нежный поцелуй. Чувства, которые я когда-то испытывала к нему, выплывают из отдаленных уголков души, заставляя сердце учащенно биться. Я думала, что все давно в прошлом или хотела так думать? Я не могу этому сопротивляться и растворяюсь в этом ощущении близости, забыв о настоящем, наслаждаюсь чувствами, которые так упорно вычеркивала из своей памяти и из своего сердца. Что это? Минутная слабость или первая любовь, которая, как говорят, не забывается.