Глава 2

Ой, мамочки… Я с размаху врезалась в кого-то и чуть не упала. И тут же горячая ладонь подхватила меня за спиной, удерживая. От монашек такой любезности не дождёшься. Я подняла голову и упёрлась в тяжёлый сверлящий взгляд тёмно-серых глаз. Обомлела, растерялась. Так вот чьи лошади были слышны. Но… мужчина?!.. Здесь, в обители? Так, не время размышлять.

Пробормотала извинение и бросилась наутёк. Мельком заметила ещё несколько мужских силуэтов. В птичнике отсидеться не удалось, буквально через десять минут сестра Варна схватила меня повыше локтя и молча поволокла в кабинет настоятельницы. Грубо втолкнула и закрыла за собой дверь.

Спрятав пульсирующие руки за спиной, я сделала шаг вперёд, не поднимая головы.

– Посмотри на меня.

Сильный мужской голос пробрал до дрожи. Я с трудом заставила себя посмотреть на его обладателя. И снова те же стальные глаза: цепкие, внимательные. Но в этот раз удалось рассмотреть чуть больше. Тёмные густые брови, короткие волосы, волевое лицо, поджатые губы. Наверное, это красивый мужчина, но мне не с кем сравнивать. Смотрел он долго, не отрываясь, но не рассматривал, а как будто сквозь меня. Но вот он ещё сильнее поджал губы, еле заметно дёрнулась небритая щека, и мужчина отвернулся, разом утратив ко мне интерес.

– Мэтр Эрдис, приступайте, – только и сказал он.

Я украдкой осмотрелась и заметила ещё троих незнакомцев в кабинете. Симпатичный старичок, названный мэтром Эрдисом, ласково кивнул мне.

– Подойди, дитя. Протяни руки.

Я сделала ещё пару шагов, встав почти бок о бок с грозным обладателем стального взгляда. От него веяло какой-то непонятной мощной силой, мне даже почудилась тёплая волна, исходящая от горячего тела.

А мои руки… вот же крыжт зелёный. Свои бедные руки, войдя, я спрятала за спиной. Ладони были исполосованы розгами и кровоточили, сестре Ринне ведь дела нет до того, что ранки ещё с прошлого раза не зажили, а теперь заново вскрылись. Я осторожно вытянула руки тыльной стороной вверх, попыталась распрямить пальцы, но те скрючились против моей воли. Старичок поводил над моими руками какой-то каменной призмой, вздохнул, покачал головой.

Сероглазый мужчина внимательно следил за его действиями, скрестив руки на груди. И вдруг ощутимо напрягся. Вполоборота оказался передо мной и взял за запястья, разворачивая кисти ладонями вверх. Я только сдавленно охнула от боли, сопротивляясь. Но нет, всё же увидел… Старичок рядом тоже охнул. Воздух как будто сгустился вокруг, а в голосе сероглазого прорезалась злость:

– Это так вы заботитесь о своих «крошках»?!

Мать-настоятельница побледнела и вжалась в кресло, но попыталась себя выгородить:

– Так это, ваша светлость, часть воспитания… Косорукая она, всё назло портит!

– Замолчите, – зло рявкнул сероглазый. – Мэтр Норран, займитесь.

От накопившейся обиды и боли глаза вновь защипало. Да за что мне все эти унижения? Ещё один мужчина в почтенном возрасте подошёл ко мне, поцокал языком при виде моих истерзанных ладоней, и вдруг неожиданно их окутала лёгкая белая дымка.

Магия?!.. Это – магия? А эти мужчины, значит, тоже маги?

Дымка рассеялась, и неожиданная лёгкость прогнала вереницу вопросов в моей голове. Боль ушла, и я с изумлением уставилась на свои ладони. Белая чистая кожа – ни следа от недавних побоев, да и от прежних тоже. Я осторожно распрямила скрюченные пальцы, сжала и разжала кулаки несколько раз. Потрясённо взглянула на целителя, не зная, что сказать, но, видимо, благодарность он сам уловил в моём взгляде, потому что лишь махнул рукой и отошёл.

Маги, будто безмолвно условившись, направились к выходу, всем видом показывая, что визит окончен. Только самый главный морщился и чего-то тянул. Как будто у него до сих пор не было ощущения законченности, того спокойствия, когда дело выполнено. Словно какая-то неуловимая ниточка ускользала от его взора.

– Вы дважды назвали её «косорукой». Почему?

Настоятельница Гриза почти слилась с креслом.

– Господин, так она действительно всё портит… Не знаю уж, намеренно или нет. Подушки пером набьёт, так сёстры потом неделю мигренью мучаются. А те, что в город продаём, так их нахваливают да ещё просят. Готовить ей уже запретили: вроде из одного котла едим – так сестёр всех как есть прихватывает, а сироткам ничего. Посуду начнёт мыть, так…

– Достаточно, – мужчина вновь зашагал по комнате, нахмурившись.

Да что у него так назойливо зудит? Я так и застыла истуканом на месте с вытянутыми руками, боясь шелохнуться. Пожалуйста, отпустите уже, а?

Взгляд мага упал на большую дорожную сумку с непонятными штуками. Он легко подхватил её, водрузил на широкий дубовый стол, раскрыл. Рассеянно начал перебирать предметы. Это потом уже милый старичок объяснил мне назначение всех этих артефактов.

Там была призма из камня Ррурха, мэтр Эрдис использовал её сегодня несколько раз. Она обозначала присутствие магии в человеке, реагировала даже на самые крохотные искры, недоступные магическому зрению.

А тонкое устройство из шестерёнок и серебряных стрелок – это компас Ветра, он помогает ориентироваться в Лесу.

Кандалы Тротта – небольшая плашка из мрамора, используется для блокирования магии при задержании преступников.

Серебряный карандашик для мгновенной связи на расстоянии.

Маг вновь задумчиво посмотрел на меня, а я так и стояла, протянув запястья. Готовая сдаться на милость незнакомцев.

– Господин Эрдис, – нахмурился маг. – Напомните, кажется, у кандалов Тротта есть ещё одно свойство? Они не только запечатывают магию носителя, но и…

И, даже не дождавшись ответа на недоговорённую фразу, схватил плашку и как-то активировал над моими протянутыми руками. Это потом уже я узнала, что артефакт не сработал, потому что нельзя заблокировать то… что уже запечатано. Но можно это увидеть.

А тогда я с удивлением воззрилась на чёрные массивные наручники, возникшие ниоткуда на моих запястьях, скованные между собой крепкой цепью. Я их не ощущала вовсе, но и выкованы они были не из металла. Взгляд даже не мог сфокусироваться на чёрном материале – тот будто расплывался, клубился тьмой.

Я недоумённо подняла глаза на мага и заметила, как медленно ползёт его левая бровь вверх. Остальные маги окружили меня и изумлённо вглядывались в это сомнительное украшение. Я ничего не понимала.

А, была не была… Теперь будь что будет. Собрала остатки мужества и спросила сероглазого напрямик:

– Я… я арестована? За что?..

Тот уже совладал со своим лицом, пристально всматриваясь в моё. Вместо него ответил симпатичный старичок:

– Нет, дитя… одарённое дитя. Теперь, наоборот… свободна.

***

Я ехала в мерно покачивающейся карете в компании мэтра Эрдиса и мэтра Норрана. Никто мне их не представил, но услышанные имена я и так запомнила на всю жизнь. Мэтр Эрдис, тот самый симпатичный старичок, вкратце объяснил мне ситуацию с набором в Академию Ровельхейм.

Меня, оказывается, искали. В Академии никак не мог начаться учебный год. Осмысливая неожиданные события двух последних часов – наказание от сестры Марты, появление магов-мужчин в обители, эти страшные наручники, мой первый проход порталом – я потихоньку привыкала к новой мысли. Сначала задвинула её на задворки сознания, не поверив, а теперь потихоньку, не спеша, доставала, рассматривала, трогала…

Я стану студенткой!

Ух, вот и призналась самой себе.

Во мне нарастало ликование. Ещё утром я была не пойми кем, воспитанницей обители с мрачным будущим, а теперь еду в карете в Академию! И ведь имею на то полное право, ведь я… одарённая. Катала это слово в голове до изнеможения. Я ничего не понимаю в одарённости и в магии, но твёрдо знаю одно: что бы это всё ни значило, а жизнь моя больше никогда не будет прежней.

Мои спутники ехали молча. Заговаривать первой я не посмела. Хотя как же мне хотелось горячо поблагодарить мэтра Норрана за лечение! И расспросить мэтра Эрдиса об этой Академии. У меня роились вопросы в голове, столько всего ещё предстояло узнать! Но я вжалась в уголок у окна, глядя в пол перед собой. Но нет-нет, а мой взгляд всё возвращался к собственным рукам, хотя страшные браслеты исчезли, как только сероглазый маг убрал тот артефакт.

– Кандалы Тротта ещё на вас, дитя. Сначала их должен увидеть ректор. А потом их окончательно снимут, и вы пройдёте Вратами.

Спасибо, мэтр Эрдис… Я смутилась под его добрым взглядом. Надо же, всё подмечает. А тот со вздохом продолжил:

– Ну, спрашивайте уже. По глазам ведь вижу, что не терпится.

– Что это за Врата, зачем их нужно проходить, господин Эрдис?

– Врата определят ваш природный дар и общий магический талант.

Видя недоумение на моём лице, мэтр продолжил:

– Магия, деточка. Чтобы понять, какая у вас. Есть магия созидания и разрушения, магия стихий, магия Света и магия Тьмы… Нет, объясню проще. Это общая классификация, а подвидов её великое множество. В каждом одарённом могут сочетаться несколько видов. Обычно это одна основная, сильная, и пара-тройка дополнительных слабых. Врата всё покажут. Например, если одарённый обладает мощной боевой магией и, допустим, немного водной, то при прохождении Врат пространство под аркой вспыхнет ярким алым цветом с синей каймой. И таких каёмок может быть несколько. Каждый оттенок имеет значение, и уже по общей картине комиссия решит, чему следует студента обучать.

– А природный дар?

– Дары, дитя, тоже многогранны. На Вратах выбиты три десятка магических символов, и каждый из них – слово, и из таких слов складываются целые фразы. Сочетание глаза и колеса, например, – это дар видеть будущее. Ухо, рот и птица – дар слышать и говорить с животными. У каждого, прошедшего через Врата, загораются те или иные символы – как правило, не меньше двух-трёх – так и «читают» природный дар. Порой молодые люди сами не знают всех граней своего дара, а в Академии, опять же, их направляют, помогают его развить.

– Простите мне моё любопытство, господин Эрдис… А какой у вас дар?

Старичок хитро улыбнулся:

– Глаз, камень, рука и молния. Думай.

– Вы… видите магию в неживом? Молния – это ведь какая-то высшая сила…