Марья и Артэм (он же, согласно профилю в соцсети, Прямоходячая Собака) за несколько месяцев вынужденной эмиграции поднаторели в английском, выправили местную банковскую карту, нашли места, где вкусно кормят, взяли в аренду мотобайк и научились выбирать палочки с благовониями. Иначе говоря, вполне вписались в окружающую индонезийскую действительность. Много работали. До моего приезда выходили из дома только по выходным, поэтому оставались белокожими и выглядели, как будто приехали только вчера. Чемоданы не распаковывали, чем напоминали эмигрантов двадцатых годов прошлого века, бежавших от советской власти. Которые надеялись, что вот-вот все закончится. Обзавелись лейкой для душа, сковородой, парой полотенец, шлемами для поездок на мотобайках, сеточкой для душевого слива и бутылкой масла. Этим напоминали кочевников времен Великой депрессии, которые бродили по дорогам, таская с собой нажитый скарб.

У Маши был выработан четкий план на предмет того, как мы будем проводить время. Первый день полагалось просто погулять по Убуду и дойти до тропы художника.

***

Мы поселились в центре Убуда. Это было что-то наподобие жилого комплекса: несколько гостевых вилл и хозяйский дом, объединенные общей территорией с бассейном. Снять подобное жилье недорого. Не дороже, чем хостел за МКАДом. Хозяйка виллы, Кадэк, милейшая сияющая улыбкой балийка, поддерживала во дворе, на виллах и общей кухне потрясающую чистоту. Она убиралась сама и в хвост и гриву гоняла своих работников-пацанов, чтобы те делали все тщательно.

– Вайян, подойди сюда. Шурх-шурх и готово. Куда это годится? Туристы ко мне больше не приедут! Подмети крыльцо как следует!

Кадэк обожала поговорить с каждым из своих гостей. Ее интересовало все. Планы на день, где были вчера, сколько кому лет, половозрастной состав семьи, кто откуда приехал, нравится ли вилла и не досаждают ли комары. Мы болтали с ней обо всем и ни о чем каждое утро. Кадэк собственноручно готовила всем постояльцам вкуснейшие обильные завтраки, единственным недостатком которых был крепчайший кофе, который было невозможно пить. Кофе-чифир. Почему-то все встреченные нами балийцы готовили только такой кофе. Считая, что чем крепче, тем лучше, они высыпали в кружку по полбанки кофе. Чтобы хоть как-то нивелировать горький вкус, приходилось в промышленных масштабах добавлять в кофе сахар и молоко, но это спасало напиток в самой малой степени.

Первое впечатление от Убуда – влажность. Она огромная, по ощущениям 146%. Жвачки, которые лежали в кармане рюкзака, за пару дней слипались в комок. Купальники, сушившиеся во дворе после стирки, за сутки никак не изменяли своего состояния. Открытая упаковка с крекерами адсорбировала влагу из воздуха, и крекеры превращались в мягкие влажные печеньки. Даже завзятые оптимисты не могли бы поверить, что волосы после мытья головы высохнут без помощи фена. Ждать, что когда-нибудь высохнут полотенца, было затеей абсолютно безнадежной. Они нагревались, но не высыхали. Температура воздуха днем и ночью держалась примерно одинаковой. Что было приятно. С приходом темноты не надо было дрожать от прохладного ветра, доставать толстовку и жалеть, что не взял с собой носки.

Второе впечатление от Убуда – безумное по нашим меркам движение транспорта. Машин мало, но на дорогах роятся мотобайки. Бабушки и дедушки едут помедленнее, рядом с обочиной, жужжа, как большие умудренные жизнью шмели. Остальной народ, пчелы в расцвете сил, мчатся кто во что горазд, словно езда на мотобайке есть их единственный смысл жизни. К байкам присобачивают и везут все подряд: кур в клетках, доски для серфинга, пакеты из супермаркета, строительные материалы, пчелят-младенцев. Младенцев, конечно, не прикручивают, а прижимают к себе. На головы им надевают меховые шапки с помпонами, которые то ли защищают от ветра, то ли выполняют роль шлема. Европейцы возят собак. На перекрестках и центральных улицах царит хаос. Кто кого должен пропускать, непонятно. Каждый за себя. Пешеходы переходят на противоположную сторону улицы как умеют. При этом ни одной аварии мне видеть не доводилось. Маша с Артемом за четыре месяца тоже ни одной не видели.

В Убуде о пешеходах заботятся, для них придумали пусть узенькие, но тротуары. В тротуарах иногда встречаются провалы, можно сломать ногу, но это только на пользу – внимательнее надо быть. В других населенных пунктах Бали тротуаров нет. Пешеходам остается идти вдоль дороги, раздумывая о покупке собственного байка или установке на телефон приложения Гоуджек. Гоуджек это приложение для вызова мототакси, автотакси и доставки еды. Похоже на наше Яндекс Go. Забиваешь точку, откуда надо ехать, точку, куда надо ехать, и готово. Приложение выдает длительность поездки в минутах и стоимость рупиях. Приближение водителя можно отслеживать в режиме реального времени. Оплата или со своего баланса, или наличными. Поездки получаются дешевыми и быстрыми, потому что без пробок. Сервис можно использовать не только как такси, а как курьерский или как средство доставки еды из ресторанов. Если в кафе пицца будет стоить 60 000 рупий, то гоуджекер (наверняка у них есть общепризнанное другое название, например, мототаксист, но лично мы ребят на мотобайках, занимающихся подвозом пассажиров, называли гоуджекерами, так что читателям придется смириться) привезет ее за 80 000 рупий. В первый же день Артем купил мне местную симку и установил Гоуджек. Так что я была во всеоружии.

Отличительным признаком гоуджекера является зеленый шлем и зеленые элементы в одежде, поэтому они немного смахивают на курьеров из Деливери. Первый раз ехать на мотобайке было страшно. Хоть и в шлеме, но руки-ноги голые, хаос на дорогах невообразимый, на поворотах центробежная сила клонит к земле, кажется, что свалиться, ободрать кожу, а возможно, и переломать кости – пустяковое дело. Хочется держаться в сиденье мертвой хваткой и по сторонам не смотреть. Второй и последующие разы тоже страшно, но меньше. А потом привыкаешь. Некоторые местные так и вовсе, когда едут в качестве пассажира, переписываются в соцсетях, держась за смартфон обеими руками. Артем за пару месяцев навострился и носился на байке почище коренного гоуджекера. Когда он их обгонял, гоуджекеры смотрели вслед с восхищением.

Третье впечатление от Убуда – корзиночки с подношениями. Хотя надо подумать, может быть, стоит им дать второе место, сместив хаос дорожного движения на третье место моего внутреннего рейтинга.

По-правильному корзиночки с подношениями называются чананг-сари. Это одно из ежедневных подношений балийцев, которое они делают для богов и духов. Всех балийских девушек с 6 лет учат делать корзиночки. Чананг-сари изготавливаются вручную и представляют собой небольшие корзиночки из листьев, наполненные различным ритуальным содержимым (цветами, травами, фруктами, сладостями, печеньем, ароматическими свечами, рисом и т.д.). Пишут, что листья, из которых деются корзиночки, скрепляются палочками, но лично я видела, что они скреплены скобками степлера. Технический прогресс бодро шагает по планете. Цветы раскладываются строго в определенном направлении (белые – на восток, красные – на юг, желтые – на запад, а синие и зеленые на север). Каждое направление символизирует индуистского бога.

Подношения для злых духов располагаются прямо на тротуарах улиц. С балийской точки зрения, с демоническими существами можно справиться, подкармливая их, размещая на земле подношения для них, в которые кладут еду. Считается, что эти существа любят крепкий кофе (не потому ли мне давали самый крепкий кофе, какой можно себе представить?) или пальмовый самогон. В состав подношений для злых духов входят сигареты. Наверно, злые духи любят курить.

Встретить корзиночки можно повсюду: на кассе магазина, обочине дороги, краю бассейна, перед входом в дом, крыльце кафе, перекрестке, храме, алтаре, пляже. Один раз даже на мотобайке довелось увидеть. У входа в пиццерию корзиночка будет содержать кусочек пиццы, в супермаркете – кусочек гамбургера. Корзиночек настолько много, что иногда казалось, что я проснусь, а на мне стоит корзиночка. Не исключено, что с сигаретами.

Времени на чананг-сари тратится уйма. Подготовить их не так-то просто. К процессу подходят со всей обстоятельностью и ответственностью. Два раза в день, утром и вечером, женщины (иногда и мужчины, но редко) наряжаются в красивый саронг, аккуратно формируют корзиночки, поджигают благовония, а затем с молитвой расставляют их по соответствующим местам. Никакой спешки, все домашние и рабочие дела отставляются в сторону, потому что ничего важнее корзиночки не существует. Иногда крупные организации нанимают специального человека, в обязанности которого входит формирование корзиночек. Воробьи, голуби и куры знают расписание раскладывания свежих корзиночек на генетическом уровне. Они мигом растаскивают рис. Должно быть, считают, что подношение для них, и благодарят своих птичьих богов. Муравьи тоже не остаются в стороне, составляя конкуренцию птицам. Набрасываются на сладкое или мясное с пылом, достойным Робина Бобина Барабека, известного тем, что он скушал сорок человек, корову, быка и телегу. Через несколько часов от корзиночки остается только сама корзиночная основа и цветы. Корзиночек было так много, что мне всегда было страшно на них наступить или нечаянно толкнуть ногой и опрокинуть. Уважение к чужому труду и вере заставляло внимательно смотреть под ноги и старательно переступать через чананг-сари.

Кроме корзиночек бросалось в глаза множество зонтиков различных размеров, белого и желтого цвета в разных местах, возле храмов, статуй и у входа в дома. Зонтики назывались тедунг и защищали от демонов.

Местное население всем видам обуви предпочитает вьетнамки. Их удобство невозможно переоценить. Во вьетнамках можно и мотобайком управлять, и на свидание бежать, и на работу идти. Стоят недорого, нога не потеет. Целые обувные магазины заточены только под этот вид обуви. Стены от пола до потолка увешаны разнообразными моделями вьетнамок. Женские, мужские, детские, дорогие, дешевые, неформальные яркие, сдержанные черные, ни одна пара не залежится, на каждую найдется покупатель. Босоножки, кроссовки и туфли прячутся в самых дальних и пыльных углах магазинов несчастными изгоями и безнадежно ждут, купит ли их кто-нибудь? Проходят недели и месяцы, они выходят из моды, покрываются пылью, их никто не покупает. Индонезия – страна вьетнамок.

***

Индонезия – самый большой архипелаг в мире, занимающий пространство между материковой частью Азии и Австралией. Официальная статистика насчитывает в Индонезии 17 804 острова; из них населенных около 6000, 7870 поименованных и 9634 безымянных. Название «Индонезия» является составным и происходит от топонима «Индия» в сочетании с производным от греческого слова «несос» (остров), дословно означая «Островная Индия». Конечно, это не я такая умная. Как вдумчивый турист, посмотрела в Википедии. Если вдруг эту книгу будет читать читатель, более подкованный, чем я, например член Ученого совета «Русского географического общества», и запнется на цифре 17 804, наморщит лоб, в волнении снимет очки, протрет их салфеткой из микрофибры, снова наденет, зажмурившись, пересчитает в уме острова, собьется, снова пересчитает, проверит получившуюся цифру в «Кратком справочнике по географии» и запальчиво воскликнет:

– Постойте! Здесь ужасная ошибка! Индонезия состоит из 17 815 островов!

То я спорить не буду, признаю свою некомпетентность и скину ответственность на Википедию.

Индонезия имеет сухопутные границы с тремя государствами: Малайзией (на острове Калимантан), Восточным Тимором (на острове Тимор) и Папуа – Новой Гвинеей (на острове Новая Гвинея). Морские границы Индонезии имеются с Сингапуром, Индией, Австралией и Филиппинами. На конец 2021 года, население Индонезии составляло 279 081 380 человек. За 2021 год население Индонезии увеличилось приблизительно на 3 521 653 человека, иначе говоря, годовой прирост составил 1.28 %. Плотность населения Индонезии равна 146.5 человека на квадратный километр (для сравнения, в России 8,5 человека на квадратный километр). Это была рубрика «Научная страничка».

***

Гуляя и напитываясь впечатлениями, мы догуляли до тропы художника. Неоспоримый плюс тропы в том, что она начиналась у главной улицы. Откроем какой-нибудь сайт и скопипастим, что там пишут:

«Тропа художников на Бали – популярное место отдыха на горном хребте Кампухан, откуда открываются лучшие пейзажи центральной части острова. Это извилистая дорожка длиной около 9 км, идеально подходящая для прогулок на свежем воздухе, занятия спортом, фотосъемок в окружении удивительной индонезийской природы. Из-за потрясающих живописных пейзажей горного хребта Кампухан на тропе встречаются фотографы и художники, пишущие картины. Отсюда и происходит название этого замечательного места. Люди сюда также приходят для утренней пробежки и выгула собак. По дороге можно увидеть много птиц, бабочек, ящериц и цапель».