Мэр ее и воспринял как манну – по крайней мере, согласился на встречу без звука. А вот потом, когда она упомянула убийства в Абрикосове, – разговор пошел наперекосяк. Слишком много Варе пришлось этому Аверьянычу наболтать. Слишком много – и не все умно.

Одно утешение – мэр города Суджук не произвел на Варю впечатления Макиавелли. Авось ее байки проглотил. Авось кривая вывезет…

Варя залпом допила кофе, с отвращением отодвинула пахнущую сероводородом минералку и отправилась в милицию, на встречу с начальником суджукского ГУВД полковником Пашуковым.

* * *

Едва журналистка из «Зазеркалья» покинула его кабинет, мэр города Суджук поднял телефонную трубку. Набрал номер. Не здороваясь, сказал своему собеседнику:

– В город явилась девка. Звать – Варвара Кононова, журналистка из газеты «Зазеркалье». Мне она очень не нравится. Много врет. И лезет, куда не надо. Прими, пожалуйста, меры.

* * *

Горотдел милиции располагался в чудесном месте – посреди тенистого, засаженного платанами парка. «Тут бы санаторий поставить, – подумала Варя. – Или на худой конец – дискотеку: хоть музыка мешать не будет. Так нет же – выстроили ментовку».

Здание ГУВД выглядело устрашающе: обшарпанное, все в строительных лесах, вместо входных ступеней – наклонная досточка. Варя замешкалась, не рискуя становиться на шаткую доску, – и немедленно получила предложение о помощи. Разморенный солнцем маляр подал ей ручку. Затем уговорил вместе перекурить. И долго болтал – многоречиво и не по делу. Зато Варя узнала, что средства на ремонт ГУВД выделены из городского фонда. Что фирма-подрядчик обещала состряпать современную вентиляцию, сияющие кафелем туалеты и навесные потолки – в рекордно короткие сроки. Но тут начался летний сезон, строителей перебросили на более денежные объекты, и ремонт в ГУВД перешел в вялотекущую стадию. Старая вентиляция уже не работала – а новая пока не начала. Сортиры закрыли – но сантехнику не поменяли. Краску завезли – но красить не начали… А он, маляр, здесь вроде как для вида, и в него все шишки летят. Все без исключения сотрудники – от рядового-стажера до самого полковника Пашукова – не менее трех раз на дню поминают недобрым словом «растреклятый ремонт» и бегают по нужде в расположенное поблизости кафе. (Его хозяин против визитов не возражает и даже выплаты урезал своей «крыше»: меня, мол, менты охраняют – из моего же сортира.)

Варя еле дождалась, покуда словоохотливый маляр загасит свою сигаретку, торопливо попрощалась и вошла наконец внутрь. В нос немедленно шибануло страшнейшее амбре – запахи краски и мастики причудливо смешивались с ароматами, исходящими от задержанных бомжей, – и Варя не удержалась, чихнула. Осмотрелась. М-да, криминальная ситуация в Суджуке не из лучших. Есть, есть чем заняться суджукским милиционерам.

ГУВД гудело громче потревоженного осиного улья. «Обезьянник», до отказа наполненный задержанными, возмущался, ворчал и пел пьяными голосами. Пробегали милиционеры – все как один с озабоченными лицами. У стеклянного окошка дежурного толпились возбужденные курортники – по виду жертвы карманников. Никто ими не занимался. А разгоряченный дежурный хрипло кричал кому-то в телефонную трубку: «Нет у меня машин, нет! Все на выезде!»

К окошку Варя решила не прорываться – обворованные курортники держали глухую оборону и всем своим видом показывали, что без очереди – никого не пропустят. Кононова предпочла действовать неформально: принюхалась, откуда потягивает дымком, и без труда нашла курилку.

Здесь было спокойнее, милиционеры смолили вонючие сигаретки «Дон» и встретили ее довольно приветливо.

– Тоже кошелек сперли? – со знанием дела поинтересовался юный сержантик. – В шестой кабинет иди, сейчас подойду…

Варя терпеливо вынесла уже навязший в зубах визуальный осмотр – ноги, попа, грудь – и сказала:

– Вообще-то я – к Пашукову. Не подскажете, где его искать?

– Прямо к самому Пашукову? – округлил глаза сержант. – А он вас ждет?

– Ждет, – отрезала Варя. – Так где его кабинет?

– На третьем, триста десятый, – разочарованно вздохнул сержантик. На прощанье еще раз окинул взглядом Варины формы и крикнул вслед: – Только аккуратней иди, там лестницу разобрали…

По пути на третий этаж Варя действительно пару раз едва не свалилась – добрая половина ступенек отсутствовала. «Как они тут работают?» – думала она, стучась в кабинет Пашукова.

Впрочем, полковник не произвел на нее впечатления измученного служаки. Огромный, красномордый, он скорее походил на давно и успешно отдыхающего на курорте человека.

Встретил Пашуков ее ласково. Радостно воскликнул:

– А, вот и наша диссертантка пришла!

Глаза его, правда, смотрели недобро и строго. «Дел – полно, ремонт – достал, а тут еще с тобой возись», – прочитала Кононова в его взгляде.

Варя сделала вид, что не удивилась ни напускной радости полковника, ни непривычному в устах милиционера слову. Она – диссертантка, подумать только!

Пашуков самолично провел ее от входной двери к столу, отодвинул кресло. Сам уселся не на начальственный трон, а напротив: разговор, мол, пойдет дружеский, неформальный.

«В доброго следователя играет», – решила Варя. Хотя представить начальника горотдела милиции добрым было сложно. Она на всякий случай отказалась от любезно предложенного кофе – вдруг разговор выйдет совсем коротким? – и поспешила перейти к делу.

– Я так поняла, Иван Аверьянович вам уже позвонил, – начала Варя.

– Позвонил, позвонил, – закивал Пашуков. – Рассказал про москвичку, красавицу, аспирантку… Как тема-то называется?

Варя не сразу поняла, что полковник имеет в виду тему диссертации. Но сообразила, оттарабанила: «Особенности освещения уголовных преступлений в региональной и центральной прессе».

– В МГУ пишешь? – со знанием дела спросил начальник.

– В МГУ, – кивнула Варя, молясь всем богам, чтобы полковник не стал уточнять, на каком факультете. Впрочем, в любом случае легко выяснить: никакая Варвара Кононова в аспирантуре столичного госуниверситета не числится. Ни на одном из факультетов.

– Тема хорошая, – одобрил Пашуков. И, простодушно улыбаясь, предложил: – Содействие не требуется? Сегодня вечером, например, – профилактический рейд в казино, могу в состав группы включить. Или, если желаете, вместе с ребятами подежурьте, поездите по сигналам…

«Только казино мне не хватает», – быстро подумала Варя. И немедленно залучилась ответным добродушием:

– Спасибо, товарищ полковник, но главу по нетяжким преступлениям я уже подготовила. Мошенничества там, кражи, грабежи. А вот с убийствами – возникли сложности. – Она приняла глуповато-восторженный вид и посетовала: – Не происходит у нас в стране таинственных, загадочных убийств! Одна бытовуха! Но согласитесь: как скучно, когда жена бьет мужа сковородкой и наносит ему черепно-мозговую травму, несовместимую с жизнью…

– Или муж, – сказал Пашуков.

– Что-что? – не поняла Варя.

– Говорю: или муж бьет сковородкой жену. У нас, в Суджуке и такое случается.

«Смотри, как бы тебе самой сковородкой не попало», – перевела мысль начальника Варя. Она покорно склонила голову:

– В общем, меня очень заинтересовало убийство в Абрикосове. Хотелось бы знать подробности. Поговорить с операми, кто на место выезжал. И еще – на тела бы взглянуть, если можно. Кстати, орудие убийства уже установлено?

– Сразу тебе – орудие… – проворчал Пашуков.

– На месте преступления его, значит, не обнаружили, – мгновенно среагировала Варя.

– Шустра… – недобро усмехнулся полковник. Но подтвердил: – Не обнаружили.

– И следов – не было? И отпечатков? – продолжала наступать Варя.

– Нет, – легко согласился полковник.

Глаза его улыбались. «Врет? Не врет?» – ломала голову Варя.

– А следы разрушений в лагере имеются? – вкрадчиво спросила она.

– Машина потерпевших – цела. Палатка – в клочья.

– А документы, деньги?

– Документы нашлись при них. Денег – ни копейки. И кошельков тоже нет. Ни у кого.

– Время убийства определили?

– 15 июля. Восемь вечера. Плюс-минус час.

«Пожалуй, все же не врет», – решила Варя. И перешла в наступление:

– А с операми мне поговорить можно? Ну, с теми, кто на место выезжал?

– Можно, – легко согласился Пашуков.

Варя внутренне возликовала. А полковник, усмехнувшись, добавил:

– Но только – через неделю.

– То есть как – через неделю? – не поняла Кононова. – А почему не сейчас?

– Отпуска, командировки, разъезды, – развел руками Пашуков.

«Ах ты, хитрая тварь! – возмутилась (разумеется, про себя) Варя. – Врет ведь – и не краснеет. Только спорить с ним бесполезно. А за его спиной в ГУВД шустрить – тоже бессмысленно. Никто из ментов ничего без санкции начальства не расскажет».

Она постаралась взять себя в руки и спокойно сказала:

– Нет так нет. А на трупы погибших я могу взглянуть?

– Можете. Но – не сегодня. – Пашуков явно над ней издевался.

– Когда же? – подняла брови Варя.

– Завтра мне позвоните. – Полковник перекинул ей визитную карточку. – Скажите, что Кононова, секретарша сразу соединит.

«То есть трубку ты не снимешь», – поняла Варя.

– А вы не будете возражать, если я съезжу на место преступления? – спросила она.

– Езжай, – равнодушно отвечал Пашуков. От его напускного дружелюбия не осталось и следа. – Оцепление уже сняли.

Он презрительно сощурился и добавил, явно издеваясь:

– Найдешь какую улику – звони.

* * *

«Ну что ж, подводим итоги утра», – думала Кононова.

Она задумчиво брела по платановой аллее по направлению к гостинице. На улице стояла исключительная жара. Встречный дедушка в шляпе канотье осуждающе посмотрел на Варину непокрытую голову, покачал головой, пробормотал:

– Что ж вы, девушка, по такой погоде – и без панамки!

– Спешила на работу. Забыла, – оправдалась перед заботливым дедом Варя.

«Тьфу, дура, что ж я вру-то все время? Даже сейчас, не по делу, и то вру… Нет у меня никакой панамки, сроду я их не носила… Ладно, бог с ней, с панамкой… Итак, чего же мне удалось добиться? Да, в общем, почти ничего. Засветилась везде, где можно, наболтала людям с три короба, а узнала – шиш да кумыш».

От обеих сегодняшних встреч – что с мэром, что с начальником ГУВД – остался кисловатый, тягостный осадок. Визит московской штучки был явно неприятен и районному голове Ивану Аверьяновичу, и полковнику Пашукову. Варю не покидало странное ощущение: и мэр, и полковник теперь станут за ней присматривать.

«Да что за чушь? Подумаешь, московская наивная журналистка… Зачем я им нужна? Присматривать еще за мной!»

Но Варя сама себе возразила: «А затем я им нужна, что нечего чужакам соваться в местные проблемы. Тем более – в серьезные проблемы. Пашуков же ясно сказал: на обыкновенный рейд в казино – пожалуйста, поезжай, а в настоящие, реальные дела – не суйся. Я, конечно, ему позвоню. И завтра, и послезавтра. Не возьмет трубку – подкараулю. Не поймаю полковника – поеду в морг сама. Опять что-нибудь совру, чтоб прорваться… Что, в морге нет корыстолюбивых санитаров? Или патологоанатомов-сластолюбцев? Что ж я сразу-то до этого не додумалась?

Точно, пора снижать планку. Подбираться к делу через людей рангом пониже. Чего зацикливаться на этих властителях? Если чиновник – то сразу мэр, если мент – то не меньше, чем начальник ГУВД. Будь ближе к народу, Варя».

Кононова прикинула: кто из народа может быть в курсе убийства в Абрикосове. Получилось, что многие, и у Вари сразу поднялось настроение. «Времени – только час дня. Весь день впереди! – подумала она. – И начнем мы – с того парня, кто обнаружил трупы. Вряд ли он уже уехал из Суджука. И фамилия его мне известна – Александр Смеян. Будем надеяться, что он живет не в частном секторе, а в гостинице.

А отель в Суджуке, кажется, только один…»

* * *

Варя вошла в гостиницу и в изумлении остановилась на пороге. Тоже мне, курорт, разгар сезона, середина дня… В вестибюле ни души. Вертолетиками гудят мухи. Газетный и цветочный киоски – закрыты, стойка администратора – пуста, в пепельнице на ней угасает одинокий окурок. «Будто все вымерли, и только привидения по ночам приходят, – вдруг подумалось Варе. – Как в этом ужасном фильме с Джеком Николсоном… «Сияние», кажется». Секунду-другую она растерянно стояла в гулкой тишине, борясь с желанием бежать прочь из гостиницы. Потом устыдилась глупых, мистических мыслей, прошла к стойке и бодро застучала монеткой, призывая портье. Недовольная администраторша явилась откуда-то из недр – ходят, мол, тут, отвлекают – и вызывающе зевнула:

– Номер какой?

– Двести шестой.

– Да неужели?! – вдруг оживилась тетенька.

– А в чем дело? – не поняла Варя.

Ключница хмыкнула:

– Да так… ни в чем.

Она цепко оглядела Варвару, шваркнула ключом о стойку и потянулась уходить.

– Одну минуточку, – остановила ее Кононова. – Не подскажете, в каком номере остановился Александр Смеян?

– Сме-я-ан? – прозвучал недоуменный вопрос.

Варя поспешно произнесла:

– Впрочем, я не уверена, что он живет именно здесь.

– Да нет, почему же… здесь и живет, – протянула администраторша. – А зачем он вам нужен?

– По личному делу, – отрезала Варя. Она уже начала злиться на этот въедливый провинциальный допрос.

– Номер двести шестнадцатый, – сообщила администраторша, даже не взглянув в списки гостей. И ехидно добавила: – Очень удобно, совсем рядышком с вами.

«Ах ты, старая перечница!» – разозлилась Варвара. Вслух кротко спросила:

– Не подскажете, Смеян сейчас в номере?

– Я за ним не слежу! – отрезала тетка.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила Варвара. Внутри у нее все бушевало. «Да успокойся ты! Что тебе до этой коровы!» – уговаривала она себя. Но все же не удержалась, крикнула вслед покидающей пост администраторше: – А ключи вы зря без присмотра бросаете! Номера обворуют – вам потом вовек не рассчитаться!

Та пробурчала в ответ что-то нечленораздельное. Слов Варя не расслышала – впрочем, смысл сказанного был ясно написан у тетеньки на лице.

«Ну вот, теперь уж точно можно подвести итоги утра, – весело думала Кононова, топая прочь от администраторской стойки. – Время прошло не зря, перессорилась абсолютно со всеми. Не все врут медицинские календари».

В свой номер Варя не пошла, повернула от лестницы в другое крыло, к двести шестнадцатой комнате.

Долго колошматила в дверь – сначала робко, потом кулаком. Но – тщетно.

А. П. Смеян из Твери, обнаруживший погибших, отсутствовал. Или – слишком крепко спал.

«Отыщем. Никуда не денется, – не расстроилась Варя. – Найдем. И – разговорим».

Отчего-то ей казалось, что гражданин Смеян не откажется с ней пообщаться. Наоборот, будет только рад. Он в городе Суджуке – тоже чужак. А пришлых, как она уже поняла, здесь не любят. И вряд ли суджукские менты были особенно любезны с тем, кто обнаружил трупы и сообщил об убийстве. Кононова почти со стопроцентной уверенностью могла предположить, в какой форме Смеяна допрашивал какой-нибудь местный милицейский фрукт. В грубой форме, это уж однозначно. «Менты ведь как считают – не только здешние, а вообще – все менты: раз первым трупы нашел – значит, ты и будешь первым подозреваемым. Наверняка на парня давили, хотели дело раскрыть по горячим следам, требовали, чтоб в убийствах признался… А вот я, – решила Варя, – на Смеяна давить не стану. Наоборот, дам ему душу излить. Зачем, интересно, он приехал в Соленую Падь? Возможно, к одной из погибших девушек?»

Варя вернулась к своему номеру, отперла дверь и едва не задохнулась от жары. Прямо в коридорчике скинула жаркий сарафан – хоть чуть-чуть бы проветриться. Голышом прошла в комнату – и в изумлении застыла на пороге.

На прикроватной тумбочке красовалась вызывающе огромная корзина цветов.

«Подарок от заведения?» – юмористически подумала Варя и хмыкнула: уж больно не вязалась убогая гостиница с роскошными розами в номере. Кононова осторожно, подозревая подвох, приблизилась к корзинке. Дотронуться до цветов не решилась. Саму себя обругала: «Тьфу, дура. Думаешь, бомбу подсунули? Прямо в гостиницу? Да кому я нужна!»

Она потянулась было к телефону – звонить на «ресепшн» и разобраться, кто посмел бродить по ее номеру, – как вдруг заметила, что на одной из розочек болтается на шелковом шнурочке маленькая открытка. Нетерпеливо сняла, открыла: «Спасибо, девонька. Андрей Смоляков».

Ее вчерашний «Ален Делон». Незадачливый автогонщик. Администраторшу, значит, подкупил – чтоб выказать свою глупую благодарность. То-то тетка на нее пялилась – наверно, гадала, чем постоялица заслужила такую корзинищу.

«Тьфу, пакость!» – ругнулась Варвара. К цветам она была равнодушна – а огромные пафосные букеты и вовсе не переваривала. Какая чушь – платить огромные деньги за эксклюзивную корзинку и красную дрянь на зеленой ножке!

Первая мысль была – выкинуть цветы к черту. В окошко. На головы беззаботно фланирующим курортникам. Но от неразумного поступка Варя все же удержалась. Просто перенесла розочки в угол, подальше от кровати – нечего вонять прямо под носом. А то за ночь нанюхаешься и утром проснешься с головной болью.

Оставаться в номере, пропахшем жаркими розами, решительно не хотелось. Да и незачем, дел еще полно. Варя быстро переоделась в чистенький сарафанчик, умылась тепловатой ржавой водой и покинула комнату. «Никакой защищенности в этих гостиницах. Никакой частной жизни«, – сердито думала она. Спустилась в фойе, снова достучалась до ключницы и сердито сказала:

– Пожалуйста, больше в мой номер цветов не носите. – Секунду подумала и добавила: – Лучше бы пол подмели!

* * *

Полковник Пашуков внимательно разглядывал ксерокопию регистрационной карточки – ее только что прислали из гостиницы «Черноморской» на его личный факс. Копия получилась качественной, и начальник ГУВД города Суджук мог внимательно рассмотреть ее. Почерк бойкий, подпись – залихватская, паспорт, постоянная прописка и место работы – в порядке: «Кононова Варвара Игоревна, 25 лет, корреспондент газеты „Зазеркалье“, москвичка, в столице проживает по адресу: ул. Байкальская, дом 18, корпус 2, квартира 133».

Все чисто. Но все же, все же…

– Корреспондентка, говоришь… – задумчиво протянул Пашуков.

В ГУВД города Суджук пресс-секретаря не имелось, со всеми журналистами, прежде чем допустить их к освещению процесса, общался сам Пашуков. Так что насмотрелся на журналюг во множестве и знал, с чем их едят.

– Не похожа ты на корреспондентку, – бормотал он. – И тем более не похожа на аспирантку.

Он припомнил, сколь крепко выглядят Варины бицепсы, безответственно открытые сарафанчиком, вызвал в уме ее взгляд – острый и цепкий, словно у снайпера. «Думает, мы здесь идиоты, – злорадно подумал он. – А мы – совсем не идиоты».

Придется его столичному соратнику поработать.

Полковник поднял телефонную трубку. Москва ответила мгновенно: днями линия свободна, курортнички звонят домой вечером, когда подешевле.

– Пашуков побеспокоил… Пожалуйста, запишите. – Он продиктовал данные Кононовой. – Теперь – просьбы. Первое: проверить, имеется ли такая по домашнему адресу и месту работы. Второе: есть информация, что Кононова – аспирантка одного из гуманитарных факультетов МГУ. Прошу подтвердить или опровергнуть. И третье: нужно достать ее послужной список – что заканчивала, где работала. Задача ясна? Действуйте.

* * *

Суджукская газета «Прибой» располагалась в уютном особнячке, совсем рядом с пляжем. «Домик – метров на двести, ремонт неплохой, до моря – два шага. Самое то, что надо для жилья. Беру», – решила Варя.

Вахтера на входе не имелось. Кононова тихонько прокралась мимо кабинета с золоченой табличкой «Главный редактор» – «Хватит на сегодня главных! Нам бы кого попроще…» – и нырнула в волны «Прибоя». Редакция пустовала, никто по коридорам не носился, гранками не размахивал. «Уже расползлись, что ли? Или по кабинетам сидят?»

На одной из дверей Варя усмотрела табличку «Корреспонденты». Она, хоть и далека была по жизни от журналистики, удивилась. Ей всегда казалось, что в газетах обычно есть отделы – кто-то ведает публицистикой, кто-то – происшествиями. Но, поди ж ты, в «Прибое» всех журналистов засунули скопом в одну комнатуху. «Интересно, сколько их там?» – подумала Варя, открывая дверь.