Целесообразность поездки Кононова оценила в семерку – по десятибалльной шкале. Ничего, конечно, кроме слухов, в этом Абрикосове она не узнает. А место преступления – наверняка до сих пор охраняют. И никто ее туда не пустит.

Впрочем, иногда и от слухов бывает польза. А выбора у нее все равно нет – или бесцельно фланировать по забитой курортниками набережной в Суджуке, либо начать хоть какое-то подобие работы.

Что ж, съездим в Абрикосово, подышим тамошним воздухом…

Ночная прогулка по абрикосовским лесам-пляжам предполагала особую форму одежды: что-то неяркое и удобное.

«Что ж мне надеть?» – задумалась Варвара. Сарафаны и шлепки явно отпадали, а походная экипировка, захваченная из Москвы, тоже не годилась. Смешно надевать защитный комбез из плотного хлопка, когда даже сейчас, вечером, на улице – за тридцать.

«Могла бы перед отлетом хоть прогноз послушать, – ругала себя Варвара. – И головой подумать: как будет смотреться десантный комбинезон в толпе курортников. К тому же Чечня неподалеку. Могут совсем неправильно понять».

Она вышла из гостиницы. К счастью, универмаг, который она заметила по пути, задыхался от жары, но работал.

Отчаянно гудели огромные вентиляторы, но все равно продавщицы смотрелись рыбами, выкинутыми из аквариума. На единственную покупательницу, Варвару, глядели чуть ли не с ненавистью.

У первого же прилавка она наткнулась на кеды, сработанные в стиле «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз…». Она с удовольствием купила их, радуясь смешной, почти советской, цене. Куда лучше, чем ее дорогие, но жаркие ботинки-»говноступки». Потом уверенно миновала развалы турецких маечек-юбочек, переливавшихся всеми цветами радуги. Хмыкнула, проходя мимо отдела с вывеской «элитная одежда». Насмешливо подняла бровь, завидев толпу манекенов в пышных свадебных платьях… М-да, ассортиментец в Суджуке скуден.

К счастью, на задах магазинчика обнаружился отдел отечественного швейпрома. На прилавках расстилался сплошной камуфляж, но – неформальный, летний. Майки, юбки, платья, сарафаны – все темно-тигровых расцветок. Лучше не придумаешь!

Варвара выбрала футболку и короткие шорты с бахромой по нижней кромке.

Примерила. Несолидно, конечно. Майка с добавлением лайкры нахально обтянула грудь. Шорты едва прикрывали попу. Зато – нежарко и неярко. И продавщицы поглядывают завистливо – оценили и длину ног, и тренированное тело. «Надо будет в универ в таком прикиде зайти, – хмыкнула Варвара. – На заседание кафедры. То-то ученые дамы обалдеют!»

Она вернулась в гостиницу. С переменным успехом повоевала с душем, выдававшим вместо горячей воды ржавые ледяные струйки. Затем облачилась в обновки и с облегчением покинула удушливый, пыльный номер.

Пока спускалась по лестнице, проходила через вестибюль и заводила машину, успела поймать на себе как минимум три раздевающих и один откровенно манящий мужской взгляд. «Осторожней надо быть в этой новой одежке», – нахмурилась Варвара, выруливая с гостиничной стоянки.

* * *

Шерри оказалась машиной ухоженной. Руля она слушалась идеально. Правда, дорога в Абрикосово Варе совсем не понравилась: горная, всего по одной полосе в каждую сторону, с поворотами – «тещиными языками»… Ее то и дело обгоняли, опасно выезжая на встречную, местные лихачи. «Вот безумцы!» – с опасливым восхищением думала Варя. Но водилы, кажется, чувствовали себя вполне комфортно и даже успевали зазывно делать ей ручкой: догоняй, мол… Но Кононова решила: никакой экстремальной езды, пока она не освоится на местных дорогах.

В итоге сорок три километра до Абрикосова Варя одолевала целый час. Наконец въехала в витиеватый, одноэтажный поселочек, проплелась с предписанной скоростью – сорок – по центральной улице. Чуть не на каждом домике белели таблички «Сдается комната».

«Раз никто не снимает – значит, до набережной отсюда не близко, – рассудила Варя. – Море скорей всего слева… Ага, а вот и указатель: «Пляж». А внизу – приписка углем: «И девки!!!»

Варя повернула. Дорога спускалась с горки, по проезжей части сновали толпы курортников. Разморенные жарой, они то и дело пытались броситься под колеса. Кононова сбросила скорость до двадцати и километра через два доплелась наконец до моря.

Въезд на набережную украшал знак «Движение запрещено». Правда, машины с местными номерами его игнорировали и лихо проезжали дальше, прямо к воде. Но Варя решила не дразнить гусей, то бишь местных гаишников. Остановила свою «девяностодевятку», заперла ее и пошла пешком.

Пожалуй, она все-таки устала. И заслужила по крайней мере пол-литра холодного пива перед пешим походом в урочище Соленая Падь. «Обратно я поеду еще не скоро, – рассудила она. – А алкоголя в пиве немного. Сто раз выветриться успеет».

* * *

В кафешке «Остров сокровищ» кормили ужасно. Зато пиво – не разбавляли.

Крытая настоящей маскировочной сетью площадка полностью заполнялась уже к семи вечера, народ все прибывал, и старший бармен выжимал соки из молодых, бестолковых помощников.

Места за столиком Варваре не досталось, и она с тщательно выверенным обиженным видом угнездилась на узком табурете у стойки. Потягивала ледяное пиво с кальмарчиками, исподволь наблюдала за юрким, востроглазым барменом, прислушивалась к его разговорам с посетителями.

– Тебе как обычно, Колян? Ноль три, ноль три наливай, бестолочь (это помощнику), – он за рулем! Ну что, как бизнес? Куда он денется, говоришь? Точно, ничего эти курортники не боятся, прут и прут. У нас тоже, видишь, какой наплыв, даже бэу креветок уже разобрали…

Здорово, Михай, ну что, споймали маньяка? Ловите? Вижу я, как ты ловишь! Ладно, шучу-шучу… Не жарко тебе в фуражке-то? Может, сразу литр налить?

О, Саныч, приветствую лучшего лесника побережья! Ты из своих угодий еще не сбежал? Жену на хозяйстве оставил? Пусть задирают, говоришь? Ай молодец, дорогой, не теряешься!

Варвара не удержалась от улыбки. Нахальный шутник бармен ей определенно понравился. Надо будет заглянуть в «Остров сокровищ» ближе к закрытию, когда народ рассосется, поболтать с ним… Она отодвинула пустую кружку.

– Повторим, мисс? – немедленно кинулся к ней бармен.

– Спасибо, в другой раз, – отказалась она и встала.

– Может быть, водки? Кокаина? Мальчиков? – шуткуя, крикнул бармен ей в спину.

Варвара помахала ему рукой и вышла на набережную.

Смеркалось, но фонари еще не зажгли. Вокруг кипело веселье. Дети тянули плюшевые игрушки из автоматов. Бритые подростки клубились вокруг пива в разлив. Потные мужики в шортах угощали своих дам поздней черешней и коктейлями в жестяных банках. Стайки девчушек в полупрозрачных платьях и просто в купальниках топтались подле установок караоке. С пляжа неслись визги и хохот. И все вокруг шумело, толкалось, суетилось, орало, пахло потом и резкими духами.

Варвара миновала огромный палаточный городок, раскинувшийся прямо близ набережной. Поразительно, просто поразительно, до чего нетребовательны к условиям отдыха российские граждане! На поляне разбит бивак на сотни машин и сотни палаток. Лежбище гудело, словно рой. Где поют, где жгут костры или варят сосиски на керосинке, чистят картошку и слушают переносные магнитофоны. Пьяные выкрики, нестройное хоровое пение, детский плач…

«М-да, я бы лично предпочла для отдыха лесочек где-нибудь в Соленой Пади. Там, наверно, живется куда как спокойнее, – подумала Варвара. И прибавила про себя: – Жилось – спокойнее». Она с облегчением выбралась с набережной.

«Судя по карте, мне три километра по берегу – вправо от поселка. А на будущее: нужно узнать, как туда на машине подъехать».

Варя бодро зашагала вдоль моря по направлению к диким скалам.

* * *

– Молодец, Димка! – с чувством похвалил Валерик. – Привез-таки… А я думал, обманешь.

От полноты чувств Валерка дал водителю «уазика» целый полтинник, и тот, довольный, потрусил по проселочной дороге обратно в Абрикосово. А Димка просиял от похвалы старшего. Ради Валерки и на преступление пойти можно: старый холодильник из дома умыкнуть. У деда в сарае барахла столько, что он пропажу и не заметит. А друг вон как обрадовался – теперь их бизнес еще круче в гору пойдет!

Валерка Клевенский, двадцати лет от роду, нашел себе на это лето хлебную работенку: нанялся в лесничество «администратором Первой площадки».

В последние годы в Абрикосове начали, как выразился местный мэр, «ставить отдых на промышленные рельсы». Говоря по-человечески: курортник должен за все платить. Раньше было как: хочет отдыхающий – пожалуйста, пусть устанавливает себе палатку на берегу и отдыхает на халяву. А теперь не те времена. За право отдохнуть без удобств тоже придется платить. Землица, чай, ихняя, абрикосовская. И вдоль моря она в сезон – на вес золота.

Палаточный городок – табор посреди самого Абрикосова сделали платным еще в позапрошлом году. Назвали красиво: «Кемпинг «Казачий курень». Название неслучайное: отдыхали здесь в основном станичники с Дона, Ставрополья и Кубани.

А с нынешнего лета поселковая администрация взялась и за дикие пляжи. По крайней мере, самый ближний к поселку тоже поставили «на промышленные рельсы». То есть сделали платным. От Абрикосова – пешком всего километр, вокруг – тишина и сосны, а внизу, под крутым обрывом, плещется чистое море.

Первая площадка располагалась на горе и представляла собой квадратную поляну с редкими соснами. Внизу – узкая полоска каменистого пляжа. Всю жизнь сюда съезжались знатоки-ценители дикого отдыха. Те, кто не желал разбивать свои палатки в бардаке Абрикосова – и одновременно не хотел уезжать слишком уж далеко от цивилизации. Но в этом году халява закончилась: поставили на площадке мусорный контейнер, туалет. Прорубили ступеньки к морю, подсыпали подъездную дорогу – и объявили поляну «рекреационной зоной». Плата – тридцать рублей в сутки с машины, с каждого пешего туриста – десятка. А кто не желает раскошеливаться – пусть едет дальше, по буграм и ухабам. Еще километра три (если машину, конечно, не жаль) – имеется другая полянка, по имени Соленая Падь, уже бесплатная. А еще через три кэмэ – бухта Медвежья. Но туда, в Медвежье, на машине, впрочем, и не доберешься, только морем. Но наверняка недалек тот день, когда и Падь, и Медвежье тоже сделают цивилизованными, «рекреациями» объявят. Первая-то площадка прибыль дает!

Валерку Клевенского наняли сюда на все лето: собирать с туристов деньги, следить за порядком. Зарплату положили копеечную, но намекнули: дополнительные услуги устраивай на свой вкус. Что заработаешь – все твое.

Он и развернулся – целую прокатную контору организовал. Купил три бадминтонных комплекта, волейбольную сетку, тройку надувных матрасов. Упер из дома шашлычницу. У друга одолжил дартс. Курортнички за его услугами чуть не в очереди толклись. А еще чаще – приходили за пивом (им Валерка тоже приторговывал, с наценкой три рубля за бутылку). Покупатели, правда, жаловались, что не идет в такую жару теплое пиво, но парень только руками разводил: не хошь – не бери. А теперь, как Димочка холодильник припер, его площадка и вовсе ци-ви-ли-зовалась – электричество-то им давно провели!

Парни немедленно поставили эксперимент. Определили опытным путем, что в древний «зилок» свободно влезает сорок четыре пивные бутылки. А морозит холодильничек будь здоров, только заполняй.

– Эх, Димон, за сезон наторгуем – по цветному телевизору на зиму купим. И по тарелке! Спутниковой! – размечтался после доставки холодильника Валерка.

– А курортник-то будет? – озабоченно спросил Димка. – В поселке говорят, что народ теперь разбегается…

Валера хмыкнул:

– Вчера, как слух пошел, девять машин уехало. А зато сегодня – еще двадцать прибыло. Не видишь, что ли, – ставить их уже некуда, завтра кизил вырубим, еще пару тачек там приспособим.

– И не боятся ведь, едут… – Димка зябко повел плечами.

– Боятся не боятся – а такой халявы, как у нас, им больше нигде не найти, – резонно заметил Валерка. – Номер «люкс» за тридцатник в сутки. А не нравится – пусть чешут в Соленую Падь! – заржал он.

Его смех верноподданнически поддержал Димка.

Когда отсмеялись, Дима с придыханьем спросил:

– Кто ж это был, в Пади-то? А, Валерк?

Димка смотрел на друга восторженными глазами. Во Валерка жесткий чувак – ночевал, считай, в трех километрах от места убийства, а не боится ни грамма. Наоборот, довольный, веселый. Все ему нипочем.

– Хочешь, хохму тебе расскажу, – понизил голос приятель.

Димка подался вперед.

Варвара, скрючившаяся в соседних кустах, затаила дыхание.

– Я в Соленую Падь-то ходил! Ну, утром, в воскресенье, когда ментов еще полно было. А что – работаю в лесничестве, имею полное право. Должен знать, что на моей территории происходит. Поболтался я там, пока не прогнали…

– И трупаки видал? – выдохнул Димка.

– Не, – с сожалением отозвался друг, – только мешки черные, и кровищи – море… Но ты слушай. Там один мент был не наш, не абрикосовский. Из Суджука, наверно, а то даже из Краснодара. Он знаешь что сказал? Похоже, говорит, на Медвежье!

– На медвежье? Но откуда у нас медведи? – фыркнул Димка.

– Ты че, совсем тупой? – рассердился друг. – Забыл, что ли, что в Медвежьем в том году было?

– Ну, тоже вроде убили кого-то…

– Убили, да! Мужика там на куски разнесли, а голову в море выкинули. Только в газетах про то не писали – все засекретили, на хрен. А мне брательник рассказывал, он в Медвежье в тот день на катере ездил, на парашюте курортничков таскать. Тогда он весь бледный домой приехал и говорит: Джек-потрошитель у нас на побережье завелся, паника, народ тикает, спекули билеты с тройной переплатой продают!

– Эй, парни, пивко имеется? – вклинился в разговор мужской голос.

– Все, проехали, – прошипел Валерка.

А Варвара, пользуясь тем, что парни отвлеклись, тихонько выбралась из кустов и быстро пошла прочь от Первой площадки. Она поймала себя на мысли: торопиться в Соленую Падь ей уже не хотелось. Да еще в темноте. Пришлось себя обругать: «Я – трусиха и дура». И ухватиться за компромисс: «Ладно уж, прогуляюсь по свежему воздуху. Хотя бы издалека посмотрю. А на самом месте преступления – все равно оцепление. Не пустят».

Дорога в Соленую Падь оказалась ужасной – для машин. Бугры, ухабы, непросохшие лужи. «Хорошо, что я Шерри сюда не погнала», – решила Варя. Впрочем, пройтись даже приятно: дурманяще пахнет зеленью и морем, стрекочут цикады, небо усыпано звездами. И даже не верится, что совсем близко прячется Абрикосово с его толпами, суетой и грязью. «Может, мне тоже когда-нибудь сюда махнуть? На отдых?» – подумала Варя. Но тут же от этой идеи отказалась: что здесь делать? Целыми днями валяться на пляже?

Три километра до Соленой Пади она прошла незаметно. Издалека увидела милицейскую машину, «уазик», с включенными габаритами.

Не желая нарываться на расспросы, Кононова свернула в лесок, пошла напрямик в направлении Соленой Пади. Под ногами путались цеплючие кусты и коряги, и Варя старалась передвигаться как можно тише. Спасибо, месяц взошел. Если б не он (да плюс отраженный свет от моря) – давно б навернулась о ветку или корягу.

Впереди уже проглядывала поляна: дубы, сосны, огороженное желтой лентой место преступления. Еще две милицейские машины… Варя взглянула на часы: полночь. Вряд ли менты ее поймут, если она сейчас заявится к ним знакомиться. Покадрятся-то они с ней с удовольствием – как бы отбиваться не пришлось. А вот в легенду про журналистку из «Зазеркалья» вряд ли поверят. Что это за журналистка – является в полночь, одна, пешком, без провожатых! Еще и в отделение свезут – личность устанавливать. Но рассмотреть место преступления надо – хотя бы издалека. Вон за тем дубом укрыться – и выглянуть аккуратненько…

Варя осторожно пошагала к толстоствольному дереву. Вдруг нога ее заскользила, и она еле удержала равновесие. Сердце трепыхнулось: что за ерунда? Кононова опасливо скосила глаза: нет, ничего страшного. Под ногами – валяется пустой мешок, из толстой белой пленки. Кажется, сахар в таких продают. Она присела на корточки, присмотрелась: действительно из-под сахара. Внутри полощутся остатки белых кристалликов.

«Кому, интересно, понадобилось пересыпать сахар в глухом лесу? – удивилась она. – Или мешок просто выкинули сюда, чтоб на помойку не тащить? Да, нашему народу на экологию плевать…»

Варя досадливо отшвырнула мешок. Был бы сейчас день – взяла бы с собой, лично отнесла бы на свалку. Но не заниматься же экологией глубокой ночью, в двух шагах от места убийства…

На душе было тревожно.

«Что я сижу здесь? Все равно – ничего не видать. И менты, не дай бог, заметят. Может, у них и собаки с собой… Лучше завтра сюда приеду. Днем».

Варя повернула прочь от поляны, где совершилось убийство.

Ага, вот и спуск к морю. Крутой, но – вполне по силам.

Хватит ей на сегодня работать. Заслужила!

Она ловко спустилась до кромки моря. Удостоверилась: вокруг ни души. Быстро разделась догола и кинулась в серебряную от луны воду.

Вода оказалась до безобразия теплой – даже плыть жарко. Варвара перевернулась на спину, уставилась в небо. Когда взошел месяц, звезд стало меньше. Но все равно их нескончаемый океан распростерся над нею. Быстро несся, подмигивая, спутник, метеорит вспыхнул и тут же упал. Эх, жаль, опять не успела загадать желание.

Но, впрочем, Варя не верила в гадания. И она просто закрыла глаза – отгородилась от чарующего неба. Остались темнота и тишина и легкий плеск волн.

Варвара стала прикидывать планы на завтра: день будет сложным. Ей предстоят нелегкие официальные визиты – начинать надо с суджукского мэра. Затем – милиция, прокуратура… Добиться аудиенций наверняка будет сложно. А если местные начальники и согласятся с ней встретиться, то наверняка будут все отрицать. Удастся ли пообщаться со следователем, ведущим дело? Сможет ли она выяснить, что за убийство случилось в прошлом году в поселке Медвежье? (Да было ли оно вообще, убийство? Или это просто мальчишеский треп?) И в конце концов ей надо определиться: какие сведения о трагедии в Соленой Пади ей нужны?

* * *

По скользким валунам Варя выбралась из воды на пустынный берег. Скалы, камни и море серебрились от луны.

Даже после купания было ничуть не холодно. Ни ветерка. Нагретые за день скалы отдавали в ночное небо свой жар.

Тело быстро обсохло. Варя натянула шорты и майку. Присела на плоский камень – отдохнуть перед обратной дорогой в Абрикосово. Чернота моря с серебристой от месяца дорожкой расстилалась перед ней. Ни души, ни звука, только лихорадочно стрекочут цикады.

И вдруг…

Чья-то тень мелькнула на берегу.

Что-то двигалось навстречу ей вдоль моря.

Варя заметила движение уголком глаза. Сердце бешено заколотилось. Она вскочила, повернулась к движущемуся объекту.

Что-то темное, лохматое наступало прямо на нее. Варя непроизвольно сжала кулаки. В кровь хлынула ударная доза адреналина.

Тень приближалась. Тихо, беззвучно. Что-то низкое, мохнатое быстро бежало по берегу. Расстояние от него до нее стремительно сокращалось.

Варвара нагнулась и подняла с земли большой камень. Приготовилась к обороне. Кто бы он ни был, она не сдастся без боя!..

Объект увидел ее жест. Остановился как вкопанный. Он находился шагах в двадцати. В отблеске месяца хищно блеснули глаза. Серебристый свет озарил косматую холку, вытянутую вперед морду, настороженно навостренные уши.

Фу-ты!.. Варвара с шумом выдохнула воздух. Это собака. Просто собака.

Варя присмотрелась к животному – оно по-прежнему стояло неподвижно, готовое в любую секунду убежать.

Действительно – собака. Но не дворняга, каких полным-полно в курортных поселках, а, кажется, породистая.

Умная чуткая морда. Лохматые уши. Рыжая масть. На шее – похоже, ошейник. Варя не была сильна в кинологии, но, кажется, эту породу называют ретривер.