Когда, они заехали на лесопилку, чтобы Эллен взяла документы, Эйдан Хилл вызвался сам отвезти её к шерифу. Лесопилку от поселения разделяла пара часов езды на машине, но технически они были едины, имели одно название и почтовый адрес. Эйдан рассказал, что раньше городок был больше и предыдущие хозяева каждое утро и вечер пускали по этой дороге автобус для местных рабочих, чьё жилье было в городке. Приезжие вальщики оставались жить прямо на лесопилке в течение всего сезона.
У Хилла был здоровенный «Шевроле Тахо», сплошь в шлепках грязи по всему кузову, потому что ближайшая мойка была лишь на объездной трассе в нескольких часах езды. Эллен сидела впереди, обдумывая то, что сегодня случилось. Она не знала, кому верить. Исчезновение машины не на ходу посреди глухого леса было настолько странным, что не укладывалось в голове. Этому не было объяснения. Нет, она не винила в этом Адама – он просто попался под горячую руку – Эллен злилась на него за то, что он посмел принять решение за неё. Она вернулась бы на лесопилку из принципа, лишь для того, чтобы ему досадить, но Барр не хотела возвращаться. Удаляясь от территории всё дальше, она ощущала безотчетное чувство облегчения, словно это место было окутано какой-то необъяснимой, гнилой аурой.
Собаки, сидевшие теперь на цепи у КПП, облаяли машину Хилла на выезде с территории. Эллен взглянула на их ощеренные пасти. Они рвались вперед, натягивая цепи, вставали на задние лапы и пытались дотянуться до авто. Псы были крупные, на массивной шее и груди бугрились мышцы, уголки обрезанных ушей стояли торчком – они походили на бойцовых собак. Барр надеялась, что цепи достаточно крепки, чтобы выдержать такую мощь.
– Дикие какие-то, чтоб их, – выругался Эйдан и ткнул пальцем в их сторону. – Вон та сука мне в первый день прокусила ногу. Я сказал привязать их, пока не привыкнут, и выпускать только ночью.
Эллен вспомнила свою первую ночь в Форт-Келли, когда эти звери едва не загрызли её. Если бы не Бишоп, чёрт его дери.
– Зоозащитники бы вас засудили.
– Меня бы засудил любой юрист, – он усмехнулся. – Это питбули. Они запрещены здесь. Так что я кругом выхожу виноватым.
– Почему бы их не усыпить, раз они такие неадекватные?
– Они хорошо знают свою территорию. Зачем избавляться от такой отличной охраны? Да и какой правозащитник сюда сунется?
– А вы рисковый, Эйдан, – Барр улыбнулась ему.
– Я веду бизнес, а бизнес – это всегда риск, – Хилл тепло улыбнулся ей в ответ.
Ей не хватало такой вот непринужденной беседы с человеком, от которого её не бросало то в жар, то в холод, как то было с Бишопом. С Хиллом она могла держать себя в привычных рамках, а не ловить свои эмоции в диапазоне от блаженного спокойствия до лютой ярости. Бишоп и даже отголоски мыслей о нём вызывали какой-то необъяснимый зуд под рёбрами и даже расстояние не могло этот зуд угомонить. Её мучила недосказанность, вопросы и отчасти совесть за то, что сорвала на нём зло. Её мучил Адам Бишоп целиком, словно острая заноза, засевшая в мозг.
– Вы сказали, предыдущий хозяин хотел поскорее избавиться от предприятия?
– Да, я забрал его в полцены.
– Вам не показалось это странным?
– Поначалу да, – согласился Хилл. – Техника исправна, бумаги в порядке, долгов нет. Далековато, конечно, от основных точек сбыта, но зато здесь нет конкурентов, – он пожал плечами, выруливая с неровной тропы на грунтовку. – Я не понимал, зачем так спешить с продажей.
– Он назвал причину?
– Сказал, это личное. Я не стал вдаваться.
Эллен задумалась. Какие причины могли заставить предыдущего хозяина бросить с виду вполне доходное дело? Их могло быть море, не только ведь дрянная атмосфера, которая угнетала Барр всю дорогу. В этом чертовом месте у неё угнали машину, здесь она потеряла документы, которые родители так тщательно собирали на протяжении семи лет. Ей казалось, что она упорно карабкалась на вершину скалы без страховки, а теперь сорвалась и летела вниз, в бездну, не имея возможности зацепиться хоть за что-нибудь и удержаться. Она застряла здесь. Застряла так, что поиски брата перестали быть для неё задачей номер один – Эллен хотела разобраться с тем, что происходило сейчас лично с ней.
– А теперь всё в порядке?
– Я бы не сказал, что всё гладко, но трудности всегда были и будут, правда? – Эйдан улыбнулся ей, и в его светлых глазах мелькнула тень усталости. Он чего-то не договаривал ей, но Барр не винила его в этом. Они знакомы считанные часы, было бы странным, если бы Эйдан Хилл вдруг вывалил на неё все свои проблемы.
Лес редел. Спустя ещё десяток миль они выехали на открытую местность. Грунтовка сменилась дорогой, покрытой старым асфальтом, а подлесок остался позади. Они ехали по сухой пустоши вверх, движок рычал, словно машина поднималась из глубокого оврага. Впереди простиралась линия горизонта, укрытая далёкими шапками сосен, будто одеялом. Вдалеке Эллен разглядела красные, жёлтые и белые пятна – крыши зданий.
– Здесь в тридцатые была бесконтрольная вырубка, – Хилл объяснил ей появление этой проплешины посреди глухих лесов. – Там дальше федеральная трасса, автозаправка и мотель. Чуть ближе к цивилизации, но всё равно бесконечно от неё далеко.
Он улыбнулся ей с долей грусти и сочувствия: Хилл понимал, насколько непривычны ей эти условия.
Дома, расположенные ближе к лесу, были брошены, и жизнь теперь была сосредоточена в плотном кольце зданий, окружавших центр городка. «Белым домом» местные с иронией, называли единственное административное здание в городе. В нём был полицейский участок, пожарная часть, отделение почты, архивы и библиотека, здесь работал глава города, проходили выборы, заключались браки, регистрировались смерти и рождения и при всём при этом здание по меркам Эллен был совсем небольшим.
Оно находилось на главной площади, которую можно было обойти пешком за пятнадцать минут. Барр ощущала себя Гулливером в стране лилипутов, но несмотря на это городок казался ей светлым и полным воздуха после Форт-Келли, который столетние сосны окружали плотной стеной, давившей на нервы своей герметичностью. Чуть дальше была железнодорожная станция, на которой, по всей видимости, работали те немногие, кто не был занят на лесопилке.
– Здесь вообще есть можно? – Эллен ткнула пальцем в сторону блеклой вывески «Закусочная». За прозрачным панорамным окном виднелись аккуратные столики и официантка в жёлтой униформе, снующая между ними.
– Я ещё ни разу не отравился, – обнадежил Хилл. Эллен решилась рискнуть, пока Эйдан занимался своими вопросами и искал шерифа.
Она спрыгнула с подножки и не спеша пересекла площадь. Уборщик мёл подгнившие листья, пожилой мужчина, прозвенев звонком, проехал мимо на велосипеде, две женщины средних лет оживленно общались возле продуктовой лавки, и все, как один, мигом оторвавшись от своих дел, уставились на неё во все глаза. Эллен почувствовала, что попала на территорию африканского племени, где никогда не видели белых, и, спрятав лицо в воротник куртки, толкнула дверь.
Запах свежей выпечки, ванили и кофе окутал её густым туманом. Казалось, в маленьком, уютном помещении рассеяна мука: мягкий, желтоватый свет, струящийся из низких абажуров, прозрачные, чистые шторки на окнах, тёмная цельнодеревянная мебель и обшивка стен создавали ощущение уютной кухни, где на закате дня собралась поужинать семья. Здесь работали две официантки – помладше и постарше, и та, что постарше, с искренней улыбкой проводила её за свободный стол и подала меню. Эллен взглянула на вторую: молодая блондинка в униформе, которая была тесна ей в груди и коротка по длине. Барр удивилась, что из этого городишки удрала ещё не вся молодёжь.
Меню не блистало разнообразием: фастфуд, газировка, три вида кофе и несколько позиций более-менее здорового питания, которые следящая за фигурой Эллен предпочитала в первую очередь. Сделав заказ, она в очередной раз достала телефон, чтобы вновь убедиться в его бесполезности.
– Не было ли в вашем роду коренных американцев, юная леди? – послышалось сзади, и Эллен немедленно обернулась.
За соседним столиком сидел мужчина. Его тёмные глаза улыбались и вокруг них вилась сеть глубоких морщин; в гладких, чёрных волосах, зачесанных назад, серебрились нити седины. Под серой рубашкой скрывался круглый живот, а к нагрудному карману куртки, лежащей на соседнем стуле, был прикреплен значок шерифа. Коренным американцем был он сам – яркий оттиск принадлежности к потомкам одного из местных племён повторился в чертах его лица.
– Нет, моя мать из Пуэрто-Рико, – ответила Барр.
– Она подарила вам удивительный цвет кожи и глаза, – произнёс он, и Барр рассеянно кивнула, искренне не понимая, что удивительного в чертах обыкновенной латиноамериканки. Возможно, мужчина просто нашёл повод с ней заговорить. – Генри Нильсен, шериф округа Форт-Келли.
Он склонил голову в знак приветствия, а Эллен, сидящая к нему в пол оборота, развернулась полностью, скрипнув ножками стула по полу.
– Я как раз искала вас. Меня зовут Эллен Барр, и я хотела бы заявить об угоне машины.
Шериф посмотрел на неё серьёзно и пристально. У него были совсем чёрные глаза, его острый, волчий взгляд с прищуром, казалось, пробрал её до костей. Наверное, это профессиональное. Эллен хмыкнула – с таким сканером вместо глаз ему не требовалось снимать отпечатки.
– Что ж, Эллен, – он вздохнул, его взгляд смягчился и в голосе появились нотки сочувствия, – давайте расправимся с нашим обедом и пойдём в участок.
Возле «Белого дома» был припаркован полицейский «Форд» родом из восьмидесятых. Эллен, плетясь следом за Нильсеном, смотрела на сине-белый кузов, словно на ориентир, стараясь не замечать косых взглядов.
– Здесь всего восемьдесят пять человек живут, все друг друга знают и приезжие вызывают у них живой интерес, – пояснил шериф, заметив, как Эллен едва ли не ощерилась, раздражаясь от назойливого внимания всё сильнее с каждым шагом. – Скоро они привыкнут к вам.
Его слова Барр не обнадежили: она не была уверена, что привыкнет сама. Ей вовсе не хотелось привыкать здесь.
– Почему Форт-Келли, откуда такое название?
– Это бывшая военная база, – пояснил шериф, подтверждая её догадки. Название, расположение зданий, вышка на КПП и колючая проволока, которые Эллен рассмотрела при свете дня, скорее принадлежали военному, нежели промышленному объекту. – В начале семидесятых военные вывезли отсюда весь личный состав и технику, оставив голые стены. Землю выкупили под лесопилку, а название так и осталось.
– Как часто менялись хозяева?
– После двадцатого я сбился со счёта, – усмехнулся Нильсен и повернулся с ней. – Почему интересуетесь? Хотите её купить?
Он по-доброму рассмеялся, стараясь разрядить обстановку и отвлечь её от липких, неприятных взглядов местных. Эллен натянуто улыбнулась в ответ.
– Я ищу своего брата. Это второе, о чем я хотела с вами поговорить.
О проекте
О подписке