Цитаты из книги «Путь долга и любви»

Служанки дружно поклонились и столь же дружно поспешили к выходу. Ругаться с девушками Вента, разумеется, не собиралась. Разборки ждали Кирстена. – Эмелис, прекрати! – выпалила старушка. Я удивлённо вскинула бровь, а компаньонка не постеснялась пояснить: – Прекрати сиять, несносная девчонка! Мы же с тобой договорились – Терри прощать рано! Договорились? Хм… но я никаких обещаний не давала

– Госпожа Эмелис, к вам можно? – Да-да! – ответила за меня компаньонка. Бетти, которая осталась с нами, но предпочла книгам пяльцы, проворно вскочила. Дверь отворилась, и на пороге возник… букет. Огромный букет алых роз, чей аромат наполнил пространство в считаные секунды. Цветы несли две служанки, ещё две тащили огромную напольную вазу. Я перевела взгляд на Венту, чтобы увидеть, как благостное настроение старушки сменяется раздражением. Как её глаза превращаются в две щёлочки, как ползут вниз уголки тонких бледных губ. – И от кого, позвольте спросить? – процедила Вента. Ответ прозвучал лишь после того, как ваза была установлена рядом с прикроватной тумбочкой, а букет… ну, собственно, поставлен в вазу. – Цветы от их высочества принца Теридана, – сделав книксен, сообщила одна из девушек. Видимо, старшая. – С пожеланием скорейшего выздоровления госпоже Эмелис. Хозяйка замка на озере вздёрнула подбородок. Кажется, хотела сказать какую-то колкость, но под моим предельно жалобным взглядом смягчилась. – Благодарим… – процедила королевская тёща. – Но передайте их высочеству, что больше не надо. Служанки, вопреки ожиданиям, не испугались, даже наоборот – на лицах вспыхнули очень сдержанные, но улыбки. – Конечно, передадим, госпожа Вента, – сказала старшая. – Но он вряд ли послушается… – добавила другая очень-очень тихо, вот только и я, и моя строгая компаньонка шепот уловили.

– Бетти, поклянись, что никому не скажешь. – Клянусь, – с готовностью выдохнула девушка. – И даже госпоже Венте, – уточнила я. – Вернее, тем более Венте. – Не скажу, – поспешила заверить горничная. Я видела её лицо в зеркале. Глаза моей будущей сообщницы горели любопытством, на губах играла лёгкая улыбка. Сердце кольнула иголочка страха: что, если горничная подведёт? Но я отбросила сомнения и призналась: – Принц Теридан здесь, под моей кроватью. Бетти взмахнула ресницами и откровенно вытаращилась, даже рот от удивления приоткрылся. То есть такого секрета она не ожидала? Что ж, хорошо. Значит, графиня тоже не догадывается. – Говорю тебе это потому, что… ну сама понимаешь. Не визжи, если он вдруг вылезет. – Визжать не буду, – заверила резко посерьёзневшая Бетти. Но тут же вновь улыбкой засияла. – Попытаюсь не затягивать с завтраком, – продолжала делиться планами я. – Потом выпровожу Венту под предлогом того, что мне необходимо вернуться в постель, целитель велел отдыхать. А дальше мне потребуется твоя помощь. Когда графиня нас покинет, тебе придётся последить, чтобы Кир, ну то есть Теридан, ушел незамеченным. Нам ни к чему скандалы. – Я всё сделаю, – поспешила заверить горничная.

Ситуацию разрешил сам Вонгард. – Засада в предместьях замка? – пробормотал он. И уже громче, так чтобы… чтобы и под кроватью слышно было: – Знаете, дорогая Вента, я думаю, ваше общество будет крайне полезно для госпожи Эмелис. А как вы, госпожа Эмелис, думаете? Я кивнула, при этом не забыв наградить короля недоумённым взглядом. Их величество об обещании, данном моему отцу, явно помнил, и не постеснялся пояснить: – Королева-мать три недели назад отбыла в провинцию. Вместе со своей свитой, разумеется. Так что госпожа Вента… лучший вариант. Стоп. Выходит, король с самого начала лгал? Зато теперь ясно, от кого Кир унаследовал свою невероятную страсть к мухлежу. – Благодарю вас, ваше величество, – уже не пытаясь скрыть улыбку, сказала я. – Просто Вонгард, – напомнил король и одарил неподобающим своему статусу поклоном. – Что ж, если мы всё решили, то не буду мешать. Кивнув восседающей в кресле тёще, владыка Дурбора развернулся и чинно направился к двери. – Если встретишь Терри, скажи ему… – Да знаю, – оборвал наставления тёщи король. – И скажу… Так скажу, что мало не покажется. Дверь за королём закрылась и спальню поглотила тишина. Вента смотрела на меня и улыбалась, я смотрела на неё и думала – как бы выпроводить старушку из покоев? Ненадолго, минут на десять… чтобы Кирстен смог уйти. Но идей, увы, не было. – Скучаешь по нему? – спросила Вента внезапно. Я, разумеется, кивнула. Ведь действительно скучаю, хотя с момента нашей последней встречи и получаса не прошло. Хозяйка замка на озере мою откровенность не оценила. Нахмурилась и сказала: – Эмелис, милая, я знаю – ты девочка с большим сердцем. И, вероятно, уже простила моему внуку ту омерзительную выходку, но! Как женщина опытная, я тебя прошу – повремени говорить об этом вслух. Пусть помучается, пусть на всю оставшуюся жизнь запомнит, что так поступать нельзя. Умом я понимала – Вента рассуждает верно, но сердце воспротивилось. – Я не могу без него, – ответила тихо-тихо, чтобы притаившийся под кроватью боевик не услышал. Старушка послала мне жалостливый взгляд, но мнения не переменила. – Понимаю. Но придётся потерпеть. Я не могла не возмутиться. Что, простите? Что значит «придётся потерпеть»? – Ой, не делай такие глаза, – отмахнулась графиня. – Я всё прекрасно понимаю. Он раскаивается и посыпает голову пеплом, уговаривает отца на невероятную авантюру, чтобы выманить тебя из Верилии. Ты тоже вся на нервах, плачешь и считаешь его последним негодяем. Потом все недоразумения отступают, но Эмелис… ты не можешь просто взять и простить. Где твоя гордость? Моя гордость, честно говоря, была при мне. И злость на Кирстена ещё не вся вышла. И я в общем-то была согласна с рассуждениями графини, но дохлый тролль! Можно я буду мстить боевику как-нибудь иначе? Например… кусать за язык? Я уже открыла рот в намерении объяснить Венте, что та несколько перегибает, когда старушка прокашлялась и заявила: – К тому же твоя помолвка с Ридкардом из рода Неран ещё не расторгнута. Мне словно снега за шиворот пихнули. Я почувствовала, как заливаюсь густым горячим румянцем, причём вспыхнули не только лицо и уши – я вся в факел превратилась. Докатилась! Мне, Эмелис из рода Бьен, напоминают о приличиях! Ну конечно! Конечно, я невеста Рида. А это… приличный дом. И оставив меня здесь, их величество Вонгард взял на себя ответственность не только за моё здоровье, но и за мою репутацию. Я не имею права позорить короля. Хотя… – По€лно, Эмелис, – перебила мои мысли графиня. – Я всё понимаю. И поверь – всё обязательно наладится. Просто нужно потерпеть. Чуть-чуть…

– Что теперь будет, Кир? Что будет с нами? Боевик сверкнул глазами, потёрся носом о мой нос и ответил… – Мы поженимся. Сердце не дрогнуло, дыхание не сбилось, разум не затуманился. Даже в сладострастном плену объятий самого несносного принца на свете я прекрасно осознавала – осуществить это намерение будет очень-очень трудно. Конечно, я подарила Кирстену недоумённый взгляд – надеялась, боевик поделится подробностями своего плана. Но вместо этого услышала иное: – А что тебя удивляет, мелкая? Прости, но вынужден напомнить – ты меня соблазнила. И теперь, как честная женщина, обязана выйти за меня замуж. И отказа я не приму. Дар речи Эмелис из рода Бьен утратила… но ненадолго. – Нахал! – выпалила я. – Наглец! Аферист! Кир прервал изобличительную речь самым подлым образом: наклонился, ожег дыханием, коснулся кончиком языка моей нижней губы, и всё… Спустя миг я в который раз наблюдала кружение и крушение мира, я растворялась и парила, я… – Эмелис, как же я тебя люблю, – прошептал мой синеглазый кошмар. – Как же я… Мои губы оставили в покое. Теперь Кир покрывал лёгкими стремительными поцелуями щёки, лоб, нос, глаза. А я не удержалась – запустила пальчики в шелк его волос и… откровенно сходила с ума. Когда ладонь Кирстена скользнула по шее, словно невзначай коснулась груди, я застонала и выгнулась. Это не было мольбой – я требовала, я приказывала. Боевик моему приказу подчинился… Одеяло было аккуратно отодвинуто в сторону, я же оказалась прижата к постели тяжелым мужским телом. Кир подарил новый поцелуй – не мимолётный, а настоящий. Один из тех, что обращают кровь в жидкий огонь и вызывают дикую, нестерпимую жажду.

– А… наша с тобой сделка? – выдохнула я. Синеглазое высочество подарило недоумённый взгляд, пришлось пояснить: – Когда ты предлагал сделку, ты о чём думал? – О твоих губах. – Кирстен, я серьёзно! Если ты… если мы… – Я не лгал, – угадав ход моих мыслей, сказал Кир. – Я предложил встречаться, потому что действительно хотел оградить тебя от излишнего внимания парней. Ну и девчонки… они в самом деле меня достали. Но думал о твоих губах, да… Я на провокацию не повелась, хотя целоваться хотелось очень. – А колье? Кир, это же не аквамарины, это бриллианты. – И?.. Точно знаю: он всё-всё понял, но… – Ты подарил мне колье с голубыми бриллиантами в первую же неделю наших вообще-то фальшивых отношений. Почему? Ответ был предельно лаконичным: – Захотелось. – Кир! – простонала я. Нет, он всё-таки невыносим! – Мелкая, мне действительно очень сильно захотелось подарить тебе что-нибудь особенное. И в тот момент я не понимал, с чем это желание связано. А вот потом, примерно через недельку, понял… – Чудовище, – выдохнула я. – Люблю тебя, – прошептал Кир.

– Люблю тебя… – прошептал мой синеглазый кошмар. Очень хотелось ответить – и я! И я тебя люблю! Очень-очень! До безумия! Но с губ сорвалась другая правда: – Я ужасно на тебя зла, Кирстен. Мой деспот, мой тиран, мой бессовестный лгун, проныра и обманщик… поник. Даже взгляд как будто потускнел. – Знаю, – сказал Кир. – И раскаиваюсь. Он говорил искренне, но мне этого молчаливого раскаяния было мало. – И кто же придумал… столь гениальный план? Боевик с явной неохотой скатился с меня, лёг рядом, обнял поверх одеяла и только потом признался: – План придумал я. Но без помощи отца и Криста, сама понимаешь, ничего бы не получилось. Я приподнялась на локте и красноречиво заломила бровь. Киру пришлось пояснить: – Зная весь расклад, спланировать твоё возвращение было нетрудно. Господин Форан не мог не взять тебя на этот приём, а ты, будучи хорошей девочкой, ни за что бы не ослушалась папу. А дальше – дело техники. Дело техники? Это он сейчас о схеме «обморок – целитель – запрет на переход»? – То есть вы меня нарочно до обморока довели? – Голос прозвучал спокойно, но я была искренне возмущена. Теперь, глядя на эти мужественные, красиво очерченные губы, хотелось не целоваться, а… куснуть пару раз. Причём крепко куснуть, до крови! Кир мгновенно посерьёзнел, ответил прежде, чем я начала обдумывать свои желания всерьёз. – Нет, Эмелис. Меня одарили очень пристальным взглядом. Потом рука младшего принца скользнула вверх, пальцы медленно прошлись по скуле и щеке. – Нет, любимая, доводить тебя никто не хотел. Более того – зная тебя, мы были убеждены, что ничего подобного не произойдёт. – Зная меня? – Ты очень сильная девочка. Гораздо сильней, чем мне бы хотелось. Льстец! Нет, ну какой он всё-таки льстец! Более извращенного комплемента в адрес магички и придумать нельзя. – Эмелис, прости… – прошептал брюнет. – Если бы я знал, что ты в таком состоянии… я бы тебя ночью, прямо из верилийского дворца… Кир придвинулся и потянулся к губам. Намерения были более чем очевидны, и наши желания совпадали от и до, но я приставила к губам боевика пальчик и сказала: – Я требую объяснений. Пальчик был поцелован, причём так, что по телу опять волна слабости прокатилась, и вообще… меня в жар бросило. – Кир… – протянула укоризненно. – Кирстен, даже не пытайся отвертеться. – Это допрос? – Допрос, – не стала отпираться я. – И если хочешь избежать пыток, то… Меня одарили ещё одним взглядом, на сей раз жгучим! – Любимая, я заинтригован… – прошептал Кир, а я… Вот теперь действительно краской залилась. Вся! До кончиков волос и ногтей! Просто мне излияния графини Ларре вспомнились. Навязанная то ли отцом, то ли Ридом компаньонка, рассказывая о постели, не стеснялась. Ей было мало сообщить о том, что в объятиях мужчины невероятно комфортно, блондинка пошла дальше – поведала, что у этой медали есть ещё одна сторона. Рассказала, мол если на руках мужчины застегнуть кандальные браслеты, то… можно многого добиться. В тот момент рассуждения Ларре показались жутко пошлыми. Но теперь, когда представила на месте прикованного мужчины Кира… – Не дождёшься! – выпалила я.

Да, я отлично помнила события, в результате которых оказалась в этой спальне. А вот осознание пришло лишь сейчас. Меня же… меня же фактически похитили! Выманили из идеально защищённого убежища, подговорили целителя, и… – Ты попалась, мелкая, – словно подглядев мои мысли, сообщил Кир. – И клянусь Всевышним, нового шанса на побег у тебя не будет. Брюнет по-прежнему улыбался. Улыбался очень тепло и весело! Но было совершенно очевидно – младший принц серьёзен и решителен как никогда. Эта решимость вызвала волну слабости и заставила сердце забиться в тысячу раз быстрее. Именно в этот миг ощущение счастья, с которым проснулась, стало абсолютным. Правда, признаваться в этом, конечно же, я не собиралась. Но и смолчать не могла… – Ты не принц, ты аферист. Кирстен покорно кивнул, а я… сказала раньше, чем успела сообразить, что именно говорю: – Иди сюда… Повторять не пришлось. С грацией, достойной саблезубого гепарда, брюнет перетёк на кровать, а спустя миг я оказалась в ловушке. – Попалась, – повторил нависающий надо мной Кир. Голос его прозвучал хрипло, взгляд потемнел и словно туманом подёрнулся. Я стыдливо опустила ресницы, обвила шею боевика руками и потянулась к этим невероятно манящим губам. Лёгкое, почти невесомое прикосновение, от которого сердце споткнулось и замерло. И тихий стон… Не мой, Кирстена. – А может, это ты попался… Младший принц королевства Дурбор не ответил, зато… он вернул поцелуй. В миг, когда его губы завладели моими, когда его язык проник в мой рот, чтобы начать невероятный, волнующий, бесконечно чувственный танец, мир перестал существовать

– Вы безумно красивы, госпожа Эмелис. А эти голубые бриллианты… они невероятно редкие, насколько мне известно. В моей сокровищнице их всего с дюжину… – И совсем тихо, так, чтобы только я слышала: —…теперь. – И столь же прекрасные как их обладательница, – вступает в разговор наследник. Тоже протягивает раскрытую ладонь.

– Я очарован, – говорит Кир. Голос боевика звучит незнакомо, хрипло, а я… я не знаю, как сдержать слёзы. Мне удаётся отступить и вернуть ладошку на локоть Ридкарда, а вот отвести взгляд… нет, не могу. Вонгард, Рид и наследный принц Кристон продолжают ничего не значащую беседу. Придворные и советники, которым предстоит стать свидетелями акта дружбы, гудят как потревоженный рой. У них свои разговоры, свои интересы, свои темы. Кажется, в этом зале молчат лишь двое – я и Кир. Правда, длится это молчание недолго. – Госпожа Эмелис, вы бледны. – Голос Кирстена по-прежнему невозмутим, но я всё равно слышу нотки тревоги. Хочу ответить. Хочу сказать: – Всё в порядке, ваше высочество. Вам почудилось… Хочу, но не могу, потому что горло сковал лёд. – Ваше величество, вы позволите? – Реплика Кира обращена к Ридкарду. Как реагирует новоявленный король Верилии – не знаю, не вижу. Только в следующий момент моя ладонь оказывается на локте Кирстена, и я запоздало понимаю – меня ведут к дверям, прочь из зала. Гул голосов становится тише. Конечно, мне следует улыбнуться и заверить верилийцев, что всё в порядке, но я не в состоянии. Единственное, на что хватает сил, – держать лицо и спину. Лакеев нет. Мы останавливаемся у резной створки. Мне приходится убрать ладонь с его локтя, дождаться, когда Кир откроет двери и, повинуясь жесту, пройти вперёд. Кирстен выходит следом и прикрывает дверь. В следующий миг боевик подхватывает меня на руки, и в гулкой тишине дворца звучит яростное: – Целителя сюда! Немедленно! А я проваливаюсь в первый в жизни настоящий обморок