Эрика Тизар

– Та-ак, а это у нас кто? – прозвучало над головой, и я мысленно застонала. Только не это! Только магистра Диверика с его ехидством сейчас и не хватало.

А тот продолжил:

– Дайте-ка угадаю? Неужели наша милая, драгоценная, невероятно одарённая Эрика Тизар?

Нет, магистр, вы ошиблись. Это не я. Вот совсем!

– Эрика, Эрика… – не внял мысленному воплю препод. – Уж от кого, а от вас не ожидал. Такой простой, такой короткий марш-бросок, всего десять кругов вокруг полигона, а вы уже без сил. Как такое возможно?

Как. Очень просто. Это для вас, магистр, десять кругов – ерунда, потому что вы их не бежите. А я – бегу! По грязевому месиву, в которое вы же и превратили огибающую полигон дорогу, и в полной темноте, потому что пульсары запрещены, а заклинанием ночного зрения я пока не владею.

Так что да, для меня этот марш-бросок полный кошмар!

– Мм-м… Эрика, а вы вообще живая? – последовал новый вопрос и лёгкий тычок ботинком в рёбра.

Я не ответила, а магистр выдвинул следующее предположение:

– Или вам просто нравится тут лежать? Может мне следует оставить вас и уйти?

Угу, очень нравится. Обожаю валяться в грязи без сил и возможности подняться. Но ваше предложение, кстати, очень даже неплохое. Да, уйдите, пожалуйста. До вашего появления лежать было комфортнее – пусть холодно и мокро, зато над ухом никто не жужжал.

Впрочем, вру. Не комфортно, и если бы могла, то обязательно побежала бы дальше. Просто этот марш-бросок являлся составной частью большого зачёта по физической подготовке, который необходимо сдать хоть умри.

Без зачёта к занятиям следующего семестра, конечно, допустят, но на следующий курс не переведут точно. А всё потому, что…

– Милая Эрика, – утратив ехидство, прошипел Диверик. – Смею напомнить, что для боевого мага физическая подготовка важна не меньше, чем подготовка магическая. Если вы не в состоянии сдать простейшие нормативы, вам не место на факультете! Идите куда-нибудь… цветочки вышивать!

Вот теперь я нашла в себе силы поднять голову и буркнуть:

– Ага.

Не вставала, а практически отдирала себя от перемешанной с землёй глины. Ноги после забега дрожали, дыхание за время «привала» восстановилось, но всё равно хотелось лечь обратно и не дышать.

Едва я, шатаясь, поднялась, магистр Диверик таки зажёг слабый пульсар и, окинув мою несчастную тушку презрительным взглядом, спросил:

– Ну и сколько вы пробежали?

С этими словами он извлёк из внутреннего кармана мантии зачётную ведомость и, развернув её, вгляделся в написанную напротив моей фамилии цифру.

Результаты попадали в ведомость без участия Диверика – если б данные заносил сам магистр, я бы всегда пробегала ноль кругов и получала ноль баллов. Но результаты контролировал Хранитель, так что всё по-честному.

– Восемь с половиной? – изумился Диверик.

Я тоже удивилась. Тут же расправила плечи и решила, что похвалит, ведь с моим хлипким телосложением это настоящий подвиг, а Диверик…

– Так мало? Эрика, чем вы вообще занимались? Вы сюда зачем пришли? Полежать, – кивок на оставшийся в грязи отпечаток моей распластанной фигуры, – или норматив сдать?

Искорка хорошего настроения сразу погасла, а я удостоилась отповеди, которую слышала уже раз сто:

– Эрика Тизар! Мы, преподаватели Академии Ривенстэйл, безусловно счастливы, что вам, с вашими посредственными способностями, удалось поступить на первый курс, да ещё пройти дополнительный конкурс на факультет Боевой магии, но вам тут не место. Вы же сами видите, что не справляетесь! Девушки и боевая магия – вещи вообще несовместимые, но вы, Эрика, это полный провал. Всем, включая вас саму, будет лучше, если сейчас же соберёте вещи, напишете заявление на имя ректора и покинете эти стены. Эрика, вы меня слышите?

– Конечно, слышу, – выдохнула я.

Заявление. Отчисление. Нет, я не согласна. Может в самом деле не справляюсь, но добровольно никуда не уйду.

Мне нужен этот диплом! Пусть я буду самым худшим боевым магом в истории, но я им всё равно стану. Это мой единственный шанс на нормальную жизнь, как Диверик не поймёт?

Но понимать магистр действительно не собирался, а я не желала выкладывать подробности. Просто знала, что откровенность он не оценит – мои причины любой маг-мужчина обсмеёт.

Поэтому я просто вздохнула и, развернувшись, поплелась к жилому крылу замка. В спину тут же прилетело ядовитое:

– Незачёт, Эрика!

Кто бы сомневался.

– Пересдача ровно через неделю, в это же время!

У-у-у! Снова в четыре утра? Да он настоящий садист!

Я даже хотела развернуться и прямо указать на нездоровые наклонности преподавателя по физической подготовке, но сдержалась. Тем более, что чего-то подобного этот гад и ждал. Ведь нахамить преподавателю – прямое нарушение дисциплины и выговор. Когда таких выговоров наберётся достаточное количество, то можно исключить, не дожидаясь сессии. А мне вылетать ну никак нельзя.

Возвращение в замок было грустным и медленным – просто сил совершенно не осталось. Часть налепившейся грязи благополучно отвалилась по дороге, остальное пришлось счищать при помощи заклинания, возле двери в жилое крыло.

Бытовая магия, которой все одарённые обучаются практически с пелёнок, давалась легче боевой, но результат всё равно был далёк от идеала, так что утром предстояло отнести спортивную форму в прачечную.

Ботинки в прачечную, увы, не принимали, и этот момент заставил грустно шмыгнуть носом – придётся повозиться самой.

Очутившись в тёплом тусклоосвещённом холле, я глянула на собственную обувь и поплелась к дальнему коридору. Там – до самой последней лестницы, уводящей вверх.

Девчонок на факультете Боевой магии было действительно немного, поэтому обитали мы в самой маленькой башне. В ней находилась всего дюжина комнат, зато к каждой спальне примыкала отдельная ванная, что сильно скрашивало нашу тяжёлую, временами даже невыносимую жизнь.

Пока шла по коридору ещё оставляла грязевые следы, но к моменту, когда ступила на лестницу, грязь, наконец, закончилась. А очутившись в собственной комнате и взглянув в зеркало, я искренне порадовалась, что по пути не встретила никого.

Увы, но принять это чучело с всклокоченными чёрными волосами, блестящими синими глазами и густыми грязевыми разводами на бледной коже за адептку было крайне сложно – я рисковала получить промеж глаз каким-нибудь заклинанием для изгнания нечисти.

Но! Я добралась без увечий, что подвело к выводу – я всё-таки везучая. И хотя эта ночь получилась трудной, дальше всё точно будет хорошо.

С этой мыслью я щёлкнула пальцами, зажигая свет, и, избавившись от одежды, отправилась мыться. Стоило погрузиться в наполненную тёплой водой ванну, и магистр Диверик из моей головы исчез.

Марш-бросок в десять кругов тоже остался где-то далеко, и губы растянулись в самой оптимистичной улыбке. Как говорится, даже если вас съели, у вас минимум два выхода, так что…

Ещё пять минут в воде, и я поняла, что жизнь всё-таки прекрасна. Пусть на часах шесть утра, а я устала, как ломовая лошадь, зато сегодня выходной – то есть сейчас помоюсь, закутаюсь в пушистый халат, высушу волосы и отправлюсь спать.

Улыбнувшись ещё шире, я сладко потянулась прямо в ванной, и именно в этот момент случилось Это.

Внутреннюю часть левой руки обожгло, словно огненная змейка пробежала. Я ойкнула и уставилась на несчастную конечность, а там… На коже, уже очищенной от полигонной грязи, медленно расцветал багряный цветок с усиками и листочками.

Смысл происходящего был, разумеется, ясен, но…

– Не может быть, – выдохнула я.

Из воды выскочила, как ужаленная. Тут же подхватила полотенце, стремительно вытерлась и опять уставилась на рисунок.

Тот сверкал. Переливался всеми оттенками багряного и плавно усложнялся. К цветку добавился пронзающий меч, потом на острие этого меча расцвела звезда, которая явно символизировала магический пульсар.

Вот тут очень захотелось упасть в обморок, и я даже пошатнулась, но на ногах всё-таки устояла. И повторила, уже не изумлённо, а уверенно и хмуро:

– Этого не может быть!

Будто повинуясь моим словам, магическая татуировка вспыхнула и начала таять. Спустя ещё минуту, ни меча, ни «звезды», ни цветка с усиками-листочками уже не было. Лишь чистая, покрасневшая от горячей воды кожа.

Я открыла и закрыла рот. Потом подумала – может померещилось? Ведь ночь была действительно тяжёлой, а беготня вокруг полигона утомила не только тело, но и мозг.

Однако этот же «утомлённый» мозг буквально вопил: никаких галлюцинаций или ошибок! Узор был, а потом исчез!

Сделав очень глубокий вдох, я поджала губы. Пусть мне не привиделось, но невозможности произошедшего это не отменяло. Мы с папой договорились, что если поступлю в академию, то получу отсрочку на всё время учёбы. То есть пока я здесь, родители не заключают никаких помолвок! А если смогу стать дипломированным магом, вопрос замужества будет вообще закрыт.

В смысле открыт, но мужа выберу сама и в храм пойду тогда, когда захочется, а не когда скажут. Причём в этом случае на моей стороне будут и закон, и здравый смысл. Магички свободны от такого пережитка, как брак по воле родителей, а у выпускниц боевого факультета есть ещё кое-что – очень высокое жалование и огромные привилегии.

Собственно, именно из-за этого я на Боевой факультет и стремилась.

В основном.

Почти.

Да, я намеревалась получить диплом, обрести самостоятельность и помочь семье насколько это возможно. Родители о моих планах знали и даже одобряли, а папа пообещал, что никому меня не отдаст.

А теперь – вот. Брачный узор, причём самый настоящий, хоть и исчезнувший по каким-то причинам.

– Ну, папа, – прошептала я хмуро. – Ну, подожди!

Впрочем, ждать пришлось не ему, а мне, ведь в шесть утра канцелярия, где можно получить разрешение на визит домой, не работает. Привратника, который активирует стационарный портал, в шесть утра тоже не найти.

Мысль о том, что сегодня выходной, и канцелярия вообще закрыта, пришла позже и радости не прибавила. Это означало что придётся раздобыть где-нибудь бланк заявления, заполнить его, а потом отыскать дежурного преподавателя и уговорить подписать.

– У-у-у! – осознав всё это, взвыла я.

После чего всё-таки высушила волосы, сменила пушистый халат на ночную сорочку и отправилась давить подушку. Уснуть не рассчитывала, просто полежать в ожидании утра.

Оказавшись в кровати, жестом погасила свет и раздражённо скрипнула зубами. Из проявившейся татуировки о женихе было известно следующее: он из древнего рода – в других случаях узоры не проступают; и он, учитывая ту самую «звезду», маг.

Я скрипнула зубами повторно, а потом предположила – если узор исчез, то может помолвку уже отменили? Мысль взбудоражила настолько, что я включила свет, выскочила из постели и нарезала по комнате несколько кругов.

Потом опять легла, укрылась одеялом и благополучно заснула. Проснулась, когда стрелки большого будильника, стоящего на прикроватной тумбочке, показывали двенадцать дня.

К сожалению, видение татуировки за время сна не забылось, а здравый смысл шепнул: даже если помолвку отменили, нужно поговорить с папой. Во-первых, выяснить, что это было, во-вторых, напомнить о договоре и убедиться, что подобная ошибка произошла в первый и последний раз.

Рэйнер Варкрос

Утро. Я встретил его в мерзком настроении. Просто стоило открыть глаза, и в памяти всплыл вчерашний разговор с отцом.

Как он узнал? Нет, ну как? Конечно, я не делал из этого тайны, но и транспаранты перед окнами его кабинета не вывешивал. А самое неприятное – лорд Оруэн Варкрос знал больше, чем остальные, и недвусмысленно на это намекнул.

Именно эта излишняя осведомлённость и разозлила.

Впрочем…

Резко сев на постели, я зажмурился и усилием воли отогнал неприятные мысли. Заставил себя подняться, пересечь узкую аскетичную спальню, в которой обитал уже три года, и надавить на ручку двери.

Войдя в ванную, больше подходящую для какого-нибудь заключённого, нежели боевого мага самой привилегированной категории, привычно поморщился. Оголился, стянув пижамные штаны, и шагнул под душ.

Уже там, под прохладными струями, бьющими по телу, сознание начало проясняться. Я сделал несколько глубоких вдохов и пришёл к выводу – а ну и пусть. Рано или поздно разговор всё равно бы состоялся, другой вопрос, что не очень приятно чувствовать себя щенком, которого отчитывают за испорченную мебель. Если бы инициатором выступал я, или был готов к тому, что отец знает, всё бы сложилось иначе. Но что произошло, то произошло.

Я потянулся к крану, сделал воду похолодней и удовлетворённо фыркнул. Не успокоился, но раздражение сменилось весельем – просто вспомнилось выражение его лица.

Лорд Оруэн растерял весь свой аристократизм и едва не топал ногами от негодования. При всём моём уважении, это было что-то. Никогда не видел его таким!

А самое, пожалуй, занятное – папе всё равно придётся смириться. Он ведь знает, что не отступлюсь, да и иного выхода, считай, нет.

Так что… смирение, лорд Варкрос старший. Смирение и ещё раз смирение.

Криво улыбнувшись, я выключил душ и ступил на мрачный, местами выщербленный кафель. Разразиться серией смертоносных заклинаний уже не хотелось, и это, учитывая древность Цитадели, где располагался штаб восточных войск, было хорошо.

Подхватив полотенце, повернулся, чтобы взглянуть в узкое окно, расположенное почти под потолком – единственное в этой ванной. Снаружи было ещё темно, хотя время точно приблизилось к шести утра. Увы, осень. Именно за поздние рассветы её и не люблю.

Я быстро вытер тело, накинул полотенце на голову, чтобы подсушить волосы, да так и замер. Просто внутреннюю сторону левой руки обожгло огнём, и это точно была магия – причём магия, не затронувшая мои щиты.

В глубине души я сразу понял, что случилось, но разум верить отказывался. Не может быть! Это какая-то особенная скрытая атака, выполненная либо виртуозом, либо при помощи уникального артефакта. Или специфическая судорога. Или…

Сдёрнув с головы полотенце, взглянул на руку и тихо зарычал – ошибки быть не могло.

Узор! Брачный! Сложный, красивый, с указанием на то, что невеста из старинного рода и наделена магическим даром – да когда же отец такую «расчудесную» выискал?!

Но главное издевательство крылось в другом – на её гербе были незабудки! То есть, учитывая татуировку, забыть о помолвке и так сложно, а тут…

Я едва успел сжать пальцы в кулак, не допустив высвобождения силы. Огненное плетение появилось само собой, чисто рефлекторно, как ответ на сильнейший эмоциональный всплеск.

Снова зарычал:

– Ну, папа…

В этот миг багряные линии начали таять. Я смотрел и не верил, но через несколько секунд татуировка полностью исчезла.

– И как это понимать? – буркнул я хмуро.

Постоял ещё немного, глядя на руку, потом подхватил отброшенное полотенце и, обмотав его вокруг бёдер, вернулся в спальню. Снаружи протяжно запел рог, трубя подъём, а я остановился у окна, выходящего на плац, и попытался вспомнить всё, что мне известно о брачных узорах.

Темой никогда не интересовался, так что провал в знаниях был значительным, но о смысле исчезновения татуировки, учитывая некоторые ощущения, догадался легко.

– Ну, отец, – процедил сквозь зубы. – Хорошо, я тебя услышал!

Ударив кулаком по раскрытой ладони, я круто развернулся и шагнул к шкафу. Менять из-за досадной мелочи планы на утро я не желал.

Эрика Тизар

Как ни странно, и бланк, и дежурного преподавателя я отыскала быстро. Ещё один приятный момент – дежурным оказался мастер-магистр Тедор, декан факультета Особых чар.

Этот пожилой мужчина с уютным брюшком всегда был добр к адепткам, и желанную подпись я получила сразу. Выловить привратника оказалось ещё проще – он, в кои-то веки, находился на своём посту.

Впрочем, вот тут некоторая сложность всё же возникла – привратник не обрадовался. Он наморщил тонкий, похожий на клюв нос, вытащил из кармана пенсне и стал вчитываться в предоставленный документ.

Вообще этому старикашке с заметной примесью вампирской крови полагалось лишь взглянуть на подпись и начертить на специальной дощечке нужные координаты, но кое-кто слишком любил совать свой клюв куда не надо.

– И что же это за срочные семейные обстоятельства, о которых вы тут пишете? – поинтересовался он скептично.

Прозвучало так, словно хочу одолжить у него крупную сумму. Вернее, одолжить и точно не вернуть.

– Простите, информация конфиденциальна, – вежливо улыбнулась я.

Сказала и тут же поймала недовольный взгляд поверх пенсне. Следом прозвучало ворчливое:

– Угу, домой она собралась, как же.

Я возмутилась, однако промолчала, а старик выждал немного, сверля строгим взглядом, но, не дождавшись реакции, сдался. Махнул рукой и, подхватив серебряный мел, вышел из небольшого кабинета-сторожки, примыкающего к залу телепортации.

Чуть помедлив, поспешила за ним – пока не передумал и не отыскал в предоставленном документе какую-нибудь «вопиющую» ошибку, из-за которой нужно всё переделать.

Мы подошли к вычерченной прямо на мраморном полу сложной схеме, рядом с которой располагалась подставка с той самой табличкой, и привратник подтолкнул недовольно:

– Ну и?

Я протянула второй листок, на котором были крупно выведены координаты. Ещё с минуту старик разглядывал символы и, наконец, смилостивился.

– Ладно, – буркнул он. – Иди.

Всё. Серебряный мел коснулся доски и линии, выведенные на полу, ожили, замерцали тусклым светом. Я дождалась, пока это мерцание стабилизируется, после чего сделала нервный, но решительный шаг вперёд.