ГЛАВА 6. Решение принято

Электрический чайник шипел все громче. С его шипением слился раздражённый полушёпот:

– Ну, и зачем тебе эта девица? Мы должны поскорее выполнить задание Грарга. Я никак не могу найти подходящего человека, а ты занят чёрт знает чем! На студенческую романтику потянуло, что ли?

– Одно другому не мешает.

– Вот даже как? Раз не мешает, значит, у тебя уже есть на примете тот, кого можно посвятить великому Граргу? – даже в шёпоте прозвучала ирония.

– Её и посвящу.

– Очень неудачная шутка.

– Я не шучу. Разве Грарг говорил, что мы должны найти мужчину? Воинов у нас и так хватает.

Чайник отключился. Два пристальных взгляда скрестились.

– Ты настолько ею увлекся? Нет, девочка, конечно, славная, не спорю, – Лили задумчиво выстукивала на столе неровный ритм. – Если у тебя это всерьёз, можно и попробовать.

– Серьёзнее не бывает. Я в любом случае приготовлю ее посвящение, другой возможности быть вместе у нас нет.

– Ты жениться, что ли, собрался? – от неожиданности недоверчивый голос зазвучал громче.

Сидящий напротив парень кивнул.

– С ума сойти! Казанова влюбился!

– Тише ты! Да, всё всерьёз. Дальше что?

– В кои-то веки тебе удалось меня удивить! Раз такое дело, будем посвящать твою красавицу. Для Грарга особой пользы она, конечно, не принесёт, но, с другой стороны, разговора о полезности новичка, и правда, не было.

– Я в состоянии служить и за неё, и за себя, если потребуется. Главное, не торопи события и ни во что не вмешивайся.

Стоявший под окнами парень отделился от стены. По тёмному двору к одной из многочисленных машин скользнула длинная тень. Чуть слышно хлопнула дверца.

Как же он устал! Эти двое не нуждаются в отдыхе, а он уже на пределе. Не успел помешать убийству в парке… Всего на несколько секунд опоздал, когда глупая девочка прыгнула с моста… И сейчас он не сможет сломать их планы. Главное, чтобы не тронули ту, вторую девушку. Душу первой вряд ли удастся спасти.

ГЛАВА 7. Таня Синица

Мне снова снилась бабушка Липа. Я стояла на ярко освещённой поляне, окружённой густым, тёмным лесом. Лес был очень старый, с живописно изогнутыми деревьями, почти закрывающими небо широкими кронами, как гигантскими зонтиками. Бабуля приближалась, я слышала, как шуршит трава, соприкасаясь с краем её длинного светлого платья. Ещё издали бабушка Липа заговорила, и её звучный голос разнёсся по лесу:

– Не спрашивай о нём, Танюша!

– О ком?

– О рыцаре.

Я обернулась. В нескольких метрах от меня стоял Вадим в сверкающих рыцарских доспехах, но без шлема.

– Не задавай вопросов, – продолжила бабуля. – Не нарушай запрет.

Из леса выехал Герберт на своем "рено". Он нёсся прямо на рыцаря. Вадим вытянул руку и без труда остановил ею машину.

– Доверяй мне. Тогда я смогу защитить и тебя, и себя, и весь твой город, – произнёс он.

Лицо Герберта перекосила ярость. Колеса "рено" бешено вращались на месте.

– Как ты можешь верить ему? Ты ничего о нём не знаешь! – кричал Герберт, высунув голову из окна машины. – Спроси хотя бы, откуда он явился!

– Не смей! – властно сказала бабушка. – Если не хочешь ему и себе зла!

На поляну вышла бледная Вика, укутанная в длинную чёрную мантию.

– Синичка, ты знаешь и меня, и Герберта, – печально произнесла она. – Почему ты веришь ему, – она кивнула в сторону Вадима, – больше, чем нам?

– Не слушай их, – сказал он, продолжая удерживать машину. – Если усомнишься, я не смогу здесь остаться.

В этот миг мой взгляд остановился на лице Герберта. В карих глазах я увидела жуткую ненависть. Эта ненависть окутывала всё вокруг, обходя только Вику. Меня охватила паника, захотелось бежать, как можно дальше. Нет, от такого взгляда не скроешься: он пронзит и время, и пространство.

– Жаль, что ты поняла, – бесстрастно произнёс Герберт.

– У тебя есть защитник, – донёсся отдаляющийся голос бабушки. – Я больше не должна тебя оберегать.

Я ощутила свободу от жуткого ненавидящего взгляда и отчётливо увидела спокойное, уверенное лицо Вадима. Надо посмотреть в глаза и ему.

И тут я проснулась.

Уф-ф, ну и сон! С улицы слышались раскаты грома, за окном сверкнула молния. Капли дождя сильно и часто стучали в окно, во дворе шелестели мокрыми листьями деревья. Говорят, что покойники снятся к грозе.

Кошмар не шёл из головы, вряд ли теперь у меня получилось бы заснуть. Я накинула на ночнушку длинный тёплый халат, влезла в тапочки и побрела на кухню. Страшно хотелось пить.

Удивительно, как Вадиму шли рыцарские доспехи. Поговорить бы с ним! Но после первого учебного дня мы почти не общаемся. Видимся только на общих уроках, на переменах парень куда-то исчезает, после занятий сразу убегает. Пока что Вадим остаётся для меня загадкой. Его поведение непонятно, а слова о запрете – необъяснимы.

Интересно всё-таки, что сделал Вадиму Герберт? Почему они не переносят друг друга? При этом Вадим, когда Викуся говорит о Герберте, ловит каждое слово, да и Герберт периодически пытается завести разговор о нашем однокурснике.

Выпив чашку воды, я собиралась вернуться в постель. Тишину нарушил резкий звонок в дверь. Я машинально взглянула на настенные часы. Начало шестого. Что случилось?!

Я быстро подошла к двери, рука машинально коснулась защёлки. Через дверной глазок я увидела Вадима. Волосы парня слиплись от дождя, одежда, наверное, промокла насквозь. Что он делает здесь в такое время? Откуда узнал, в какой квартире я живу? Я торопливо завязала пояс халата и распахнула дверь.

Вадим шагнул в коридор. От парня пахло грозой – сыростью и мокрой листвой.

– Привет, – я вопросительно посмотрела на него.

– Привет. Прости за вторжение. Я не стал бы беспокоить в такой час, но увидел в окне свет и понял, что ты не спишь.

Он закрыл дверь на замок.

– Как ты попал в подъезд? Как узнал, в какую квартиру идти?

– Это нетрудно. Стоит посмотреть на освещённые окна и поискать знакомый силуэт. А с подъездом всё просто – домофон сломался. Не думал, что ты так беспечна, – с неодобрением заметил Вадим. – Ты же меня почти не знаешь! Неужели не боишься впускать неизвестно кого в такой час?

– Я тебе доверяю.

Если бы Вадим знал, как он мне нравится, несмотря на все свои странности, то не задавал бы глупых вопросов. Я безумно счастлива оттого, что он пришёл, хотя и в такое время.

– Тебе нужно переодеться, – сказала я. – Сначала придумаем, во что тебя одеть, а потом расскажешь, что хотел.

Вадим заметно смутился.

– Не надо, я не простужусь.

– Ну уж нет, – перебила я. – Иди под душ, в ванной висит чистое красное полотенце.

Отправив мокрого до нитки парня в ванную, я ринулась в комнату. Где-то на верхних полках шкафа остались старые джинсы дяди Пети и пара его футболок. Отчим переодевался, когда они с мамой приходили к бабушке в гости. Теперь они сюда почти не ходят, но одежду не забрали. Правда, дядя Петя сантиметров на двадцать ниже Вадима и раза в два полнее, но других вариантов всё равно нет.

Вещи обнаружились быстро. В ванной ещё лилась из душа вода.

– Вадим, одежда висит на ручке двери! Фен в шкафчике в ванной, – громко сказала я.

– Хорошо, – ответил он.

Душ выключился. Я снова рванула в комнату приводить в порядок диван и прятать постельное бельё в шкаф.

Вадим вышел согревшийся и посвежевший. Джинсы дяди Пети еле прикрывали его колени и висели, крепко стянутые на талии ремнём. Футболка оказалась коротковата и столь же свободна, как джинсы. Вид у парня был забавный, я еле сдержала улыбку.

– Спасибо за одежду, – без иронии поблагодарил он и присел на другом конце дивана. – Приятно, когда о тебе заботятся.

– Можно подумать, никто никогда о тебе не заботился.

– Это было давно, – задумчиво сказал Вадим.

Викуся права – он интересничает. Давно – это когда? Парню всего-то лет двадцать.

– Судя по твоему промокшему виду, ты долго пробыл на свежем воздухе.

– Да.

Парень надолго замолк. Я первой прервала затянувшуюся паузу:

– Вадим, зачем ты пришел?

– Отдохнуть и погреться. Но если ты против, я уйду.

– Придётся остаться, – хмыкнула я. – В таком наряде далеко не уйдёшь, полиция задержит.

– Это вряд ли.

– Почему?

– Меня сложно задержать. Только не задавай вопросов, а то мне всё же придётся уйти.

– Хорошо, не буду.

Придётся согласиться, чтобы удержать Вадима здесь. Ну, почему я не могу выбросить из головы этого человека-загадку? От любого, кто вел бы себя, как Вадим, я бы старалась держаться подальше. От любого, но не от него. Вадим сразу занял слишком много места в моих мыслях, да и в сердце тоже. Ночью легче откровенно сказать то, о чём думаешь. Днём я бы не решилась, но сейчас…

– Знаешь, ты кажешься каким-то… замороженным, что ли. Хочется тебя отогреть, чтобы ты расслабился, начал доверять другим. В общем, чтобы ты почувствовал себя счастливым, – скомкано закончила я, испугавшись своих слов.

– Не думал об этом, – ответил парень после очередной мучительной паузы. – Ты не права, я чувствую себя счастливым, но расслабиться и доверять всем подряд не могу. Возможно, ты станешь исключением.

Я нерешительно улыбнулась, а Вадим застыл на месте. Выражение его лица резко изменилось, стало настороженным. Казалось, всё внимание Вадима сосредоточилось на зашторенном окне.

– Ты хорошо рисуешь, – медленно произнёс парень.

Так вот что его заинтересовало! На компьютерном столе возле окна лежал мой раскрытый блокнот.

– Ты видишь, что там нарисовано? – спросила я. – У меня со зрением всё в порядке, но я не могу разглядеть рисунок в подробностях.

Вадим выглядел так, словно выболтал важную тайну.

– Да, вижу, – с легкой досадой ответил он. – Когда это происходило?

– Что?

– То, что ты нарисовала.

Я подошла к подоконнику. Хорошо, что блокнот открыт на сегодняшней зарисовке, а не на каком-то из изображений Вадима. Рисунок как рисунок, не самый удачный: Вика с закрытыми глазами и расслабленной улыбкой и Герберт, стоящий рядом. Снова дала о себе знать привычка набрасывать то, что производит сильное впечатление.

– Сегодня вечером. Вернее, уже вчера.

– Где?! – парень подался вперед. – Где ты это видела?

– Здесь.

– В твоей квартире?! Почему? Герберт как-то объяснил свои эксперименты?

Мы оба вздрогнули: заиграл будильник на моём телефоне. Я выключила его. Вадим не сводил с меня тревожного взгляда.

– Не понимаю твоей реакции. Вике было тяжело, и Герберт её успокоил.

Вадим с силой выдохнул. Я снова села на диван.

– Начнём сначала, – сказал парень. – Почему они вообще здесь оказались?

– Вика – моя ближайшая подруга, она мне ближе, чем сестра. Она зашла ко мне со своим парнем. Что в этом странного? То, как появился ты, среди ночи и без предупреждения, – выглядит необычнее. Не подумай ничего такого, я рада тебя видеть, и ты можешь приходить, когда захочешь…

Я прикусила язык. Вдруг мой словесный поток снова оттолкнет Вадима? Он слишком непредсказуем. Не общался со мной две недели, а теперь появился среди ночи как ни в чем не бывало. И как парень отреагирует сейчас?

– Понятно, – с досадой бросил Вадим. – Таня, любому человеку лучше держаться от Герберта как можно дальше.

Я перевела дыхание. Кажется, обошлось. Вадим не злится и опять заговорил загадками.

– По-моему, Герберт вполне адекватный, – примирительно ответила я.

– Попробуй поверить на слово, я ничего не могу объяснять. Вспомни, что говорил Герберт во время сеанса. Что-нибудь необычное слышала?

– Набор стандартных фраз, насколько я понимаю. Твои руки тёплые и тяжёлые, глаза закрыты…

– Это понятно, – нетерпеливо перебил Вадим. – Что он говорил, когда Вика была в трансе?