Глава 4. Самый опасный ученик в школе

Классный час длился целый урок, не меньше. За это время учительница столько раз сказала «ЕГЭ», что меня стало тошнить от этого слова. Об экзаменах даже думать не хотелось – так сильно они страшили. И хотя я всегда училась более чем хорошо, мне было не по себе от всей этой строгости. Впрочем, я решила, что бояться буду ближе к самим экзаменам. Что толку трястись сейчас?

После того как Ольга Владимировна отпустила класс, все разбрелись по компаниям. Барсов и его дружки исчезли первыми – буквально растворились в воздухе. Малиновская, Власов и их друзья-подружки громогласно заявили, что пойдут в караоке, а потом в клуб. Это был намек на то, что остальных они с собой не возьмут – только избранные могут тусоваться с ними. Наташа убежала на какие-то дополнительные занятия – как оказалось, староста ходила сразу к пяти репетиторам, ибо поступать хотела в МГУ.

А я присоединилась к Милане и Диларе – они пригласили меня отпраздновать новый учебный год в «Макдоналдсе» на набережной. К этому времени тучи разошлись, а дождь прекратился.

С нами решили пойти еще две девочки – близняшки Яна и Аня. Невысокие, светловолосые и зеленоглазые. Они были невероятно похожи друг на друга, и различить их удавалось только по одежде. Обе были болтливые, как сороки, но веселые.

До набережной нужно было идти около получаса, но я не отказалась. Мне хотелось найти новых подруг, да и одиночество я не особо любила – в голову сразу начинали лезть дурные мысли. Чаще всего – о папе. К тому же благодаря отчиму домой мне нужно вернуться лишь вечером.

– На набережной тебе понравится! – пообещала Дилара, когда мы вышли на школьное крыльцо. – Там вид – просто супер!

– Мы тебя потом еще на смотровую площадку отвезем, – подхватила Милана. – Оттуда весь город как на ладони видно! Потрясающая панорама!

– По Воскресенской улице еще надо пройтись и по Ленинградке, – встряла Аня. – Там старинные купеческие дома, легко словить вайб начала двадцатого века! Там даже недавно сериал один исторический снимали. По телику должны показать скоро.

– Лучше словите вайб офигения, – перебила сестру Яна, оторвавшись от переписки по телефону. – Бывшая Барса, Настя Климова, из одиннадцатого «В» наехала на Вику Стоянову из «Б»! Мне девчонки написали!

О боже, опять о Барсе. Тут вообще о чем-нибудь другом разговаривают?

Кажется, меня даже перекосило – как от кислого лимона во рту.

– Что? – мигом забыли о местных достопримечательностях девчонки. – Как – наехала?!

– В коридоре прям встретила со своими подружками и наехала! – радостно сообщила Яна. – Типа какого фига ты у меня парня увела?!

– А Вика что?! – хором спросили девчонки.

– Послала Настю!

– А Настя что?!

– В волосы ей вцепилась! – гордо поведала Яна, как будто бы сама эту Настю и научила кидаться на людей и хватать за волосы.

– Они подрались?! – В голосе девчонок звучала надежда.

– Да нет же, – стухла Яна. – Там Атом мимо проходила, потащила обеих к директору. Сейчас у Дамблдора сидят, он им лекцию читает.

– Атом? Это кто? – удивленно спросила я.

– Физичка наша и завуч. Алена Томасовна – сокращенно Атом, – пояснила Дилара. – Строгая тетка.

– Не понимаю пацанов, – заявила Яна. – Настя лучше выглядит, чем Вика.

– У Вики грудь минимум второго размера, а Настя плоская, – хохотнула ее близняшка. – Так что я Барса очень даже понимаю!

– Вика стерва! – не согласилась с ней Милана.

– А Настя истеричка!

– Да вы тише орите, а то услышит и с разборками к вам придет!

Мы не спеша шли по школьному двору, девчонки с удовольствием перемывали косточки девицам Барсикова, а я заскучала. Нет, я бы тоже посплетничала в свое удовольствие – это маленькая тайна всех девочек, девушек и женщин. Но сплетничать о незнакомцах было неинтересно.

В отдалении послышался знакомый гул моторов, и я сразу поняла – самолет. Он появился из-за домов, словно стальная птица, и летел по бледно-синему небу, на котором больше не было серых туч. Каждый раз, когда я видела самолеты, я останавливалась и смотрела вверх.

– Смотрите, самолет, – с восторгом сказала я, но девчонки даже не обратили на меня внимания – спорили из-за Насти и Вики.

Кроме меня на самолет обратили внимание лишь первоклассники – их стройная колонна под предводительством учительницы как раз шла рядом с нами.

– Самолет, самолет летит! – пискляво закричал кто-то, и они все как по команде задрали головы вверх, провожая самолет глазами. Он быстро скрылся за новостройками, что окружали школу. А мы покинули школьный двор.

Этот город был рассечен на две части многоводной рекой. Берега соединяли несколько мостов – автомобильные, пешеходные и железнодорожные. Правый в первую очередь считался историческим центром – был застроен старинными домами и соборами. По его улочкам, скверам, рощам и паркам было приятно гулять, есть шоколадное мороженое, наступать на хрустящие сухие листья, что уже начали падать с дубов. И смотреть в высокое прозрачное небо, по которому то и дело пролетали реактивные самолеты, оставляющие после себя длинные белые полосы. На левом берегу располагались спальные районы с хрущевками и унылыми панельными многоэтажками, и деревянный частный сектор, и заводы, но там я еще не была.

Мы жили на правом берегу, который по большей части состоял из современных кварталов, и они разрастались все больше и больше. А еще на правом берегу была обустроена современная набережная, где можно было гулять, кататься на роликах или велосипедах и наслаждаться закатами. Туда-то мы и направлялись, неспешно шагая по тротуару длинного проспекта.

Порыв ветра растрепал мне волосы, и пришлось срочно отрывать взгляд от неба и искать резинку в рюкзаке.

Около остановки, когда мы стояли на светофоре, к нам вдруг подошел мальчик – лет тринадцати, не больше. Прилично одетый, с рюкзаком за плечами, в белых кроссовках. Выглядел он взволнованно.

– Извините, а вы не могли бы мне дать на проезд? Мне домой нужно доехать, а я потерял деньги, – вежливо спросил мальчишка и прикусил губу, будто бы ему было неловко спрашивать.

Девчонки сделали вид, что ничего не слышали, и продолжили болтать. Я вздохнула и полезла в карман за мелочью. Сама однажды мелкой была в такой ситуации. Потеряла купюру, которую дала мама, а расстояние от школы шитья, где занималась, до дома было приличным. Только просить у прохожих я стеснялась. Сидела на остановке и ревела, пока ко мне не подошла бабулька с доброй улыбкой. Она угостила меня пирожком и дала денег на дорогу. Я честно хотела их вернуть, а она сказала тогда: «Не надо, просто помоги тем, кто окажется в такой же ситуации. Если будем помогать друг другу, то и мир станет добрее».

– Вот, держи, – сказала я мальчику.

– Спасибо большое! Я вам верну! – пообещал он звонким голосом.

– Не надо, – ответила я, вновь вспомнив фразу той бабульки. – Просто в следующий раз помоги тому, кто окажется в такой же ситуации.

Я улыбнулась ему и заспешила пойти следом за девчонками по пешеходному переходу, пока мигал зеленый свет.

– Зачем ты ему деньги дала? – спросила Милана уже на другой стороне улицы. – Он наверняка у всех попрошайничает.

– Да нет, он домашний какой-то, милый, не похож на попрошайку, – ответила я, почему-то почувствовав вину за то, что помогла.

– Они все не похожи, а потом у всех в итоге айфоны, а я со старым андроидом хожу, – фыркнула Милана. – Никому не помогай, Полин! Каждый за себя должен быть. Мне так папа всегда говорит. А он, как говорится, жизнь прохавал сполна!

Я пожала плечами. А что на это скажешь?

Девчонки вновь стали обсуждать кого-то из школы, а мне вдруг показалось, что на меня смотрят. Я обернулась, но в толпе никого не увидела. И отчего-то вдруг стало грустно.

* * *

После классного часа, который своей бесполезностью пробивал дно, Барс должен был пойти к одному челу на хату. Парни позвали потестить новую плойку¹, хотя он больше уважал боксы². В общем, хотели развлечься.

Однако все пошло не так. Сначала они опоздали, потому что угорали во дворе с парнями из десятого. Потом выяснилось, что в его классе появилась ненормальная. Она как раз стояла у доски и хлопала своими синими глазищами. Черт, да почему ее сунули именно в его класс? Раздражать ведь будет весь год. И имя такое детское – Полина. Откуда она вообще взялась? Еще и рот открывать посмела. Бесит.

Потом докопалась завуч. Типа он без формы. В отличие от Оленьки, как звали классную за глаза, она заявила, что у Барса будут проблемы, раз он не соблюдает устав школы. Да плевать он хотел и на нее, и на устав. Только эта стерлядь все равно настучала Старику. Он позвонил ему спустя десять минут, когда Барс уже был на школьном дворе. И сухо велел:

– Чтобы в течение часа был у меня.

Хотелось послать его далеко и надолго, но Барс сдерживался. Знал – скажет что-то не то, получит по ребрам или по зубам. Лучше заткнуться, смолчать и выждать. Старик не вечный. Это сейчас он у руля. А скоро даст слабину и рухнет с вершины своей империи, как он называл свой бизнес. Прямо в болото.

Стариком Барс называл отца. Потому что «отец» для него слишком сильно. Нужно заслужить, чтобы называли отцом, а эта козлина не заслужила.

– Парни, я потом заскочу к вам, – сказал он друзьям. – Пожрать возьмите чего-нибудь только.

– Возьмем, – тряхнул выбеленными волосами Вал. Вообще, его звали Костя, но все обращались к нему так, потому что фамилия была Валуев.

– У Виталика бухла много, так что оторвемся. Его родаки на дачу свалили! – широко заулыбался Винт. Тоже кличка, но не с наркотой связана, а с тем, что у него в заднице не шило было, а винт. Все время тянуло на приключения.

– Не пью, – жестко ответил Барс.

– Да че ты как малолетка!

Винт неожиданно замолчал – наткнулся на предостерегающий взгляд Барса. И смутился.

– Да ладно, знаю, ты же спортмэн, тебе нельзя.

– Мне все можно. Я сам не хочу. Так что рот держи на замке, чувак.

– Да понял-понял! Шутка это! Я типа стендапер.

– Ты типа идиот. И с лишними зубами.

Алкоголь Барс действительно не переносил. Видел, как пила мать, и помнил, как они жили. Пробовал, конечно, но не впечатлился. Из-за этого убивать себя? Нет. Он не станет. Спасибо.