Глава 5

Их не сразу впустили на территорию пансионата. Высокий бетонный забор, выкрашенный в зеленый цвет, массивные металлические раздвижные ворота и охранники делали пансионат (выстроенное буквой П трехэтажное строение из красного кирпича) недосягаемым для посторонних. Но эта бетонная стена с воротами вечером практически сливалась с густым сосновым бором, а потому совершенно не выделялась и не портила лесной пейзаж.

Просмотрев фальшивые удостоверения, охранники (два молодых парня в камуфляжной форме) пропустили Шубина с Таней в сторожевую будку, один из них вызвался даже проводить их прямо к Алисе Борисовне.

– Она ждет вас, нас предупреждали о вашем приезде.

– Тебя как зовут? – спросил Шубин парня.

– Александр.

Они шли длинной аллеей, вдоль которой были высажены ряды душистого табака.

– Красота тут у вас… Слушай, Александр, ты когда в последний раз видел Ларису Иванову?

– Ларису… – Он вздохнул. – Я все знаю. Убили ее. Мы хоть и в лесу живем, но телевизор имеется в сторожке. Во вторник, я видел, они вместе с Катей отправились в лес собирать землянику. Я сам лично пропускал их через вертушку.

– Как она была одета?

– Кто, Лариса?

– Лариса, кто же еще, – хмыкнула нетерпеливая Таня. – Про Катю отдельный разговор будет.

– Алиса Борисовна строго следит за всеми работающими здесь женщинами и даже в самую жару заставляет их ходить в деловой одежде… Ну не совсем, конечно, но чтобы никаких открытых платьев, оголенных тел, чтобы не соблазняли отдыхающих.

– Так что на ней было?

– Синяя юбка, такая… в складку, что ли, и белая блузка.

– А Катя в чем была?

– У нее джинсовая юбка и красная майка.

– А где сейчас Катя?

– Здесь, где же еще ей быть?

– А кем она тут работает?

– Косметолог. Еще маникюр делает.

– Я слышала, – сказала Таня, – в пансионате отдыхают в основном мужчины, это правда?

– Мужчин больше, это да. Так она и им маникюр делает. И маски на лицо разные, с кремом… Мне тоже однажды делала, приятно – жуть как.

Тут, вспомнив, видимо, по какому поводу приехали поздние гости, он сразу смолк. Вспомнил, что убита Лариса.

– Ее что, правда убили?

– Правда. Значит, ты видел ее последний раз, когда она пошла за земляникой, и все…

– Это я так сказал? Да нет! Они же потом вернулись из леса. Я видел, как они пошли в кухню обедать. К тому времени в пансионат понаехало полно людей, их начали устраивать по комнатам, а потом все собрались обедать в банкетном зале.

– Больше ты Ларису не видел?

– Да она весь тот день была здесь. Говорю же, пообедала, а потом отправилась к себе в комнату, а Катька – к себе. Думаю, они спать пошли. В тот день у них работы никакой не было. Еще вечером видел, опять же, они на кухню шли ужинать. И тоже с Катькой. Все как обычно. А вот, значит, на следующий день утром, я, правда, на часы не посмотрел, она ушла.

– Ушла или уехала? Может, за ней кто приехал?

– Нет. Она сказала, что ей надо срочно в город… И вещи у нее при себе были.

– Может, у нее какой конфликт с Алисой Борисовной случился, она ничего не сказала?

– Даже если бы и случился, она бы все равно не сказала. Она была девушкой серьезной, не болтливой, не то что Катька.

– Она не сказала, уволилась или просто на время едет в город?

– Нет, просто сказала, что ей надо в город. Думаю, она пошла на попутку. И хотя до трассы далековато, все равно, там и автобусы пригородные ходят… Я в том смысле, что не опасно… А где ее нашли? В квартире?

Они уже подошли к корпусу и поднялись по мраморным ступеням на крыльцо.

– Как войдете, там будет дежурная, она проводит вас к Алисе.

Алиса Борисовна ждала их. В черном костюме, подтянутая, с аккуратной прической, она встретила их с трагическим выражением на лице. Ее огромные голубые глаза были полны слез. Таня почему-то с первых минут прониклась к этой женщине симпатией. Окинув взглядом просторный, заставленный роскошной мебелью кабинет, она даже попыталась представить себе, каких трудов и нервов стоило Алисе стать хозяйкой такого заведения, как пансионат «Сосновый бор». Скольких людей ей пришлось приручить и заставить поверить в себя, чтобы привести в порядок это место отдыха бывших партийных руководителей, сколько денег раздобыть разными путями, чтобы отремонтировать здание, обнести его надежной стеной, разбить небольшой парк, отделать внутренние помещения так, чтобы в конечном счете превратить убыточное хозяйство в прибыльное. Должно быть, она взяла себе в помощники преданных ей людей: толкового бухгалтера, хорошего повара, добросовестных горничных и еще целый штат работников, на которых можно положиться. Таня интуитивно считала, что смерть Ларисы Ивановой напрямую связана с пансионатом. И, скорее всего, с кем-то из отдыхающих. И этот отдыхающий наверняка знаком с «ассирийцем» (так она про себя называла человека, посредника, заплатившего им аванс в пять тысяч долларов, чтобы они с Шубиным нашли убийцу), довольно неуверенно чувствовавшим себя в этой дурацкой ситуации. Почему этот отдыхающий решил остаться в тени? Почему? Он местный или из высокопоставленных московских гостей?

Шубину Алиса Борисовна тоже понравилась. Это была внешне очень привлекательная женщина, которую жизнь заставила взвалить на свои плечи тяжелую ношу – пансионат. Нелегко управлять большим хозяйством и штатом сотрудников, но не менее сложно, вероятно, найти подход к VIP-персонам, привыкшим, чтобы их обслуживали по высшему разряду, и порой воспринимающим жизнь как источник наслаждения, за который приходится платить самую высокую цену: Шубин был уверен, что в пансионате «Сосновый бор» нередко собираются люди из криминального мира, тесно связанные с особами правительственного уровня и решающими здесь, в этом великолепном тихом месте, свои личные проблемы. Скорее всего, Алиса старается не вникать во все те процессы, которые происходят у нее перед носом, поскольку понимает, что это небезопасно. С другой стороны, именно эти люди, возможно, и помогают обеспечивать ей определенное спокойствие и чувствовать себя уверенно в этом бизнесе.

Это были первые впечатления и мысли, связанные с Алисой Борисовной.

– Меня зовут Игорь. И я не из прокуратуры. – Шубин сразу решил расставить все по своим местам, чтобы впоследствии не возникло никаких проблем, когда хозяйке пансионата придется отвечать работникам прокуратуры.

– Да я поняла, вы же Шубин, из «крымовского» агентства. Многие мои знакомые обращались к вам со своими проблемами. Мне одна приятельница показала вас как-то в городе. Вот, говорит, это Шубин, если что, обращайся к нему… насколько мне известно, Земцова сейчас живет за границей?

– А вы хорошо информированы…

– Работа такая. Я знакома с огромным количеством людей. Порой сама удивляюсь, как всех запоминаю. Что касается прокуратуры, то они ведь еще явятся ко мне, не так ли?

– Непременно. Но мы первыми узнали о том, что Лариса работала у вас. Чем она здесь занималась?

– Она психолог, консультировала наших отдыхающих. Понимаете, тут очень благоприятная обстановка, она располагает к тому, чтобы человек мог расслабиться, отдохнуть и постараться забыть все свои проблемы. Богатые тоже плачут, сами знаете… Многие приезжают сюда после сильнейших стрессов, после банкротства, к примеру, или развода, а то и потери близкого человека. Лариса была очень хорошим психологом, она умела вдохнуть в человека жизнь и заставить его по-другому взглянуть на некоторые вещи…

– Вы так говорите, словно сами…

– Конечно, я консультировалась у нее. Иначе она бы у меня и не работала. Сколько раз она вытаскивала меня лично, когда я была на грани нервного срыва… Все мы люди, нам порой хочется поплакаться в жилетку и спросить совета. И хотя она всегда говорила, что не имеет права давать советов, мои мысли после беседы с ней как-то ровненько выстраивались, приводились в порядок. Во всяком случае, я уже знала, как мне жить дальше и как относиться к той или иной проблеме, как ее решить, а это очень важно, не так ли? Что с ней случилось?

– Ее убили в собственной квартире…

– Игорь, кто-то же пришел к вам и обратился с просьбой найти убийцу. Если вы назовете мне этого человека, я смогу помочь вам выяснить об этом человеке все. Ведь ваши услуги стоят дорого, значит, заказчик, возможно, и мой клиент.

– Да, я и сам об этом подумал, но заказчик решил не называть своего имени и послал к нам человека постороннего, нейтрального, понимаете?

– Это вам только так кажется, что этот человек посторонний. Люди, обращающиеся в ваше агентство, не простые люди, следовательно, они не могут довериться абы кому, вы согласны? Тот человек, который приходил к вам, – его доверенное лицо, это факт, который не признать невозможно.

– Алиса Борисовна, когда вы последний раз видели Ларису?

– Восьмого числа, во вторник. У нас было много гостей. Все в основном остались. Многие сейчас в сауне, кто-то спит, кто-то играет в бильярд, кто-то… сами понимаете…

– Она была целый день восьмого здесь?

– Практически да. Только днем они с Катей – это наш косметолог – отправились в лес, я их отпустила. Работы для них все равно никакой не предвиделось…

– А вот ваши отдыхающие… Они приехали целой группой?

– Вот именно восьмого числа – да. Хотя и до них проживало несколько человек, и сегодня еще подъехали, а двое уехали… У меня в Москве работает человек, он и посылает ко мне людей… Во вторник прибыло двенадцать мужчин, у них общий бизнес… Они провели какое-то совещание в Москве, а потом приехали сюда отдохнуть. Точнее, прилетели. Я посылала свой автобус, чтобы их встретили в аэропорту.

– Вы знаете этих людей? Они бывали здесь прежде?

– Да, конечно. Очень уважаемые люди. Они работают в одном банке и его филиалах. Генеральный не приехал, у него дела за границей. Но он здесь тоже бывает иногда, приезжает с женой или с дочерью. Обычно я селю его в отдельном коттедже, почти в лесу, домик даже не виден за соснами… Ему ни бильярд, ни девочки, ни сауна не нужны. Они отсыпаются тут, читают… А весной я оборудовала там кабинет и поставила компьютер, так он, когда приезжал сюда последний раз в мае, целыми днями играл в какую-то смешную игру с троллями и волшебниками…

Таня вдруг подумала, слушая Алису, что вряд ли такой серьезный человек стал бы рассказывать ей о своей компьютерной игре. Скорее всего, она видела этих троллей и волшебников на экране монитора в те минуты или часы, что проводила с ним. Подумав так, Таня решила, что ей просто мерещатся повсюду любовники и любовницы и что если так и дальше дело пойдет, то ей нечего будет делать в агентстве: не все же убийства и другие преступления происходят на любовной почве. Вот и сейчас она ехала сюда, в пансионат, в твердой уверенности, что Ларису Иванову убили именно из-за мужчины, с которым она отказалась переспать. Но зачем подходить к расследованию так однобоко? Ведь причина-то на самом деле может быть любая. Лариса могла выйти, к примеру, за пределы пансионата и случайно оказаться свидетелем преступления, да хотя бы в том же лесу…

– Итак, – донеслись до нее слова Шубина, – восьмого числа к вам приехало двенадцать отдыхающих, из Москвы. Хотя родом они из разных мест, так?

– Так, – кивнула Алиса. – Хотите кофе?

– Спасибо, не отказался бы. А ты, Таня?

Алиса позвонила и попросила приготовить кофе.

– Значит, восьмого числа Лариса, за исключением времени, которое она провела в лесу с Катей, была на виду. Ее видели все.

– Во всяком случае, это был совершенно обычный день. Они вернулись, пообедали, потом ужинали вечером…

– А что ваши отдыхающие?

– О, это был первый, так сказать, организационный день… никакого плана, никаких особых мероприятий. Каждый после обеда занимался тем, чем хотел. Но в основном все отсыпались в своих номерах.

– Вы приглашали к ним женщин?

– В тот день – нет.

– Может, вы заметили, что кто-то из гостей (новоприбывших или тех, кто уже жил здесь) оказывает внимание Ларисе? Возможно, она жаловалась, что к ней пристают?

– Лариса была не из тех девушек, с которыми можно вот так запросто… Вы понимаете меня, о чем я говорю. И никогда она ни на что такое не жаловалась.

– А Катя?

– Катя могла себе позволить, но это ее личное дело. Хотя вообще-то в пансионате не принято заводить интрижки со штатными сотрудниками. Но я признаюсь честно – Кате я делала поблажки. Ведь она непосредственно контактировала с мужчинами, она делала им маски, ухаживала за лицом, руками… Мужчины расслаблялись у нее в кабинете, и что происходило за закрытыми дверями, я не знаю. Но вполне допускаю, что там что-то такое и могло быть… С Ларисой же все по-другому. Она – психолог и по натуре более серьезная, принципиальная, что ли. Я никогда не видела, чтобы она с кем бы то ни было флиртовала. Да и ее, мне думается, многие из постоянных наших клиентов воспринимали исключительно как человека, на которого возложена серьезная миссия…

– А ваши горничные?

– Во всяком случае, когда я беру девушку к себе на работу, я инструктирую ее, объясняю, как себя вести, и выдаю форму…

– Синюю юбку и белую блузку?

– Нет, с чего вы взяли? А, поняла… Это Лариса так одевалась. Форма у горничных совершенно другая, они ходят в брюках и блузках.

– Кто вам сказал, что Лариса ушла из пансионата? Она сама объяснила вам причину своего отъезда рано утром или же ушла, никому ничего не сказав?

– К сожалению, она не предупредила меня о своем уходе. И чем он вызван, я тоже не знаю. Возможно, ей кто-то позвонил, и она срочно уехала. Но прежде такого никогда не было. Мы все знали, что она живет одна, что дома ее никто не ждет, да и не видела я и не слышала, чтобы к ней сюда кто-то приезжал или звонил. Она практически жила здесь, у нас. И никакой личной жизни у нее не было.

Девушка принесла кофе. Шубин с Таней выпили по чашке.

– Непонятная история. Одинокая молодая женщина внезапно уезжает, никого не предупредив… Она не боялась, что потеряет работу?

– Нет, не думаю. Во-первых, если она ушла так рано и так неожиданно, значит, на то были серьезные причины, и, если бы она мне объяснила их, пусть даже с опозданием и по телефону, я бы поняла ее и приняла обратно. Я же не знала, что больше никогда не увижу ее!

– Мы можем поговорить с Катей? Может, она что-то знает?

– Конечно. Думаю, она ждет вас, я звонила ей и предупредила о том, что вы приедете. Поймите, мы все очень любили Ларису и потрясены ее смертью… Как ее убили?

– Застрелили в упор. В собственной квартире. Да, кстати, вы никогда не говорили с ней о кулинарии?

– О чем? О кулинарии? Нет, знаете, такими уж закадычными подружками, чтобы говорить о пирожках или щах, мы не были. Признаюсь, я всегда держу с подчиненными дистанцию. Даже с Ларисой, которая знала обо мне буквально все… Вы только не подумайте, – она устало улыбнулась, – мне не за что было ее убивать… А то еще придет в голову… За мной ничего такого не водится, о чем я могла бы пожалеть, что сболтнула ей.

– Я просто хотел узнать, хорошо она готовит или нет…

– Точнее, умеет ли она печь торты, – поправила Игоря Таня. – Она почти закончила украшать торт на кухне, когда позвонили в дверь… Она открыла, и ее убили, выстрелом снесли полголовы… Поэтому мы и спрашиваем о кулинарии.

– Торт? Она сбежала с работы, чтобы срочно испечь кому-то торт? Невероятно!

– И торт непростой, – добавил Шубин.

– Что значит непростой?

– В форме гроба.

Алиса, видимо представив себе эту страшную картинку, даже присвистнула. Затем, опомнившись, взяла себя в руки.

– Вам действительно лучше поговорить с Катей. Пойдемте, я провожу вас к ней.