Своего недавнего знакомого, Женю, Гилберт узнал сразу, просто на каком-то интуитивном уровне почувствовал, что именно он в желтой майке рассекает лед, и неприятно удивился – мальчик был вялый, постоянно спотыкался, падал и не отрабатывал в полную силу, возможно, он просто ленился, поэтому так плохо выполнял заданные установки. Тренер тоже заметил все эти недочеты и, как следовало ожидать, отправил сорок пятый номер на скамейку запасных.

Алекс горько усмехнулся – когда-то он тоже играл под этим номером. Казалось бы, фантастическое совпадение, вот только Женя Царев совершенно по-другому относился к хоккею, жил им, порой даже бредил. Он всегда выкладывался по полной – неважно, обыкновенная тренировка или игра за сборную – окунался в этот процесс с головой. И пусть Царев остался в прошлом, в душе Гилберта хоккей по-прежнему занимал особое место. А потому он не смог равнодушно наблюдать за тем, как мальчик сидит на скамейке. Решил узнать все из первых уст.

Спустился и, кивнув тренеру, сел рядом с Женей.

– Привет.

– Здравствуйте, – невесело вздохнул мальчик и пожал протянутую руку.

– Что с тобой случилось?

– Нормально все.

– Я наблюдал за тренировкой. Ты отработал, мягко говоря, не очень, – между делом заметил Алекс, дав понять, что такой ответ его не устроил.

– Нормально, – упрямо повторил мальчик и шмыгнул носом, едва сдерживая подступившие слезы.

– Ладно, тренеру ты боишься сказать, но мне-то можно, мы ж друзья, – Гилберт ободряюще улыбнулся.

Он не был силен в дипломатии, не было у него и опыта в общении с детьми, поэтому вел себя так, как подсказывало ему сердце. Просто искренне переживал и хотел помочь, поддержать.

– Правда?

– Да.

Несколько секунд Женя раздумывал над его словами, но все же решился рассказать правду.

– Ноги болят.

– Почему? Может, шнурки затянул слишком сильно?

– Нет, – отозвался он и, грустно вздохнув, продолжил: – Коньки маленькие, жмут сильно.

Алекс не сразу сообразил, что тот имеет в виду, а когда наконец понял, удивленно воскликнул:

– А зачем ты их тогда надел?

– Других нет… Только тренеру не говори, а то не допустит до тренировки, – робко попросил Женя.

– Не скажу, – пообещал Гилберт. – Почему ты родителям не расскажешь? – задал вполне логичный вопрос.

– Я говорил, но у мамы пока нет денег…

– А папа?

– Папа против хоккея. Говорит, лучше играть в шахматы.

Мальчик честно, с детской непосредственностью делился своими взрослыми проблемами. Ни на что не надеялся, просто рассказал другу, и ему стало легче.

Гилберт задумался. Все это не укладывалось в голове: как родители могут так безразлично относиться к своему ребенку? Несколько раз глубоко вдохнув, он попытался подобрать слова, чтобы подробнее разобраться в ситуации.

– Интересная позиция… а сам ты что думаешь? Нравится хоккей?

– Да, это круто!

– Ну и отлично. А проблему твою решим.

– Как?

– Например, я могу дать тебе деньги, и ты купишь себе новые коньки, – Алекс без задней мысли предложил самый оптимальный, на его взгляд, вариант, но Женя нахмурился и отрицательно покачал головой.

– Нет. Мама говорит, нельзя брать деньги просто так. Их нужно честно зарабатывать.

– Какая умная у тебя мама, – саркастично произнес Гилберт. А про себя подумал: «Интересно, много она назарабатывала?»

– Я могу купить коньки и тебе подарить, это же не деньги.

– Нет, – Женя решительно отверг еще один идеальный вариант.

Мозг Гилберта вскипал от переполнявших его мыслей. Он уже настроился помочь мальчику во что бы то ни стало и не намерен был отступать. Только как это сделать, пока не мог придумать. Он уважал Женины чувства, ему импонировал такой серьезный подход к делу, но все это не решало возникшие сложности.

Казалось, ситуация уже обречена на провал, как вдруг блестящая идея прояснила сознание.

– Хорошо. Тогда я могу предложить тебе заработать деньги.

– Как? – глаза мальчика загорелись неподдельным интересом.

– Пока не знаю, но обязательно что-нибудь придумаю, – заверил его Алекс и протянул руку, чтобы скрепить их договор.

– Хорошо, – радостно воскликнул Женя и пожал его ладонь.

– А пока скажи мне, какой у тебя размер ноги?

– Тридцать седьмой, а зачем это?

– Дома посмотрю. Может, остались мои детские коньки.

– Ты играл в хоккей?

– Конечно, играл, – Гилберт добродушно улыбнулся и встал. – Ладно, я пойду, загляни ко мне завтра.

– Спасибо.

– Пока не за что.

– Женька! – Гилберт услышал взволнованный голос Красновой и в ту же секунду забыл, как дышать. Повернулся к ней лицом и заглянул в полные тревоги глаза. «Узнала», – мгновенно пронеслось в голове, и мир треснул, погребая его гениальный план под острыми осколками. Рассеченное сердце громко стучало в груди, выдавая внезапно нахлынувшее волнение.

Алекс нервно сглотнул и непроизвольно сжал кулаки. Растерялся, не знал, как теперь себя вести, как смотреть ей в глаза и что говорить. Былая уверенность в своих силах вмиг испарилась – Гилберт без труда мог справиться с Лизой, но Царев вряд ли был на это способен.

Как в замедленной съемке, Краснова подошла к скамейке и, не обратив на Алекса никакого внимания, присела рядом с Женей.

– Что с тобой? Почему ты не на льду?

Лиза испугалась не на шутку, в голове возникали мысли одна страшнее другой – упал, получил травму…

– Мам, ну перестань, – недовольно проворчал мальчик, вырываясь из чрезмерной опеки матери. – Все со мной хорошо.

– Мам? – Алекс опешил, отчего голос заметно охрип.

В сознании сработала бомба, едва не сбив его с ног взрывной волной. Он переводил взгляд с Лизы на Женю и обратно, пытаясь найти общие черты, но тщетно – они мало походили на родственников. Если бы он заметил хоть какое-то сходство, то непременно бы догадался, а сейчас чувствовал себя обманутым. И почему он раньше не удосужился посмотреть фотографии? Почему не спросил хотя бы фамилию у этого мальчика? Как позволил себе расслабиться настолько, что оказался в тупике?

– Что вас так удивляет? – раздраженно поинтересовалась Краснова.

– Да нет, ничего, – Гилберт равнодушно пожал плечами, но не сдержался от едкого замечания. – Если вы так и будете сюсюкаться с мальчиком, то лучше сразу отдайте его в балет.

Лиза вскипела мгновенно. Могла стерпеть все что угодно, но, когда дело касалось сына, ее было не остановить. Отбросив страхи и сомнения, она всегда рьяно, подобно львице, бросалась на его защиту.

– Что лучше, я знаю сама. Мой сын будет заниматься хоккеем! Тем более, вас это совершенно не касается.

Мало того, что Алекс морально уничтожал ее на работе, так теперь еще и посягал на ее личные границы. И этот факт вызывало крайне негативные эмоции – кто он такой, чтобы вмешиваться в ее жизнь?

– Что ж, вы правы, – его резкий, металлический голос пронзил насквозь, заставив зябко поежиться. – Всего доброго, Елизавета Андреевна, – окинув ее напоследок презрительным взглядом, Гилберт направился к выходу.

– И вам того же, – в тон ему ответила Лиза и облегченно выдохнула.

После того, как он скрылся из виду, напряжение сразу спало, и к ней вернулась способность мыслить здраво. То, что этот неприятный тип ошивается возле ее сына, ей совершенно не понравилось, и она тотчас же решила выяснить причины.

– Что он хотел от тебя? – обратилась к сыну, но тот не очень-то спешил делиться подробностями.

– Ничего.

– Жень, я же видела, как вы общались.

– Да ничего он не хотел. Просто спросил, почему я на скамейке.

– А ты чего сказал?

– Правду, конечно.

– Совсем все плохо, да? – виновато спросила Краснова и нежно погладила мальчика по голове.

– Нормально.

– Жень, потерпи чуть-чуть. Я обязательно найду выход и куплю тебе коньки, – пообещала она, в очередной раз сглатывая горький ком в горле.

Лиза всегда испытывала чувство вины перед сыном. Ее зарплата не позволяла покупать ему дорогую одежду, крутой телефон, планшет, – все то, что было у его сверстников. По мере возможностей она старалась обеспечить его всем необходимым, обделяла себя во многом, но денег все равно не хватало.

– Я знаю, мам. Все правда хорошо, пойду переодеваться, – ответил Женя и, чмокнув ее в щеку, отправился в раздевалку.

Совесть услужливо напоминала ему об обмане, но он отмахивался от этих мыслей. Думал только о том, как порадует мать, заработает деньги и сам купит себе коньки, а если повезет, то и ей что-нибудь приятное. Он нисколько не сомневался, что Алекс сдержит слово и поможет ему.

***

Гилберт вернулся домой непривычно рано. В квартире царила гробовая тишина, а это означало, что Элис еще не пришла. Бросив ключи на тумбу около входа, он не стал включать свет, прошел прямиком к бару и, налив себе двойную порцию виски, грузно опустился в кресло.

Алекс не боялся одиночества, наоборот, сбросить маски и побыть наедине с самим собой было бесценно, но со временем так привык к постоянному присутствию Элис в своей жизни, что без нее ощущал внутреннюю пустоту. Сделав большой глоток обжигающей жидкости, он откинулся на спинку и прикрыл глаза, смакуя послевкусие.

Весь день его преследовало лишь одно желание – расслабиться и наконец спокойно все обдумать. Совсем недавно события в его жизни шли своим чередом. Существовала определенная цель и четко расписанный план для ее достижения. Но одного только нелепого совпадения хватило, чтобы спутать все карты, сбить его с пути.

Теперь каким-то непостижимым образом мысли, чувства и желания сплелись в тугой клубок, и стало непонятно, как это все распутать. Мало ему было проблем с Красновой, как совершенно неожиданно добавилась еще одна. Мальчик, которому он обещал помочь, оказался ее сыном. Этот факт отрезвил, свел на нет все приложенные усилия, и благородные порывы вот-вот готовы были уступить место корысти.

Однако Алекс на корню зарубил крамольные мысли, решив, что ни в коем случае не будет использовать ребенка в достижении своих целей. Вот только на вопрос, хочет ли он теперь помогать, зная всю правду, не сумел ответить. Будет ли это правильно в сложившейся ситуации?

Комнату внезапно залил яркий искусственный свет, заставив Алекса непроизвольно зажмуриться.

Элис невозмутимо прошла на кухню и принялась разбирать принесенные пакеты с продуктами.

– И где ты шлялась? – нарочито грозно спросил Гилберт и притворно нахмурил брови.

Элис вздрогнула от неожиданности и, заливисто рассмеявшись, развернулась к нему.

– С ума сошел так пугать? Ты что здесь делаешь? До конца рабочего дня еще полчаса.

Алекс залпом осушил бокал и подошел к ней.

– Я сегодня решил закончить пораньше и сделать тебе сюрприз, а ты… Мало того, что бросила меня на произвол судьбы, так еще и дома нет. Что, любовника нашла, да? Признавайся!

Он навис, как скала, но на Брукс это не произвело никакого эффекта. Изящно изогнув бровь, она попыталась подыграть ему, но не смогла сдержаться и вновь рассмеялась.

– Особенно любовника!

– Ну серьезно, где была-то весь день?

– Красоту я наводила. В Нижний пришлось мотаться, в этом городишке нет ничего стоящего. Рассказывай давай, по какому случаю банкет? – ловко перевела тему Элис.

Гилберт устало вздохнул и налил себе еще виски.

– Почему ты мне не рассказала, что сын Лизы тренируется в нашей детской команде?

– Вообще-то я пыталась, но ты не хотел слушать, – она развела руки в стороны, полностью снимая с себя вину за его неосведомленность.

– А о том, что именно его я недавно подвозил, ты тоже знала?

– Догадывалась.

– Почему промолчала?

Алексу сложно было понять, чем руководствовалась Брукс. Единственное, в чем он был уверен, – она не стала бы намеренно утаивать от него важную информацию. Он не сомневался в ее искренности и преданности.

– Что бы это изменило?

– Я бы не чувствовал себя идиотом, когда при мне он назвал ее мамой.

Гилберт с силой сжал стакан, вспоминая о неловкой ситуации.

– Ну, иногда полезно спуститься с высоты своей гордыни и побыть идиотом, – заключила Элис и, достав из пакета коробочки из японского ресторана, разложила их на столе.

– Издеваешься?

– Есть немного. Суши будешь?

– Нет, ты же знаешь, что я их не люблю.

– Значит, ходи голодный, – Брукс пожала плечами и, удобно устроившись на одном из стульев, ловко подцепила палочками роллину.

– Ну спасибо, – фыркнул Алекс и присел на стул напротив.

– Да ладно тебе. Посмотри в холодильнике, Зинаида Петровна недавно что-то готовила.

– Да не хочу пока, – отмахнулся Гилберт и, отпив немного из бокала, посмотрел на Элис.

– Это ведь не все, да? – сразу догадалась она. – Что ты к нему вообще прицепился?

– Не знаю, помочь хотел, паренек-то неплохой…

– Так помоги, что тебе мешает-то?

На этот вопрос он и себе не мог ответить, будто уперся в глухую стену и не понимал, как ее обойти.

– А Лиза?

– Она-то тут при чем? Мальчик же не виноват в том, что он ее сын, – резонно рассуждала Брукс.

Она понимала метания Алекса и, как могла, старалась смягчить его. Он слишком зарылся в своей злобе и ненависти, а этот мальчик вполне мог стать тем самым катализатором, который остудил бы его и пробудил бы светлые чувства в душе, помог бы взглянуть на вещи под другим углом.

– Думаешь?

Гилберт переваривал сказанное и осознавал – в чем-то Элис была права, но как перешагнуть через себя, через свою неприязнь, он просто не представлял. Вспоминал глаза Жени, полные надежды и доверия. Разве сможет он обмануть невинного ребенка? Предать того, кто так тянется к нему?

– И думать нечего, – безапелляционно заявила Брукс, ставя жирную точку в их споре. – Хочешь помочь – помогай!

– Может, еще скажешь как?

– Может и скажу, выкладывай.

Алекс вкратце изложил суть проблемы и варианты ее решения.

Элис внимательно выслушала его и вынесла свой вердикт:

– Коньков твоих детских нет, – перехватив вопросительно-изумленный взгляд, невозмутимо продолжила. – И не надо на меня так смотреть, мы их не брали с собой.

– Как не брали-то? Я же сам их складывал в сумку.

Гилберт точно помнил момент сборов, эти коньки он всегда и везде возил с собой. Как символ, как напоминание.

– Ну ты сложил, а я выложила. Ты о них даже не вспомнил до этого момента!

– Вот же блин!

– Ну извини, я ж не думала, что в тебе добродетель проснется, да и как ты себе это представлял? Думаешь, Лиза не узнала бы твои коньки, которые ты сто процентов ей показывал, как семейную реликвию?

Для большей театральности Брукс закатила глаза.

Алекс пожал плечами и нахмурился – об этом он совершенно не подумал.

– Возьми да новые купи, раз такой сердобольный.

– Он не берет просто так, хочет заработать сам, и я обещал придумать ему работу…

– Ну так придумывай, раз обещал.

– Да я всю голову уже сломал, даже не знаю, что можно предложить. Может, у тебя есть гениальная идея?

– Конечно, все я! Что бы ты без меня делал? – проворчала Элис и ненадолго задумалась. – Слу-ушай, у нас во дворе недавно автомойку открыли для своих, можно поговорить с директором и попросить, чтобы разрешил мальчику мыть твою машину.

– Да ты что, он же маленький, не справится, – недоверчиво произнес Гилберт, но сама идея ему понравилась, надо было ее только обтесать.

– Да без разницы, вид хоть сделает, ребята помогут, а он пусть фары моет или тряпочкой протирает.

– Вот, то, что надо!

– Ну и отлично, утром зайду к директору, думаю, договоримся.

– Спасибо, ты чудо, – Алекс встал из-за стола и чмокнул Элис в щеку.