Я продолжал тянуться за бочонком, но внезапно почувствовал, как её руки начинают неторопливо двигаться вверх. Может, мне показалось? Я сосредоточился на ощущениях, притворяясь, что всё ещё стараюсь достать бочонок. Но нет, мне не показалось. Она явно сжимала мою задницу. Теперь я точно знаю, зачем она позвала меня наверх.

Развернувшись, я недовольно посмотрел на Кроуэль.

– Что это, по-твоему, было?

– Ч-что? О чём ты? Я просто держала тебя, чтобы ты не упал. Вот и всё, – она смотрела на меня с невинным выражением, но в её глазах промелькнуло беспокойство.

Она не знает, как я отреагирую. Может, закричу, устрою скандал? Но ей нечего бояться. Я дам ей то, что она хочет, но в обмен заберу ещё больше.

– Не оскорбляй мой слух своей ложью, – спрыгнув с табуретки, я подошёл к отступающей Кроуэль и прижал её к стене. – Ты нагло лапала меня. Думала, я не замечу?

– В-возможно, случайно… задела, – промямлила она, когда я обхватил её за талию.

Беспокойство исчезло с её лица. Теперь это была чистая игра. Но ты не сможешь переиграть меня, женщина.

– На колени! – властно приказал я.

Её глаза расширились от удивления – она явно не ожидала такого.

– Ч-что? – растерянно переспросила она.

– Повторить? На. Ко. Ле. Ни!

Мой голос эхом разнёсся по комнате. Даже я не ожидал такого эффекта, а что уж говорить о Кроуэль. Её ноги подкосились, и она рухнула на колени, глядя на меня снизу вверх.

– Тебе придётся постараться, чтобы заслужить моё прощение. Для начала – сними с меня штаны, – сказал я, обнажив хищный оскал.

Она колебалась, переводя взгляд с моего лица на штаны.

– Я долго ещё буду ждать? – недовольно спросил я.

– Х-хорошо, – ответила она, потянувшись к завязкам.

Глава 3

Некоторое время спустя.

Зайдя в дом, меня сразу окутал приятный запах жареного мяса. Слюна наполнила рот, а в животе предательски заурчало. На кухне меня ждала необычная сцена: Ханна, одетая в маленький передник, напевала незатейливую мелодию, изящно двигаясь от одного места к другому, готовя, судя по всему, нечто особенное. Заметив меня, она радостно вскрикнула и подбежала ближе.

– А вот и ты, ня! Я поймала оленя, ня! – радостно воскликнула она, подскакивая от нетерпения. – Я не знала, что ты любишь, ня, поэтому приготовила несколько блюд, ня.

Вдруг её носик затрепетал, и она, принюхиваясь, подошла ко мне почти вплотную. Её весёлое выражение сменилось легкой хмуростью.

– От тебя странно пахнет, ня, – сказала она с лёгким укором, глядя мне прямо в глаза.

Её слова вызвали у меня интерес. Она что-то почувствовала? Как? Я ведь недавно тщательно вымылся у колодца. Возможно, запах пропитал одежду?

– Да? И чем же от меня пахнет? – спросил я, тепло улыбаясь и наклоняясь ближе.

Она немного замялась, будто желая сказать, что от меня пахнет другой женщиной, но вместо этого выбрала другие слова:

– Думаю… духами, ня.

– Хмм, вот как? Странно, ведь я только что мылся у колодца. Как ты вообще что-то улавливаешь? – спросил я с лёгким интересом.

Я не оправдывался и не врал – зачем? Мы с ней не в отношениях, и её претензии меня нисколько не тревожили. Я просто хотел увидеть, как она на это отреагирует.

Её лицо выдавало бурю эмоций: сначала она нахмурилась, затем глубоко вздохнула.

– У зверолюдей очень чувствительное обоняние, ня. Даже если хорошо помыться, ня, без ароматного мыла слабый запах всё равно остаётся, ня, – наконец пояснила она. На мгновение она замолчала, словно что-то осознав. – Подожди… Ты что, мылся на морозе, ня?! – недоверчиво спросила она, разглядывая меня с ног до головы.

– Хм? Ну да. А что? – пожал я плечами, как будто это было совершенно естественно.

– Ты случайно себе ничего не отморозил, ня? – спросила она, обеспокоенно заглядывая мне в глаза.

Её удивление было вполне оправданным. Я уже видел подобные взгляды, когда мылся на улице: раздетый до нитки, стоя под ледяной водой, я не ощущал ни малейшего дискомфорта. Наоборот, прохлада казалась мне приятной. Правда, прохожие женщины выглядели смущённо и удивлённо, особенно когда их взгляды задерживались ниже пояса.

– Не переживай, – улыбнулся я, стараясь её успокоить. – Моё тело отлично переносит холод.

Ханна протянула руку, взяла мою ладонь и приложила её к своей щеке.

– И правда, ня… Тёплые, ня. Но пообещай, что в следующий раз будешь мыться дома, ня. А то вдруг тебя заклеймят извращенцем, ня, – лукаво улыбнулась она.

Я мягко убрал руку с её щеки, но, не удержавшись, положил её на её пушистую голову и погладил.

– Хорошо, обещаю, что буду мыться только с тобой, – шепнул я с игривой интонацией.

– Ч…что, ня?!

Пока она приходила в себя, я аккуратно потянулся к её мягкому меховому ушку и слегка потеребил его.

– Уня-я-я!

Она вскрикнула, отпрыгнула на пару шагов и прикрыла свои уши ладонями, глядя на меня с явным смущением.

– Не смей трогать уши девушки без разрешения, ня! Сноу – дурак, ня!

Я только рассмеялся и сел за стол, наблюдая, как Ханна пытается вернуть себе невозмутимый вид. Дразнить её оказалось невероятно весело. Возможно, ты будешь моей самой любимой игрушкой, милая Ханночка.

Некоторое время спустя.

– Мммаах, ня, как приятно, ня, – протянула Ханна, блаженно прикрыв глаза. – У тебя просто волшебные руки, ня. Но тебе вовсе не обязательно было делать мне массаж ног, ня.

– Ну, это моя благодарность за великолепный ужин, – ответил я, аккуратно разминая её пальчики.

На самом деле, я преследовал другую цель: сблизиться с ней ещё больше. Физический контакт – один из лучших способов расположить к себе.

– Как прошёл твой день, ня? – спросила Ханна, поглядывая на меня.

– Вполне неплохо. Я зарегистрировался в гильдии и уже успел выполнить четыре задания. Заработал тридцать три медика. Кстати, я хотел бы отдать их тебе, – сказал я, не прерываясь.

– Что? Ня? Зачем, ня? – она приподнялась на локтях, удивлённо глядя на меня.

Я хотел её успокоить. Это была мелочь, но её можно было использовать, чтобы укрепить наш союз.

– Всё просто. Я живу в твоём доме, ем твою еду. Приносить деньги в дом – это малое, что я могу сделать. Не отказывайся, ведь эти средства пойдут на нашу совместную жизнь, – мягко улыбнулся я.

Она задумалась, а затем медленно опустилась обратно.

– Х-хорошо, ня, – сказала она тихо, погружаясь в свои мысли.

Кажется, атмосфера стала подходящей для того, чтобы перейти на новый уровень доверия. Может быть, сегодня я смогу лучше понять её внутренний мир.

– Знаешь, я совсем мало о тебе знаю. Может, расскажешь свою историю? – спросил я, продолжая массаж.

Она замялась. Я чувствовал на себе её нерешительный взгляд, но, в конце концов, она решилась:

– Моя история не особо увлекательна, ня, но если тебе действительно интересно, я расскажу, ня.

После глубокого вдоха она начала.

– Двенадцать лет назад в этом доме жила счастливая семья из трёх зверолюдей: мужчина, женщина и их одиннадцатилетняя дочь, ня. Они жили небогато, ня, но их дни были наполнены теплотой и радостью, ня. Девочке казалось, что так будет всегда, ня…

Ханна сделала паузу, её губы дрогнули, а в глазах блеснули слёзы.

– Но, ня, наш мир далёк от идеала, ня. Однажды, в самый обычный день, ня, деревню атаковали разбойники, ня. Они не щадили никого, ня. Убивали отцов, защищающих дочерей, ня. Убивали мужей, защищающих жён, ня. Когда в воздухе раздались крики и удары колокола, ня, отец девочки спрятал её под полом. Но места было только для неё, ня…

Её руки сжались в кулаки так сильно, что побелели пальцы.

– Разбойники ворвались в дом, ня. Отец попытался защитить жену, ня. Он предложил бандитам взять всё, что они хотят, ня, но не трогать его жену, ня. На что они только рассмеялись, ня. Один из них заявил, что возьмёт всё, включая её, ня.

Она судорожно вдохнула, с трудом сдерживая эмоции.

– Мужчина боролся изо всех сил, ня, хотя и был всего лишь охотником, ня. Но его ранили и убили прямо на глазах жены и дочери, что наблюдала за всем через щель в полу, ня. А когда бандиты попытались изнасиловать женщину, ня, она схватила нож и перерезала себе горло, ня…

Слёзы начали стекать по её щекам, и она даже не пыталась их вытереть.

– Разбойники ушли, ня, почти ничего не взяв, ня. Девочку нашла старушка-знахарка, ня. Она воспитала её как родную, ня, пока та не достигла совершеннолетия. Потом девушка вернулась в этот дом, ня, но он был пустым и чужим… Конец, ня, – закончила она, смотря на меня своими заплаканными фиолетовыми глазами.

– Ну, и как тебе история, ня? – спросила она с натянутой улыбкой, которая дрожала, словно могла исчезнуть в любой момент. – А знаешь, ня, что самое забавное? Ня, разбойники не успели пройти и километра, как наткнулись на солдат. Их всех повесили, ня. Забавно, ня?

Её голос задрожал, и она разрыдалась. Слова сейчас были бы лишними. Я молча придвинулся ближе и обнял её. Она сначала вздрогнула, но потом уткнулась в мою грудь и дала волю эмоциям.

Она, наверное, копила эту боль много лет. Лучше пусть она выйдет сейчас, чем будет разъедать её изнутри.

Я прилёг на кровать, всё ещё обнимая её.

Ты не сломаешься, Ханна. Я этого не позволю. Если я решил сделать тебя своей игрушкой, значит, буду заботиться о тебе. Ты больше не должна нести этот груз одна. Доверь его мне.

Никто больше не посмеет обидеть тебя, а тот, кто попробует, испытает поистине незабываемые ощущения.

На моём лице на мгновение появился кровожадный оскал, но затем я сосредоточился на том, чтобы успокоить плачущую девушку. Ханна постепенно успокоилась, слёзы прекратились, дыхание стало ровным. Она уснула прямо у меня на руках, словно ребёнок, которому наконец позволили расслабиться.

Я долго смотрел на её лицо, в котором ещё виднелись следы боли.

– Ты больше не одна, Ханна. – прошептал я.

Не желая тревожить её сон, я лёг рядом, всё ещё держа её в своих объятиях. Сегодня я, пожалуй, останусь здесь.

С утра, направившись первым делом в гильдию, я получил свой кулон железного ранга. Узнал также, что заданий нет – ни для железного, ни для серебряного ранга. Это было разочарованием. Ещё одна причина задуматься о переезде: в большом городе, я уверен, работы будет гораздо больше.

Отказавшись от приглашения Кроуэль подняться на второй этаж (не стоит слишком баловать её, пусть немного потомится в ожидании), я направился обратно домой.

Почти у самого выхода из гильдии я встретил Ханну, собирающуюся на охоту. Мы не обсуждали вчерашние события, но изменения, между нами, всё же произошли. Теперь Ханна как будто случайно касалась меня при каждом удобном случае: плеча, руки или спины. Это не было чем-то интимным, скорее жестом, который говорил о её потребности в близости и тепле. Она, наверное, с удовольствием бы просто обняла меня, как вчера, но ей не хватало смелости. Вчерашний момент был продиктован эмоциями, а сейчас её голову занимали сомнения и размышления.

– Собираешься на охоту? – спросил я, хотя ответ был очевиден.

– Да, ня, Сноу, а ты почему так скоро вернулся? Ты же вроде шёл в гильдию, ня, – сказала она, закидывая лук за спину.

– Да, но оказалось, что для меня сейчас просто нет заданий, – ответил я, качая головой и складывая руки на груди.

Ханна задумалась на мгновение, а потом, немного неуверенно, спросила:

– А ты не хочешь пойти со мной на охоту, ня? – Она теребила кончики волос, глядя на меня из-под ресниц.

Учитывая, что делать мне всё равно было нечего, выбор был очевиден: охота с Ханной, где я мог бы ещё больше её расположить к себе.

– Почему бы и нет, – ответил я с тёплой улыбкой.

Её лицо озарила сияющая улыбка. Она радостно подпрыгнула, потом немного замялась, но всё-таки схватила меня за руку.

– Отлично, ня! Я научу тебя всем премудростям охоты, ня! – сказала она, прижимая мою руку к своей мягкой груди.

– Жду с нетерпением, – сдержанно улыбнулся я.

Некоторое время спустя.

– Вот видишь, ня? – Ханна указала пальчиком на следы лап на снегу.

– Судя по всему, это следы лисицы, ня. По расстоянию между ними можно определить, шла ли она спокойно, ня, оглядывалась или бежала. А судя по этим следам, она бежала, ня, и довольно давно, ня. Возможно, она ранена, ня, но крови не видно. И на лапу она не хромала, ня, значит, скорее всего, убегала от хищника, ня.

Её анализ был впечатляющим. Всего несколько следов – и она рассказала так много.

– Будем преследовать её? – спросил я.

Ханна задумалась и покачала головой.

– Нет, лучше не стоит, ня. Тот, кто её преследовал, может быть монстром, ня. Пойдём лучше проверим последнюю ловушку, ня. Если она пуста, ня, придётся довольствоваться сегодняшними белками, ня, и остатками вчерашнего оленя, ня, – сказала она, направляясь в сторону от следов.

Было забавно наблюдать за ней. Во время охоты она становилась сосредоточенной и серьёзной. А как она принюхивалась, слегка задрав носик, – это была чистая милота.

Однако охота оказалась менее продуктивной в плане сближения, чем я рассчитывал. Ханна относилась к делу серьёзно, так что здесь не было места глупостям или шуткам. Я ждал момента, чтобы задеть её эмоции – радость, страх или удивление. И вскоре мне представился такой случай.

Ханна вдруг остановилась, настороженно принюхиваясь.

– Хм, сильный запах крови, ня, – прошептала она. – Возможно, животное просто поранилось, попав в ловушку, ня. Но всё равно будь на чеку, ня.

– Понял, – ответил я, понизив голос.

Мы осторожно двинулись к источнику запаха крови. Ханна, несмотря на свой милый и иногда наивный вид, двигалась уверенно, её глаза блестели концентрацией. Она неслышно ступала по снегу, чуть прищурившись, словно всё время анализировала происходящее. Я следовал за ней, внимательно следя за каждым её движением.

Вскоре мы вышли к небольшой поляне. Посреди неё виднелся раскуроченный снег, испачканный кровью. Ошмётки мяса и костей какого-то животного были разбросаны вокруг, словно кто-то быстро разорвал добычу.

Ханна подняла руку, жестом останавливая меня, и указала на следы. Они были огромными, намного больше, чем у обычного человека.

– Это монстр, ня… – прошептала она, слегка дрогнув.

Следы вели вглубь леса, в сторону холмов, которые местные называли "Мрачными уступами". Это место славилось своей дурной славой – говорили, что там обитают твари, которые обычно не покидают дремучих лесов.

– Что будем делать? – спросил я, осматриваясь.

Ханна задумалась, прикусив губу.

Нужно уходить, ня. Если этот монстр так близко, ня, он может напасть на деревню, ня. Я должна предупредить людей, ня.

Такой замечательный шанс и просто так его упустить?

– Давай хотя бы посмотрим, что это за существо. Мы не будем вступать в бой, только выясним, что за опасность грозит деревне.

Она помедлила, но потом кивнула.

– Ладно, ня. Но будь осторожен, ня.

Мы двигались по следу, стараясь не шуметь. Воздух становился всё более тяжёлым, а деревья вокруг сгущались, превращаясь в настоящие стены из тьмы. Запах крови усиливался, и вскоре мы услышали странные звуки – хруст костей и утробное рычание.

Я замер, а Ханна осторожно выглянула из-за ближайшего дерева. Её глаза расширились от ужаса. Я тоже посмотрел.

На поляне царил запах смерти. существо доедало остатки своей добычи, его утробное рычание вибрировало в воздухе. Каждая мышца этого существа будто вылеплена из чистой силы, а кожа грубая и сероватая, покрытая трещинами и шрамами.

– Это огр, ня, – прошептала Ханна, её голос дрожал. – Мы не можем победить его, ня. Даже группа серебряных авантюристов с трудом справляются с такими, ня.

Но времени на размышления не осталось. Огр поднял голову, его ноздри втянули воздух, а горящие красные глаза уставились прямо на нас. Он взревел, так что я почувствовал, как грудь вибрирует от этого звука.

– Бежим! – выкрикнула Ханна, её голос пронзил холодный воздух облачком пара. Она схватила меня за руку, и мы бросились прочь.

Каждый шаг огра отзывался в земле, сотрясая её. Лес наполнил хаос: ветки ломались, снег взрывался, превращаясь в облака белой пыли. Внезапно Ханна остановилась и выстрелила.

Ведь нам обоим было ясно что нам не убежать.

Стрела, пущенная с точностью, вошла в его плечо, но лишь на пол наконечника, кожа огра была словно камень. Он взревел громче, а его шаги ускорились.

– Бесполезно, ня! – закричала она, выхватывая новую стрелу.

– Тогда иди! – крикнул я, оборачиваясь к монстру. – Я отвлеку его!

Но вместо того, чтобы уйти, Ханна попыталась обойти огра по дуге. Этот манёвр стоил ей времени. Огр заметил её движение, и его мощная лапа замахнулась, не оставляя ей шансов.

Я бросился наперерез. Всё моё тело напряглось, каждая мышца будто кричала от перегрузки.

я успел подбежать и прикрыть Ханну, приняв удар весь воздух выбило из моих лёгких. Меня откинуло на несколько метров, ломая деревья на моём пути.

Мой полёт завершился врезанием в толстый дуб. Тело онемело от удара, но уже через мгновение я встал, сплёвывая кровь из прокусанного языка.

Огр повернулся к Ханне, которая пыталась уйти из зоны удара. Её лицо застыло в ужасе, но ноги продолжали двигаться.

– Думаешь, я позволю? – прошептал я, чувствуя, как изнутри поднимается тёмное, животное желание.

Мои мышцы напряглись, словно готовясь разорвать всё вокруг. Сила хлынула в мои ноги, и я рванул вперёд. Каждый шаг был взрывом снега и земли, каждое движение – точным рывком. За пару мгновений я преодолел десятки метров, врезаясь в его ногу.

Хруст раздался, словно дерево ломалось на части. Огр завыл, а его огромное тело рухнуло в снег, подняв волну ледяной пыли. Он попытался встать, но повреждённая нога подгибалась, мешая ему удержаться.

– Он встанет снова, ня! Его нога регенерирует, ня! – крикнула Ханна, отступая к деревьям.

Я видел, как плоть огра пульсирует, как мышцы начинают срастаться, но это только раззадорило меня. Я запрыгнул ему на спину, вонзая пальцы в его грубую кожу. Она была твёрдой, словно старая кора дерева, но я продолжал рвать её, разрывая мышцы и сухожилия.

Огр вопил, его крики были полны боли и ярости. Его лапа потянулась ко мне, но я увернулся, схватив кусок его плоти и вырвав его в сторону. Кровь хлестала, покрывая меня с головы до ног. Она была горячей, почти обжигающей, и невероятно вонючей.

Подо мной пульсировали мышцы, сопротивляясь, но я не останавливался. Я прорывал слой за слоем, пока не добрался до позвоночника. С усилием я схватился за него обеими руками и с хрустом вырвал часть.

Монстр завопил так громко, что у меня заложило уши. Его тело дёрнулось, но я уже был близко к цели. Вглубь. В самое защищённое место. Я вонзил пальцы ещё глубже, игнорируя склизкую, скользкую кровь. Наконец, я почувствовал его ядро – гладкий, пульсирующий шар, окружённый тончайшими переплетениями нервов и сосудов.

Плоть вокруг ядра срасталась с бешеной скоростью, словно монстр знал, что потеря этого – его конец. Но мои руки двигались быстрее. Я оскалился, вырвав ядро наружу с отвратительным хлюпающим звуком.

Огр дёрнулся ещё раз, и его глаза потухли, а тело безвольно обмякло в снегу. Я посмотрел на ядро, всё ещё светящееся мягким зелёным светом. Оно больше не пульсировало так яростно, но его сила ощущалась в руках.

Вот она – самая важная часть, что есть в монстрах: ключ их силы. В каждом монстре есть подобное, но, разумеется, все они отличаются как по размеру, так и по виду, а также по цене. Хорошо, что я заранее всё разузнал в гильдии.

– Ханна? – прокричал я.

– Я здесь, ня! – её голос звучал потрясённо, но она была в порядке.

Кровь огра покрывала меня с ног до головы. Я был жив, и монстр лежал побеждённый. Это было идеально.

Ханна осторожно приблизилась ко мне, её глаза метались между мной и телом поверженного монстра. В её взгляде читалась смесь восхищения и страха. Я был весь в крови монстра – и на моём лице всё ещё сохранялся хищный оскал, который словно не хотел уходить. Энергия, что ещё секунду назад бушевала в моём теле, медленно спадала, оставляя в душе лишь тяжёлую пустоту. В руке я держал свой законный трофей – вырванное из тела огра ядро.

– Ты… это было невероятно, ня… но и… пугающе, ня, – прошептала она, не сводя взгляда с моих окровавленных рук. – Ты ведь не человек, ня?

Я поднял на неё взгляд. На мгновение задумался, что ей ответить, но быстро понял, что нечего отвечать.

– Мне-то откуда знать? Помнишь, моя память запечатана? – ответил я, мило улыбаясь, но улыбка, наверное, выглядела странно на фоне всего этого что я только что устроил.

Её глаза оставались напряжёнными. Чтобы сменить тему, я показал ей ядро.

– Смотри, что у меня, – сказал я, поднося его к ней.

Она слегка вздрогнула, но затем её взгляд сосредоточился на предмете в моих руках.

– Тебе не кажется, оно каким-то странным, ня? – нахмурилась она, вглядываясь в ядро.