Цитаты из книги «Райдер»

Существуют на свете такие мальчики, у которых забота – врожденное качество. Им не приходится даже задумываться о том, что они проявляют заботу, они просто делают то, что необходимо, то, что правильно, и поступают так, как поступил бы каждый нормальный здравомыслящий мужчина.

Словно косуля, загнанная тигром в угол, она оказалась в тупике среди могучих стволов деревьев. Дальше пути не было. Она обернулась и тут же теплые сильные руки обвили ее талию, а губы вновь встретились в любовном поцелуе. Все произошло так быстро, что она не успела ни о чем подумать. И, поглощенная эмоциями, она не смогла поймать тот тревожный момент, когда любовный поцелуй превратился в страстный. Он держал ее крепко, жар чувств полыхал на слившихся воедино губах и весь темный мир вокруг нее вдруг рухнул – не существовало больше ничего: ни этих деревьев, ни этого дома… Все разбилось в ее больном воображении и растворилось в сгущающейся темноте. Был только он. Он. И все ее существо было во власти этих темных сверкающих глаз.

Это был короткий нежный поцелуй, словно губы встретились и тут же простились, но мгновение это казалось долгим и насыщенным. Словно это был приятный полуторачасовой фильм, пролетевший за пять секунд и оставивший после себя тепло на сердце и легкую грусть в душе.

– Он ведь… – снова заговорила она сквозь сон. – Он ведь забрал у меня помолвочное кольцо. Представляешь? Кретин… С огромным бриллиантом… а вокруг него изумруды… Это было эксклюзивное дизайнерское кольцо… Господи, какие же все эти миллионеры жлобы…

И женихов у меня было, конечно, больше, чем у мамы. И я пользовалась ими как инкубаторами дорогих подарков, а потом избавлялась, как от надоевших игрушек… Да…

Сердце на миг затихло, и единственная крупная слеза скатилась из-под черных очков. – Я купил тебе вина. Юлия незаметно смахнула слезу с лица и, наконец, отстранилась от Ильи. – Правда? – она обрадовалась как ребенок. – Господи, как я хочу напиться! – Вином горя не зальешь, – заметил Илья, и они направились к дому.

Она села за стол и положила руки на колени. В ее грустных омертвевших глазах читалась безысходность; вот она сидит, предоставленная самой себе. Но где-то глубоко-глубоко в недрах ее очнувшейся после долгой спячки души таилась крохотная, еле заметная надежда, которая росла и росла, с каждой минутой все ближе пробираясь к сердцу и заполняя его своей теплотой и вовлекая в легкую и очень неуверенную атмосферу счастья.

– Илья, – вдруг сказала она, и он оторвался от чая, – мы можем быть друзьями? – Навряд ли. – Почему? – Я видел тебя в бюстгальтере. После этого никакой дружбы быть не может.

Тяжелые слезы подступили к глазам, и яростный крик готов был вырваться из горла. Но не вырвался. И слезы не капнули на красные, пылающие стыдом щеки. Она подняла голову и пошла. Ей бы хотя бы за угол свернуть, чтобы он не увидел лица!

– Боже мой! Ты бессердечный, жестокий человек! – А ты избалованная принцесса!