КОГДА СПЯЩИЙ ПРОСНЕТСЯ

В старом отделении спецтравмы палата для травмированных алкоголиков находилась в подвале, а туда, чтобы не вести по лестнице заплетающихся ногами клиентов, и уж тем более, не тащить на носилках, сделали желоб, покрытый оцинкованным железом. И по нему уже оформленных битых пьяных отправляли прямиком в палату. Там уже разносили по койкам, желоб смачивали водичкой.

К концу восьмидесятых палату из подвала убрали, подняли на первый этаж и увеличили в объеме до тридцати коек.

Как обычно, в приемном спецтравмы работал милиционер, оформлявший травмированных граждан в алкогольном опьянении.

В вытрезвителе штраф за попадание составлял двадцать пять рублей, а в спецтравме – пятнадцать. Видимо, высокое начальство, определявшее кому сколько платить, решило, что травмированный и так пострадал, можно и скидку сделать.

Как-то так выходило, что когда бы я ни привез битого пьяного в спецтравму, всегда на стене висела табличка: «Принимает хирург Муханов».

Василий Иванович Муханов – хирург-травматолог. Лет ему за пятьдесят. Невысокого роста. В очках. Всегда в шапочке и перчатках, поверх белого халата носит клеенчатый фартук.

Муханов опытный хирург. Уже много лет работает в спецтравме.

Бывают дни, когда он принципиально не хочет принимать пьяных, если те не в сознании, встает в позу:

– Он в коме, везите в реанимацию!

Скорая об этом знает. Поэтому если при пьяном нет документов, старается изо всех сил привести в сознание. Но… Во-первых, этот мухановский бзик знают не все, а во-вторых, не всегда удается разбудить крепкоспящего.

В чем проблема?

А в том, что в реанимации тоже не дураки работают.

– Давление нормальное?

– Нормальное.

– Пульс нормальный?

– Да.

– Зрачки на свет реагируют?

– Реагируют!

– Ну, какая же это кома? Он просто пьяный. Это алкогольный наркоз!

– И куда же его?

– Везите куда хотите. Но если вот ссадины на носу – в травму или к ЛОРу!

– Муханов не берет!

– Нас это не касается! Комы у него нет.

– Напишите в сопроводке!

Муханов однажды потребовал убрать из его отделения каталку.

– Наши пациенты должны входить сами! А если не могут, то это не наши пациенты! – заявлял он.

Но начальство с ним не согласилось и каталку оставили.

Бригада помоталась между реанимацией и Мухановской вотчиной, вернулась и, закинув на каталку, неподвижное, но живое тело втолкнуло ее в приемное спецтравмы.

Пока врач оформлял сопроводительный лист, милиционер ходил вокруг тела.

– Муханов не примет!

– Примет. Это не кома!

– Точно?

– Сто процентов. Крепко выпил и спит.

– А как вы определили?

Врач объяснил, как и сунул милиционеру сопроводительный с заключением реанимации, которое удалось получить с великими уговорами персонально для Муханова. Обычно реаниматологи просто отвешивали бригаде пендаль, посылая дальше.

С этим документом милиционер спорить не решился. Он нарезал круги вокруг каталки.

– Что же делать?

– Принимайте как неизвестного, – посоветовал врач скорой, – какие проблемы? Вот я опишу его одежду, личные вещи. Примите по акту и порядок!

– Нет, так нельзя. – Милиционер убежал и вернулся с большим тампоном вымоченным в нашатыре. Помахал им над лицом спящего.

Тот не отреагировал.

– Он не морщится даже, – удивился милиционер, – наверное, это все-таки кома.

– А вы другое слово знаете? – спросил врач, осматривая одежду спящего и занося ее описание в сопроводительный лист.

– Какое?

– Наркоз. Он спит. И пока спит, не будет реагировать. Он и боли не чувствует. Анестезия. Ему операцию можно делать. Ногу отрезать или руку – он и не заметит.

– Да ладно! – не поверил милиционер.

Врач заканчивал оформление.

– Вы принимайте, а то сейчас еще привезут битых, и начнется сутолока.

– Не могу я его принимать, меня доктор ругать будет!

– Детский сад какой-то! Подпишите карту!

– Не буду. Вот придет Муханов, он и подпишет. Я не имею права!

Врач начинает сердиться.

– Сделали хрен знает что. Приказ – чтобы в приемном врач непременно в карте расписался о приеме больного! Как раньше хорошо было: закатил, сопроводок в ноздрю вставил и гуд бай!

– Это вы хорошо придумали! Я про ноздрю!

Милиционер ушел и вернулся с перышком от подушки. Принялся щекотать им спящему кончик носа и водить в ноздре. Тот не шелохнулся!

– Ничего себе! От этого все просыпаются!

Ввалились разом две бригады. Каждая привезла пьяного.

– Принимайте!

– Дождался!? – воскликнул врач скорой.

– Известные? – ревниво спросил милиционер.

– Известные и с деньгами! Можно сразу штраф оформить!

– Это хорошо! Сопроводки сюда. – Милиционер приготовил мешки и принялся раздевать прибывших битых пьяных.

– Кто принимает?

– Муханов! Но он сейчас шьет больного, выйдет и всем карты подпишет!

Пьяные с различными травмами послушно раздеваются. Видимо уже бывали в спецтравме.

Милиционер упаковывает вещи и одного пьяного, который сам не может ничего сделать, раздевает быстро и ловко.

– Доктор! Вы своего разбудите! – посоветовал он, утаскивая пьяного уже в одних трусах за ноги в палату.

– Правильно тащит, – сказал один из скоропомощников, – если б за руку тащил, трусы бы слетели, а так только до подмышек задрались!

– Специалист! – согласился второй. – А у вас что? Кома?

– Никакая не кома! Обычный спящий! Выспится и проснется.

– Надо разбудить. – скоропомощники-добровольцы приступили к спящему, – пока Муханов не пришел.

– Его перышком милиционер будил, не помогло!

Скоропомощники передернулись.

– Вот садюга! Гестаповец. Разве можно перышком?!

– Это нарушение гаагской конвенции! Лучше бы он раскаленный шампур взял! Не так жестоко. И ожоговое тут есть, опять же.

Один принялся крутить нос спящему. Тот не реагировал.

Второй стащил шапку с головы спящего и, вылив в нее немного нашатыря из флакончика из-под глазных капель, положил шапку пьяному на лицо.

– «Красная шапочка», если задергается – значит, не спит, а притворяется.

Спящий не шевелится.

Врач скорой помощи беспокойно заерзал за столом.

– Вы своих пациентов мучайте, а то мне этого реально в реманацию везти придется!

Медики отходят от каталки со спящим. Один сдергивает шапку с лица спящего и рассматривает его. С уголка глаза того стекла скупая мужская слеза.

– Не взяла «красная шапочка»! Может быть, ему четыре куба кордиамина в вену загнать? Прочихается и проснется!

– Поздно, – возразил врач скорой, – если Муханов узнает, точно в реанимацию пошлет. Надо было еще в машине, да я не сообразил. Сейчас поздно.

В приемное входит полуголый мужчина, на нем кроме треников и тапочек-шлепанцев ничего. Во лбу мужчины торчит огромный нож, из тех какими капусту рубят пополам и вырезают кочерыжку на овощной базе. Нож располагается точно вертикально, так что ручка висит перед носом, отчего мужчина смотрит то одним глазом на всех, то другим, а лезвие устремлено точно вверх. Лицо его и грудь залиты уже засохшей и частично размазанной кровью.

Все, кто находился в приемном, замолчали и уставились на вошедшего. Следом за чудным дядькой вошел парень в черной шинели с нашивкой «СМП» и шапке с такой же кокардой.

– Я думал, этой формы уже не сохранилось. – Произнес врач скорой.

– А чего ж его не в нейрохирургию? – осведомился кто-то из скоропомощников. Это же черепная травма.

– Черепная не мозговая, – возразил парень в шинели, – ножик в лобной кости застрял. Я не стал вынимать.

– Почему?

Парень не ответил.

– А я бы тоже не стал, – заявил второй скоропомощник, – вот привез бы он его без ножика, и никто бы из нас не увидал такой уникальной картинки.

– Дело проще. – Нехотя пояснил вновь прибывший, – Во-вторых, когда я его из УВД забирал, кровь уже остановилась. Выдерни нож – опять пойдет. Ну, а во-первых – это красиво! Только ему пришлось на полу в машине сидеть, чтобы обивку салона не изрезать своим рогом.

Парень в шинели усадил мужика с ножиком на банкетку.

– Посиди тут.

– Может быть, достанете ножик из головы? – с надеждой в голосе спросил мужик.

– Сперва надо рентген сделать, а если там насквозь? Ножик пока дырку закрывает. Вот придет доктор и вынет из тебя ножик, а пока жди, сиди.

На несколько минут о спящем забыли, но тут он шумно всхрапнул и все вновь обратили на него внимание.

– Как сладко спит! – подошел к спящему парень в черной шинели.

– И я говорю, что он спит. Принимайте, и я поехал! – возбужденно обрадовался доктор скорой. – Вам уже двое подтвердили, что он просто спит.

– А если он спит, – возразил милиционер, – то почему не просыпается? Мы же его будили.

– Откуда я знаю, почему? Организм у него такой. Напился и спит. – Пожал плечами доктор.

– За ухом есть болевая точка, – сказал парень в шинели, – если нажать, он проснется.

– Жми! – скомандовал милиционер. – Я хочу знать его фамилию, имя отчество и местожительства. А без этого принять не могу. Вот скажет, и сразу отпущу!

– Мы то своих привезли, известных, – обрадовались скопомощники, – подписывай!

Парень в шинели жмет на точки за ушами у спящего, тот не реагирует.

– Чего-то не получается! А если сосок ему прищемить?

Милиционер расстегивает на спящем рубашку и, обнажив его грудь, приглашает инициатора продемонстрировать искусство пробуждения.

– Прищеми!

– Ребята! – подал голос мужик на банкетке, – Ну достаньте ножик, надоело уже!

– Подпишите нам карточки! – орут уже хором скоропомощники, сдавшие своих нетрезвых клиентов.

– Сейчас доктор скоро придет, – отнекивается милиционер. – Вы лучше помогите этого разбудить!

На спящего наваливаются все работники скорой вместе с милиционером и кто жмет, кто щипает, кто нос крутит и нашатырем машет перед лицом. Спящий не реагирует. Он вдруг глубоко вздыхает и выдыхает ртом, по приемнику разносится запах страшного выхлопа, от которого медиков отшвыривает к стенам.

Пока они решаются снова подойти, спящий поворачивается на каталке на бок, укладывает сложенные ладони под щеку и продолжает спать.

– Вот, – говорит доктор скорой, – это доказывает, что он просто спит!

– А если его шмякнуть на пол? Проснется?

– Не думаю.

Медики подступают к спящему в надежде, что его выдох это реакция на их старания и опять принимаются давить, крутить и вонять.

Мужчина с ножом в голове одним глазом наблюдает за проблемами медиков. Он уже подумал, что может и к лучшему, что ножик не достают? Ну их…

В приемном появляется Муханов. Он стоит на пороге и наблюдает:

– Вы похожи на зомби, которые жрут живого… – проговорил он. – Что тут происходит?

– Вот и доктор пришел, – радостно объявляет милиционер и, подбежав, виляет задом, как собака, – вот он привез этого, а он спит, и мы его так и сяк, а он не просыпается! Я говорю – кома? Они говорят – нет. А он все равно не просыпается.

Муханов жестом отгоняет волонтеров от спящего. Он смотрит в глаза, считает пульс, повторяет все те же приемы, что до него использовали сотрудники скорой и вдруг его взгляд падает на сидящего с ножом в голове мужчину.

– Это еще что?

Парень в черной шинели объясняет:

– Это его жена так. Он чего-то ей сказал, а она как раз капусту рубила, солить. Она ему как жахнет по лбу, а ножик и застрял.

– Ну, а к нам то зачем? – Муханов теряет интерес к мужчине.

– Так он же пьяный, его в обычном не берут, говорят, сначала к вам, а вы сами решите, куда его дальше.

– Он не только пьяный, но и голый, если не заметили, то на дворе ноябрь. – Ворчит Муханов.

– Доктор, достаньте ножик из головы, надоело уже, – подает голос мужчина с банкетки. Муханов собрался.

– Так кто раньше приехал?

Милиционер показывает на спящего.

– Этот.

– Сперва его разбудим. – говорит Муханов и уходит.

Возвращается через пару пинут и катит за собой на столике огромный железный ящик с электродами.

– Сними ему ботинки и носки, – говорит он милиционеру. Тот послушно выполняет приказание.

Медики, увидав ящик, отодвигаются к стенкам. Включив ящик в розетку, доктор нажимает кнопку «заряд» и следит за стрелкой.

– Думаю, трех ему хватит. – Он прикладывает электроды к пяткам спящего и приказывает милиционеру: – Нажми красную кнопку.

Кто-то из медиков судорожно перекрестился.

Удар, треск! Муханов бросает электроды.

Спящего подкидывает на каталке, он садится и совершенно безумными глазами осматривает помещение.

Муханов резко спрашивает:

– Фамилия, имя, отчество!? Где живешь? Сколько лет?

Проснувшийся рапортует:

– Ломов Сергей Иванович, сорок три, в Лоб… – он валится на кушетку, и засыпает снова.

– Кому в лоб? – возмущается милиционер, но врач скорой поясняет:

– в Лобне он живет.

Муханов возбуждён.

– Гады, все за вас делать нужно! – Он протягивает руку к сидящему на банкетке и ухватив ножик за рукоятку, резким движением выдергивает его из раны, – ножик сами вынуть не можете! Рукожопые вы!

Пьяный на банкетке охает от неожиданности.

– Марш в перевязочную! – орет Муханов, и поворачиваясь к скоропомощникам с ножом в руке, тем же тоном: – Ну! Кому тут карты надо подписать?!

Милиционер хватает бледного мужичка и тащит его в перевязочную, медики протягивают карты на подпись.

В приемное вбегает новая бригада скорой.

– Каталка есть?

– Что там, – спрашивает Муханов, – Кома?

– Нет, просто спит! – отвечает бригада.

Муханов жестом приказывает медикам сгрузить с каталки бывшего неизвестного спящего на пол. Он смотрит на старый дефибриллятор, стоящий посреди приемного.

– Не буду убирать пока. Завозите!