Глава 19

Гриня положил в общую кучу свой акваланг, тяжело опустился на большой камень у костра. Кабан помешивал в котелке кашу с тушенкой, варившуюся на костре, спросил:

– Ну как ?

Гриня устало выдохнул:

– Темно, видимо в море где -то штормит.

Ботаник принес хвороста.

– Где остальные ?

Гриня бросил:

– Идут следом, голубки. Устал, надо курить бросать, дыхалка подсела.

На поляне появились, неся на себе снаряжение, Никита и Лика. Лика в хорошем настроении проговорила:

– Всем привет! Кушать хочется – как с едой, Кабан ?

– Минут десять и будет готово.

Никита уложил снаряжение, спросил Гриню:

– Как у тебя ?

– Ничего – темно, много водорослей прибило. У вас что?

Вмешалась Лика:

– Кое – что есть.

Все резко повернулись к Никите с Ликой. Ботаник резко спросил:

– Кто ? Что ? Нашли.

Лика вытащила из кармана шорт железную кругляшку. Гриня, позабыв об усталости, приблизился к Лике. Голос от волнения и догадки захрипел:

– Это монета ?

Лика подняла руку с монетой над головой.

– Насколько я понимаю в монетах- это царский червонец.

Дружное «Ура!» заставило ее вздрогнуть. Она протянула Грине червонец.

– На братишка ! Учись у Никиты !

Гриня осторожно с нежностью принял находку из прошлого. Кабан спросил:

– Где вы его нашли ?

Довольная Лика развела руками.

– Пусть Никита сам расскажет.

Гриня передал червонец Ботанику, спросил:

– Рассказывай, где нашел ?

Никита пожал плечами.

– Когда мы все выгрузились и ты пошел в лагерь, я решил попробовать поймать крабов: зашел в воду и поплыл к большому камню, что справа от берега. Увидел хорошего краба, только протянул руку, краб оказался шустрый – дал деру и сковырнул камушек на дне. Мне показалось, что камушек блеснул, взял его в руку, протер и увидел,что камушек не простой. Вот и все.

– Ты осмотрел место ?

– Да, Гриня. Больше нечего.

Гриня покачал головой.

– Мы на верном пути. Кабан, завтра обшаришь всё возле большого камня.

Кабан улыбаясь, выпалил:

– Конечно, о чем разговор.

Гриня посмотрел на сестру с Никитой.

– Завтра отойдем от берега на метров семьсот и к берегу.

Никита присел на большой валун рядом с Ликой.

– Ты думаешь, что корабль находится именно здесь?

– Да.

– Гриня, подумай – прошло сто лет.

– Ну и что ?

– Да то, что за это время даже железо разрушается.

– Черное море хорошо сохраняет свои загадки. Тут находили и корабли греков.

Лика поправила его:

– Остатки, фрагменты кораблей.

– Понятно, но они были деревянными и пролежали на дне не одно столетие.

Никита добавил:

– Если этот червонец мы нашли у берега, значит, корабль разрушен и его сокровища разносит по всему побережью.

Гриня закурил:

– Возможно, но пока мы не найдем корабль, мы не сможем точно определить район поиска.

Вмешался Кабан :

– Хорош гутарить, пошли жрать, каша поспела.

После ужина, который был и обедом, так как вся компания не имела возможности днем воспользоваться законным обедом из – за работы в море, разбрелась по палаткам. Никита конечно, хотел поговорить с Ликой о карте, но она сослалась на усталость и ушла в свою палатку. Никита спал в отцовском УАЗе на матрасе. Условия поистине шикарные, не то что в палатке, как Гриня и его друзья. Конечно, он предлагал Лике воспользоваться машиной для жилья, но она отказалась, сказав, что любит спать в палатке. Солнце скрылось за скалами и сразу наступили сумерки. Пришла с ними и прохлада. Никита растянулся на матрасе и набрал со своего мобильного мобильный матери. Отцу он звонил редко, на что тот сильно обижался на него, но ненадолго. Мать сразу рассказала все свои скудные новости, поведала о том, что в клуб приезжают потихоньку дайверы и у них с тетей Светой прибавилось работы в кафе. Курортный сезон начал набирать обороты. Отдыхающим всегда были рады крымчане – ведь основной заработок на полуострове местные получали только за счет туристов. Многие и жили потом на заработанное до следующего сезона. Лика подошла к машине в тот момент, когда Никита по телефону кому-то резко отчётливо говорил: «Есть! Так Точно! Принято!». Она дернула на себя дверцу машины и просунула в салон удивленное лицо. Спросила:

– С кем ты так разговариваешь ?

Никита отключил мобильный, ответил вопросом.

– Что, не спится ?

Лика возмутилась .

– Мне не нравится, когда ты отвечаешь вопросом и уходишь от прямого ответа.

Никита включил свет в салоне, улыбнулся.

– Всё понятно, принято, не ругайся.

– Я не ругаюсь, просто говорю всё как есть, что- то мутноватое в твоём поведении присутствует.

Никита спросил:

– Что именно ?

Лика покачала головой.

– Опять !

– Что опять?

Лика не на шутку вспылила, такой Никита её никогда не видел.

– Извини, больше не буду. Хочешь знать, с кем разговаривал?

– Да !

– Со своим старшим товарищем.

Лика залезла в салон, прикрыв за собой дверцу машины.

– Он что, мент?

Никита рассмеялся.

– Нет, он не мент.

– Тогда объясни мне слова «Есть! Так точно!»

Никита принял серьёзный вид.

– Мой старший товарищ служит своей Родине, поэтому у нас такой стиль разговора.

Лика улыбнулась.

– Так бы и сказал, что друг служит в армии.

– Как бы я пытался это объяснить, но ты накинулась на меня с какими -то претензиями.

Лика махнула рукой.

– Ладно, проехали, просто что- то настроения нет, эти вон возле костра в карты играют, орут, спать не дают. Я тебе карту принесла.

Лика протянула Никите кожаный сверток. Он тут же развернул его, и перед его глазами на кожаном клочке предстала вся эта скалистая местность. Он даже отчетливо мог найти место, где они сейчас находились, между двух высоких скал, как башни, между ними, чуть дальше скалистого побережья видимо в море было обозначено крестиком то место, которое они искали.

– Снизу карты, где обгорела кожа, было что- то написано.

Лика кивнула.

– Да.

– А вот здесь смотри.

Лика подвинулась к нему так, что он почувствовал ее дыхание.

– Здесь, справа у скалы, у берега мне кажется стоит красная точка. Для чего она здесь ?

Лика пожала плечами.

– Не знаю, мы с Гриней никогда не обращали на это внимание. Она настолько бледная, что просто может быть грязью или чернилами.

Никита покачал головой в разные стороны.

– Нет. Чернил у того кто это нарисовал не было. Он это всё художество выжег, сидя у костра. Кто подпалил карту ?

– Мама говорила,что это во время второй Мировой. Дом сгорел, чудом карту из огня удалось спасти.

Лика задержала взгляд на его глазах, он опять почувствовал на себе её пронизывающую насквозь энергетику. По телу побежала приятная истома, переходящая в бушующий ураган страсти. Он подался к ней со словами:

– Я хочу тебе признаться.

Она не дала ему договорить, впившись своими губами в его губы. Они машинально начали стаскивать с себя одежду, но в этот момент раздался возле машины голос Грини:

– Эй, палочки Твикс, вы здесь ?

Прежде чем он открыл дверь машины, они успели поправить на себе одежду.

Лика недовольно спросила брата:

– Что тебе ?

Гриня усмехнулся, спросил, потом приказал:

– Что помешал, голубки ? Хватит тут миловаться, иди в свою палатку.

Лика бросила кратко Никите.

– Пока.

Никита молча кивнул в ответ. Она вылезла из машины и изо всех сил хлопнула дверцей машины. Никита отчетливо слышал их удаляющийся разговор.

– Хватит меня контролировать, я тебе не маленькая девочка и знаю, что делаю.

– Ты мне ещё спасибо скажешь, дура. У вас нет шансов, ты в Украине, он – москаль. Влюбилась – это пройдет.

– Ну может и влюбилась – тебе то что ?

– Я и говорю- пройдет.

– А если нет ?

Вмешались в их перебранку Кабан и Ботаник. Кабан пробасил:

– Хорош, Гриня ей мозги выносить, сама знает, что делать.

Лика отозвалась вперед брата.

– Респект, тебе Кабан, уважаю.

Гриня не унимался.

– Посмотрел бы я на тебя, если у тебя бы была сестра.

Ботаник под это жил.

– Вечная морока с женщинами – никогда не знаешь, что принесет в подоле.

Они хором засмеялись. Лика выкрикнула.

– Да пошли вы козлы !

Никита подумал: «Действительно, козлы» – закрыл глаза, вспоминая проведенные с ней сладкие секунды.

Глава 20

Законник Паша Краб демонстративно потёр ушибленную челюсть, сквозь стиснутые зубы процедил:

– Нехорошо, господин начальник , так с людьми обращаться.

Артамонов, начальник контрразведки города Евпатория, мило улыбнулся, даже сделал виноватое лицо, погладил на своем столе зелёное с бурыми пятнами сукно, шипящим голосом парировал сказанное в его адрес:

– Сами виноваты, господа. Надо быть полными идиотами, чтобы сопротивляться представителям власти.

Заговорил, рядом сидевший с Пашей, Вова Граф.

– О какой власти идет базар, начальник? О той, что скоро оставит всю движуху красным?

Артамонов нагло усмехнулся.

– Я вас, воров никогда не понимал. Что вы за люди? Прекрасно понимаете, что мне раз плюнуть расстрелять вас, и всё равно держите фасон. Мы не на сходке воровской, господа, вы в контрразведке, и, если вы еще живы, то значит у меня к вам есть интерес. Имейте уважение, господа, и не разочаровывайте меня.

Паша Краб достал из своего золотого портсигара немецкую сигарету, прикурил от английской бензиновой зажигалки.

– О чем базар к нам, начальник?

Артамонов поднялся со своего места, налил из графина в стакан воды и выпил залпом.

– Ваш вертеп мне очень нравится.

Его перебил Вова Граф.

– Вы имеете в виду наш ресторан «Летучая Мышь»?

Артамонов вернулся на своё место.

– Совершено правильно мыслишь, Вова Граф. Да кстати, почему Граф? По мне быдло как быдло.

– Не пыли, начальник . Сам хочешь с нами говорить .

– Да говорить хочу, но не пойму – кто из вас двоих блатней?

Паша Граф выпустил из носа дым- ему явно не нравился этот разговор .

– Мы – воры, поэтому равны друг перед другом. Интерес нам твой понятен – не дураки.

Артамонов похлопал в ладоши.

– Браво господа! Браво! Вы не поверите, я думал, придется вам понимание вбивать силой. Да вы умны и, надеюсь, сговорчивы. Я хочу иметь с вашего заведения.

Вова Граф выдохнул.

– Что за барыжный прикол? Где это видано, чтоб Вор платил фараонам?

Неожиданно Артамонов вытащил из кобуры наган, подошел к Вове Графу и приставил ему в лоб дуло пистолета.

– Может ты всё же заткнешь свою пасть или станешь милым.

Вова Граф усмехнулся ему в лицо.

– Да пошел ты, перхоть.

Артамонов выстрелил ему в правую ногу. Вова Граф повалился на пол, закричав от боли.

– Сука, падла ......

Артамонов, убирая в кобуру наган, хладнокровно продолжил, глядя на Пашу Краба.

– Кость не задета, он будет жить, если конечно не изойдет кровью. Ну, я думаю, мы с вами порешаем всё быстро – вы ведь не дадите умереть своему другу или, как вы любите говорить, корешу.

Паша Краб встал, затушил окурок в пепельнице на столе.

– Сколько вы хотите?

– Глупый вопрос. Конечно, равную долю.

Вова Граф через боль дико рассмеялся.

– Ни хрена у него аппетит, ну и подельничек, твою мать.

Артоаонов пнул ему по раненой ноге. Вова опять закричал от боли. Артамонов добавил:

– Не дерзи, иначе нам с Пашей придется всё делить на двоих. Я думаю, он не будет долго возражать.

Паша Краб быстро проговорил:

– Мы согласны !

Артамонов сел на своё место.

– Это еще не всё. Сегодня я пришлю к вам человека и вы передадите ему пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Это моя доля за всё то время, которое вы игнорировали меня.

Паша Краб покачал головой, выдохнул:

– Хорошо.

В полдень подвода Яши Жмота остановилась с краю у Татарского рынка, Пеленгас показал головой вправо на двухэтажную постройку.

– Там живет Аслан Бек.

Яша закурил.

– Кто это ?

– Наш друг, он владеет большой властью в Симферополе. Пошли к нему.

Он повернулся к своим людям.

– Клещ, идешь с нами, Санек и Компот остаетесь ждать, ведите себя тихо.

Аслан Бек встретил нежданных гостей, возлежав на широком топчане среди множества мягких подушек. Одет он был в красную рубаху и черные шаровары. На ногах высокие белые носки, заправленные в шаровары. Перед ним стоял небольшой столик с фруктами, графином вина. Он курил кальян, по запаху которого Яша понял, что Бек курит гашиш. Ему прислуживали две черноволосые полуголые девушки. Яша подумал: «Чтоб я так жил». Стены залы были завешаны персидскими коврами, а пол – белыми овечьими шкурами.

Он нехотя поднялся к гостям – сказывалось его состояние, но он был рад Пеленгасу, обнял его.

– Здравствуй брат, я давно не видел тебя.

Обнявшись с ним, Пеленгас кивнул на Яшу.

– Это Яша Жмот.

Бек полез обниматься и с Яшей.

– Рад, очень рад ! Я – Бек ! Друзья моих друзей – мои друзья !

Яша и Пеленгас расположились на подушках перед столиком, а Бек лег на своё ложе. Махнул рукой.

– Угощайтесь, братва. Что за дело или беда, не дай Аллах этого этим людям, привела вас в мой дом?

Пеленгас налил себе вина и осушил бокал.

– Я знаю, что ты здесь в Симферополе и царь, и Бог.

Бек сделал затяжку, выпустил большое облако дыма из рта. Протянул трубку коальяна Пеленгасу.

– Я , брат- Бек, Аслан Бек, я не царь, я выше !