В тот первый вечер и ночь через меня, или в меня вошли пятнадцать человек. Я три раза пил кофе, раз двадцать принимал душ, три раза рыгал. Володя, так звали моего покровителя, утром принёс завтрак и сказал, что до обеда могу отдыхать. Я кое-как поел. Ночной кошмар не выходил у меня из головы. И только тогда, когда я пересчитал деньги и закрыл их в сейфе, ко мне вернулось нормальное состояние.
«Если так пойдёт и дальше, то можно и потерпеть!» – подумалось мне, но мурашки всё равно пробежались по моему телу.
Спрос на меня рос день ото дня. Мы все перезнакомились и уже не стесняясь друг друга делали каждый своё дело, как на договорном боксёрском поединке: хочется дать со всей дури тому, кто рядом с тобой, а нельзя! Денежки уплачены! Противно, но надо делать так, как договорились.
Монотонность этих дней сводила с ума. К обеду я вставал, приводил себя в порядок, ел, и готовился к приёму клиентов. Начиналось всё не вечером, а уже с пяти часов. К этому времени подтягивались те, кто работал в обслуге, потом больные и те, кто смог уйти со смены раньше. Затем шли работяги: кто хотел до еды, кто после, кто ближе к ночи. Самыми последними приходили те, кто стеснялся. Такие забегали после двух часов ночи. Ну а под утро захаживали те, кто решил с себя снять напряжение перед работой. В восемь утра заканчивалась и моя смена. Не завтракая, я, приняв последний, самый тщательный душ, валился с ног, и спал до обеда как убитый. Всё тело болело. Вы когда-нибудь пробовали лежать на спине, широко расставив ноги, согнутые в коленях? И не пробуйте! Мышцы в первое время болели так, как в шестом классе, когда я нечаянно сел на шпагат. Всё около тазовое пространство ныло и стонало. Однако я решил из этого извлечь пользу. Во время этих сексуальных марафонов я понял, что нужно работать так, как в «качалке». Развивать необходимые группы мышц. И я начал «качать» пресс и ягодицы. Опытные проститутки могут вам рассказать, насколько эти мышцы помогают им быть неповторимыми в постели. Эти движения сводят с ума всех без исключения мужиков.
Мой животик стал упругим и плоским, мои бёдра могли сделать то, что обычно жёны не делают в постели своим мужьям. А зря!
В конце вахты мои клиенты были в восторге от меня! Помимо банальных ста долларов мне начали преподносить презенты. Кто-то обходился шоколадом, кто-то ананасом, а некоторые начали дарить вполне реальные небольшие драгоценности. Один подарил небольшую золотую иголочку, один серебряный браслетик, а прыщавый Олег подарил симпатичный кулон из золота.
Оставался один день и поток клиентов резко спал.
– Можешь расслабиться, – сказал Володя в обед, – сегодня клиентов будет мало.
– А что так?
– А всё очень просто! У нас тут в основном работают все семейные. А через день надо будет разыгрывать соскучившегося мужа. При этом все бабы обязательно контролируют: сколько сока у мужа скопилось за время разлуки. И если страсть его будет не бешеной, а его верный дружок в трусах выплеснет всего пару капелек, то это для них является неопровержимой уликой, которая доказывает неверность супруга. Поэтому сейчас все твои клиенты, которым предстоит такой статус-контроль, сидят в буфете и наворачивают литрами сметану, чтобы завтра был «полный бак».
– Вот это да! Мне такое и в голову не могло прийти.
– Ничего, Шура, поработаешь ещё пару вахт, ко всему привыкнешь!
– Ладно, тогда что, сегодня вообще не работать?
– Ну, почему! Клиенты всё равно будут, но я всех предупредил, что только до полуночи. Так что работай, а в час я к тебе зайду, чтобы утрясти все вопросы насчёт отъезда. Завтра уже будет некогда.
Он вышел и закрыл дверь.
Работы вечером действительно было немного, так что к двенадцати я совсем не устал.
В час, как и договаривались, он открыл дверь и тихонько зашёл.
– Привет! – сказал он, ставя пакет на пол.
– Привет, – ответил я, взглянув на пакет.
Он это заметил и переставил пакет на стол.
– Накрывай стол, отметим немного окончание вахты.
– А ничего что завтра уезжать?
– Именно поэтому и можно. План бурения дали! Происшествий нет! Руководство тоже сидит, закрывшись в буфете, бухает, так что всё нормально! Не волнуйся.
– Ладно, – сказал я и стал накрывать на стол.
В пакете была бутылка коньяка и банка крабов. Я достал из своих презентов всякую всячину, так что на столе не осталось места.
Сели, выпили. Я ждал, что он пришёл не просто так, и не ошибся.
– Шура, – начал он после третьей, – у нас тут сложились определённые правила, которые установил не я, но все им подчиняются.
– Какие правила? – нарисовал я на своём милом личике удивление.
– Всё просто. Ты ведь понимаешь, что организовав здесь такое, мы все рискуем?
– Конечно, понимаю, только мне сказали, что моя зарплата, которую должен получить Александр Витальевич Третьяков, будет за это всё вашей!
– Да, всё правильно, только один нюанс, – девочка, которая работала здесь до тебя, всегда бесплатно обслуживала руководство.
– Так что ты мне раньше об этом не сказал, я бы обслужила!
– А дело в том, что на этой вахте руководство не интересуется девочками! У нас другая атмосфера, понимаешь?
– В общих чертах.
– Дело в том, что мы сами для себя и девочки и мальчики.
– А что из этого?
– А то, что руководство решило, что ты должна оплатить хотя бы их сегодняшний банкет.
– Ну, и на сколько они погуляют?
– Не так много, где-то на пол штуки баксов.
– Годится! – сразу согласился я. – Тем более, что нам ещё работать и работать!
– Ну, вот и хорошо! – обрадовался Володя. – Наливай!
Когда бутылка закончилась, он стал собираться уходить. Я достал из тумбочки свой заработок за сегодня, отсчитал пятьсот долларов и отдал ему.
– Всё, Шурка, завтра в двенадцать часов Золушка должна превратиться в помощника бурового мастера! Никому не открывать, и без меня ни шагу.
Он ушёл, и я облегчённо вздохнул. Тут в дверь тихонько постучали. Я подумал, что это Володя что-то забыл и открыл дверь.
– Привет! – сказал парень в белом халате и юркнул ко мне в комнату.
– Привет, ты чего? – оторопел от неожиданности я.
– Я? – удивился он. – Ах, да, ты новенькая! В общем, такое дело. Мы всегда конце смены приходим к девочкам и забираем то, что им натаскали пацаны.
– То есть?
– Тебе что никто не приносил ни конфет, ни шоколадок, ни всякой другой всячины?
– Приносили! А что?
– Ты что всё сожрала?
– Нет, конечно!
– Ну, так давай всё сюда, я сейчас отнесу всё в буфет, шеф посчитает, и половину стоимости тебе вернём, если не просрочено.
– Понятно! – дошло до меня. – Хорошо, что вы всё заберёте, а то я не знала, куда это всё девать.
Он загрузил два пакета и ушёл. Через полчаса принёс мне сто долларов.
– Держи деньги, а это тебе от шефа, – он сунул мне в руку банку с крабами, – сегодня они кого-то на стол раскрутили, так почти всю икру и крабов пожрали ложками. Угощайся!
Дорога была хотя и долгой, но всё равно радостной. В трусах приятно давили две пачки стодолларовых купюр, а на душе была радость освобождения из плена. Попрощавшись с Володей на вокзале, я сразу направилась к Лоле.
Она уже ждала меня и сияла так же, как и я.
– Всё прошло нормально, Шурочка?
– Да, Лола, да! Ты себе не представляешь, что я пережила, но, тем не менее, я тебе так благодарна!
– Так, давай по порядку. Во-первых, денег с тебя больше никаких не требовал?
– Нет, – решил соврать я.
– Хорошо. Во-вторых, не обижали?
– Нет, Лола, не обижали.
– Сумела себя отстоять, как хотела? Баз орала, баз анала?
– Да!
– Ну и молодец! Куда теперь, и как дальше действуем?
– Отдохнуть хочу!
– Правильно!
– Только не представляю как.
– А ты не ломай голову. У нас в Ницце есть свой отель, где отдыхают такие же, как ты, ну и другие нетрадиционалы. Там не принято заводить знакомства и вмешиваться в чужую жизнь. Отдельный номер, прекрасный пляж, великолепная кухня!
– Дорого наверно?
– Я думаю, что для тебя уже нет!
– Сколько?
– Примерно полторы тысячи за неделю. Поезжай, побудешь одна, помотаешься по магазинам, отдохнёшь, а как прилетишь назад – сразу ко мне. Ну, что звонить?
– Давай! Уговорила!
В тот же день я улетел в Ниццу. Никогда и нигде я так не отдыхал! Справедливости ради скажу, что раньше я редко бывал на курортах и поэтому сравнивать особо не с чем. Но всё равно я был счастлив. Пробыв там неделю, я понял, что для меня самым лучшим отдыхом стало одиночество. Меня не интересовали женщины, тем более меня не интересовали мужчины. Мне были безразличны транссексуалы и прочая нечисть. Меня перестали привлекать кафе, бары, концерты и массовые гулянья. Я полюбил тишину в её естественном виде: только шум воды, ветра и естественный свет. Днём я много гулял по безлюдным местам, вечерами просто смотрел телевизор.
И именно тогда, в Ницце ко мне пришла безумная идея уединиться на каком-то острове, на который посторонним вход воспрещён.
Приехав с отдыха, я сразу помчался к Лоле. Она меня внимательно выслушала, подумала, а затем попросила немного подождать и вышла.
Вернувшись, она ухмыльнулась и пошла наливать нам «шеридан».
– А ты знаешь, подруга, а твоя идея не такая уж и безумная, как тебе кажется. Давай выпьем за идею, а потом я тебе кое-что расскажу.
Мы выпили, и она раскрыла распечатанный лист, на котором было множество предложений.
– Смотри, если откинуть всякую там Канаду и Исландию, то в южных широтах есть масса маленьких островков, которые можно купить примерно за двести тысяч. Вот, пожалуйста: Никарагуа, Коста-Рика, Малайзия, Индонезия, Папуа-Новая Гвинея. Причём можно купить уже с домиком, коммуникациями и так далее. Смотри, маленький островок в Никарагуа. Триста деревьев, круглый год тепло, электричество, близко до материка и всего за сто тридцать тысяч!
– Лола, ты представляешь, для того чтобы там жить нужно чтобы кто-то всё там обслуживал, охранял, и так далее.
– Шура, там средняя зарплата около пятисот долларов в месяц! Наймёшь семью за штуку, так они тебе всё будут делать! Вот давай прикинем!
– Давай!
– Считаем: сто тридцать тысяч стоит остров, раз! Предположим, ты найдёшь такие деньги и купишь его. Теперь содержание: тысяча долларов в месяц – обслуга, и тысяча еда и всякие там свет, вода и канализация. Это двадцать пять тысяч в год! Для того, чтобы иметь возможность платить двадцать пять тысяч в год, нужно или иметь на счету полмиллиона баксов, чтобы при пяти процентах годовых тебе капало двадцать пять тысяч, или зарабатывать в год хотя бы пятьдесят тысяч. Сможешь?
– Надо подумать!
– Скажи, сколько «набурила» за одну вахту?
– Двадцать штук.
– Охренеть! Даже мой «папик» мне столько не даёт в месяц, а он, между нами девочками, депутат! Так тут вообще нефиг думать! Сейчас наши юристы свяжутся с представителями правительства Никарагуа и договоримся на рассрочку на год. А потом слетаешь, посмотришь! Понравиться – внесёшь десять процентов и подпишешь договора.
– Я тебе поражаюсь, Лола! У тебя всё так быстро! Не успеваю соображать!
– А чего сопли жевать? Как Наполеон говорил: «Главное в бой ввязаться, а там уже видно будет!»
– Лола, я боюсь!
– Ты чего, Александр Витальевич? Влагалище мешает быть решительнее?
– Нет, просто не с кем посоветоваться. Вот если бы ты согласилась со мной слетать и вместе посмотреть, тогда бы я согласился!
– Согласилась! – поправила она меня. – Когда ты накрашенная тёлка в кружевных трусиках – ты она! Ладно, давай до завтра отложим этот разговор. Я попробую с «папиком» договориться!
– Всё, я побежал-а, – запнулся я, – завтра утром позвонишь, когда мне прийти!
– А ты где ночуешь?
– Как где? В вашем хостеле. Теперь я могу заплатить за номер.
– С такими бабками? В хостеле? Ты в своём уме?
– Я их уже давно положила на счёт, так что кроме двух сотен у меня ничего нет!
– Ну, тогда, ладно! Иди, отдыхай, а завтра я позвоню!
Звонок прозвучал в пять утра. Я посмотрел на телефон – звонила Лола.
– Привет! Не удивляйся раннему звонку и внимательно слушай. Я за тобой сейчас отправляю машину, у тебя двадцать минут на сборы.
– Лола! – пытался я возразить.
– Шура, заткнись и слушай! «Папик» в принципе одобрил нашу с тобой поездку в Никарагуа, только он хочет познакомиться с тобой, чтобы удостовериться в том, что тебе нужна моя помощь. Поэтому быстро собирайся! Ничего врать и выдумывать не надо! Расскажешь всё, как есть, только не говори, что мы были раньше мужиками! Пока!
И она положила трубку.
Одевшись, я вышел не улицу именно в тот момент, когда к стоянке отеля подъехал обычная иномарка. Ехали не долго. Дом, куда мы прибыли, ничем особым не отличался и даже казался маленьким, по сравнению со своими соседями. Меня проводили в холл, где на столе стоял самовар и три чайных прибора. Я сел и стал ждать. Ровно в шесть часов, когда на стене включился экран телевизора, в холл вошли Лола и её «папик».
– Здравствуйте! – первым поздоровался он. – Можете звать меня Михаил.
– Привет, – поздоровалась Лола.
– Здравствуйте! – улыбнулся я. – Меня зовут Шура.
– Присаживайтесь, Шура! – сказал он и сел за стол рядом с Лолой. – Чай с нами будете пить?
– Конечно, буду! – ответил я.
– Любите чай? – начал незаметный допрос Михаил.
– Да, очень! Но только самый что ни на есть настоящий! И я так понимаю, что у такого импозантного мужчины как вы не может стоять на столе чай из обычных супермаркетов!
– Да, да! – улыбнулся он. – В этом вы можете быть уверены. Лолочка, поухаживай за нами!
Лола стала разливать чай. Какая-то женщина принесла бутерброды и сладости.
– Да, Шурочка, вы совершенно правы! Я настолько привык ко всему настоящему, что случись невероятное, и мне пришлось бы жить только на свою пенсию, не знаю сколько бы мне удалось протянуть!
Мы допили чай и он продолжил.
– Мне тут Лола рассказала о вашей мечте жить на острове в Никарагуа, и я сразу вспомнил о сигарах. Да, не удивляйтесь, именно о сигарах. Никарагуанские сигары одни из лучших в мире. А те, что курю я – самые лучшие.
– Разве не кубинские лучшие? – попытался поддержать разговор я.
– Кубинские сигары были лучшими до введения США эмбарго. И вот тогда сигары стали массово производить в некурящей до того времени стране Никарагуа. И выяснилось невероятное: выращенные там сигары были не только не хуже, а даже лучше кубинских. И знаете почему?
– Почему?
О проекте
О подписке