С фантастической скоростью он уклонился в сторону, перехватывая её руку. Пальцы дворецкого сомкнулись на запястье девушки, и ей показалось, что она попала в паровой пресс. Пальцы Шатнера стальными тисками сжались, заставив её охнуть от резкой боли. Шатнер дёрнул Элен на себя. Потеряв равновесие, она буквально упала на грудь высокого старика.

– Кусаться вздумала? – прошипел в побелевшее от боли лицо девушки дворецкий и отшвырнул её в сторону, словно она весила не больше трёхмесячного котёнка.

Элен влетела обратно в комнату и упала на спину, пребольно ударившись затылком о выросшую на пути спинку кровати. В голове зашумело, острые раскалённые спицы пронзили мозг, из глаз полились слёзы. Старик вошёл в спальню и прикрыл за собой дверь. Элен, лёжа на спине, со страхом смотрела на него. Высокая тощая фигура в длиннополом сюртуке и начищенных штиблетах. В этот момент он казался ещё выше и неприятнее чем обычно, выглядел настоящим злобным великаном, готовым насупить на неё и растоптать. Он что-то говорил, но до Элен долетали лишь обрывки слов. В уши словно кто-то набил ваты.

Застонав, девушка заставила себя вставь на ноги. Держась за ушибленный затылок, на котором вздулась огромная пульсирующая наэлектризованной болью шишка, она попятилась прочь от надвигающегося на неё страшного старика.

– … не уйдёшь, девочка, – внезапно услышала Элен, будто одним мановением избавляясь от забитой в уши ваты. – Отсюда нет выхода. Не сопротивляйся, и ты пострадаешь не больше, чем другие.

Элен отступала, зная, что позади неё нет ничего, за что можно было бы спрятаться и скоро она упрётся поясницей в подоконник. Но не будет же она сигать в окно! Вряд ли она станет целей, если упадёт на каменную брусчатку с высоты второго этажа!

– Смотри, что я припас для тебя, – добродушного улыбаясь, как факир, готовый показать заинтригованному ребёнку невероятный фокус, дворецкий продемонстрировал Элен свою левую руку. Она судорожно сглотнула, увидев зажатый в кулаке Шатнера наполненный какой-то мутной жидкостью шприц с угрожающе блестевшей хищной иглой. Всё это время он прятал за спиной шприц. Наверняка заправленный какой-то усыпляющей гадостью.

Всё понятно, дворецкий хочет усыпить её, а потом, беспомощную, сдать на руки лучшему другу этого семейства доктору Аткинсу! Элен затравленно огляделась. Ей хотелось плакать и выть во весь голос. Да что же это такое! За что с ней так? Неужели только из-за того, что она узнала о содержимой шкатулки Стефана? Да что же такого действительно опасного в этих каплях, раз из-за них её готовы запереть в психушке? Элен обливалась холодным потом, как заворожённая следя за шприцем в руке неспешно приближающегося дворецкого. Ведь её не просто хотят выгнать с работы, нет. Её хотя обездвижить и отдать в лапы этому страшному психу. В голове девушки не укладывалось, как такое вообще возможно. То, что происходило сейчас, казалось ожившим кошмаром, перебравшимся в реальность обретшим плоть страшным сном. Да такого просто не могло быть! Не с ней! Не в этой комнате и не в этом доме, где всего лишь этажом ниже в своих кроватках посапывают два очаровательных ребёнка, о которых она заботилась и которых всем сердцем полюбила! В доме, где взбесившийся дворецкий с молчаливого одобрения хозяев пытается сделать с ней воистину жуткие вещи.

Что же делать? Шатнер, несмотря на возраст, чудовищно силён и ей с ним ни за какие коврижки не справиться. Закричать? Позвать на помощь? Кого? Гиллроев, которые сами дали дворецкому добро на совершаемые им ужасные действия? Да и не могла она кричать. Её вопли наверняка разбудили бы детей. А меньше всего Элен хотела, чтобы они видели то, что сейчас происходит. Она не хотела, чтобы они видели её, взъерошенную, с мокрым от слёз лицом, и плескающимся в глазах диким ужасом, загоняемую в угол превратившимся в бездушного монстра дворецким. Нет, будь она проклята, но Том и Сью ни за что этого не увидят. Она не будет кричать. Даже если бы был малейший шанс, что кто-нибудь на улице из случайных припозднившихся прохожих или соседей услышит, что сейчас происходит за толстенными непроницаемыми стенами старинного особняка.

Элен встряхнула головой. Зудящая боль, жадно вгрызающаяся в затылок, несколько приутихла. Девушка резко бросилась влево, будто пытаясь оббежать дворецкого, но он тут же сделал широкий шаг, перекрывая ей дорогу. И тогда Элен, не медля, сделала великолепный прыжок ускользающей от тигра лани и перепрыгнула через кровать, оказавшись на другой половине спальни. Обманный трюк удался. Шатнер явно не ожидал, что она в своём стесняющем движения платье окажется способна на такой прыжок. Не теряя более не секунды, девушка бросилась к двери. Ей нужно выскользнуть из превращающейся в ловушку комнаты в коридор, добраться до лестницы, сбежать вниз и со всех ног мчаться к парадному входу. Только оказавшись на улице, она окажется в относительной безопасности. Что будет дальше, она не задумывалась. Не было времени, и мысли были заняты совсем иным. События развивались настолько стремительно, что девушка просто физически не могла всё охватить. Сейчас она нацелена была лишь на одно – убежать от вооружённого шприцем Шатнера.

Преодолев отделяющие её от спасительного выхода ярды за рекордно короткое время, Элен ещё успела подумать, что, похоже, начинает выигрывать. Как тут же всё её надежды были одним махом разрушены. Тяжёлая рука с уже знакомыми стальными пальцами легла ей на плечо, сжала и с немыслимой силой швырнула прочь от двери. Элен не хватило жалких секунд, чтобы ухватиться за дверную ручку.

Во второй раз очутившись на полу, девушка приподнялась на локте и тряхнула головой, приводя мысли в порядок. Невероятно! Да быть этого не может! Как семидесятилетний старик может передвигаться с такой скоростью? Ладно бы ещё в его руках оставалась недюжинная силища, так ведь и двигается он намного быстрее неё! Иначе как объяснить, что он в мгновение ока догнал её! Элен отказывалась верить сама себе.

Девушка встала на колени, опираясь ладошками о пол. Она здорово ушибла левое бедро, когда со всего маху грохнулась под гардеробный шкаф. Вставай, вставай же, мысленно заорала она себе!

Застонав сквозь стиснутые зубы, девушка опять поднялась на ноги. Шатнер же, замерев посреди спальни, низко опустив голову, с мрачной ухмылкой наблюдал за ней. Он никуда не торопился, словно зная, что как бы жертва не металась и не рвалась вон, ей никуда не деться. Дверь клетки захлопнулась.

– Мисс Харт, вы совершенно напрасно тратите моё время и ваше здоровье, – вернулся к своему обычному официально-пренебрежительному тону дворецкий. – Давайте прекратим все эти бесполезные физические упражнения. Один укол – и вы погрузитесь в чудесный сон. А проснувшись, будете уже далеко отсюда. Поверьте, так будет лучше.

– Хочешь преподнести меня своему дружку в подарочной бумаге, перевязанной ленточкой? – с ненавистью прохрипела Элен, держась одной рукой за угол шкафа и лихорадочно ища пути отступления. Нет-нет, да её глаза и возвращались к задёрнутому шторами окну. А может, лучше рискнуть сломать себе шею, чем становиться добычей директора Мерсифэйт? Одному богу известно, что её ждёт в застенках психушки! – Именно таким образом и оканчивалась работа всех предыдущих нянек, да? А может и не только их? Вдруг я не знаю о пропавших в этом вертепе кухарках, служанках и горничных?!

Свободной рукой Элен отчаянно шарила вокруг себя, в тщетной попытке нащупать хоть что-нибудь, что можно использовать как оружие. К сожалению, в её комнате не хранилось ни ружей, ни сабель. Но… рядом со шкафом, у стены, стоял низкий резной столик с поставленной на него тяжёлой керамической вазой, исполняющей роль части декора комнаты. В этот миг Элен была готова расцеловать Катрин за её специфический вкус. Пальцы девушки сжали узкое горлышко вазы.

Шатнер, не замечая манипуляций Элен, смело пошёл на неё. В поднятой руке сверкающий в свете люстры шприц, в глубоко посаженных болотистых глазах решимость покончить с ней.

Элен встретила его сильнейшим ударом в голову. Она собрала все остатки сил и призвала на помощь всю отпущенную ей природой ловкость, чтобы успеть садануть дворецкого до того, как он сможет ей помешать. И у неё получилось! Тяжеленая, грушевидной формы ваза с гулким хрустом ударилась о висок старика и звучно лопнула, разлетевшись на десяток крупных осколков. Элен невольно зажмурилась. В её лицо брызнуло несколько мелких капелек крови. От столкновения с черепом Шатнера и силы отдачи её рука онемела до локтя. По мнению девушки, подобное могло остановить быка. Но не Уильяма Шатнера. Он даже не пошатнулся. Его голова резко дёрнулась, из рассечённого тронутого сединой виска потекла кровь, пачкая отложной воротник сюртука и безукоризненно отглаженную сорочку. Но и только. Он не упал, не закричал от боли, вообще не издал ни звука.

Левая рука старика атакующей змеёй схватила девушку за горло, а правая, не мешкая, всадила иглу шприца ей в плечо. Глаза Элен сначала расширились, едва не выскочив из орбит, гортань обожгло тупой проникающей болью, в глазах потемнело от нехватки кислорода. У неё на горле словно захлопнулся стальной удушающий ошейник. А затем по телу пробежала размягчающая тёплая волна, выбивающая почву из-под ног и отключающая все чувства. Зрение, слух, обоняние. Элен замерла, как парализованная. Она перестала ощущать даже кончики пальцев. Её глаза сами собой закрылись, а потом и на сознание кто-то набросил тёмный непроницаемый полог… Она бессильно обмякла на руках успевшего её подхватить дворецкого.

Уронив опустевший шприц на пол, не обращая внимания на разбитую голову, старик спокойно сказал:

– Ох уж эта молодёжь… Никогда не слушают старших.

Шатнер легко вскинул погрузившуюся в наркотический сон девушку на плечо. Из рваной раны на виске кровь почти не бежала. Он знал, что беспокоиться абсолютно не о чем. Через пару минут кровь окончательно свернётся.

Придерживая свою драгоценную ношу под колени, дворецкий вышел из ставшей местом побоища спальни очередной няньки семейства Гиллроев, кроша каблуками осколки вазы.

За порогом его ждали. Шатнер вопросительно вскинул бровь.

– Пришлось повозиться, старина?

– Немного, – дворецкий подбросил обездвиженную девушку, удобнее подмащивая плечо. – Она пошустрее остальных.

– Смотрю, тебе даже досталось!

– Ерунда. Но стоит отдать ей должное, сражалась она до последнего. Нам такие ещё не попадались.

Собеседник дворецкого с восторженным придыханием в голосе произнёс:

– Да, она потрясающий экземпляр! Док будет доволен.

Он протянул руку и схватил Элен за волосы, тёмно-русым водопадом свисающие почти до пола. Поднял ей голову и всмотрелся в отрешённое бесчувственное лицо.

– Красива. Она потрясающе красива. Но станет ещё лучше.

Его пальцы жадно пробежали по лбу девушки, заляпанному крапинками крови, носу, дотронулись до пухлых приоткрытых губ, побежали вверх, ныряя в декольте платья и сильно сжали полушарие упругой груди. Из горла человека вырвалось сдавление возбуждённое дыхание.

Дворецкий с неодобрением покосился на него.

– Надеюсь, я не разбудил детей?

– Что? Ах, нет, они даже ничего не услышали, – с видимым сожалением отрываясь от исследования груди Элен, сказал он. – Ладно, не смею вас задерживать, старина. Док будет рад столь внезапному подарку. Даже жаль её отдавать. Мы все начали привыкать к ней. Знаю, знаю. Тебе она сразу не понравилась, Уилл. Но согласись, у неё были неплохие шансы…

– Если бы не лезла не в своё дело.