Инкарнация, о которой так долго спорят люди, не только не может не быть, но и обязательно должна быть, что бы была возможность исправляться, развиваться и использовать накопленное. Иначе как объяснить болезни грудных детей – плохими условиями? То объяснения для женщин, не желающих затрудняться действительно для них – далеким лишним. Куда легче близкое объяснение, хоть пусть даже и автоматически направленное на порождение суеты – хорошие условия. Чем объяснить существующий способ гипноза, приводящий в воспоминания событий явно более старого времени и самое главное знания другого языка и себя другого. Только твердые законтренные на мозговом интеллекте ограничены пониманием силы как нечто безразличного, переходящего и могущего входить в иную твердыню. Ограниченный одним своим телом не может понять никакого иного. Впрочем не только люди от твердого, но и воздушные, психически – эмоциональные не должны этому верить, прошлые инкарнации могут быть самыми разными, с иными просто не хочется предчувствовать то, что за спиной. Еще похоже на то, что зеленая улица по инкарнации была дана с пришествием Христа и подпаданием его души в шеол – ад, откуда он освободил одним своим приходом души всех прежде умерших. Указывается на Адама и Еву. Еще говорится не об одном воскресении. Не это ли и есть то самое – возможность воплотиться вновь и вновь? Наш мир тем и особенен своей отрешенностью от всего вышнего, по настоящему воспринимаемой опасностью, с такими приземленными стремлениями, с которыми некоторые души просто отдыхают после слишком возвышенного. И еще: этот материальный мир не игра, в котором все главное за его пределами. Стоит только упустить ситуацию и черные дыры, уже как данные и в нашей Галактике быстро пожрут все. Возьмите пилу и попробуйте распилить непросохший ствол дерева, и вы поймете как это все трудно возиться с массой, сколько уловок ухищрений нужно ввести что бы направить течение дел в нужную сторону. На примере выше обнаруживается, хотя и неясно и даже не правильно может быть, если эмоционального человека понесет защищать правильное, то он будет защищать его до конца. Выясняется что в разных ситуациях массы такого-то и такого-то типа ведут себя по разному. Равновесие вырисовывается крестом, связка двух противоположностей против двух противоположностей. В ментальном плане, что бы распознать ситуацию ты должен два раза раскрыть ее и два раза опровергнуть. Это номинально, но на деле каждая ситуация занимает в пространстве как на линии тяготения то или иное приближенное значение к тому или иному знаку, оказывающему большое влияние, например на чувства, или порче, или закалке психики. Так на случае с изнасилованиями, если бы ситуация «отомстите за нее» была пострадавшей стороне вредна, тогда бы еще в средневековье, а не к нынешнему только времени, теологи-духовники вывели бы утверждение, что в изнасиловании виновата сама женщина. Само это действо – есть ее наказание, по принципу во всем с тобой случившемся виноват ты сам. В пору времен: когда каждая подозревалась в колдовстве и костры пылали по всей ныне демократической Европе (заметим только в этой и пылали), женоненавистникам в духовных трудах своих сравнивавших женщину с исчадием ада могло повести к разбору этого преступного явления. Конечно бы виновата оказалась искусительница статью, и за это бы тоже могло быть дано наказание. Наказание это бы жило, и только меняло формы, и в целом бы приносило результат: жертвы скрывали бы, под угрозой наказания и моментально бы успокаивались во внутреннем плане, не делали бы насильником того, кого именно это ставит с тропы удальства на тропу ведущую в монстры насилия. Ныне же дурости вокруг пострадавшей в западных демократических странах разводится столько и таких больных, что пострадавшая сразу попадает в еще более поражающую ситуацию к раскисанию и стадиям упадка. Действительно изнасилование при таком отношении к нему начинает добивать жертв. И тогда уже делает последствия оставляемые психике некоторых тяжелыми. Но не будь самого этого понятия и его не стали бы рассматривать как нечто преступное официально, его бы так же никогда бы не считали за таковое с женской стороны. Ныне же с феминистами и царствующим слабым проявлениям ситуация наполнилась женского типа дурнотой, и вот под ее визг приходят такие штучки в суд, объясняют ситуацию многолетней давности и желают узнать: было ли с точки зрения закона, то что было – изнасилованием или нет? Она не знает? Дурнота в ситуации с этим привела к тому: что это уже наоборот «жертвы» официально насилуют «преступников». Суд под придурочный шумок превратился в орудие слабых, некомфортно себя чувствующих в такой роли в этой жизни и желающих подсознательно мститься и угрожать более сильному. Это настырный, эгоистический, ненавидящий процесс. При его влиянии становиться даже трудно установить что во всем этом море, наполняющим мир, всем женщинам единственно верным ко всему и здоровым именно для них отношением есть еще более утонченная форма христианского смирения – робости, даже боязни, – всупротив психологам скажущим: что это разваливает психику, у женщин не разваливает так как тут же переносится в область координации всего. Чувство социальной вины и вины вообще для мужчины нездоровое – для женщин же как раз наоборот – оздоравливающий фактор. Женщинам нарочно достанется все такое, на что бы нужно не допустить, и вытеснить иное, мужское. Своим примером показывать главное, как не нужно. И все ненужное мужчинам, достающееся женщинам преображать хоть и ложно в прекрасное. Суд над половым насилием допущен был не для того что бы некоторые представительницы выступающей стороны давали представления, как это иными превратно понимается, а для того что бы установившая его половина на его основании держала свой дух в ограничении, под угрозой наказания. Просто в отношении этого расслабленность слишком опасна духу. На всем этом служители зла, устроили конечно же жуткий кошмар. Притянули к этому шариат, советский кодекс законов, урочный закон и т. д. Даже национальное нашло здесь свое отображение, где-то вендетта, где-то подонки общества. За советской решеткой имеют «кодекс чести» убивать или «опускать» в статусе даже меж собой пленённых, людей судимых за преступления подобного рода. Один эзотерик с Руси же нашел, что так уголовники спасают свой дух от соприкосновения в малом пространстве с самой субстанцией жажды, жажды при насилии, жажды насилия, уходящего корнями в смертный христианский грех на первой стадии названный объедением. Картина с преступлением и наказанием становится понятной даже на случай если криминалы вовсе и не из-за этого убивают. Шапкой над объяснением всякой ситуации весит утверждение справедливости, оно же согласие со справедливостью – все что бы с тобой ни случилось есть заслуженное тобой. Не только за прошедшее и настоящее, и будущее, и еще даже некое четвертое, вне шкалы вперед – назад. Неважно есть ли справедливость в происходящем или тебя в данном несправедливо засуживают. Но важно что бы ты при развертывании ситуации не творил беззаконие. Оправдание тому что все что ни происходит, то необходимо, не для тебя, но на оправдание справедливости для другого. Если сделал грех ты, то за это потом должен будешь искупить, и прегрешение твое необязательно для другого, как любят близоруко считать многие каратели. Получается со всех четырех направлений одна и та же ситуация расходится и сходиться как в калейдоскопе, на четыре стороны: которые можно характеризовать как 1. Влево-вправо, 2. Вперед-назад, 3. Вверх-вниз, 4. Вовнутрь-вовне. Одно и тоже одновременно является и плохим и хорошим и как уже говорилось по два раза, адекватных и неадекватных, разно мерных. Это когда простое обжорство приводит к чудовищности. Основная же масса происходящего самоутрясается, что приходит, то уходит, упадковым порам жизни приходят времена подъема и всегда неопределенные времена.

Так зачем-то нужны национальности, что бы население разбилось по идеалам стремления и обратному греху, отрабатываемому во всем национальном масштабе. Идея наций, в том возможно и заключается, что бы распределить души по слабостям – народам, что бы главное обрабатывалось всем миром – всем народом, и если неявно, то подсознательно.

Рядом с британцами живут ирландцы, само название – Эйре, Арии, что значит «благородные». Грех народный явный, выражающийся бранным словом или скажем «антиблагородным», за что ирландцев очень не любят, что значит подстегивают к искоренению его из себя. Символично, американская мать, провожая сына в жизнь напутствует: только не верь ирландцам. Америка внутри главным образом вторая Ирландия, проникнутая духом этого народа, имеет определенные особенности своего капитализма, то есть хозяйствования, всем известные. Рабовладельческий юг – это тоже ирландцы. Интересно ирландские теологи вывели: что Бог любит этот маленький зеленый остров (Ирландию) и американцы все время говорят что Бог благословляет Америку. По закону установленному в Библии, чем больше Бог бьет, тем больше любит? Ирландцев очень сильно бьет только отношение к себе других народов. Еще в средневековье несмотря на то, что ирландцы на своем острове ни с кем не граничили, их вредный характер был хорошо известен во всей северной Европе. То, что в 60-е годы ХХ века в демократичнейшей стране США негритянское население боролось еще за отмену расовой сегрегации, то есть надписей на лавках «только для белых», и разделенного проезда в автобусах, это был слом ирландского менталитета. Что с ирландцами? На лицо качественная подача погрешности. Им бы в силу своего идеала быть, точнее слыть по Европе как проказниками и пройдохами, интригантами и аферистами, что-то навроде интеллектуальными цыганами, но грех сильно захватил и поразил их. Впрочем, среди них различимы три – четыре добрых сельских типов, парней с соломенными волосами. Но вообще-то ирландцы единственный черноволосый кельтский народ. Откуда это смешение?

Рядом, у британцев, есть легенда, что они от рассеянного колена израильского Дана. Из того колена по пророчествам пойдет Антихрист. И вообще это какое-то проклятое колено, и языческие племена без предрассудков брали себе его эгиду, и может быть кровь Даны (датчане), Тойчены, Тевтоны (немцы). Возможно и ирландцы предки того, что Даны имели к ним какое-то отношение (существует сведение о поселении среди ирландцев еврейской колонии). Материалистическую западную самодовольную культуру обязательно должен подъиначивать сей факт, и не так сильно им быть уверенными в своих демократических действиях, приводящих к войнам уже и в самой Европе, даже ныне. Поэтому каждому народу лучше бы знать свою погрешную черту. Испанцы: жестокость, коррида – это игровая потребность. Жестокость не само то чем испанское наполнено, оно к счастью имело место проявить себя только в средневековье. Сейчас живя в правовом обществе испанцы, можно сказать, не могут проявлять эту отрицательную черту, явно, но она сказывается, например на отношении зрителей к игрокам на стадионах, и в прочем, на что откладывает жестокость даже слабое проявление.

Про каждый народ должно быть известно его положительные и отрицательные стороны и их вовсе не нужно скрывать, накладывая на национальные взаимоотношения некоторого рода табу и вообще считая эту тему болезненной. Как раз наоборот разбор этой темы снимет многие аномалии.