Продолжение записок Радека Рексовича о начале войны
Итак, рано утром мы превратились в грифов, подхватили когтями наши лёгкие мешки и взмыли с пригорка с попутным ветром высоко в небо.
Земля под нами превратилась в лоскутное разноцветное одеяло с линиями дорог по краям лоскутков; под нами ― зелёное пятно с коричневыми крапинками крыш ― госпитальный городок; на севере ― огромное чёрное пятно ― город, далеко на юге ― пятно поменьше ― соседний городишко ― Затулинск. Утро, на дорогах ни души, только с севера ползут две точки, одна из них совсем маленькая и ползёт медленно, вторая ― побольше и ползёт быстрее.
– Первая ― человек, ― сказала Любочка, ― вторая ― машина ― её догоняет. Как этот человек очутился так далеко от города в такую рань? Надо бы его расспросить.
– Но машина может нам помешать, вдруг она утащит нашего человека, ― ответил я.
– Нет, смотри, человек, видно, услышал машину и свернул в лес. Вот его уже не видно.
Мы с Любой пошли на посадку недалеко от места исчезновения человека.
– Ну как, сумеешь найти человека в лесу? ― спросила Люба.
Было тихо. Рядом с дорогой явно никого не было, но где-то рядом билась испуганная мысль. Но вот направление???
– Ладно! Уж помогу!
Люба уверенно пошла вглубь леса. Через пять минут в кустах в овраге мы нашли дрожащую женщину.
– Ой, да это же Ленка! ― воскликнула Люба. ― Ленка, вылезай!
– Какая Ленка? ― спросил я.
– Не помнишь, что ли? Та, что сидела напротив меня на банкете, а рядом – ещё муж её Колька, ну, с чёрными усами.
Я вспомнил черноусого красавца, но никак не мог вспомнить эту Ленку.
Тем временем Ленка вылезла из кустов, на её шее в платке посапывал грудной ребёнок.
– А я уж думала, что меня нашли те, ― на машине.
– Чего это они должны тебя искать?
– Я убежала из города и искала вас.
– А где Колька?
– Его поймали, когда он напал на охранника у границы города. Пока он с ним боролся, мне удалось ускользнуть. Я думала, что меня не заметили, но, судя по всему, я ошибалась… – Тут Ленка замолчала и посмотрела мне за спину. Я оглянулся. Там почти вплотную ко мне стоял человек, пистолет в его руке был направлен мне точно в спину. Я замер.
Люба тоже заметила его. И как это он тихо к нам подобрался? Что же делать?
– Присаживайтесь! ― с нажимом в голосе сказала Люба. ― И как это вы путешествуете в такую рань! Во сколько же часов вы сегодня встали!?
– Я вообще сегодня ночью не спал! ― ответил вдруг человек хриплым голосом. ― Гонялся за проклятыми предателями!
– Ну вот, ― продолжала Люба, ― а в результате вы спите прямо на ходу! И не отличаете сна от яви! Сейчас, например, вы зачем-то со зверским выражением на лице наставили свой пистолет на дерево!
– Действительно, дерево! А мне только что казалось, что это и есть предатель!
– Вы, дорогой, совсем спите! Против природы не пойдёшь! Ложитесь сюда, отдохните! А предатели всё равно далеко не уйдут!
Человек за моей спиной закрыл глаза и лёг на траву. Люба подошла и вынула из его расслабленных пальцев пистолет.
– Любушка! У тебя получилось! Я уж совсем распрощался с жизнью!
Мы связали спящего человека.
– Смотри, а Ленка тоже спит! Ну, ты Люба здорова отправлять всех в сон! Как это ещё я сам не уснул!?
Мы подкрались к дороге и увидели на обочине знакомую машину и дремлющего за рулём шофера. Усыпить и связать этого не составило труда.
– Но как же они нашли нас в глубине леса?
Люба порылась в карманах первого человека и вынула маленькую коробочку вроде компаса. При любых перемещениях стрелка этого странного компаса показывала точно на спящую Ленку.
– Ишь ты, какая штуковина! ― сказал я. ― Пусть с этим Тимоха и Александр разбираются! Похоже, наше путешествие придётся временно прервать.
Связав спящих пленных, погрузили их на машину, я сел за руль, и машина понеслась к дому! Какая это была машина! Просто мечта! Все четыре колеса ведущие, всё полностью автоматизировано: ни сцепления, ни переключателя передач, только две педали: тормоз и газ! А впереди, над бардачком, ― экран-карта, автоматически показывающая координаты машины на поверхности Земли! И это был военный трофей, который я с полным правом мог взять себе!
Мы привезли всю свою добычу в госпиталь. Ленка проснулась и передала нам очень тревожные новости. Оказывается, зимой в городе начался голод. Пропаганда обвинила в этом голоде предателей, окопавшихся в посёлке при госпитале, и главной предательницей считается наша мама Валентина Семёновна, что руководит госпиталем.
– Они убили нашу маму ещё год назад! ― сказала Люба.
– А мой Колька попался им в лапы! Спасите моего Кольку! А ещё, ― продолжала Ленка, ― на днях несколько тысяч человек выйдут из города, чтобы добраться до запасов еды, которые, как говорят, вы здесь прячете.
– Да, это серьёзная новость! ― сказала Люба. ― Что же нам делать?! Мы не можем прокормить здесь несколько тысяч человек!
– Значит, надо, чтобы они сюда не дошли! ― отрубил Петруха.
– Ну, не собираешься же ты поубивать всех этих людей? ― с ужасом спросила Роза.
– Людей – нет! Но можно убить дорогу! ― ответил загадочно Петруха.
На следующий день к вечеру выезжаем втроём: я, Люба и один из спасённых нами телепатов, который согласился быть на подхвате. Он остаётся в машине, а мы с Любой летим ночью в город. С собой кроме моего любимого ружья тащим ранец с парапланом. План наш такой: находим Кольку, затаскиваем его куда-нибудь повыше на крышу и пускаем на параплане через границу города, а сами в виде грифов страхуем его от преждевременного падения. Без Любиного таланта искать людей мы бы ни за что не нашли этого Кольку среди миллионов жителей. Но Люба уверенно летит к одному из зданий, ― садимся на крышу. Куда же ты меня привела? Крыша здания вполне благоустроена, растут цветы, в углу крыши ― вертолётная площадка с готовым к полёту вертолётом. Прежде всего, осматриваем вертолёт, ― он готов к полёту. Моих знаний, оставшихся от курсов спецназа, достаточно, чтобы им управлять. Теперь ― внутрь здания. Работаем на пару, моя винтовка сокрушает очередной замок, а Люба оглушает часовых, которых я затем пристреливаю. Всё это достаточно неприятно и похоже на работу мясника, но терплю. В какой-то момент меня даже охватывает азарт. Наконец, находим камеру, где заперт искомый нами Николай. Он в камере не один. Выводим оттуда человек десять и ведём их вверх по лестнице к вертолёту. Люба мысленно связывается с нашими, похоже, нам будет необходима ментальная помощь. Вылетаем ещё до рассвета и благополучно пересекаем границу города, но Люба утверждает, что погоня уже в пути и летит гораздо быстрее нас. По резкой боли в голове чувствую, как начинает работать соединение четырёх, посланное нам на помощь. Надо же, раньше у меня от этого действа голова не болела. Из-за облаков вываливаются два боевых вертолёта и также влетают в зону действия нашей ментальной защиты. Один из них резко идёт к земле и взрывается, видно, пилот не вынес действия наших друзей, другой вертолёт ― летит обратно.
Дома Ленка со слезами встречает своего Кольку, а мы пытаемся разобраться, кого же мы с таким риском вывезли из города. Оказалось, это была группа учёных, работавшая в секретной лаборатории над усовершенствованием шлемов ментальной защиты.
Кольку отправили туда в качестве консультанта-биолога. Мы вывезли их очень удачно, так как через пару недель у них была запланирована сдача нового усовершенствованного шлема, который был бы использован, прежде всего, против нас.
Ещё новость: погибли оба наших пленника. Их устроили со всеми удобствами в камере для буйно помешанных, и вот в тот момент, когда Роза проводила большой «концерт» (так она назвала одновременное соединение 64 телепатов) для помощи нашему предприятию, пленники наши вдруг прямо взбесились, начали кричать и бросаться на стены камер. Никто ничего не мог понять, примчались врачи, но не успели ― пленники скорчились на полу и умерли, как показало вскрытие, от кровоизлияния в мозг. Так все узнали, что наши посиделки не просто игрушки, а ещё и оружие, порой смертельно опасное. Впрочем, я это понял ещё во время посещения Саида.
Тем временем, оказывается, Петруха на экскаваторе целый день и ночь «убивал» дорогу к госпиталю. Оказывается, уже с месяц они с Александром чинили найденный на свалке экскаватор, а Тимоха переделывал его управление для Петрухи. Нас с Любой он тотчас отправил переставлять указатели на дорогах. Так в течение двух дней мы мотались по области и правили указатели «Госпиталь» так, чтобы они указывали на Затулинск. Когда вернулись ― не нашли нашего поворота. На месте дороги рос молодой еловый лес. С трудом удалось найти какую-то колдобистую дорожку к дому с южной стороны.
И вот настал самый тревожный день. Наши телепаты почувствовали приближение толпы. Мы с Любой срочно выехали навстречу на машине. Я нашёл хороший наблюдательный пункт сбоку от дороги на высоком дереве, на холме. Люба тоже поднялась ко мне.
– А теперь, ― сказал я, ― необходимо найти тех, кто ведёт эту толпу. Уж они-то не обманутся нашим ложным ельником.
– Ясно, что один из них ― вон тот сзади! ― сказала Люба.
Я поймал в прицел человека, который отстал и говорил что-то в микрофон. Договорить он уже не успел.
– Люба, ищи скорее второго с наушниками или телефоном, ― сказал я.
Люба в бинокль изучала толпу. Второго человека мы найти не могли. Придётся спускаться вниз!
Я оставил винтовку на дереве и спрыгнул, Люба за мною. Мы догнали толпу. Где же он? Скоро будет наш перекрёсток, а мы ещё не нашли… Всё быстрее и быстрее мы бежали, обгоняя людей. Вот уже и голова толпы. Но вот и наш перекрёсток. Толпа проходит мимо, но один человек остановился и с недоумением смотрит на свежие посадки. Вот его рот раскрывается, но тут уже к нему подбегает Люба.
– Вам плохо? ― участливо спрашивает она.
Человек мешком валится ей на руки.
– Опять получилось! ― шёпотом радуется она.
Толпа безучастно идёт мимо нас… вот проходит и последний человек и уходит всё дальше и дальше, по направлению к Затулинску.
Мы грузим спящего в машину и везём его на восток. Нет, мы не настолько жестоки, чтобы везти его к нам в госпиталь, мы сгружаем его на перекрёстке в двухстах километрах к востоку и отправляемся домой.
Там Александр разбирается с «компасом», что указывал на Ленку. Оказывается, он указывал не на саму Ленку, а на вживлённый ей под кожу руки чип. Тут только Ленка вспомнила, что этой зимой всем в городе сделали в руку некую прививку, а от какой болезни ― не объяснили. Вот и ещё работа ― вытаскивать у всех спасённых из рук чипы. Впрочем, здесь уже госпиталь и без нас справится. Утром мы с Любой выезжаем на машине на юг, навстречу войне. Мы должны сделать хоть что-то, чтобы остановить огромную армию, которая может уничтожить нашу Родину.
Роза о жизни госпиталя в первые годы войны
Нужда заставила нас всё более совершенствовать наше мастерство «слияния четырёх». В дополнение к постоянным дежурствам я добавила ещё всеобщие соединения всех способных к данной деятельности, а их у нас в госпитале набралось 64 человека. При таком многолюдном объединении крайне возрастала нагрузка на режиссера такого огромного «концерта», так что оказалось, что только одна я и могла объединить всех, у остальных «концерт» быстро разваливался на отдельные независимые четвёрки. Зато, когда мне удавалось направлять деятельность всех 64-х человек в одно русло, результаты оказывались потрясающими.
Первый раз я употребила мощь «концерта» для спасения мужа Ленки и остальных пленников города. При приближении ударной группы к объекту я начала «концерт». Ощущения были потрясающими. Первое ― это ощущение всемогущества. Незримым вихрем пронеслась я по коридорам тюрьмы, оставляя после себя тюремщиков в полубессознательном неподвижном состоянии. Тем временем мой брат с Любой прорвались с крыши в здание. Тут начался для меня настоящий кошмар. Радек с наслаждением расстреливал десятками неподвижных беззащитных людей, а я не знала, что делать, несмотря на всё своё всемогущество. Если я хотела спасти заключённых, то не должна была мешать Радеку, но объяснить Радеку, что убивать тюремщиков вовсе не обязательно, я также не могла. Он жил в своём мире мщения и смерти и был ментально мне недоступен. Я бы, конечно, могла и его обездвижить, но был ли в этом смысл? В общем, я потеряла сознание и пришла в себя только через сутки, когда все спасённые были уже в госпитале.
Потом был эпизод с толпой, которую надо было направить мимо госпиталя в Затулинск.
Опять я парю над людьми, над их судьбами ― всемогущая и порою бессильная. Во всей толпе двумя чёрными пятнами выделяются две чёрные души. Приверженцы зла, как всегда, работают на пару. Мне их жалко. Я отчётливо вижу, что жизнь того, что сзади, неумолимо движется к концу, а я ничего не могу с этим сделать. Он ничего не чувствует, а перед моим взором встают огромные призрачные песочные часы, из которых высыпаются последние песчинки. Сквозь них я вижу его руку с мобильным телефоном. Он делает последний вызов в своей жизни. Пуля пробивает его голову как раз в момент вызова, я знаю, что это опять постарался мой брат. Лужа крови и красный мобильник в ней, мобильник, несущий смерть своему абоненту!
Да, он звонит тому, что впереди. Вторая чёрная душа хочет ответить на звонок. Я вижу смерть и над ним, но как бы ещё призрачную, необязательную и почему-то прямо связанную с телефонной трубкой. Своей властью я останавливаю его руку, тянущуюся к вибрирующему телефону, ― и видение смерти отступает. Я продолжаю следить за спасённым. Он ещё пытается разобраться в ситуации: то тянется к мобильнику, то с недоумением смотрит на завалы зелени, маскирующие дорогу к госпиталю. Я помогаю ему оставаться в этом недоумении, в неподвижности, так как понимаю, что любое осознание ситуации для него равносильно смертному приговору. Но вот, наконец, и Люба, она погружает его в спасительный сон.
Теперь под моей опекой остаётся только голодная толпа, ищущая госпиталь с его райской, как ей обещали, жизнью. Незримо я сопровождаю толпу до самого Затулинска, нейтрализуя по пути вооружённые охранные отряды. Самое главное ― вовремя найти дежурного офицера, управляющего обороной. Как только он уснул в обнимку со снятой телефонной трубкой ― дело было сделано. Толпа благополучно влилась в улицы городка, а я могла расслабиться и отдохнуть. Опять я проспала более 24 часов! Всемогущество требует сил!
О проекте
О подписке